человеку противумысленному и, стало быть, для всей братии чуждому по вере? Что сказать, если тот или другой твердого характера настоятель монастыря (каковые, к чести нашего иночества, еще водятся) не примет еретика, дабы охранить братию от соблазна, или если сама братия потребует, чтобы противумысленный ей еретик вышел из ограды монастырской? А такие примеры возможны, и даже очень недавно были: многочтимый старец Иона, строитель Троицкого монастыря в Киеве, не хотел взять присланного к нему штундиста и, подчинясь этому только в силу особых давлений, все-таки не успокоился до тех пор, пока освободился от этого гостя, а второго экземпляра вовсе не принял и, конечно, был прав, ибо берег братию от "духа лестча". Я опасаюсь, что предполагаемое запискою митрополита Арсения обращение монастырей в довечные тюрьмы для сектантов нанесет последний и решительный удар этим учреждениям; оно может отвратить от них всех людей, исполненных христианского духа. Но мне могут заметить: как же духовенству держать себя по отношению к сектантам? Я считаю и себя и всякого христианина свободным от обязанности отвечать на этот вопрос, на который есть положительный и ясный ответ в Новом Завете; вот этот ответ: (Матфея, гл. 18): "Если же согрешит против тебя брат твой, поди и обличи его между тобою и им одним; если послушает тебя, то приобрел ты брата твоего. Если же не послушает, возьми с собою еще одного или двух, дабы устами двух или трех свидетелей подтвердилось всякое слово. Если же не послушает их, скажи Церкви, а если и Церкви не послушает, то да будет тебе, как язычник и мытарь". В Толковом Евангелии и в Беседах Иоанна Златоуста смысл этого изречения истолкован так: "Не считай более упорного своим братом и прекрати с ним христиански-братское общение, чтобы не заразиться его болезнию". Мы наших отпадших братий обличали, мы возвестили о них церкви и они ни нас, ни всей церкви не послушались, - значит, они нам теперь по вере люди чужие, а апостол Павел не велит нам судить веры чужих нашей вере людей (Посл. к римлянам, гл. 14, ст. 4): "Кто ты судяй чуждому рабу! Перед своим Господом стоит он или падает; силен Бог восставит его". Принимая это с верою, "мыслим убо верою оправдатися" (Рим., 3, 28). Отпадения от церкви совершаются не в одном нашем слое русского общества: они так же идут вверху, как и внизу: всем ведомо (кроме тех, которые ничего не хотят ведать), что в Петербурге, где ежегодно собираются все наши митрополиты, одновременно с ними прибывают из чужих краев особливые вероучителя, "имущий образ благочестия, силы же его отвергшиеся, поныряющие в домы и пленяющие женищь, всегда учащася и николиже в разум истины приити могущие" (2 Тимоф., 3, 5-7). Что же сделано всем сонмом наших иерархов против сих "поныряющих в домы и пленяющих женищь"? Ни-че-го! А тут, кажется, много бы можно сделать и сделать в самом христианском духе: "учаще человецы растленны умом и неискусны о вере". КОММЕНТАРИИ
Опубликовано в газете "Гражданин" No 15-16 в апреле 1875 г. с редакционным примечанием, что записка киевского митрополита Арсения нуждается в "критической оценке", а поскольку за Н. Лесковым, автором "Соборян", "нельзя не признать большого знакомства с бытом нашего духовенства", то "редакция с удовольствием даст место его замечаниям, не стесняясь тем, что она не со всеми из них вполне согласна". Статья Лескова - блистательный пример чисто гражданской публицистики, иронически выдержанной в жанре богословского прения: защита свободы вероисповедания, яростный протест против своеволия и нетерпимости властей, скорбь о насильственно переселяемых русских людях - под прикрытием казуистики, стилизованной в духе того бюрократического. церковного циркуляра, проект которого оспаривает и осмеивает Лесков. Обычно его ратоборство с церковью представляют по широко известной книге "Мелочи архиерейской жизни", где духовенство увидено и низведено со стороны быта. Полемика Лескова с киевским иерархом - пример прямой борьбы с учением и духовно-практической деятельностью церкви, каковых баталий Лесков был большой мастер.
Стр. 157. Арсений (в миру Москвин Федор Павлович, 1795-1876) - богослов, церковный деятель и педагог, митрополит киевский и галицкий с 1860 г. Стр. 164. Закревский Арсений Андреевич (1783-1865) - военный деятель и администратор, участник войны 1812 г., дослужился до поста финляндского губернатора, затем стал министром внутренних дел. В 1831 г. уволен от службы, в 1848-м вновь призван и назначен московским генерал-губернатором. Вошел в легенды как человек малообразованный, решительный до самодурства и предельно консервативный, за что и уволен окончательно в 1859 г., с наступлением либеральной эпохи.
Л. Аннинский
Необходимо отметить, что статья эта написана была Н.С.Лесковым за несколько лет до знакомства с Л.Н.Толстым - то есть без влияния его идей. А также отметить, что мысли митрополита Антония нашли себе практическое воплощение, особенно с приходом на место обер-прокурора Синода К.Победоносцева: происходили и отнятия с помощью полиции детей у молокан для воспитания их в православном духе, и заточения "ересеначальников" в монастыри (См. А.С.Пругавин "Монастырские тюрьмы в борьбе с сектантством", М., "Посредник", 1906 г.), и гонения на духоборов, особенно усиливающиеся по мере все более явного проявления ими антимилитаризма - что привело их к эмиграции в Канаду, где уже канадское правительство отбирало у них детей для воспитания "в надлежащем духе". Дух этой записки периодически проявляется и в настоящее время.