Но все же Джессика поехала. Ее друзья приложили массу сил, чтобы убедить ее. Да к тому же с приближением даты отъезда шансов найти ей замену оставалось все меньше и меньше. Так что когда в последний момент так никого и не нашлось, она поддалась увещеваниям. «Эта поездка станет кошмарной, — думала Джессика, — и, наверное, это и будет для меня наказанием». Эту мысль ей подсказал Флин, и Джессика решила (к великому для себя облегчению), что он был прав. Вместо Томми согласился ехать Джош.
На четвертый день поездки Джессика поняла, что жутко устала. Они ехали до Валь Д’Изер на «гольфе» Кейти. Казалось, что этой поездке не будет конца, хотя Джим гнал на скорости 100 миль в час почти всю дорогу. Джессика вжалась в заднее сиденье, ей совсем не нравились ночные переезды. Когда, наконец, они добрались до места, то поначалу катались на лыжах как безумные и каждый вечер шли в какой-нибудь бар, где пили и танцевали до самого утра. Однажды, порядком захмелев, они со слезами на глазах помянули Томми — слава богу, что эту тему не стали развивать. Неудивительно, почему Джессика так устала. Взобравшись этим утром на гору во второй раз, Джессика решила взять тайм-аут и сказала, чтобы они продолжали кататься без нее.
— Ты уверена? Все в порядке? — спросил Джим.
Он пытался быть галантным, но ему явно не терпелось еще покататься.
— Все в порядке. Я просто хочу немного передохнуть и выпить чего-нибудь, — махнула ему рукой Джессика.
В баре было пусто, и Джессика устроилась за столиком на деревянной террасе с видом на горы и белеющие от снега долины. С гор катались лыжники в ярких костюмах.
Джессика с наслаждением потянулась и закурила сигарету. Теперь с горы летело несколько сноубордистов, которые пытались перещеголять друг друга, с громкими криками выделывая разные трюки, пока не скрылись из виду. Усталость навалилась так внезапно, что Джессика была рада посидеть какое-то время спокойно. Было вовсе не холодно: ветра не было и ярко светило солнце, согревая своими лучиками ее лицо. Она раздумывала, как провести оставшуюся часть дня, а потом решила, что прокатится еще пару раз, а потом съест плотный ланч. «Это будет очень разумно, — думала она. — День тишины и покоя наедине с собственными мыслями». Да и вообще, ей не хотелось выходить на следующей неделе на работу в совершенно разбитом состоянии.
Пока Джессика потягивала глинтвейн и вела с собой внутренний диалог, за соседний столик уселась компания лыжников. Некоторое время спустя к ним подошел еще один мужчина и, обратившись к Джессике, спросил, можно ли взять свободный стул.
— Да, конечно, — улыбнулась ему Джессика, а про себя не могла не отметить, какой он симпатичный, но тут же саму себя обругала за то, какие грязные мысли закрались ей в голову.
Мужчина улыбнулся ей в ответ, а Джессика заметила, как в уголках его глаз появились морщинки-лучики. Когда он устроился за столом, Джессика сообразила, что все еще смотрит на его лицо. Она гадала, сколько ему может быть лет. «Чуть-чуть за тридцать», — решила она. Ей было интересно, о чем разговаривала компания за соседним столиком, но они сидели от нее слишком далеко. Тот мужчина что-то рассказывал, все весело смеялись. Джессика все еще смотрела на него, раздумывая, чем он занимается в жизни, и тут он внезапно обернулся и поймал ее взгляд. Она быстро опустила глаза. Ей было неудобно, что он ее поймал, но боковым зрением она видела, что он продолжает на нее смотреть.
Ее покой был нарушен, а потому Джессика решила побыстрее улизнуть и встретиться с друзьями внизу склона. Несколько секунд спустя, когда она огибала здание, она увидела, что тот мужчина перегнулся через перила и на что-то показывает рукой. Заметив Джессику, он помахал ей рукой. Джессика смутилась окончательно. Спуск был не из простых, и, проехав совсем немного, она неудачно развернулась, потеряла равновесие и кубарем полетела с горы. Остановившись наконец, Джессика обнаружила, что одна лыжа осталась на приличном от нее расстоянии.
— Черт, — громко выругалась она, отряхивая с одежды снег, а потом начала с усилием снимать оставшуюся лыжу. — Ну давай, глупая железяка, — ворчала она, пытаясь расстегнуть замок крепления.
Кто-то подошел к ней сзади и сказал:
— Не снимайте. Вот — кажется, это ваша.
— О, спасибо, — обрадовалась Джессика и повернулась, чтобы посмотреть, кто ее спаситель.
Сзади нее стоял тот самый мужчина, которого она видела на террасе.
— Не за что, — улыбнулся он, протягивая ей руку. — Просто ужасно, когда падаешь, а рядом нет никого, кто бы тебе помог.
— Да, а еще очень неловко, когда карабкаешься обратно по склону, а все так и смотрят на тебя, — сказала Джессика, улыбнувшись ему в ответ.
Мужчина рассмеялся:
— Мне это знакомо. Сколько раз я падал — и не сосчитать. С вами все в порядке, кстати?
— О да, спасибо, я в порядке.
«А он довольно высокий, — невольно подумала Джессика, — а легкий загар придает ему здоровый и симпатичный вид».
— Слушайте, почему бы мне не скатиться по склону вместе с вами? — предложил он.
Джессика встала на лыжи. Он был с ней таким обходительным, а потому ей было неловко отказать ему.
— Было бы очень мило с вашей стороны, спасибо.
Незнакомец явно катался на лыжах очень хорошо, но терпеливо сопровождал вниз по склону Джессику, которая, мягко говоря, хорошей спортсменкой не была. У подножия он ей сказал:
— Вот и приехали. Кстати, меня зовут Титус.
— Спасибо, Титус. Я — Джессика.
Несколько секунд они стояли молча друг напротив друга. Никто не знал, что делать дальше. Джессика обвела взглядом склон — как назло, поблизости никого не было.
— Вы здесь с друзьями? — спросил Титус, посмотрев в ту же сторону, куда смотрела она.
— Да, я собиралась встретиться с ними наверху, но потом подумала, что они, должно быть, уже успели спуститься.
— Тогда давайте вернемся? — предложил он.
Джессике очень нравился его голос. Несомненно, это был голос приветливого и уверенного в себе человека. Сначала она подумала, что ей лучше оставаться на месте, но Титус был таким вежливым и очаровательным, что отказываться от его компании было бы грубо. В любом случае, что плохого в том, что они просто беседовали?
— Хорошо, — решилась она. — Отлично.
Пока они стояли в очереди, а потом медленно поднимались в гору на подъемнике, Титус попросил ее рассказать о себе. Джессика непринужденно описывала ему, как она живет в Лондоне, как они добирались сюда с друзьями и почему она сидела на террасе одна. Единственное, что ее беспокоило, — как бы случайно не проговориться о Томми. В конце концов, это было ни к чему. Она не хотела никаких грустных тем. Титус внимательно ее слушал и, казалось, был искренне заинтересован ее болтовней.
— Господи, я ведь даже не спросила, чем вы занимаетесь, — смутилась она, когда они добрались до вершины.
— Кажется, я — ну, что-то вроде фермера, — усмехнулся он. — Правда-правда. У меня есть немного земли в Норфолке, а еще я присматриваю за гоночной трассой.
— Ух ты, — восхитилась Джессика. Она была под впечатлением. — А что за трасса?
— Для гоночных автомобилей. Она функционирует только летом, но мы там отлично проводим время, да и вообще — хорошее дополнение к фермерским заботам.
— Наверное, у вас очень интересная жизнь, — сказала Джессика.
— Думаю, да, — улыбнулся он ей. — Мне повезло, очень повезло.
— Ой, я вижу Джима с Джошем, — невольно вырвалось у Джессики.
— Что ж, приятно было с вами побеседовать, — вздохнул Титус. — Может быть, я угощу вас завтра ланчем? Если вы не против, конечно. Только ничего такого не подумайте.
Джессика почувствовала, как по спине и шее у нее побежали мурашки, когда она подумала о предстоящем ланче. Титус был очень красивым мужчиной.
— Я не против, — улыбнулась она. — Ничего «такого» я думать не стану, уверяю вас.
— Это еще кто? — спросил Джим, когда она подошла к ним.
— Не знаю, — соврала она. — Так, просто ехали вместе на подъемнике.
— Кажется, вы премило беседовали, — с некоторым подозрением проворчал Джим.
— Да, он очень приветливый, — невозмутимо сказала она. — Как покатались?
Джессика снова почувствовала себя виноватой. Какая она отвратительная! Титус был таким милым, таким галантным и… взрослым и уверенным в себе. Но ведь она только побеседовала с ним, и все, а на следующий день они просто проведут немного времени за ланчем. Она же не собирается заниматься с ним сексом. А после этого отпуска она, вероятно, никогда его больше не увидит. Кто посмеет сказать, что в этом есть что-то дурное? Но все же ей было стыдно — стыдно, что она стала меньше думать о Томми и что его место в ее мыслях занял землевладелец из Норфолка. Может, остальные вообще ничего не заметят? И пусть она чувствует себя лицемеркой и омерзительной распутницей, но это явно не помешает ей пропустить это свидание.
На следующий день Джессике удалось отделаться от друзей. Она сказала, что хочет провести еще одно спокойное утро, а потом присоединится к ним за ланчем в баре у подножия склона около двух часов. До этого она договорилась встретиться с Титусом в другом баре в полдень. Ее друзья были счастливы, потому что катались лучше, чем она. Джессика только мешала им кататься на сложных трассах, которые Джош просто обожал. К тому же Люси одобрила бы ее поступок — она же говорила, что Джессике надо познакомиться с каким-нибудь новым человеком.
На коротком свидании за ланчем Титус был само очарование. «Такой обходительный», — подумала Джессика. Он следил, чтобы ее бокал не оставался пустым и несколько раз спрашивал, достаточно ли всего на столе и не хочет ли она еще чего-нибудь. А еще он, как поняла Джессика, очень заинтересовался ею. За разговором Джессике удалось разузнать еще кое-что о нем. Ему было тридцать два года. После окончания университета он работал в Сити, но потом заболел его отец, и Титус решил уехать из Лондона в Сиринсестер на год, чтобы помогать отцу управлять фермой. Ему это дело очень понравилось, и теперь он ни за какие коврижки не собирался ехать обратно.