◾ Об оптимальном размере поводка
В главе Эмойр перечисляются важные законы из разных сфер, в т. ч. и многочисленные требования к священникам, жертвенным животным и обычным гражданам, желающим посетить святилище – скинию или будущий Храм. Здесь рассказывается о видах «нечистоты» (прикосновение к трупам людей и животных, к насекомым, к менструирующей женщине, истечение семени). Если человек осквернился, он становится «тамей» – это слово обычно переводится как «нечистый». Священникам «тамей» категорически запрещается приступать к жертвеннику и совершать жертвоприношения, а пребывающим в нечистоте широким массам запрещено входить в святилище – скинию или будущий Храм (Ваикра 21:1–22:8). Сначала все они должны очиститься. И, между прочим, в настоящее время такое очищение очень проблематично, ибо носит специальный характер, о чем мы поговорим в главе «Хукат». Впрочем, и Храма тоже давно нет.
«Тамей» человек может стать по самым разным причинам, которые и перечисляются в главе. Для чего понадобились эти законы, запрещающие «тамей» посещать святилище?
Казалось бы, ответ очевиден. Обычное объяснение состоит в том, что пространство святилища и акт жертвоприношения сакральны, что там требуется особая физическая и духовная чистота. Но великий Маймонид, большой любитель историко-антропологического подхода, дает иное разъяснение[740]: человеку, по убожеству его, необходим религиозный культ, регулирующий его жизнь, – он ведь уже привык к языческим ритуалам. При этом если уж гражданин дорвался до чего-то, то его оттуда силком не вытащишь. Он и будет бесконечно тратить время, силы и деньги, не вылезая из Храма, наподобие язычников – вместо того чтобы совершенствовать себя и общество. Святилище-то должно быть «возведено в сердцах», по Маймониду. Поэтому, чтобы ограничить пребывание человека в святилище, Тора предписала многочисленные сдерживающие правила насчет его посещений. На это и работают законы «тамей»: человек вряд ли избежит контакта с предметом, который сделает его «тамей», ему чинится множество препятствий – и он не сможет захаживать в святилище, когда ему это только взбредет в голову. Будет работать, делом заниматься, оставляя такие посещения на особо торжественные случаи.
Это очень мудрое и, кажется, вполне типичное рассуждение Маймонида, часто сводящего возвышенные мотивы к вполне прозаическим вещам. Так, мы уже знаем из главы Лех Леха, что он рассматривал обрезание как фактор отказа от чрезмерного удовольствия. Маймонид стоял на почве реализма, хотя его революция не удалась.
◾ О наших будущих супругах-священниках
А вот эти размышления обращены к прекрасной части нашего еврейского человечества.
Девочки!
В главе Эмойр содержится очень много требований к священнику. Хотя таковые сейчас не при исполнении, но мы достоверно знаем от наших всезнающих мудрецов, что скоро священники приступят к своим обязанностям во вновь отстроенном Храме, и нам придется подумать, стоит ли выходить за них замуж.
В смысле материального обеспечения проблем у нас точно не будет, потому что жертвенного мяса и разных первых плодов из урожая нашим потенциальным мужьям будут отваливать предостаточно. Но сразу скажем – нам страшно повезло и в смысле внешней фактуры будущих мужей.
Он не сможет захаживать в святилище, когда ему это только взбредет в голову.
Священник регулярно предстоит перед Богом и должен быть во всех отношениях мужчиной видным. Поэтому Тора (Ваикра 21:18–21) требует, чтобы он был красивым и представительным – т. е. чтобы он не был горбатым, лысым, карликом (названным в синодальном переводе почему-то «сухим членом») (Ваикра 21:20), слепым или косым, чтобы у него были целы руки, ноги, и была здоровая кожа.
Вообще, священник не должен быть «деформированным» («саруа») (Ваикра 21:18), т. е. «уродливым», как решили авторы Синодального перевода. Но, как всегда, писаная Тора только заявляет общие принципы. Подробные требования к внешнему виду священника пространно излагаются в Мишне. Сначала там перечисляются многочисленные требования к приносимой в жертву скотине[741], а потом они же, с необходимыми дополнениями, применительно к священнику[742], – в чем, вообще говоря, можно углядеть и что-то обидное для человека.
Скажем сразу, опираясь на красивый перевод Мишны уважаемым г-ном Перферковичем: наш муж-священник не должен быть альбиносом, худым, глухонемым, безумным, бородавчатым и страдающим язвами. Вообще, он должен быть здоров – никакой астмы или эпилепсии. И он не должен быть алкоголиком! Поскольку Мишна писалась в несознательное время, 20 веков назад, то в ней отказывается быть вашими мужьями чернокожим и индейцам[743]. Мишна свята и должна исполняться. Но в наше толерантное время, даже если ваши избранники черного и красного цвета, выйти замуж за них вы все равно сможете. Главное, чтобы они были евреями. А любые законы имеют свойство бесконечно перетолковываться, отвечая духу времени, так что за Мишну не беспокойтесь.
Теперь опишем требования к голове вашего мужа.
Череп у него не будет конусовидным, морквовидным, молотообразным, впалым, длинным. У него, в отличие от бандита, шея будет присутствовать, и голова не будет низко посаженной. Он также не будет мокроглазым, плешивым, беззубым. Глаза у него одинакового размера, будут расположены на одном уровне, не низко и не высоко посаженными, и будут глядеть в одну сторону. Они не будут большими, как у теленка, или маленькими, как у гуся. Брови у него не будут свешиваться на глаза и будут одинакового цвета. Нос не будет слишком большим или маленьким, а уши не будут похожи на губку. Губы не будут выпячиваться одна перед другой.
Теперь о туловище.
У него не будет двух спин и двух позвоночников. У него не будут свешиваться груди, как у женщины, у него не будет большого живота и выступающего пупка. Конечности его будут пропорциональны телу. У него будет по пять пальцев на руках и ногах.
Я пропущу требования к его пальцам, пяткам, стопе, которая не должна быть плоской, «как у гуся», и многочисленные прочие требования. Перейдем к самому главному.
Как у настоящего мужчины, у него будут яйца, причем оба, и здоровые («неповрежденные ятра», по изящному определению Синодального перевода). Они не будут слишком большими или маленькими, а также сплюснутыми.
У него, в отличие от бандита, шея будет присутствовать, и голова не будет низко посаженной.
К несчастью, вся эта чудесная картина омрачается одним «но» – член у него не будет слишком большим; впрочем, иногда, как мы хорошо знаем, это к лучшему.
Разумеется, здесь перечислена только лишь очень малая часть качеств наших возможных мужей – каждое из требований широко обсуждается, детализируется в Гмаре и дополняется многочисленными требованиями, начиная с обстоятельств вылезания нашего жениха из чрева матери. И напомню еще раз, что мы не перечислили требований к жертвенной скотине. Они актуальны, поскольку предъявляются и к нашему будущему мужу-священнику. Однако общая радужная картина, надеюсь, ясна. Наши мужья-священники будут записными красавцами.
◾ Насчет беременной девственницы
Но конечно же, серьезные требования предъявляются, девочки, и к нам, будущим женам. Если мы хотим выйти замуж за первосвященника, то мы не должны быть разведенными, распутными и должны ухитриться сохранить девственность до свадьбы (Ваикра 21:7). Как мы отлично знаем, требования быть девственницей и не быть распутной вовсе друг друга не дублируют – и нашим мудрецам это тоже было прекрасно известно.
Но конечно же, у нас есть не только современные средства возвращения девственности, но и другие откаты. Не случайно всякие хитрые варианты возможного поведения незамужней девушки применительно к браку с первосвященником породили многочисленные оживленные дискуссии в Талмуде.
Рассмотрим одну такую дискуссию – на интересную тему, может ли первосвященник жениться на беременной девственнице?[744]
Об этом ученики спросили мудрого р. бен Зома. Откуда возникла эта, казалось бы, странная, но на самом деле очень глубокая дискуссия. С одной стороны, первосвященник, как было сказано выше, обязан жениться на девственнице. Но нигде не сказано, что ему запрещено жениться на беременной. У простодушных читателей может возникнуть вопрос, а как это девушка способна забеременеть, оставаясь девственной, т. е. не имея половых контактов? И тут наши мудрецы оказались прозорливыми, на много веков предвидя споры современной науки.
Во-первых, обсуждается возможность забеременеть без участия мужчины. Так, ученые давно ломают голову, возможен ли у женщин партеногенез подобно тому, как он имеет место у некоторых видов животных и растений (пчелы, рыбы, отдельные виды птиц, а чаще всего членистоногие) – когда неоплодотворенная яйцеклетка самостоятельно начинает делиться, и зарождается плод. Из всезнающей прессы вроде бы даже известно, что ученые из Института развития клеточной технологии (Массачусетс, США) получили полноценные эмбрионы из неоплодотворенных яйцеклеток у 4 из 28 испытуемых макак.
В прессе также ходят упорные слухи, что известны случаи и у Homo sapiens, когда под влиянием стрессовых ситуаций, высоких температур и в других экстремальных условиях женская яйцеклетка тоже может начать делиться, будучи не оплодотворенной, – хотя в 99,9 % случаев она вскоре погибает. Но ведь остается 0,1 %, согласно всемогущему Интернету! Так, по некоторым данным, в истории известны 16 случаев своего рода «непорочного зачатия», имевшие место в Африке и странах Европы. Впрочем, любителям объяснять библейские чудеса, и в т. ч. «непорочное зачатие» девы Марии, такой естественно-научной причиной рано радоваться: эмбрион содержит только женские хромосомы, и в результате партеногенеза может родиться только девочка. Видимо, этим знанием был вызван вопрос одной дамы в зале живописи эпохи Возрождения в Эрмитаже. По рассказу моей знакомой, экскурсовода из Эрмитажа, посетительница изумленно спросила: «А почему на руках у мадонн всегда мальчик, а не девочка?»
Может ли первосвященник жениться на беременной девственнице?
Существуют даже два выдающихся исторических примера такого необычайного события. В одном итальянском монастыре XVII в. монахини начали беременеть одна за другой. И многочисленным церковным комиссиям, искавшим виновников в соседней деревне, подземный ход в соседний мужской монастырь и т. д., ничего обнаружить не удалось. Зато выяснилось, что рядом действовал вулкан, от чего земля вибрировала и, вероятно, создавала ту особую стрессовую ситуацию, когда яйцеклетка начинала делиться.
Другой пример относится уже к нашему времени. В супермаркете в Глазго все кассирши, сидевшие на кассе № 7, начинали беременеть: замужние, разведенные, бесплодные, молодые, старые… Оказалось, что через кассу № 7 проходила волна вибрации, вызванная работой японской бетономешалки, что и привело к такому же результату, как в монастыре. В любом случае, залетевшие девушки, имейте в виду: в напряженном разговоре с мамой и папой вы всегда можете сослаться на японскую бетономешалку.
Но вернемся к Талмуду. Мудрецы, конечно, до идеи партеногенеза не добрались: все же какое-то участие мужчин, хотя и косвенное, они не могли отрицать. Но именно косвенное: так, отвечая ученикам, Бен Зома допустил, что девушка могла забеременеть, но без сексуального контакта – например, в бане, когда в воде осталось семя мужчины. И в этом случае она может выйти замуж за первосвященника, поскольку все условия выполнены. Конкретные обстоятельства и условия такой беременности в дискуссии не обсуждаются: как девушка и мужчина могли оказаться в одной бане, как в воде могла оказаться сперма и пр. Разве что ученики выяснили у р. бен Зомы, что семя может оказаться в девушке не как от «пуска стрелы» мужчиной, а через некоторое время.
Но был возможен и другой случай. Один из величайших вавилонских мудрецов, р. Шмуэль, обладал необычайной способностью осуществить полноценный сексуальный акт и зачать ребенка, не разрывая девственной плевы девушки. Как ему это удавалось, известно только одному Богу. Но в этом случае беременная девушка уже не могла выйти замуж за первосвященника, поскольку в результате контактов с р. Шмуэлем считалась бы распутной, хотя и осталась девственницей.
Но тогда как же ответить на вопрос и вывести алахическое правило: может ли священник жениться на беременной девственнице? Бен Зома разрешил такой брак, обосновав решение следующим образом: необычайным талантом Шмуэля обладает лишь ничтожное число мужчин, и поэтому такой способ забеременеть крайне маловероятен, им можно пренебречь. А вот другая указанная возможность, хотя и редко, но встречается. Вывод Шмуэля может показаться спорным, но зато живым и действенным, как жива и действенна наша алаха.
Существует еще целый ряд дискуссий на предмет различных обстоятельств сексуального характера применительно к браку первосвященника. Но я их все же поостерегусь называть, потому что у неподготовленных читателей могут от ужаса вылезти глаза из орбит, и жизнь их уже навсегда изменится. Ибо «во многой мудрости много печали; и кто умножает познания, умножает скорбь» (Коэлет 1:18).