****************************
До места добрались на двух мотоциклах примерно минут за сорок. Алина тряслась в люльке допотопного аппарата, а хозяин этой развалины, словно нарочно, не сбавлял скорости на кочках, что-то сердито ворча себе под нос. Ехать сюда он не хотел. Он хотел идти со всеми на пустошь, но участковый так на него рыкнул, что Виталя ослушаться не посмел. Зато, глядя с неприязнью, как Алина забирается в люльку, и, не помогая ей, не промолчал и проехался с сарказмом по поводу «москвичей и их экстрасенсов». Остановились у часовни. Здесь кончалась дорога, и отсюда в овраг шла тропинка.
–Ну, вот овраг. Вот часовня. Это место?
–Да. Внизу они. Прямо под нами. Спускаться будем или покричим?
–Ну, ну,– участковый недоверчиво хмыкнул,– Прямо под нами, говоришь? Я схожу, посмотрю, овраг большой. Если найду их, крикну, тогда ты, Виталя, ко мне иди. А пока с барышней постой.
С этими словами участковый повернулся и, по-кошачьи мягко ступая, быстро стал спускаться в овраг. Алина и Виталя молчали. Да и о чем говорить? Алина знала, что участковый девочек сейчас найдет, Виталя обиженно сопел и ждал, когда друг вернется один, и он, наконец, выскажет этой московской крале, что он думает про нее, про экстрасенсов и, вообще, про москвичей.
–Есть! Живые! Виталя, сюда спускайся! Захвати одеяла, у меня там есть, под сиденьем.
Виталя всхлипнул, сорвался с места и помчался по тропинке вниз. Одеяла взяла Алина. И тоже стала спускаться. Слышались голоса: тонкий детский голосок, плач и мужские успокаивающие. На голоса она и ориентировалась. А навстречу ей уже шли мужики с детьми на руках. Виталя плакал, не стесняясь, и все прижимал к себе одну из малышек.
Усадив девочек в люльки, укутав их одеялами, напоив их чаем из термоса, мужики сели на траву, достали сигареты и задымили. Участковый похлопал возле себя рукой:
– Садись, москвичка, давай будем знакомиться. Меня зовут Денис, я –местный участковый. Это Виталя, отец Танюшки, вот этой, ну и соответственно дядька вон той.
–Алина.
–Спасибо тебе огромное, девушка Алина. От всей деревни. И мужу твоему спасибо.
Денис затянулся последний раз, аккуратно затушил окурок о подошву берца, и достал рацию.
–Митрич (как выяснилось в дороге, Митрич был главой правления),– загудел он в трубу, -нашлись девчонки, сейчас привезем их, живые здоровые, только Настька ногу потянула. Давай отбой нашим, что на пустоши. И Катерине с Анной сообщи, пусть заканчивают реветь. И да, еще военным позвони, а то они собирались вертолет вызывать и эмчээсэсовцев.
А Виталя поднялся и встал напротив Алины.
–Слышь, москвичка, ты прости, я там наговорил лишнего. Я теперь тебе должен. Век не забуду. Если кто будет обижать, только намекни. Отобьемся…
–И да, Алина, напомни мне, зачем вы к нам в деревню сегодня приехали? –прервал Денис прочувствованную речь своего друга.
–Мы участок ищем, дом хотим строить. С утра уже мотаемся, объездили весь район.
–Не нашли ничего? Да ладно!
–Ну, нам непростой участок надо. Большой, лесной, чтобы дом не было видно за деревьями. Коммуникации чтобы рядом были, газ там, электричество, вода. И дорога до шоссе. Мы жить в доме будем. Алексу до завода чтобы ехать не больше полутора часов. И чем дальше от соседей, тем лучше.
Виталя с Денисом переглянулись.
–А очень большой вам подойдет? У нас в двух километрах от деревни лагерь пионерский был. Все разрушено, конечно, но лес там отличный. Только не совсем участок, три корпуса деревянных, полусгнивших есть еще. Административно-хозяйственный, там столовка была, прачечная, вот и коммуникации тебе. Ну и два жилых корпуса. Но, если понравится, если по цене и по бумагам с Митричем договоритесь, я вам солдатиков подгоню, они за неделю все здания по бревнышку разнесут и не заметишь, где стояли. Соседей вообще нет. Никаких.
–Да, и там же дорога грунтовая есть, заросла, конечно, с той стороны лагеря, помнишь, Дэн, она как раз на шоссе выходит. Родители к детям обычно по ней приезжали, напрямую, а не со стороны деревни.
Виталя уже оседлал своего коня и ждал только, куда теперь сядет Алина, к нему или Денису.
–Ко мне садись, по дороге договорим,– распорядился Дэн.
***********************************
Выехали Алина и Алекс домой, когда уже совсем стемнело… И всю дорогу до дома молчали. Наговорились так за целый день, сколько за месяц не говорили. Зато они решили все вопросы и стали практически владельцами отличного огромного лесистого участка. Через месяц, сказали им, участок ваш. Участковый привел их к Митричу, который, на самом деле оказался кряжистым таким, хитроватым, мужиком Александром Дмитриевичем Кучугиным, главой поселения, включающего несколько деревень и поселков, и вообще полной и единоличной местной властью, рассказал про участок и бывший лагерь. А пока Митрич ходил за документами, сводил их в небольшую уютную столовую при правлении и передал с рук на руки двум поварихам, намекнув, что это те самые… ну, из Москвы… Таньку с Настькой которые нашли… Поняли?
После обеда Дэн свозил их посмотреть участок. Алина была в восторге! Это было то, что нужно: лес, посредине поляна, наверное, там во времена пионерского лагеря проводили линейки и смотры. На поляне и будет их с Алексом дом, а вот по той дороге Алекс будет ездить в город. Алина с благодарностью посмотрела на участкового.
– Спасибо, Дэн. Если цена приемлемая, мы согласны.
Дэн засмеялся:
– Приемлемая, не сомневайся. Да после ваших сегодняшних подвигов из Митрича веревки можно вить, Настька ему внучка двоюродная, Танюха тоже. Если б не вы, кто бы туда пошел их искать, все ж на пустошь грешили… А волки здесь есть. На прошлой неделе лесничий следы близко видел, приходил, предупреждал. Да мало ли. Так что ребята, считайте, что я теперь и ваш участковый почти.
Он резко повернулся и, шутливо нахмурившись, грозно произнес, -А ну, москвичи, признавайтесь, зачем вам удаленный от соседей участок, да чтобы дом не было видно из-за деревьев? Незаконный бизнес? Нежелательные посетители? Наркотрафик? Торговля людьми?
Он шутил, но смотрел внимательно на реакцию «москвичей». Увидев лишь неподдельное изумление на лице у Алекса и возмущение у Алины, снова засмеялся.
– Ну, ладно, ладно. Пошутил.
И, весело насвистывая, двинулся к машине.
А потом в правлении они подписывали какое-то заявление «на изменение разрешенного использования», договор с риэлторшей, доверенности у нотариуса (их из райцентра вызвал в срочном порядке Митрич, который гордился риэлторшей и говорил, что у нее «золотая голова»), звонили дяде, спрашивая, согласен ли он на цену, уточняли, что, если счет через месяц, он сразу заплатит или ждать? А Денис договаривался с военными насчет рабочих солдатиков, решал, где солдатикам жить и чем их кормить, пока они будут на стройке. И многое, многое другое. А когда, тепло попрощавшись со всеми, уставшие, измученные, они, наконец, вышли на крыльцо правления, то глазам предстала потрясшая их до глубины души картина. Внедорожник Алекса темнел недалеко, а вокруг него, на капоте, на крыше, прислоненные к дверцам, стояли, лежали, висели какие-то кульки, свертки, банки, и, затмевая весь этот хаос, дополнял картину огромный мешок, похоже, что с картошкой.
–Что это? – потрясенно спросила Алина.
Алекс напряженно молчал. А стоявший сзади участковый от души наслаждался зрелищем.
–Это? Это благодарность вам от деревни. Поварихи наши, видимо, постарались, всем рассказали, что за люди в правлении сегодня. Вот и нанесли вам. Кто что смог, свое, без удобрений и всякой ерунды. Картошка местная. Раз попробуете, от другой плеваться будете. Разводит здесь один. Ну, вон, мед вижу, пасека тоже здешняя, соленья тут, пирогов кто-то напек.
Дэн обходил по кругу машину Алекса, рассматривая подарки и весело комментируя.
– Вы берите, отказываться нельзя, люди от чистого сердца вам подносят. Здесь же все почти родня друг другу, ну и в первый раз беда такая, боялись все, вдруг страшное случится. Вот и благодарят за помощь.
–А куда ж нам столько?
– Так не влезет же все?
Алекс и Алина заговорили одновременно, потом переглянулись, вздохнули и покорно пошли все упаковывать внутрь автомобиля.
– Отнесу все Катарине,– нашла Алина выход, – ну, не за один раз, а постепенно. Пусть порадуется. Когда еще такое изобилие увидит.
Представив лицо Катарины, взирающей на эту свалку из еды, Алекс захохотал. Вслед за ним несмело засмеялась и Алина. Хихикнул участковый, не понимая причины веселья москвичей. И вот уже втроем они хохотали громко. И деревня радостно улыбалась им в ответ чистыми светящимися окошками.
*************************
В понедельник Алина с утра занималась на тренажерах. У дяди. Она чувствовала себя усталой. Слишком хлопотные были выходные. Но война войной, а дела делами. И вот она приседала, изгибалась, прыгала, замирала и т.д. и т.д. Она делала это чисто автоматически, а ее мысли витали далеко отсюда. А думала она о том, как поговорить с Валеркой. Сын приедет уже на следующей неделе. Дядя вчера дал понять, что кроме участка для Алины и Алекса, он хотел бы подарить внуку квартиру. Мол, волнуется, что такой старый и больной дед не понравится внуку. А хотелось бы… И, предвидя возражения, оговорился, что квартира пусть будет небольшая, может даже в новостройке, но чтобы по пути к новому участку. Зря он волновался, Алина усмехнулась лукаво. Они с Алексом точно не будут сопротивляться. А Валерка вообще будет скакать до потолка, как обезьяна. Татуированная обезьяна, уточнила она в мыслях, представив реакцию сына. С этим проблем не ожидается. А вот как сказать Валерке про ее новые способности? Или не говорить пока? Сказать только, что деньги у них от дяди и все? И вот Алина делала свою ежедневную разминку, прикидывая варианты разговора с сыном, отметая абсурдные, пробуя представить его реакцию на такие непростые семейные новости. Телефонный звонок прозвучал для нее неожиданно. Алина напряглась. Ну, не любила она внезапных изменений в четко спланированной схеме ближайших дней. Посм