– Это точно. – Прочавкал Лёнька. – Мы вчера с ребятами в клубак завалили, поколбасились маленько. Так предки мне утром всю плешь проели, чё поздно пришёл…
– На клубак, значит, деньги есть. – Укоризненно констатировала Галка.
– Да не… – Спохватился Лёнька, – это Михач пригласил. У него бабки были. Ну, ладненько, мне пора. Ты поправляйся!
– И ты не хворай. – Пожелала Галка.
– Гы-ы! – Радостно отозвался брат уже из коридора.
Лёнька ушёл, а Галка долго неподвижно лежала, прислушиваясь к мерному стуку дождевых капель по стеклу, разглядывала геометрический рисунок на ковре. Таблетки действовали, жар постепенно спадал, но от того, как бестолково и горячо колотилось сердце, от кавардака, царившего в беспутной голове, лекарства не существовало.
Пробуждение
Прошёл целый следующий день, а в квартире всё витал удушливый смог дешёвого табачища, стойкого перегара и потных ног. Вероника пробежала в кухню, настежь распахнула окно. В мойке высилась гора грязной посуды, угол украшала шеренга пустых бутылок.
Саня вылез из ванной завёрнутый в полотенце, почёсываясь и зевая во весь рот.
– Ну и куда ты вчера пропала? – Спросил он, завидев Веронику.
– Я была бы очень тебе признательна, если бы ты предупреждал меня о визитах гостей. – Сухо сказала Вероника.
– А в чём дело? – Искренне изумился Саня. – Я что, в свой выходной не могу с друзьями расслабиться?
– Вообще-то у меня тоже был выходной. – Стараясь держаться спокойно, напомнила Вероника. – Я, между прочим, тренажёры пропустила, чтобы приготовить обед. Старалась. Думала, мы проведём вместе вечер…
– Мы и провели его вместе. – Саня поскрёб небритый подбородок, – А тренажеры твои – выброшенные деньги.
– Я вообще-то сама зарабатываю. – Напомнила Вероника.
В ней нарастало клокочущее возмущение. В глубине души она ожидала извинений, раскаяния, примирения. Но стоявший перед ней небритый помятый мужчина, так мало напоминавший сейчас её страстного обходительного друга, не только не чувствовал себя виноватым, но, кажется, был не на шутку сердит.
– Давай, скажи ещё, я у тебя на шее сижу! – Рявкнул он раздражённо, – Да кто ты такая, чтобы указывать мне, с кем дружить, как отдыхать? Я, если хочешь знать, со своей женой из-за того развёлся, что слишком много указывала!
– Я совершенно не хочу знать, почему ты развёлся с женой! – Стиснув кулачки, выпалила Вероника. – И не стану убирать после твоих пьянок! Я не знаю, кто я тебе, но уж точно не прислуга!
Она хотела крикнуть что-нибудь ещё колючее, обидное, но в горле застрял предательский ком. Вероника побоялась, что просто разрыдается от обиды. Она бросилась вон из кухни, но Саня схватил в её охапку.
– Эй, куда ты? Обиделась что ль?
– Пусти! – Отбивалась Вероника. – Отстань!
– Да ладно тебе… Ты такая красивая, когда сердишься! Ну, не злись. Я ж любя! Ну, пойдём…
И увлёк в спальню.
Вероника перестала сопротивляться, безвольно подумав, что, наверно, так и должны происходить примирения. Вспомнила: милые бранятся – только тешатся. И что говорят, после ссоры любовь слаще…
Но никакой сладости Вероника не ощутила. Ласки любовника казались грубыми и тяжеловесными, щетина больно царапала нежную кожу, запах дешёвого шампуня, смешанный с остатками перегара раздражал. Вероника тоскливо разглядывала трещинки на белёном потолке и ждала, когда прекратятся эти нелепые телодвижения, больше похожие на гимнастику, чем на любовь.
Слон и мухи
– Не делай из мухи слона. – Сказала Алёна. – Подумаешь, с мужиками расслабился. Он же не алкаш. Ангелов не бывает.
– Мне кажется, мы плохо подходим друг другу. – Робко возразила Вероника. – У нас так мало общего.
– Несколько дней назад ты была иного мнения. – Напомнила Алёна.
Вероника почувствовала, что краснеет, и запнулась в замешательстве. Наверно, жаловаться после того, как распиналась по поводу умопомрачительного секса, действительно, глупо. Но ведь жизнь состоит не из одного секса.
– Это точно. – Досадливо согласилась Алёна. – К сожалению…
В последнее время с сексом у неё было всё в порядке. Чего нельзя было сказать об остальном.
Положив трубку на рычажки, она настроилась на работу, но тут пришёл из школы сын. Как-то угловато, бочком прошмыгнул в комнату. Алёне показалось это подозрительным, и она решительно направилась следом.
– Ты чего прячешься? – Спросила она.
– Я не прячусь. – Ответил Димка, не слишком уверенно.
– А ну-ка стой. – Алёна подтащила сына к свету и ахнула: через всю правую щёку, от глаза до уголка губ, тянулись красные царапины.
– Что это?! – Взвизгнула Алёна. – Кто тебя?
– Катька. – Буркнул сын, потирая вспухшую щёку.
– За что?!
– Да ни за что! – Жалобным фальцетом заныл Димка. – Мы просто стояли с Наташкой Семёновой, болтали…
– А Катька причём?
– Она обзываться стала. Разными словами. На меня и Наташку.
– Какими словами? – Продолжала пытать Алёна. – Ну, говори.
Димка послушно произнёс. У Алёны округлились глаза. Катя Воронова была тоненькой большеглазой девочкой с приятной улыбкой и неизменным вежливым: «Здрасьте!» И отборный мат абсолютно не вязался с этим ангельским обличьем.
– А ты не врёшь? – Усомнилась она.
– Честное слово! – Едва не плакал Димка.
– Ничего себе! А ты что?
– Ну, я ей тоже сказал…
– Что сказал? – Рявкнула Алёна.
– Что она сама б… – Отвёл глаза сын. – А она во… – И, жалостно надув губы, продемонстрировал оцарапанную щёку. – Ногтищи знаешь, какие отрастила? Длиннее твоих.
– Зачем ты её обозвал?! – Крикнула Алёна.
– А зачем она нас обзывала?! – Плачущим голосом парировал Димка. – Меня и Наташку. Мы её трогали? Стояли, болтали…
– Она тебе глаз могла выцарапать! – Воскликнула Алёна, – понимаешь ты?!
– А я-то причём?!
– Притом! Учиться в школе надо, а не с девками таскаться! – Яростно выпалила Алёна. – Марш мыть руки и обедать! И чтобы ноги твоей не было рядом с этой ненормальной!
– Да она мне на фиг не нужна!
Когда сын вылетел из комнаты, перевела дух.
– О, Господи! – Простонала она. – Скорей бы ты уже вырос…
И тут зазвонил телефон. Тонкий девичий голосок просил Диму.
– Он обедает. – Сказала Алёна. – Кто его спрашивает?
– Это Катя.
– Ах. Катя… – Алёна глубоко вздохнула, выдохнула и, стараясь говорить ровно и спокойно, поинтересовалась:
– Зачем он тебе?
На том конце произошла секундная заминка. Потом смущённый голосок ответил:
– Просто поговорить.
– Мне кажется, вы уже сегодня поговорили. – Сказала Алёна. – И, знаешь, девочке ругаться такими словами совсем не к лицу. Тем более распускать руки.
– Он меня обозвал! – Зазвенел девчоночий голосок.
– Он тоже поступил отвратительно. И будет наказан. Так что ты хотела ему сообщить? Я передам.
На том конце провода вновь наступило молчание. Уже более длительное. Затем донеслось тихое:
– Я хотела пригласить его на вечеринку. В субботу.
– Что? – Переспросила Алёна и опустилась на диван. – Куда?
– На вечеринку, – пролепетал голосок, – Ко мне домой. Я многих из класса приглашаю. Будет весело.
– Ага, веселее не придумаешь. – Сказала Алёна. – Слушай, Катерина, где твоя гордость? Зачем ты приглашаешь в гости мальчика, который тебя обидел?
– Я же первая начала. – Объяснила девочка. – Он не хотел. К тому же я его поцарапала. Нечаянно. Я не хотела, это случайно получилось.
В трубке раздался жалобный всхлип.
– Подожди, – сказала Алёна. – я сейчас его позову. Дмитрий, тебя!
– Хто? – С набитым ртом спросил Димка.
– Катя.
– Пошла она…
– Нет уж, разбирайтесь сами. – Отрезала Алёна, сунула трубку сыну и вышла.
Через пять минут Димка вернулся на кухню и уселся доедать.
– Ну что? – Спросила Алёна.
– В гости звала. В субботу. Будет вечеринка.
– Пойдёшь?
– Пойду, чё не сходить?
– Это после всего? – Взвилась Алёна.
– А чё, полкласса будет.
– Причём тут полкласса? – пыталась втолковать Алёна. – Я про тебя говорю. Ругались, обзывались. Тебе что, царапин мало?
– Да ладно, она извинилась. – Беспечно махнул рукой Димка. – Больше не будет. Мам, не делай из мухи слона…
– А Наташу она пригласила? – Полюбопытствовала Алёна.
– Не знаю, – пожал плечами Димка, – какая разница?
– Ох, смотри, Дмитрий, – покачала головой Алёна. – Выцарапают тебе девчонки глаза.
– Я виноват, что они дурные? – Удивился Димка.
– А ты с дурными не общайся. Общайся с нормальными.
– Сначала-то они нормальными кажутся. – Резонно возразил сын.
– Ну а к Катьке зачем пойдёшь?
– Дак не один я иду. – Втолковывал Димка. – Ещё ребята будут: Веник, Санёк, Дрон…
– Ну, если Веник с Дроном, тогда конечно. – Сдалась Алёна. – Моё дело предупредить.
– Ха, я забрало надену. – Сказал Димка, взял дуршлаг и загородил лицо.
– Так и иди. – Сказала Алена. – В случае чего можно и голову сверху прикрыть.
На поправку
Постепенно Галка приходила в норму. Жар спал, но слабость ещё оставалась. Галка валялась в кровати, гоняла телевизор, толком не вдаваясь в смысл передач. Мысли помимо воли возвращались к «бывшему». Галка запомнила его капризным ненагулявшимся мальчишкой. И теперь сама не понимала, что чувствовала к этому новому зрелому, уравновешенному опытному мужчине. Даже Вовчиком называть было как-то неловко. Словно примеряла на взрослого дядю подростковые штанишки.
Галка беспокойно заворочалась, взбила подушку. Ей вовсе не хотелось лежать и думать о том, что всё могло бы получиться по-другому, повстречай она этого нового Вовчика сейчас, а не тогда в глупой бескомпромиссной молодости. Не хотелось, но мысли как назойливые мухи роились в голове, а у ослабевшей Галки не было сил их прогнать прочь.
Неожиданно Галка подумала, что, наверно, стоит поблагодарить «бывшего» за проявленную заботу. Притащился, принёс лекарства и денег не взял. Просто сказать спасибо, только и всего, это ни к чему не обязывает.