— Мирослав, прошу, я…
Когда она просит — я готов умереть. Клянусь. В ту же секунду на том же месте.
Она не может терпеть, но я и не железный…
Приподнимаю ее бедра немного, касаюсь головкой горячей плоти и опускаю Сонечку на себя, застонав синхронно с ней.
Она невероятная. Горячая, красивая, до сумасшествия восхитительная.
Соня сводит с ума окончательно, когда берет все в свои руки. Двигается, срывая крышу, стонет, кусает губы и так сладко хныкает. Мы целуемся, касаемся, я сжимаю ее кожу, грудь, кусаю соски и оставляю засосы на шее, совершенно не заботясь о том, что кто-то может увидеть. Плевать! Моя! Чёрт, моя… Всегда была и будет моей, клянусь, особенно сейчас, только моя…
Мы двигаемся синхронно, Соня отвечает на поцелуи с особым рвением, а я обвожу ее клитор пальцами, доводя до оргазма. Мы кончаем одновременно, застывая с именем друг друга на губах, и…
И она наконец-то называет меня без отчества.
Глава 23. Соня
Как же вкусно мне спалось… Я давно не спала так сладко!
Чувствую, что проснулась, но открывать глаза пока не хочу: полежу еще немного и буду собираться на работу.
Чёрт! Работа! Где будильник?
Подрываюсь, сажусь в кровати, хватаю телефон, и… Боги! Одиннадцать? Как одиннадцать? Как это возможно вообще?
Чёртчёртчёрт, где Мирослав Сергеевич, почему он меня не разбу… стоп.
Твою. Мать.
Что вчера было?..
Падаю обратно на подушку и закрываю руками глаза. Господи! Что мы натворили, мамочки мои…
Касаюсь губ пальцами — искусаны и опухли от поцелуев, да и внизу все… чувствительно. Боже. Ну боже! Я ведь обещала себе еще с прошлого раза, что наши отношения должны быть строго рабочими, чтобы мы не переходили никаких рамок, а теперь что? Я у него живу и вчера мы снова занимались сексом. Восхитительно.
Нет, секс и правда был восхитительный, но…
Мне крышу сорвало. Я просила его не останавливаться, даже не думая о том, что мы творим. Мне просто было очень-очень хорошо! Его слова… касания… поцелуи…
О-о-ой, мамочки, мне срочно нужно в душ, иначе я рискую сгореть прямо сейчас!
И не разбудил он меня, видимо, потому что вчерашние слова о том, что я должна отдохнуть — были не шуткой. Отдохнула…
А как я уснула вчера? Не помню. Помню, как кричала от оргазма в его руках, потом легла на его плечо, и, видимо уснула… А он вернул меня в кровать?..
Поднимаю одеяло. Голая. Ну конечно…
Господи. Как в глаза-то ему смотреть теперь? Это ужас какой-то! Нужно срочно искать квартиру и уматывать отсюда. В идеале бы еще и работу искать… Ну, или на крайний случай попросить Мирослава Сергеевича поменять меня местами с админом с другой точки. Да хоть с Мариной! Та точно будет счастлива оказаться на моем месте. И в качестве администратора центрального сервиса, и в качестве “невесты” Мирослава, которую я при ней изображала не совсем уж талантливо.
Потому что я правда не знаю, как после всего быть на одной территории с ним постоянно и снова делать вид, что ничего не произошло.
Ну потому что ладно один раз! Там правда была случайность, мы оба были в отчаянии, правда я не знаю, что у него случилось, но я тогда в очередной раз поняла, что не могу находиться в той квартире. И как-то все… Ну, так сложилось. И в целом мы нормально сосуществовали с этим.
А сейчас? Как сейчас-то? Когда от одних воспоминаний колени трясутся, когда я понимаю, что он вечером домой приедет, и…
Надо уезжать! Точно! Уеду, сниму номер в гостинице, объяснюсь с ним по телефону. Да, да и еще раз да!
Потому что я просто сгорю со стыда, ну правда. Если бы хотя бы я не жила у него — пережила бы этот ужас, но сейчас не могу, это слишком для меня.
Встаю, чувствую, как болят мышцы на ногах и краснею снова, вспоминая, от чего конкретно они болят… Божечки. Я сойду с ума от одних только воспоминаний, честное слово.
Бегу в душ, осматриваясь по сторонам в коридоре, почему-то мне кажется, что Мирослав дома и никуда не уехал. Но дома его, к счастью, не оказывается, и я спокойно забегаю в ванную и добрых полчаса стою под прохладными струями, стараясь остыть и остудить мысли.
Ладно! Что ж уже… Случилось и случилось. Жалеть не буду, потому что было слишком сладко для того, чтобы я стала жалеть. В конце концов это здорово отбросило меня от проблем с квартирой и сожителей. Теперь все, о чем я могу думать — это секс с начальником. Браво, Соня, премию тебе — работник месяца!
Пережить-то я переживу, но вот сбежать точно надо. Надо и, если честно, хочется. Потому что я просто не представляю, как вести себя, когда Мирослав вернется с работы. Что говорить? Добрый вечер, Мирослав Сергеевич, не тяжело ли вам было меня нести на второй этаж в спальню?
У-у-у-ужас! У меня даже руки подрагивают от этой неловкости, которая повиснет, когда он придет.
Поэтому, план действий очевиден — надо бежать. В конце концов во всех фильмах женщины сбегают наутро от мужчин после секса, чем я хуже?
Да, там обычно незнакомцы, а у нас другая ситуация, но… Всё равно уже.
Поэтому я запихиваю самые необходимые вещи в чемодан, когда возвращаюсь из душа. Все чисто физически не утащу: Мирослав Сергеевич буквально перевез сюда мою комнату. Сушу волосы, наношу немного макияжа, чтобы не пугать людей своим внешним видом, и ухожу, напоследок обводя грустным взглядом дом, в который я за такой короткий срок успела влюбиться.
Он замечательный! Правда. Сделано все очень со вкусом и по уму. тут комфортно, хотя обычно в чужом жилище я чувствую дискомфорт. А тут… И спать восхитительно, и молча сидеть в тишине… Когда-нибудь и я буду жить в таком доме. Когда-нибудь…
Выхожу на улицу, понимаю, что ключей от двери у меня нет и я не смогу запереть дверь снаружи. С другой стороны, сюда никто не войдет: тут огромный забор и охранник Мишка, который не пустит никого чужого.
Что ж… Пора!
Выхожу, Мишка сразу бежит ком не. Присаживаюсь на корточки, раскрываю руки и зарываюсь пальцами в густую шерсть, позволяя ему нежничать.
И Миша у него замечательный! Я влюблена по самые уши. Да и сам Мирослав, чего уж там, прекрасный мужчина… Нет смысла скрывать этого. Столько хорошего, сколько он сделал для меня, не делал еще никто.
— Мишенька, ты мой сладкий, — целую пса в нос, а он тут же падает на спину, прося чухать ему пузико. Ну конечно, привык к моей доброте. Но я не могу отказать. — Хороший мальчик, хороший, — приговариваю, поглаживая. — Я буду очень-очень по тебе скучать, — говорю ему, а он словно понимает…
Вскакивает на ноги и склоняет голову на бок, глядя мне в глаза.
— Не смотри так, я плакать сейчас буду, — и слезы правда собираются под веками. Ну приехали! — Мне надо уходить, Мишка, к сожалению, так случилось, — делюсь с ним мыслями, словно он может меня поддержать. Хотя, он может выслушать, это уже лучшая поддержка. — Не обижайся. Так будет лучше для всех, правда. Мы с твоим папкой наломали дров и пока они не вспыхнули, нужно всё это прекратить. Ладно?
Он смотрит, смотрит, а потом резко вскакивает, делает пару шагов назад, и… начинает лаять! Громко, что даже пугает!
— Мишка, ты чего? — беру чемодан и подхожу к нему, но он пятится назад, не разрешая себя трогать. Вот это номер. — Миша!
А Миша не слышит! Он делает рывок ко мне, выбивает чемодан из рук, и снова лает, не пропуская вперед. Что за новости еще? Они с хозяином его сговорились меня с ума свести, да?
— Миша, я пойду, — поднимаю чемодан, иду дальше, но Миша не шутит! Он начинает лаять и злиться, и до меня доходит: он не отпускает меня. Он понимает, что я хочу уйти насовсем и не отпускает меня… Господи. Ну что мне делать-то со всем этим?!
Идти напролом я просто боюсь. Он, конечно, ничего мне не сделает, я умом понимаю, но страшно! Этот медведь в три раза больше меня, как не бояться-то, когда он тут характер показывает, а?
Пытаюсь еще пару раз уйти, но каждая из попыток заканчивается провалом, и как итог я сижу прямо на газоне и реву, как дурочка, Мишке в шею, крепко его обнимая.
Потому что когда я убираю чемодан в прихожую и выхожу к нему обниматься — он с радостью летит ко мне в руки.
А мне… так странно! Я не понимаю свои чувства. Я хотела сбежать от ответственности, а в итоге и шага не смогла из этого дома сделать. И как дальше-то? Что делать вообще теперь?
Взять себя в руки, желательно бы, конечно… Но почему-то в последнее время это слишком сложно дается.
Поэтому, обнимаюсь еще немного с Мишей, высказываю ему за то, какой он засранец, и возвращаюсь в дом, чтобы приготовить ужин. Надо же мужчину с работы встречать, в конце концов…
Глава 24. Мирослав
Всех сил мира мне стоило уйти на работу спокойно и в одиночестве, а не зайти в комнату к Сонечке и остаться там с ней.
Не хотелось уходить совсем, я и правда буквально силой вытолкал себя за дверь и поехал на работу. Сказал Мишке не выпускать никуда нашу Принцессу, потому что я почти уверен, что она со своими тараканами посовещается немного и обязательно захочет сбежать.
А я вот не хочу, чтобы сбегала… Совсем-совсем не хочу.
Я уснул только под утро, вообще не хотелось спать, миллион мыслей в голове гонял туда сюда, пытался в себе разобраться, Соню понять.
Не понял ни черта, если честно, кроме того, что каждый из двух сексов все-таки был вообще не случайный.
Мне нравится Соня. Очень. Она красивая девушка, нежная, милая, заботливая и потерянная в этом большом мире. И мне хочется ее согреть и отгородить от всех проблем, а это уже значит очень многое.
Такие мысли у меня были только однажды… Я тогда влюбился по уши и в глубине души хотел забрать девчонку себе и никуда не отпускать. Но она была девушкой моего лучшего друга, поэтому в моих чувствах преобладала злость. На самого себя в большей степени и на Есю немного.
Сейчас у меня нет злости. Ни на себя, ни на Соню. Мне не на что злиться, абсолютно. Она со мной, она рядом, и я, кажется, чуть ли не единственный, кто у нее есть. Как злиться-то? Тут кроме “уберечь, обогреть, пожалеть” нет никаких мыслей больше.