Не для меня это все. Не для таких, как я.
Но, раз уж я здесь, то самое время наслаждаться этим. А потому, написав Диме, что добралась, я набрала джакузи и, погрузившись в теплую воду, принялась играться с режимами. Выбрав наиболее приятный, откинулась на мягкий подголовник и закрыла глаза. Упругие струи смывали всю усталость от дороги и жары, но вот расслабиться все равно не получалось. Из головы не шел Тарновский. А точнее то, что меня ждет в будущем. Если уволюсь, ему и правда ничего не стоит сделать так, чтоб я осталась на улице. Но вот только сделает ли? Неужели и правда он настолько сволочь, чтоб опуститься до такой мести или это просто блеф? Проверять как-то не хочется, но что тогда делать? Терпеть его присутствие рядом, постоянные придирки и попытки как же это… “Исправить ошибку”, вот. Интересно, как именно он будет пытаться это сделать? Угрозами?
Казалось, что вода в которой я лежала сейчас закипит!
Сволочь!
Выключив джакузи, я закуталась в одно из огромных и мягких белоснежных полотенец. Вытеревшись, нанесла на тело увлажняющий крем, а потом занялась лицом. Пенка, тоник, кремы… Голову не мыла, лучше это сделать утром чтоб укладка была свежей. Переодевшись в отельный халат — тоже белый и мягкий, как облачко, направилась в спальню. Та была светлой и просторной, с кованым балконом и видом на центр города. Открыв дверь, я вышла на балкон чтоб полюбоваться ночной улицей и тут же об этом пожалела. На соседнем балконе в метре от меня стоял Тарновский.
В одних спортивных шортах и с голым торсом. Мягкий свет фонарей скользил по точеным рельефам прокачанных мышц, делал кожу бархатной. Выхватывал темные линии татуировки на левом плече. Замысловатая, сложная… Я так и не узнала, что она значит. Зато знаю, что эскиз рисовал он сам.
Дан очень красиво рисовал. И хотел когда-то заниматься именно этим. Рисовать комиксы. Но отец был против такого выбора сына. А Дан особо не сопротивлялся. Сдался при первой же неудаче …
— Красиво, ага? — он кивнул на улицу. — Обожаю этот отель. Тут лучший вид и сервис в Одессе.
— Я пойду спать, — отозвалась я, изо всех сил пытаясь не смотреть на его торс и не показывать замешательства.
Не дожидаясь ответа, юркнула в номер и заперла балконную дверь. Приложив ладонь к колотящемуся сердцу, легла на нее спиной. Господи, какой бред! Какая я идиотка, что сбежала оттуда. Надо было перекинуться парочкой ничего не значащих фраз, а потом спокойненько себе уйти, но нет же. Теперь будет думать, что мне не плевать.
Едва сдержавшись, чтоб не завыть в голос, я скинула халат и забралась в гигантскую, как аэродром, кровать. Идеальный по твердости матрац словно обнял мое тело, а одеяло приятно придавило своей тяжестью. Спасибо кондиционеру — в номере можно спокойненько себе спать под одеялом, а не раскрытой и мучаясь от жары. Жаль только сон не шел. Я ворочалась так и эдак и всеми силами гнала от себя мысли про Тарновского, но толку от этого было мало. Этот мерзавец плотно засел в голове со своими угрозами и дурацкими намерениями. А ставшее неясным из-за всего этого будущее напрягало похуже, чем если бы он просто взял и уволил меня. И исчез из моей жизни. Снова.
Промучившись до утра, я встала с кровати и поплелась в ванную. Вот, просто замечательно! Под глазами мешки от бессонной ночи, лицо бледное. Красота да и только.
После часа магических ритуалов с разными режимами душа, дюжиной баночек-скляночек и стайлером, бледная моль в зеркале превратилась во вполне себе нормальную молодую женщину. Красивую даже. Платье-рубашка — белое в мелкий пастельный цветок еще больше освежало и придавало образу легкости. Кремовые сабо удобно обхватывали ступни. Эх, весь день бы в такой обуви ходить, но к костюму больше идут каблуки. Да и учитывая нашу с Тарновским разницу в росте… Короче, не выглядеть же мне на переговорах рядом с ним маленькой девочкой. Сразу как вышла из номера столкнулась с Тарновским. Можно бы решить, что он поджидал меня, но нет, просто тоже выходил из своего. Совпадение.
Он был в неизменно белоснежной и идеально отглаженной рубашке и деловых брюках, подтянутый. Укладка, четкие линии щетины — все идеально. Но все это не скрывало, а даже как-то подчеркивало его хмурый и уставший вид. Словно мужчина, как и я, не спал эту ночь.
— Привет. Нам в десять уже надо быть на месте, так что давай все в темпе, — бросил даже не взглянув на меня.
— Хорошо, — растерявшись от его поведения, сказала я.
Честно говоря, даже несмотря на то, что вся дорога после словесной перепалки была проделана в молчании, я думала что утром меня опять ждут двусмысленные намеки и подкаты. Но нет. Вместо них деловая грубоватая отстраненность.
Всегда бы так.
Как только мы сели за столик в ресторане нам принесли меню. Пять вариантов завтраков. И все такие, что захотелось попробовать каждый. Особенно с тем, что желудок уже начинал урчать от голода.
Официант еще не успел отойти, а Тарновский уже выбрал свой. Пришлось по-быстренькому определиться и мне. И так же, по-быстренькому, позавтракать.
— Ты в этом пойдешь на встречу? — нарушил молчание Тарновский, окинув меня таким взглядом, словно я была одета в какие-то лохмотья.
— Нет. Я думала переодеться после завтрака…
— Тогда иди и переоденься, Алена. А впредь в деловых поездках сразу надевай соответствующую одежду. Не путай командировку с отпуском, куда бабы ездят наряды выгуливать…
— Только если мужчина настолько нудный, что больше в отпуске заняться нечем, — пробормотала я, чувствуя как начинаю закипать.
— Что?
— Ничего. Дайте мне пять минут, Богдан Сергеевич, — прошипела я, злобно глядя в льдистые глаза.
— Мы с формой обращения уже разобрались, Алена. Нарушая ее из-за детской обиды на то, что тебе указали на ошибку, ты ведешь себя непрофессионально.
— Ну, профессионалов вокруг полно. Меня всегда можно заменить одним из них, — оскалилась я.
А потом вышла из-за стола и нарочито медленным шагом направилась к выходу из ресторана. Услышала позади себя шипение. И, кажется даже что-то об стол ударилось. Уж не кулаком ли стукнул?
Попав в номер, тоже не торопилась. Бесись, Тарновский, сколько влезет! В голову заползали мстительные мысли о том, чтоб испортить грядущую встречу, но я гнала их прочь. Нельзя позволять личной неприязни влиять на работу! Это уж точно непрофессионально.
Закончив одеваться, вышла из номера. Спустилась на лифте — стеклянном цилиндре, передвигающемся со скоростью звука — в вестибюль, где меня раздраженно ждал Тарновский. Нет, он не ходил из стороны в сторону. И не наяривал мне. Просто стоял, как та греческая статуя, и всем своим видом излучал раздражение от того, что мы, по его мнению, начинали опаздывать. А опаздывать он ненавидел. Всегда приезжал вовремя или даже чуть раньше и требовал того же от остальных. Всех, включая меня. Глупую и безумно влюбленную в него двадцати двух летнюю девчонку, которая была готова делать что угодно лишь бы он был доволен.
Увидев меня, Тарновский придирчиво окинул взглядом. Хмыкнув, сказал поспешить и первым ступил в крутящиеся стеклянные двери. При свете дня улица была еще красивее. Залитая солнцем с изящной старинной архитектурой, она приковывала взгляд и вызывала желание погулять и рассмотреть все как следует. Ну, может в следующий раз.
Нас ждало такси. Конечно же бизнес-класс. Одетый в деловой костюм водитель вышел и открыл для меня дверь, словно для какой-то вип-персоны. Тарновский сел сам рядом со мной на заднее сиденье.
— Я тебе заметки скинул, пока едем — прочитай, — бросил не глядя на меня и ушел в свой смартфон.
Я сделала, как он велел.
Вот, вроде бы и отлично. Всегда бы так. Но почему же меня такое поведение еще больше бесит?
Глава 14
— Ты отлично сработала на встрече, Алена. Очень вовремя подстраховывала меня. Я благодарен, — никак не показывая выражением лица, что замечает как мои глаза лезут на лоб от удивления таким его словам, говорил Тарновский.
Пять часов и восемнадцать минут утомительной встречи, не считая перерыва на обед, все же завершились согласием подписать с нами договор о сотрудничестве и весь мой вымотанный организм буквально млел от удовольствия.
— Пожалуйста. Это моя работа, — попыталась сказать как можно более безразличным тоном.
Такси затормозило возле отеля. Водитель снова открыл мне дверь и даже руку подал, помогая выйти.
— У нас еще есть свободное время до вылета, — сказал Тарновский, когда мы поравнялись с ним у входа в отель. — Давай к морю прогуляемся?
Похоже на моем лице отразилась вся гамма эмоций, вызванная таким вот предложением, потому что Тарновский сник.
— Алена, я много думал. Всю ночь, честно говоря, — как-то смущенно улыбнувшись, он поймал мой взгляд. — Я не прав. Не так начал. Не с того. Неправильно. Я вел себя с тобой неправильно. И хочу за это извиниться.
Он говорил искренне. Я это чувствовала и это сбивало с толку. Потому что глупость и вообще невозможно. Дан Тарновский сначала благодарит, что “подстраховала”, а потом просит прощения? Да скорее сейчас прямо возле отеля летающая тарелка приземлится и инопланетные гуманоиды позовут нас на пиццу. Но тем не менее это происходило.
— Давай прогуляемся к морю, поужинаем? Считай, что это мои извинения. Пожалуйста!
Он смотрел на меня и ждал ответа. Льдисто-синие глаза смотрели без тени насмешки или привычной уверенности, что он получит желаемое. Смотрели как-то даже робко, застенчиво. И краешки губ подрагивали от нервной улыбки.
Ему неуютно. И странно. Как и мне.
— Хорошо. Только я хочу переодеться. Жарко.
— Я буду ждать.
Он будет ждать. Попав в номер, я приняла душ, полностью переделала все же успевших слегка пострадать от жары макияж. Платье, взятое на случай делового ужина было слегка неуместным для прогулки, потому я надела то, в котором ходила завтракать. Когда застегивала пуговки пальцы подрагивали. Да что же это я! Нервничаю так, словно у меня сейчас будет свидание. Стало стыдно за себя. А потом я вспомнила, что за весь день ни разу не написала Диме. Папе и Ленке — да. А ему — нет. Проверила телефон. От него тоже ни звонка, ни сообщения. Занят? Ладно, позвоню ему когда вернусь.