— Таня, никто в своем уме не захочет ни за что переплачивать, если есть возможность этого избежать. А наша задача как раз и состоит в том, чтоб убедить любого клиента в том, что именно наше предложение как минимум оптимально в соотношении цена-качество, а еще лучше наиболее выгодно в этом соотношении. Абсолютно любого, Тань. Хоть он жлоб, хоть неадекват. А после того, как убедили, уже начинать думать что предложить, чтоб клиент согласился на расширение…
Таня меня не слушала. Таня смотрела мне за спину. Растерянно так. Словно там нарисовался один из наших недавних собеседников. Жаль, вместо него там был ни кто иной, как Тарновский собственной персоной.
Стоял, прислонившись к стене возле входной двери и тихонечко случшал. И как только умудрился неслышно зайти, учитывая, что дверь скрипит? Видать, слишком уж я увлеклась…
— Отличная презентация идеального портрета сотрудника активных продаж, я впечатлен, — глядя со своим традиционным прищуром, пророкотал Тарновский. — Как прошла встреча?
— Я договорилась подписать контракт на три месяца работы в столице, — выпалила Таня. — Пока так, а потом будем общаться по расширению…
Вот мерзавка. Она, значит, договорилась, да?
— Неплохо для начала. Пришлите мне видеозапись и отчет по встрече до конца дня.
Сказав это, он вышел. Едва за Тарновским закрылась дверь, Таня буквально взорвалась.
— Видеозапись? Серьезно? Да с какой стати? Александрович никогда нас так не шмонал! А этому делать что ли нечего, кроме как смотреть как мы общаемся с клиентами…
— Все изменилось, Тань. И перемены эти очень существенны и коснутся всего и всех, как ты и говорила, — сладко улыбнувшись в ее скривившуюся физиономию, пропела я. В тот момент Тарновский меня даже не бесил. Все потому, что сам того не желая, поставил Таню на место.
Взяв с журнального столика свой блокнот и ручку, я вышла из переговорки. Пыхтящая Таня следом. Так-то. Интересно, как ты будешь выкручиваться когда Тарновский посмотрит запись и что напишешь в отчете?
Радость моя, увы, длилась недолго, как и то, что Тарновский меня не бесил. Ведь, едва я разблокировала компьютер и вошла в рабочий чат, там сразу всплыло от него сообщение.
Bogdan Tarnovsky: “Алена, в четверг в пятнадцать ноль-ноль я буду ожидать вас в своем кабинете с полным отчетом по продажам вашего отдела за период с начала года. Прирост, падение, маркетинговая активность, количество встреч с клиентами, результаты… Ну и аналитика.”
В четверг. Это послезавтра. Как, черт возьми, я должна успеть сделать вот это вот все за один рабочий день, учитывая количество другой работы.
Bogdan Tarnovsky: “Алена, хорошо?”
Alena Schevchenko: “Да, конечно.”
На такие отчеты дня три обычно дают. А тут чуть больше суток. Он издевается? Нет, вряд ли. Ему просто надо и все и плевать, как это будет сделано. Знаем, плавали.
Глава 4
В кабинете нашего отдела есть диванчик. Небольшой, на три места, с коричневой обивкой, мягкий и уютный. Именно на нем я и заночевала в ночь на четверг поскольку ехать домой, чтоб через семь часов ехать обратно во второй раз было как-то лень. Слишком устала. Потому, что помимо очень и очень насыщенной текучки еще долбанный отчет для Тарновского. Сделать который я катастрофически не успевала, хоть во вторник уехала из офиса в десять вечера. На такси. Потому, что Дима слишком устал на работе, чтоб заехать и забрать меня. Но ссориться из-за этого было тоже лень. Не до выяснения отношений мне. У меня работа. Отчет. Который кровь из носу надо сделать. И я сделала. К половине одиннадцатого вечера среды. Вылизала его буквально, чтоб эта сволочь-Тарновский не смог ни к чему придолбаться.
Положив голову на локоть, я поджала ноги и закрыла глаза. Диванчик маленький, не вытянуться. Но даже, если б это было возможно, я бы не уснула. Потому, что слишком устала и слишком на нервах.
Из-за того, что Дима абсолютно спокойно отреагировал на то, что я не приеду ночевать. А когда-то, помнится, ревновал до чертиков. Нет, никаких серьезных скандалов и рукоприкладства не было. Я бы такого не стала терпеть. Зато были визиты на работу “знакомиться с коллегами”, десятки сообщений, когда я была на корпоративах и приезды меня оттуда забирать и прочее в таком духе.
Когда это закончилось? Сейчас я не могла бы вспомнить точно. Но закончилось, это факт. Возможно, я просто дура и это к лучшему. Любая слишком очевидная ревность, синоним нездоровых отношений. И даже опасных. Я это знала не понаслышке.
Но не предложить меня забрать, чтоб я провела ночь в своей постели рядом с ним, либо хотя бы утром завезти сменную одежду… Это уже не про прошедшую ревность как сигнал к стабильным и доверительным взрослым отношениям. Это про пофигизм.
А еще Тарновский. Наш сегодняшний разговор всплыл в памяти в мельчайших подробностях. Вызвал меня такой к себе в кабинет посреди дня, причем как раз тогда, когда я решила прерваться чтоб перекусить.
Но нет же! Нет! “Зайдите ко мне”. Специально на “вы”.
И вот я стояла напротив гигантского светло-серого стола заваленного яблочной техникой, словно он — стойка магазина одноименного бренда. Монитор, миниатюрный системник, мышь, клавиатура, зарядка, сам телефон. Все буквально сияло чистотой. Ни пылиночки. В этом весь Тарновский. Педант до мозга костей. Может они с Владочкой потому и разбежались? Он нашел одну-единственную пылинку на полу в их особняке! Хотя, какие глупости! Не Влада же намывала полы в их доме.
Сам Тарновский развалился в светло-сером же кожаном кресле и смотрел на меня так, словно я была нашкодившей школьницей перед директором.
— Алена, я просмотрел видеозапись “зума”. Татьяна никакая вообще. На каком основании она является твоим заместителем?
Порадовалась, что запись попросил, ага. Только вот виноватой оказалась именно я.
Льдистый взгляд пригвоздил к полу. Во рту пересохло, язык прилип к небу. Стало очень жарко и в то же время очень холодно. До нервной дрожи.
— Она обладает большим опытом работы, — промямлила я первое, что пришло в голову, — Работает дольше, знает больше нюансов…
— Нюансов чего конкретно, Алена? Того, как невнятно мямлить не пойми что клиенту?
Случалось, что начальство меня отчитывало. Иногда за дело, иногда за компанию. Как у всех. Но никогда раньше от резкого тона на мои глаза не наворачивались слезы. Да я вообще ни разу не плакала из-за работы.
— Судить о профессионализме сотрудника исходя только из одной-единственной встречи очень близоруко, Богдан Сергеевич, — дрогнувшим голосом сказала я, вскинув голову. — Клиент крупный, сложный, человеческий фактор…
— Причины некомпетентности сотрудника меня не интересуют, — снова перебил он. — И то, как его непосредственный руководитель ее исправит — тоже. Главное, чтоб исправил либо нашел другого. В противном случае другого найду я. Но это так, к слову. Насчет Татьяны — результаты ее работы из вашего отчета покажут более полную картину, согласен. Кстати, на каком он этапе?
— Будет готов в срок, Богдан Сергеевич.
— Отлично, — уголки мужских губ слегка дрогнули в полуусмешке. — Тогда на этом все, можете вернуться к работе.
От воспоминаний снова заколотилось сердце и по телу прокатилась волна противной дрожи. Меня распирало от бессильной злости. На себя, на Диму, на Тарновского! Как же все достало!
Я встала с диванчика и направилась в офисную кухню. Это было небольшое помещение половину которого занимал прямоугольный стол с десятком стульев. Он был, вероятно, с тех времен, когда компания еще не оплачивала обеды для сотрудников и все приносили свое. Еще в кухне был холодильник, кулер с водой и чайник. В настенном шкафчике хранились различные сорта чая, кофе и снеки. На столешнице возле мойки была подставка с небольшим набором посуды.
Насыпав в чашку мяты, я налила в чайник воды и включила его. Жаль, у меня не имелось хоть капель каких-то успокоительных. На таких нервах не уснуть, а значит видок завтра будет еще тот. И это учитывая, что вместо душа мне достанется только умывальник в офисном туалете. И одежда будет та же…
— Что тебе помешало попросить Диму заехать и забрать тебя, либо привести утром сменные шмотки? — пробормотала себе под нос.
Залила листья кипятком и с чашкой в руках пошла обратно в кабинет. Пристроила ее на подлокотник и, сняв обувь, забралась на диванчик с ногами.
Вот именно — попросить мне не мешало ничего кроме обиды на вчерашний отказ забрать меня из-за усталости и желания получать от любимого мужчины заботу не по собственной просьбе, а просто потому, что он сам хочет и считает нужным ее давать. Но это все в сказках. В книжках и сериалах, которые так любит Света. В жизни же люди не склонны напрягаться если можно этого избежать. Не попросила? Значит и так нормально. И кого мне в таком случае винить кроме себя? Вот если бы я попросила, а Дима снова отказался, тогда бы были причины для обид. Я же тоже, бывает, отказываюсь что-то делать, готовить ужин, например, если слишком устала в этот день, но делаю это на следующий. И Дима нормально это воспринимает. А я что?
Взяв в руки телефон, я написала ему сообщение с просьбой завезти мне утром сменную одежду в офис. Он явно уже спит, так что ответит только утром. Вот если откажется, тогда и подумаю не стоит ли об этом с ним поговорить. А пока причин нет.
А Тарновского просить не приходилось. Абсолютно ни о чем.
— Угу, в начале отношений они все готовы на все, — пробормотала я и отпила чай.
Отношений. Ха! Это я считала, что у нас отношения. А он… А что он? Просто развлекся и все… И ничего мне не обещал, если быть справедливой, так что…
Погасив свет, я снова легла на диванчик. Положив локоть под голову, закрыла глаза. Перед ними замелькали воспоминания и я не стала пытаться их прогнать. Случившегося не изменить, а вспоминать — ничего плохого. Никто не узнает. И может быть так получится все таки уснуть.
Семь лет назад
— Папа, где работать — это Аленино дело. Она не просила тебя засовывать ее на юридический и оплачивать контракт, ты сам так захотел и сам на этом настоял, — положив локти на кухонный стол, проговорила Лена. Очень медленно и очень спокойно.