– Да. А где она сама?
– Отправилась в комнату, где можно переодеться, – ответил Сончжэ и потянулся за сумкой.
– Платье очень тонкое, ей понадобится помощь…
– Все в порядке, я сам ей помогу, – сказал Сончжэ и забрал сумку. Ему не хотелось кому-то ее отдавать. – Вы знаете, что у вас украли дизайн? Можете убедиться перед уходом, – добавил он и поспешил к жене.
Ёну удивилась, увидев, что Сончжэ пришел один.
– А где же сотрудница, которая должна помочь мне с платьем? Ты что, сказал, что сам будешь мне помогать?
– Да. Я сам тебя одену. – В его глазах промелькнуло желание.
Ёну тревожно сглотнула.
– А вдруг мы его порвем?
– Тогда придется остаться здесь вдвоем. Такой вариант меня тоже устраивает, – произнес Сончжэ и принялся расстегивать ее платье.
Застежка на молнии скользнула вниз, обнажив бюстье, соблазнительно обхватывающее ее спину чуть ниже лопаток.
– Так вот в чем секрет большой груди!
Ёну возмущенно взвизгнула.
Сончжэ переместился, встав перед ней. Ёну, еще не успевшая снять платье, обхватила грудь руками.
Хищный взгляд Сончжэ скользнул по открывшейся коже жены. Он облизнул губы, будто был готов в любой момент проглотить ее. Сердце Ёну снова бешено заколотилось.
– Я хочу побыстрее одеться.
– Сперва нужно раздеться.
«А раздеть тебя я не могу, пока ты не перестанешь цепляться за это платье», – недовольно подумал Сончжэ.
– Ты стесняешься, даже когда на тебе полно одежды! – добавил он.
Ёну обиженно хлопнула его по плечу и отвернулась. Она не могла вынести этого раздевающего взгляда. Наконец Сончжэ перестал дразнить ее и достал из сумки платье. Оно было розовым, с подолом до колен.
– Его ведь можно надеть через ноги? – Сончжэ положил платье у ее ног, оставив отверстие, в которое она могла шагнуть. – Встань внутрь.
Так надевают свадебные платья. Ёну с недоверием сделала, как велел Сончжэ. С ее губ сорвался слабый вздох, когда белое платье соскользнуло с ее плеч.
– Надеюсь скоро снова увидеть тебя в таком же виде, – сказал Сончжэ, еще раз обратив внимание на то, как соблазнительно бюстье обнимает ее стройное тело. Ёну кивнула, очарованная его голосом. Сончжэ осторожно поднял новое платье. Его движения казались уверенными, но на лбу от напряжения выступил пот. Вскоре молния на спине была застегнута, и Сончжэ с облегчением выдохнул, завершив свою работу.
– Спасибо. Ты действительно очень способный.
– Признала наконец?
Платье было более открытым, чем предыдущее, и его губы сами собой оказались на ее шее. Сончжэ поцеловал ее обнаженную кожу. Кризис – время возможностей. Сончжэ умудрился извлечь выгоду даже из этой ситуации.
Благотворительный аукцион прошел успешно. Все лоты были распроданы, а вырученные средства переданы в благотворительный фонд.
Сончжэ и Ёну стояли в стороне от сцены и наблюдали за аукционом. После окончания мероприятия Унхо и Михён ушли, а оставшиеся гости разделились на небольшие группы. Воцарилось непринужденное веселье. Ёну с Сончжэ вместе приветствовали всех присутствующих. Новое платье было не таким эффектным, как предыдущее, но все равно собрало много комплиментов. А значит, ни от кого не укрылось, что Ёну переоделась. Санхи осталась в том же наряде и повсюду ходила за Сынхэ. Она была невероятно смущена произошедшим и хотела поскорее уйти домой, но мать ее не отпускала. Наконец, оторвавшись от матери, Санхи направилась к Ёну.
– Ли Ёну, – окликнула она девушку и, убедившись, что их никто не подслушивает, нервно сказала: – Я тебя не копировала, поняла?
– Верю. Наверняка это все устроила твоя мать.
– Ничего не знаю, я тут ни при чем. Я пойду домой. Увидишь маму – скажи, что я ушла. – И Санхи ушла прочь, прежде чем Ёну успела что-либо ответить. Санхи совсем не повзрослела: все так же перекладывала на нее и обязанности, и вину. Повернув голову туда, где только что была Санхи, Ёну с досадой увидела перед собой Ок Сынхэ. Если на Санхи девушка смотрела с сочувствием, то теперь ее взгляд стал холодным и едким.
– Я знаю, что это вы все спланировали.
Сынхэ усмехнулась.
– Вам не кажется, что это очень по-детски – одевать Санхи в такой же наряд, как у меня?
– Ты слишком самовлюбленная. С чего ты взяла, что Санхи тебя копирует? – не испытывая ни малейшего стыда, ответила Сынхэ. – Как ни одевайся, а происхождение не скрыть. Зачем нам тебе подражать? Даже думать об этом противно. Слышала, что о тебе говорят? – Сынхэ давила на больное. Она специально выбрала момент, когда рядом никого не было. – Видимо, не слышала. Даже те, кто делает тебе комплименты, насмехаются над тобой за твоей спиной. Потому что тебе не идет ничего из того, что ты носишь.
Ёну понимала, что не должна поддаваться на провокацию, но ничего не могла поделать.
– Это вы наговорили Ю Саре гадостей обо мне и моем муже и даже дали ей пароль от нашей входной двери? – как можно спокойнее спросила она.
– Не понимаю, о чем ты. Думаешь, мы знакомы? С чего бы? Она мне даже не нравится.
– С каких пор вы стали так разборчивы в людях? Вы всеми готовы пользоваться, даже теми, кто вам не нравится. Взять хотя бы Нам Чжисун.
– Кто это вообще?
Ёну фыркнула, услышав настолько наглую ложь.
– Опять несешь всякую чушь. Да у тебя паранойя. Может, тебе надо к психологу? – продолжила издеваться Сынхэ.
Но Ёну тоже не собиралась отмалчиваться.
– Вы не сможете отпираться вечно. Я попрошу Ю Сару дать показания, и ваши преступления будут раскрыты. В тюрьму за такое не сажают, но, по крайней мере, вам станет стыдно смотреть людям в глаза, – сдержанно, но с угрозой в голосе произнесла Ёну. – Я могу забыть о том, что было между нами раньше, пока я не вышла замуж, но то, что вы делали после, простить не смогу.
– Думаешь, раз вышла замуж, то можно вести себя как вздумается? – ухмыльнулась Сынхэ. – Почему бы тебе самой обо всем не рассказать? Расскажи, как я избивала тебя с шести лет, как поручала тебе тяжелую работу, и про нападение расскажи – пусть все знают.
Сынхэ шагнула вперед, и в этом действии читалась такая неприкрытая угроза, что Ёну вздрогнула – уже по привычке.
– Но тогда и о своем бредовом расстройстве всем расскажи.
От этих слов волосы на теле Ёну встали дыбом. Вот в чем состоял план Ок Сынхэ. Она прикроется ее мнимым расстройством.
– Интересно, как отреагирует твоя мама: поверит она тебе или сочтет сумасшедшей?
У Ок Сынхэ был талант сплетать из лжи и фактов правдоподобную историю.
– Взять хотя бы тот странный дневник. Чем не свидетельство помешательства?
Ну разумеется. Сынхэ не могла не приплести к рассказу злосчастный блокнот. Для своих нападок она использует все, что удалось раскопать. Страх из прошлого снова настиг Ёну: перед ней была змея, в любой момент готовая схватить ее за горло.
– Надо показать его твоим новым родственникам. Должны же они знать, какая ты ненормальная.
Слова Сынхэ прозвучали как предупреждение. Ёну оставалось только в ужасе ждать, чтобы убедиться, на что способна эта женщина. По коже побежали мурашки.
«Только не семья. Не трогайте мою семью».
– Я вам не позволю.
Ёну схватила Ок Сынхэ за руку, но та резко вырвалась. Не успев вовремя остановиться, Ёну угодила рукой себе в лицо, а обручальное кольцо, которое она надела впервые за долгое время, оцарапало девушке щеку.
– Это не я тебя ударила, ты сама поранилась! – усмехнулась Сынхэ, заметив порез.
И так было всегда. Как будто Ёну сама была во всем виновата. Сынхэ вновь взглянула на Ёну как на помешанную и ушла.
Ёну тяжело вздохнула. В животе заурчало. Пошатываясь, она поднялась на ноги, встала и пошла в ванную. Царапина на ее щеке, казалось, оставила шрам прямо у нее на сердце. Голова резко закружилась, и Ёну прислонилась к стене, чтобы отдышаться. Выйдя из уборной, она тут же столкнулась с Сончжэ. Похоже, он искал ее.
– Вот ты где.
– Я была в туалете.
– Что-то случилось?
Ёну старалась не подавать вида, но он все прочел по выражению ее глаз.
– Ничего, – как ни в чем не бывало ответила девушка.
Сончжэ подошел ближе и с серьезным выражением лица коснулся ее щеки.
– Ты знаешь, что у тебя тут царапина?
– А, это… Случайно поцарапалась кольцом. Так долго не носила, что отвыкла.
– Не больно?
– Нет, совсем не больно.
– А выглядит болезненно.
– Ничего страшного, правда.
Похоже, он ей не поверил, поэтому Ёну ободряюще улыбнулась. Это просто царапина. Она же не ребенок, чтобы переживать из-за таких мелочей. Ей и правда ни капельки не больно.
– Почему ты улыбаешься? – холодно спросил Сончжэ. В его тоне не было обеспокоенности, скорее упрек. – Перестань. Мне это не нравится.
Он как будто знал, что произошло, и не мог понять, как она может так беззаботно себя вести после разговора с Ок Сынхэ. Взгляд, который несколько часов назад горел желанием, охладел. Что-то изменилось.
– Почему все должно быть так сложно? – сухо произнес он без малейшего намека на сочувствие.
Пара покинула отель около девяти часов вечера. Пока они ехали в машине, Сончжэ молчал.
– Устал? – попыталась разрядить обстановку Ёну.
– Нет, – ответил он через какое-то время все таким же холодным голосом.
Ёну стало не по себе: неужели что-то случилось, пока ее не было рядом? Неужели Ок Сынхэ что-то ему наплела?
– Ок Сынхэ, случайно, ничего тебе не говорила? Или, может быть, Ма Чжинтхэ?..
– Нет, ничего, – перебил ее Сончжэ, – а вот я ей кое-что сказал. Сказал, что убью любого, кто посмеет издеваться над моей женой.
Резкие слова испугали Ёну.
– С Ок Сынхэ нужно быть осторожнее: она могла тебя записывать.
– Все в порядке, – коротко ответил он.
Сончжэ казался равнодушным и даже хладнокровным, как будто из него выкачали все эмоции. Ёну замолкла.
Автомобиль покинул шумный центр города и въехал в тихий район. Это место было хорошо знакомо Ёну: здесь жили Ма Чжинтхэ и Ок Сынхэ. И сама Ёну тоже – до выпуска из университета.