Они оба уже пережили подобный слом времени.
– Когда я умер, то отправился к сестре. В последний день я выбрал брата, а ты оставил меня, но я и подумать не мог, что ты винишь себя за то, что произошло.
Сончжэ молчал.
– А ты выбрал девушку, с которой только что развелся. Ты сделал этот выбор не из-за любви, – сказал Саул, ставший уже совсем прозрачным, – просто ты переживал, что ее будет мучить вина. Ведь сам ты прекрасно знал, каково это.
Саул гордился другом.
И любил его.
– Не упускай свое счастье, – напоследок попросил Саул. – Ты не сделал ничего, о чем стоило бы жалеть всю оставшуюся жизнь.
Времени оставалось совсем немного.
– Дай мне правую руку, – сказал Саул, обратившись к другу, на щеках которого еще не высохли слезы.
Сончжэ, словно послушный пес, протянул ему руку. Саул накрыл ее своей, будто вкладывая что-то в раскрытую ладонь.
– Сожми.
Сончжэ крепко сжал руку в кулак.
– Не выпускай. Отнеси его своей жене Ли Ёну, – велел он.
Из глаз Сончжэ снова полились слезы.
– Это ее голос.
– Что? – всхлипнул Сончжэ.
– Иди и отдай его жене. Скажи, что это от Саула, она все поймет.
– Я не понимаю.
– Это мой подарок. Живите счастливо.
Сончжэ, все эти годы ты не забывал меня, позволив мне вырасти вместе с тобой. Теперь я – часть твоей жизни.
Не грусти, когда я уйду.
Спасибо, что бережно хранил воспоминания о нашем детстве. Спасибо, что вдохнул в меня жизнь.
Хитро улыбнувшись и не сказав больше ни слова, Саул растворился в воздухе. Сончжэ не успел даже попытаться ухватиться за него, ему оставалось только ошеломленно моргать, пялясь в пустое пространство, где только что был его друг.
Лишь несколько мгновений спустя Сончжэ опустил голову и посмотрел на свой кулак. Это все, что осталось от Саула.
«Там, внутри, – голос?»
Его чувства смешались. Он испытывал печаль из-за того, что друг так быстро его покинул, но радовался, что сможет снова услышать голос жены. Сончжэ не мог ни плакать, ни улыбаться.
Реальность настигла его, как только он сдвинулся с места. Нельзя разжимать кулак, ведь в нем голос Ёну. Нельзя сесть за руль, значит, надо вызывать водителя. Сончжэ позвонил водителю, забрал в палатке свой заказ и направился обратно в больницу. Но он не мог перестать думать про свой кулак – ему казалось, что внутри ничего нет. Неужели Ёну и правда снова заговорит?
«С другой стороны, у голоса же нет формы», – размышлял он.
Сончжэ решил поверить словам друга и делать, как было велено.
Наконец автомобиль остановился у больницы. Пока Сончжэ шел к палате, его сердце болезненно сжималось. Печаль оттого, что он больше никогда не сможет увидеть Саула, давила на него тяжелым грузом. Но он продолжал идти вперед, к жене, которая ждала его возвращения. Распахнув двери палаты, он увидел Ёну и Сунчжон.
– Вернулся? Ю Сара заходила! Я и не знала, что она твоя подруга. Ты бы застал ее, если бы вернулся немного пораньше, – сказала Сунчжон, довольная встречей со знаменитостью. – Устал?
– Нет, что вы.
Сунчжон взяла пакет из рук зятя и спросила:
– Ёну, ты ведь будешь есть сразу? Пойду помою для тебя тарелку с вилкой.
После того как Сунчжон вышла из комнаты, Сончжэ протянул жене свой сжатый кулак. Ёну удивленно наблюдала за тем, как он взял ее руку и раскрыл над ее ладонью свою. Хорошо, что они остались одни и этой сцены никто не видел.
– Вот, держи.
В кулаке ничего не было. Сончжэ подумал, что Ёну, наверное, сочтет его дураком. Но он все равно сделал то, что велел друг.
– Это твой голос.
Ёну ничего не ответила.
– Саул передал.
Эффект не заставил долго себя ждать: вскоре в палате раздался смех его жены.
– Попался!
На глазах Сончжэ снова навернулись слезы. Все еще жалея, что не смог как следует попрощаться с другом, он крепко сжал маленькую руку жены в своей.
Друг детства внезапно появился перед ним впервые за двадцать один год и так по-дурацки разыграл его. Разве это прощание? Саул ушел так, будто не собирался расставаться с ним навсегда.
Мой дорогой друг Сончжэ, в свой последний день в другом будущем ты не смог взять ее за руку, потому что был слишком сосредоточен на том, чтобы не разжать кулак.
Пусть она поскорее забудет тот день.
Пришло время разжать кулаки, отпустить груз, забыть болезненные воспоминания и жить счастливо.
Глава 9. Сегодняшний счастливый конец
Перед тем как Ёну вернулась из прошлого в настоящее, Златик решил поделиться с ней своими намерениями:
– Я хочу кое-что ему показать.
– Что именно?
– Себя. Хочу показать Сончжэ, каким бы я стал, если бы вырос, – его признание растворилось в ночном воздухе.
– Хорошо. Я помогу, – решительно сказала Ёну.
Но на лице Златика отразилось беспокойство.
– Нужно, чтобы он был один, когда я перед ним появлюсь.
– Я его предупрежу. Скажу, что он должен остаться один, чтобы увидеть друга.
– Нет, так не получится. Мы должны появляться неожиданно. Без предупреждения.
Под «мы» Златик подразумевал подобных себе – людей, от которых осталась одна душа. Ёну стало не по себе. Она хотела помочь мужу, но боялась, что сделает только хуже. Беспокоиться было не о чем: от нее всего-то и требовалось, что ничего не говорить, вот только…
– Златик, есть одна проблема… Я часто проговариваюсь, – призналась в своей слабости Ёну.
Парень слабо улыбнулся, услышав, как она его назвала.
– Если муж станет меня расспрашивать, то я могу случайно проболтаться.
– Значит, придется явиться ему во сне. – Златик изобразил равнодушие.
– Нет! Надо просто, чтобы я ничего не сказала, – вцепилась в него Ёну. – Сделайте так, чтобы я не могла ничего сказать. Тогда мне и врать не придется.
Таков был план Ёну.
– Вы же можете на время забрать у меня голос, а потом вернуть? – Ёну блеснула глазами. Ей явно понравилась собственная идея.
Сончжэ пообещал привезти токпокки, но уже долго не возвращался. Ёну с нетерпением ждала его обратно. Увидел ли он Саула? Ёну надеялась, что они благополучно встретились. С учетом того, что муж задерживался, это было весьма вероятно.
Вскоре раздался стук в дверь, и Ёну почувствовала, как ее горло расслабилось. Все это время ее дыхательные пути были словно забиты. Значит, голос возвращался. Дверь открылась, и в комнату вошел Сончжэ. По его красным глазам Ёну поняла, что он виделся с другом. Он плакал. Она почувствовала, как к горлу подступил ком.
Ее первые слова чуть не прервались рыданиями.
– Вот, держи. Это твой голос.
Его слова и озабоченное выражение лица насмешили Ёну. Она представила, как Саул велел ее мужу сжать кулак и как тот все это время думал, что несет в кулаке ее голос.
Он выглядел таким серьезным, что Ёну все-таки рассмеялась. Сончжэ ошарашенно смотрел на нее. Как мило, что ее муж купился на этот розыгрыш! Она хотела утешить его, но тут в палату вошла Сунчжон.
– Мама, – с широкой улыбкой на лице позвала Ёну.
– О Боже! – Услышав голос дочери, Сунчжон бросилась к ней. – Сончжэ, Ёну заговорила! Ёну, давай, скажи: «Мама». – От волнения у нее покраснели глаза.
– Мама, – снова сказала Ёну.
– Боже мой! – Сунчжон крепко обняла Ёну. Она уже не помнила, когда в последний раз так радовалась слову «мама».
Оказавшись в материнских объятиях, Ёну радостно улыбалась.
– У тебя ничего не болит? Как твое горло? – спросила Сунчжон, осматривая лицо дочери так, будто видела ее в первый раз.
– Нет, все хорошо.
– Ты хоть понимаешь, как я переживала?
– Прости.
– Тебе не за что извиняться. Я просто рада, что ты наконец заговорила, – дрожащим от слез голосом сказала Сунчжон и снова обняла дочь.
Сончжэ оставил Ёну наедине с расчувствовавшейся матерью и отправился за врачом. Поскольку голос к его жене вернулся, а других отклонений у нее обнаружено не было, оставаться в больнице не было смысла. Наконец-то Ёну могла вернуться домой.
Процесс выписки прошел легко. Сунчжон и Тхэу спустились вниз вместе с вещами, Ёну и Сончжэ остались в палате вдвоем.
– Дорогой, ты дуешься? – осторожно спросила Ёну. Ее беспокоило, что муж, который не замолкая рассказывал ей что-нибудь до тех пор, пока она не заговорила, теперь молчал.
– Нет.
– Ты плакал?
– Нет.
– А мне кажется, плакал.
– С чего мне плакать? – смутился Сончжэ и, настороженно посмотрев на Ёну, сменил тему: – Так ты правда видела Саула?
Имя «Саул» до сих пор вызывало у нее слезы. Ёну было сложно о нем говорить. Она не знала, с чего начать свой рассказ: с того, как вылечила Златику лапу в другом будущем, или с того, что произошло во время пожара двадцать один год назад. Рассказ в любом случае выйдет долгим и эмоциональным.
– Ты хоть представляешь, как я волновался? – мрачно спросил Сончжэ, когда она ничего не ответила.
– Прости. Но у меня правда не было голоса, я не притворялась, – расстроенно опустила голову Ёну. Сончжэ больше не мог на нее злиться.
– Пойдем отсюда. Посмотрим на цветущую вишню.
Перед тем как отправиться домой, они решили пройтись по дорожке, вдоль которой росли вишневые деревья. Даже в будний день здесь было многолюдно. Сначала они вчетвером шли рядом, но потом Сунчжон и Тхэу немного отстали и Ёну с Сончжэ вдвоем пошли спереди.
Ветви деревьев качались на ветру, все вокруг было усыпано белыми лепестками, словно снегом.
– Я думал, мы пойдем смотреть вишню вдвоем, а теперь нас трое, – сказал Сончжэ воодушевленно шагающей рядом с ним Ёну. – В следующем году уже будем носить малыша в слинге.
– Вряд ли. Ему будет не больше ста дней.
– Сто дней. Уверен, он будет миленьким.
Только теперь Сончжэ мог поделиться своими чувствами. Раньше он почти не говорил о малыше, потому что очень переживал за Ёну.
– Прости, из-за меня ты все это время не мог выйти на работу.