придет.
– Привет честной компании, – появился из-за ширмы еще один персонаж.
Среднего роста, довольно хорошо одетый, в клетчатый костюм из джерси, в ослепительно сияющих лаком туфлях с белоснежными штиблетами и безукоризненным пробором на голове. Он мог произвести впечатление преуспевающего коммерсанта или высокооплачиваемого приказчика, если бы его вид не портило отсутствие одного из зубов и высокомерное выражение на красивом лице, а также излишне кричащий галстук. Зашел он внутрь один, но за занавесью явно маячил кто-то из подручных, скорее всего даже не один.
– Да вот, Тишенька, – подскочила к нему проститутка. – Человек с тобой поговорить хочет.
– Ты смотри, – осклабился вошедший. – Какие люди к нам на Лиговку захаживать стали!
– Я думал, что Щербатый фамилия, – усмехнулся Дмитрий, – а это, оказывается, погоняло!
– Гы. Шутить изволите, ваше благородие! – противно засмеялся уголовник, без приглашения присаживаясь за стол. – О чем разговор будет?
– Ты бы шестерок своих отослал. А то услышат чего не надо ненароком.
– У меня от своих людей секретов нет!
– И от Дуняши?
– Какая я тебе Дуняша?! – оскорбленно воскликнула девушка легкого поведения, услышав свое настоящее имя. – Лаура я!
– И то верно, иди-ка погуляй, Лаура, – хмыкнул Тихон. – Видать, у твоего знакомца и впрямь разговор интересный.
Домой, точнее, в свою квартиру уставший как собака Будищев вернулся уже поздно ночью. Заспанный швейцар поначалу не хотел даже выходить, потом, когда рассмотрел непонятную личность в неказистом пальто, пригрозил вызвать полицию, и лишь знакомый голос убедил недоверчивого цербера, что перед ним законный житель доходного дома.
– Что это с вами, Дмитрий Николаевич? – охнул Трифон. – Никак разбойники?
– Превратности судьбы, братец, – развел руками в ответ подпоручик.
– Неужто проигрались?
– В точку, – кивнул не имевший более сил на разговоры постоялец.
– Вы бы хламиду свою скинули, – посоветовал уже поднимавшемуся по мраморной лестнице жильцу швейцар. – А то ведь, не дай бог, конечно, увидит кто из соседей вас в эдаком виде…
– Порядочные люди в это время спят, – зевнул в ответ Дмитрий.
– Оно конечно, – покачал ему головой вслед привратник, но больше ничего говорить не стал, а отправился досматривать сны в свою конурку под лестницей.
Добравшись до квартиры, подпоручик открыл своим ключом дверь и оказался в полутемной прихожей, скупо освещенной газовым рожком. Осторожно скинув с себя пальто, он с удовлетворением прислушался к тишине. Стеша с Лиховцевым, не говоря уж о Домне, наверняка спят, а значит, и ему можно немножко отдохнуть. Дальнейший путь пролегал через гостиную, надо только тихонечко прокрасться, чтобы никого не разбудить…
– Ты где был? – встретила его вопросом расположившаяся на канапе девушка. – Я думала, с ума сойду!
– Очень добрый вечер, – только и смог сказать ей в ответ не ожидавший внезапной встречи подпоручик. – А сколько времени?
– Три часа пополуночи, – отозвался из другого угла Лиховцев.
– Фигасе! А почему вы не спите?
– Это все оттого, друг мой, что ты изволил безвестно пропасть. В самом деле, неужели нельзя было подать нам хоть какую-то весточку? Мы совсем извелись, не имея известий от тебя и Федора. И не только мы, кстати, приходила Анна Степановна, справиться о нашем друге, а мы не смогли ничего сообщить бедной женщине.
– Кто?!
– Госпожа Виртанен!
– Ах вот ты про кого! – не смог удержаться от ухмылки Будищев. – Значит, Шматов тоже отхватит.
– Не сомневаюсь, но ты так и не ответил на вопрос.
– Какой именно?
– Где ты так долго пропадал?!
– Значит так, – принял решение Дмитрий. – Сейчас я немного приведу себя в порядок и все вам расскажу. Только сообразите что-нибудь перекусить, а то жрать хочется больше, чем в Америку.
Услышав, что ее наставник голоден, Степанида немедля сорвалась с места и принялась хлопотать, так что, когда через четверть часа переодетый, умытый и благоухающий после бритья вежеталем Будищев оказался за столом, перед ним на блюде лежала холодная телятина. Рядом в широкой миске горкой высились почти свежие пирожки с капустой, а из фарфорового чайника доносился аромат свежезаваренного чая.
– Манифик![47] – одобрительно промурлыкал подпоручик и с завидным аппетитом принялся уплетать все, что ему подали, попутно слушая новости и время от времени подавая короткие реплики.
– Похороны Семена завтра, – сообщил Лиховцев. – Сейчас его тело в часовне рядом с фабрикой, оттуда и заберем. Я взял на себя смелость оплатить все расходы.
– Это правильно, – согласно кивнул хозяин квартиры, шумно отхлебнув чай.
– А где был ты? – поинтересовалась не отпускавшая его Степанида.
– Очень вкусные пирожки, – пробубнил с набитым ртом Дмитрий, – Домне Ивановне мое почтение!
– Это я пекла!
– Правда? Умница!
– После похорон можно будет сразу отправляться на Московский вокзал, – продолжил Алексей. – Вещи уже собраны. Задерживаться, я полагаю, смысла нет.
– Понятно, – кивнул как раз дожевавший подпоручик, – а зачем?
– Как? – изумился управляющий. – Но ты же сам говорил, что отправишь Степаниду со мной в имение…
– Я никуда не поеду! – категоричным тоном вставила Стеша.
– Еще как поедешь! – строго посмотрел на нее Будищев.
– Но у меня работа, учеба, дела, наконец…
– Не перебивай старших! Ты поедешь, только не в Рыбинск, а в Финляндию. А возможно и дальше.
– Но зачем?! – вырвалось одновременно у его собеседников.
– Затем, дорогие мои, что мы накануне грандиозного шухера! И мне не хотелось бы, чтобы вы пострадали.
– О чем ты говоришь?
– Я говорю, пирожки вкусные. Талант у тебя, Стеша. Жалко будет, если с тобой произойдет что-то нехорошее.
– Да отчего же со мной должно что-то случиться?! – возмутилась девушка, едва не вскочив с места.
– Тебя давно из Петропавловки выпустили?
Не ожидавшая такого вопроса подопечная немного сникла и опустила глаза. Однако сдаваться было не в ее правилах, поэтому она нахохлилась и прошептала в сторону:
– Все одно не уеду!
– Куда ты денешься!
– Неужели ты думаешь, что возможно продолжение этой нелепой истории? – недоверчиво спросил Лиховцев. – Ведь ты теперь спаситель государя! Перед тобой открыты все двери, тебя будут славить…
– Уцелевшие сообщники бомбистов тоже? – не без иронии в голосе осведомился Дмитрий.
– Умеешь ты все перевернуть с ног на голову! Отчего ты думаешь, что злоумышленники могут избрать Степаниду своей мишенью?
– А Семка им чем помешал? Он своей грудью царя не заслонял.
– Пожалуй, ты прав, – после недолгого раздумья согласился Алексей. – Опасность, о которой ты говоришь, возможно, и несколько преувеличена, но все же вполне реальна. Во всяком случае, вреда от этого не будет.
– Но я не хочу! – топнула ногой от избытка чувств Стеша. – Зачем мне куда-то уезжать, что я там не видела?
– А что ты вообще видела в своей жизни? – усмехнулся Будищев. – Грязную слободку разве да фабрику. А чужую страну посмотреть всегда полезно для общего развития. Причем спокойно и в мирное время, а не так как мы с Лехой.
– Дмитрий Николаевич прав, – мягко добавил Лиховцев, обращаясь к девушке. – Мир велик и разнообразен, так что с ним стоит ознакомиться!
– Не-по-е-ду! – отчеканила в ответ Стеша и с видом оскорбленного достоинства покинула гостиную.
– О, характер! – ухмыльнулся ей вдогонку наставник.
– Это точно, – поддакнул приятель.
– И поэтому тебе придется поехать с ней. Чтобы дров не наломала.
– Я понимаю, – с явным сожалением в голосе вздохнул бывший сослуживец.
– Ну, а что, хоть развеешься немного. А то сидишь один как сыч в имении и никуда носу не кажешь.
– Ты не прав, мой друг, – покачал головой Алексей. – Там всюду люди, и зачастую только от меня одного зависит все их благосостояние. Ты знаешь, я очень благодарен за то, что ты дал мне это место. Ведь это настоящее живое дело, а не бесплодные умствования, которыми я, что греха таить, занимался до сих пор. Человечество, конечно, не осчастливлю, но облегчить жизнь вполне конкретных крестьян могу. И это очень приятное чувство, доложу тебе.
– Не за что. Но сейчас зима, никаких особых забот в деревне нет, так что можешь позволить себе небольшой отпуск.
– Не совсем так, – помялся Лиховцев. – Хозяйственных дел, действительно, никаких, однако кое-что следует все же предпринять.
– И что же?
– Точнее о ком.
– Леха, хорош говорить загадками. Я почти двое суток на ногах и хочу спать, а ты мне мозг сношаешь. Говори, что задумал?
– Я считаю, что мы должны позаботиться о ребенке нашего боевого товарища. И уж, разумеется, о матери этого малыша.
– Ни хрена не понял, но звучит благородно.
– Господи, да что же тут непонятного. Ведь у Штерна есть сын!
– Какого на фиг Штерна?
– Дмитрий, умоляю тебя, очнись! У нашего Штерна, у Николаши!
– В Болгарии?
– Да чтоб тебя! Здесь, в России!!!
– Тьфу ты пропасть, – засмеялся Будищев. – Что-то я и впрямь торможу. Ты, верно, про ребенка нашей новой знакомой, как ее, путаю все время, Лауры?
– Дуняши!!!
– Да хоть Глаши с Анфисой, мне без разницы.
– Что? – переменился в лице приятель. – Сын нашего боевого товарища находится в беде, а тебе нет до этого дела?
– Я этого не говорил, – нахмурился Дмитрий. – А что с ними не так?
– Нет, право, я тебе удивляюсь. Молодая мать вынуждена заниматься проституцией, чтобы прокормить ребенка, а ты спрашиваешь, что не так?!!
– Хм, я как-то не смотрел на ситуацию с такого угла. Слушай, а почему ты решил, что она выбрала эту профессию от безденежья, может, ей нравится?
– Не смей говорить гадости об этой женщине! – вспыхнул как маков цвет и без того уже заведенный Алексей. – Ты не знаешь и не можешь знать, через что ей пришлось пройти. Одна! Оставшаяся без поддержки нашего погибшего друга! Несмотря ни на что не бросившая… мы просто обязаны протянуть ей руку помощи и вытащить из этого болота!