— Да вот, Тишенька, — подскочила к нему проститутка. — Человек с тобой поговорить хочет.
— Ты смотри, — осклабился вошедший. — Какие люди к нам на Лиговку захаживать стали!
— Я думал, что Щербатый фамилия, — усмехнулся Дмитрий, — а это оказывается погоняло!
— Гы. Шутить изволите, ваше благородие! — противно засмеялся уголовник, без приглашения присаживаясь за стол. — О чем разговор будет?
— Ты бы шестерок своих отослал. А то услышат чего не надо ненароком.
— У меня от своих людей секретов нету!
— И от Глаши?
— Какая я тебе Глаша?! — оскорбленно воскликнула девушка легкого поведения, услышав свое настоящее имя. — Лаура я!
— И то верно, иди-ка погуляй, Лаура, — хмыкнул Тихон. — Видать у твоего знакомца и впрямь разговор интересный.
Глава 13
Домой, точнее, в свою квартиру уставший как собака Будищев вернулся уже поздно ночью. Заспанный швейцар поначалу не хотел даже выходить, потом когда рассмотрел непонятную личность в неказистом пальто, пригрозил вызвать полицию и лишь знакомый голос убедил недоверчивого цербера, что перед ним законный житель доходного дома.
— Что это с вами, Дмитрий Николаевич? — охнул Трифон. — Никак разбойники?
— Превратности судьбы, братец, — развел руками в ответ подпоручик.
— Неужто проигрались?
— В точку, — кивнул не имевший более сил на разговоры постоялец.
— Вы бы хламиду свою скинули, — посоветовал уже поднимавшемуся по мраморной лестнице жильцу швейцар. — А то ведь, не дай бог, конечно, увидит кто из соседей вас в эдаком виде…
— Порядочные люди в это время спят, — зевнул в ответ Дмитрий.
— Оно конечно, — покачал ему головой вслед привратник, но больше ничего говорить не стал, а отправился досматривать сны в свою конурку под лестницей.
Добравшись до квартиры, он открыл своим ключом дверь и оказался в полутемной прихожей, скупо освещенной газовым рожком. Осторожно скинув с себя пальто, он с удовлетворением прислушался к тишине. Стеша с Лиховцевым, не говоря уж о Домне, наверняка спят, а значит и ему можно немножко отдохнуть. Дальнейший путь пролегал через гостиную, надо только тихонечко прокрасться, чтобы никого не разбудить…
— Ты где был? — встретила его вопросом расположившаяся на канапе девушка. — Я думала, с ума сойду!
— Очень добрый вечер, — только и смог сказать ей в ответ, не ожидавший внезапной встречей подпоручик. — А сколько времени?
— Три часа пополуночи, — отозвался из другого угла Лиховцев.
— Фигасе! А почему вы не спите?
— Это все оттого, друг мой, что ты изволил безвестно пропасть. В самом деле, неужели нельзя было подать нам хоть какую-то весточку? Мы совсем извелись, не имея известий от тебя и Федора. И не только мы, кстати, приходила Анна Степановна справиться о нашем друге, а мы не смогли ничего сообщить бедной женщине.
— Кто?!
— Госпожа Виртанен!
— Ах вот ты про кого! — не смог удержаться от ухмылки Будищев, — значит, Шматов тоже выхватит
— Не сомневаюсь, но ты так и не ответил на вопрос.
— Какой именно?
— Где ты так долго пропадал?!
— Значит так, — принял решение Дмитрий. — Сейчас я немного приведу себя в порядок и все вам расскажу. Только сообразите что-нибудь перекусить, а то жрать хочется больше, чем в Америку.
Услышав, что ее наставник голоден, Степанида немедля сорвалась с места и принялась хлопотать, так что, когда через четверть часа переодетый, умытый и благоухающий после бритья вежеталем Будищев оказался за столом, перед ним на блюде лежала холодная телятина. Рядом в широкой миске горкой высились почти свежие пирожки с капустой, а из фарфорового чайника доносился аромат свежезаваренного чая.
— Манифик![44] – одобрительно промурлыкал подпоручик и с завидным аппетитом принялся уплетать все, что ему подали, попутно слушая новости и время от времени подавая короткие реплики.
— Похороны Семена завтра, — сообщил Лиховцев. — Сейчас его тело в часовне рядом с фабрикой, оттуда и заберем. Я взял на себя смелость оплатить все расходы.
— Это правильно, — согласно кивнул хозяин квартиры, шумно отхлебнув чай.
— А где был ты? — поинтересовалась не отпускавшая его Степанида.
— Очень вкусные пирожки, — пробубнил с набитым ртом Дмитрий. — Домне Ивановне мое почтение!
— Это я пекла!
— Правда? Умница!
— После похорон можно будет сразу отправляться на Московский вокзал, — продолжил Алексей. — Вещи уже собраны. Задерживаться, я полагаю, смысла нет.
— Понятно, — кивнул как раз дожевавший подпоручик. — А зачем?
— Как? — изумился управляющий. — Но ты же сам говорил, что отправишь Степаниду со мной в имение…
— Я никуда не поеду! — категоричным тоном вставила Стеша.
— Еще как поедешь! — строго посмотрел на нее Будищев.
— Но у меня работа, учеба, дела, наконец…
— Не перебивай старших! Ты поедешь, только не в Рыбинск, а в Финляндию. А возможно и дальше.
— Но зачем?! — вырвалось одновременно у его собеседников.
— Затем, дорогие мои, что мы накануне грандиозного шухера! И мне не хотелось бы, чтобы вы пострадали.
— О чем ты говоришь?
— Я говорю, пирожки вкусные. Талант у тебя, Стеша. Жалко будет, если с тобой произойдет что-то нехорошее.
— Да отчего же со мной должно что-то случиться?! — возмутилась девушка, едва не вскочив с места.
— Тебя давно из Петропавловки выпустили?
Не ожидавшая такого вопроса подопечная немного сникла и опустила глаза. Однако сдаваться было не в ее правилах, поэтому она нахохлилась и прошептала в сторону: – все одно не уеду!
— Куда ты денешься!
— Неужели ты думаешь, что возможно продолжение этой нелепой истории? — недоверчиво спросил Лиховцев. — Ведь ты теперь спаситель государя! Перед тобой открыты все двери, тебя будут славить…
— Уцелевшие сообщники бомбистов тоже? — не без иронии в голосе осведомился Дмитрий.
— Умеешь ты все перевернуть с ног на голову! Отчего ты думаешь, что злоумышленники могут избрать Степаниду своей мишенью?
— А Семка им чем помешал? Он своей грудью царя не заслонял.
— Пожалуй, ты прав, — после недолгого раздумья согласился Алексей. — Опасность, о которой ты говоришь, возможно, и несколько преувеличена, но все же вполне реальна. Во всяком случае, вреда от этого не будет.
— Но я не хочу! — топнула ногой от избытка чувств Стеша. — Зачем мне куда-то уезжать, что я там не видела?
— А что ты вообще видела в своей жизни? — усмехнулся Будищев. — Грязную слободку разве, да фабрику. А чужую страну посмотреть всегда полезно для общего развития. Причем, спокойно и в мирное время, а не так как мы с Лехой.
— Дмитрий Николаевич прав, — мягко добавил Лиховцев, обращаясь к девушке. — Мир велик и разнообразен, так что с ним стоит ознакомиться!
— Не по-еду! — отчеканила в ответ Стеша, и видом оскорбленного достоинства покинула гостиную.
— О, характер! — ухмыльнулся ей вдогонку наставник.
— Эт точно, — поддакнул приятель.
— И поэтому тебе придется поехать с ней. Чтобы дров не наломала.
— Я понимаю, — с явным сожалением в голосе вздохнул бывший сослуживец.
— Ну, а что, хоть развеешься немного. А то сидишь один как сыч в имении и никуда носу не кажешь.
— Ты не прав, мой друг, — покачал головой Алексей. — Там всюду люди, и зачастую только от меня одного зависит все их благосостояние. Ты, знаешь, я очень благодарен, за то, что ты дал мне это место. Ведь это настоящее живое дело, а не бесплодные умствования, которыми я, что греха таить, занимался до сих пор. Человечество, конечно, не осчастливлю, но облегчить жизнь вполне конкретных крестьян могу. И это очень приятное чувство, доложу тебе.
— Не за что. Но сейчас зима, никаких особых забот в деревне нет, так что можешь позволить себе небольшой отпуск.
— Не совсем так, — помялся Лиховцев. — Хозяйственных дел, действительно, никаких, однако кое-что следует все же предпринять.
— И что же?
— Точнее о ком.
— Леха, хорош, говорить загадками. Я почти двое суток на ногах и хочу спать, а ты мне мозг сношаешь. Говори, что задумал?
— Я считаю, что мы должны позаботиться о ребенке нашего боевого товарища. И уж, разумеется, о матери этого малыша.
— Ни хрена не понял, но звучит благородно.
— Господи, да что же тут непонятного. Ведь у Штерна есть сын!
— Какого, нафиг, Штерна?
— Дмитрий, умоляю тебя, очнись! У нашего Штерна, у Николаши!
— В Болгарии?
— Да чтоб тебя! Здесь в России!!!
— Тьфу ты пропасть, — засмеялся Будищев. — Что-то я и впрямь торможу. Ты, верно, про ребенка нашей новой знакомой, как ее, путаю все время, Лауры?
— Дуняши!!!
— Да хоть Глаши с Анфисой, мне без разницы.
— Что? — переменился в лице приятель. — Сын нашего боевого товарища находится в беде, а тебе нет до этого дела?
— Я этого не говорил, — нахмурился Дмитрий. — А что с ними не так?
— Нет, право, я тебе удивляюсь. Молодая мать вынуждена заниматься проституцией, чтобы прокормить ребенка, а ты спрашиваешь, что не так?!!
— Хм, я как-то не смотрел на ситуацию с такого угла. Слушай, а почему ты решил, что она выбрала эту профессию от безденежья, может ей нравится?
— Не смей говорить гадости об этой женщине! — вспыхнул как маков цвет и без того уже заведенный Алексей. — Ты не знаешь и не можешь знать, через что ей пришлось пройти. Одна! Оставшаяся без поддержки нашего погибшего друга! Несмотря ни на что не бросившая… мы просто обязаны протянуть ей руку помощи и вытащить из этого болота!
— Охренеть ты себе навыдумывал, — удивился его пафосу приятель. — Ты еще скажи, что собираешься жениться на ней и воспитывать ребенка как своего?
— Ну, — протянул Лиховцев, и Будищев вдруг понял, что его боевой товарищ готов и не на такую жертву.
Более того, подобная мысль уже приходила ему в голову и он в случае надобности согласен. Почти…
— Ха-ха-ха, — покатился со смеху Дмитрий. — Я-то, дурак, думал надо Стешку спасать и прятать, а оказывается тебя! Блин, он на клофелинщице жениться собрался, держите меня семеро!