— Нет. — покачал головой Майк. — Только слышал голос.
— Она очень красивая.
— Черт с ней! Плевал я на ее красоту!
— Они сказали, что будут платить мне хорошие деньги — английские фунты, если я буду выполнять все их распоряжения.
— Ты хочешь сказать, они поручили тебе что-то дурное, то, что приличные люди не стали бы делать?
— Нет, они сказали, что мое дело — заниматься катером, ну и делать разные там мелочи. Но они дали понять, что мне будут хорошо платить еще и за то, чтобы я держал язык за зубами и помалкивал о том, что мне может стать известно.
— Значит, ты мог бы заподозрить неладное?..
— Нет, они сразу сказали, что работают на британскую разведку, что мне нечего волноваться и меня не заставят делать что-то такое грязное. — Тут он вдруг помрачнел и добавил: — Но мне не понравилось многое из того, что они делали. И еще мне было очень жаль ту самую мадемуазель. Она такая милая…
— У тебя есть какие-нибудь соображения насчет их намерений? Что они от нее хотят?
— Нет, месье… Но я точно знаю, они не собираются ее убивать. По крайней мере, пока.
— Как прикажешь тебя понимать? — Майк почувствовал, как у него неприятно екнуло в животе.
— Судя по тому, что они говорят, когда им кажется, что я не слышу, она нужна им для какого-то дела. Только вот они не говорили, для какого.
— Но Господи, это…
— Доктор Золтан говорит, — продолжал как ни в чем не бывало юноша, — что ее надо поберечь для дела. А эти двое, Макси и Тощий, увезли ее в Лондон в машине.
— Но как она себя чувствовала? — с трудом выговорил Майк. — Она была в сознании?
— Нет. Доктор Золтан вводил ей какой-то препарат. Она была словно в трансе. Тихая, с такими странными глазами.
— Черт! Я сверну шею этому сукину сыну!
— Да, но сперва надо понять… — Молодой человек коснулся плеча Майка рукой и спросил: — А куда вы ведете катер, месье Аллард?
— К шлюзу. А оттуда уже я позвоню в полицию.
Жюссак слегка поморщился.
— Вы сбежали из того дома. Вы думаете, в нем полиция найдет какие-то улики?
— Да, пожалуй, ты прав, дружище, — вздохнул Майк.
— Я сам все думал: не обратиться ли в полицию — сказал француз. — Но что такого я могу им сообщить, чтобы они проявили интерес? Что я могу доказать? Я столько раз задавал себе этот вопрос. Но ответ ясен и так. Что бы я ни рассказал, доктор Золтан и графиня только посмеются и скажут, что я просто спятил. А потом они уже разберутся со мной.
— Да, но…
— Я как раз размышлял, что предпринять, когда ложился спать этой ночью, а когда проснулся, то обнаружил на катере вас. Теперь нас уже двое. Это хорошо… Теперь это уже не бредни какого-то подозрительного французского матроса.
— Да, — медленно сказал Майк. — Тут ты, конечно, прав. Но только…
Жюссак взглянул вперед.
— Мы как раз подходим к Ферри, — сказал он. — Подойдите к причалу. Ваша машина стоит за старой гостиницей. Она на ходу. Я знаю, потому что проверял ее, после того как они вас забрали.
— Спасибо, — буркнул Майк. — А ты что собираешься делать?
Жюссак удивленно посмотрел на него.
— Конечно, поеду с вами, месье! — воскликнул он. — Что же еще!
— Лично я еду прямо в полицию.
— Думаете, они вам поверят?
— Но теперь-то нас двое. Они обязаны предпринять какие-то шаги.
— Ну хорошо, они явятся в дом доктора, ничего там не обнаружат, и что дальше?
— Черт! Золтан и его дружки чем-то должны себя выдать!
— Вы их недооцениваете, месье. Они играют слишком по-крупному, чтобы напрасно рисковать. Я не знаю, что там они задумали, но уверен: так легко их не остановить. Доктор просто посмеется над вашими обвинениями, скажет, что вы попали в дорожно-транспортное происшествие и что он спас вам жизнь.
— Но ты-то знаешь, что меня оглушили?
— Я подслушал, как Тощий хвастался, как ловко вывел вас из игры. Но сам-то я ничего не видел. Я не из тех, кого называют очевидцем.
— А Лесли?
Жюссак непонимающе посмотрел на него.
— Девушку зовут Лесли Блер, — пояснил Майк.
— Красивое имя, месье… Но я уже говорил вам: пока ей не грозит опасность. Еще есть время. Потому-то я и еду с вами. Я могу остановиться у своего дяди. У него есть ресторанчик в Сохо. А завтра мы отыщем прелестную мадемуазель Блер.
— Запросто отыщем, — усмехнулся Майк. — Только откуда мы начнем поиски?
Жюссак сунул руки в карманы и загадочно улыбнулся.
— Вы перехитрили их там, в доме, месье Аллард. Думаю, вы и сейчас их перехитрите.
Майк повернул штурвал, и катер взял курс на старый причал.
— Господи, если бы я мог так просто смотреть на мир, как ты, — вздохнул драматург.
5
Майк проснулся в своей квартире, от того что зазвонил телефон. Было одиннадцать часов утра. Он приподнялся на локте, взял трубку и широко зевнул.
— Аллард слушает, — пробормотал Майк.
— Как неплохо живут некоторые, — услышал он знакомый голос. — Валяются в постели день-деньской.
— Это ты, что ли? — с улыбкой осведомился он.
— А кто же еще? Давненько не виделись. Сколько зим, сколько лет, старина?
Майк много встречался с Тимом Карлтоном во время войны и вскоре после нее, но затем их дорожки разошлись. Теперь они встречались лишь изредка в театре или ресторане. Тим Карлтон держался как общительный и дружелюбный плейбой, но при всей своей говорливости он никогда не распространялся о свое работе. Майк понятия не имел, чем занимается Тим Карлтон, когда не кутил и не сорил деньгами направо и налево.
— Ну, что можешь сказать приятного в это чудесное утро? — говорил между тем Карлтон. — Судя по твоему голосу ты только-только проснулся.
— К твоему сведению, я лег в половине пятого, — буркнул Майк. — И вообще меня не было дома тридцать шесть часов.
— Знаю, друг мой, знаю, — рассмеялся Карлтон. — Как раз в это время тебе названивал. Но ты как сквозь землю провалился. Кто эта таинственная красотка? Признавайся, негодяй.
— Красотка действительно имеет место, — отозвался Майк. — Хотя и не совсем в том смысле, как ты думаешь.
— Это новость, — рассмеялся Карлтон. — Как-нибудь расскажешь мне, какие еще бывают смыслы.
В какой-то момент Майк уже собирался рассказать Тиму о том, что с ним приключилось. Вообще-то Карлтон, несмотря на свой разгульный образ жизни, всегда казался ему человеком проницательным. Только вот поверит ли он его истории, не засмеет ли? В ярком свете утра все события последних полутора суток снова обрели какие-то фантастические очертания. Но нет, это не фантастика. Майк заметно помрачнел.
— Ты знаешь, Тим, я подумал… — начал он.
— Погоди, приятель. Дай мне сперва объяснить, зачем я звоню. У меня возникла идея познакомить тебя кое с кем… из моих друзей.
— Вот как?
— Да. Вы незнакомы, но мне бы хотелось, чтобы вы узнали о существовании друг друга.
— Я, право, не уверен…
— Это необходимо, Майк, ты уж мне поверь. Если у тебя полно дел, то не волнуйся, мы не отнимем у тебя слишком много времени. Но тебе, по-моему, будет интересно… Короче, как насчет встречи у меня в двенадцать?
Майк погрузился в мучительные раздумья.
— Ну, приедешь? — услышал он голос Тима и вздохнул.
— Ладно. Только ненадолго. А то у меня есть кое-что срочное.
— Это серьезно?
— Вполне.
— Учти, если понадобится помощь, то я всегда к твоим услугам, старина.
— Может, я и поймаю тебя на слове.
— Ладно, если сочтешь нужным, расскажешь все потом. Итак, я жду тебя в двенадцать.
— Приеду.
Майк принял душ, побрился и, подойдя к окну кухни, бросил взгляд на буйную зелень парка.
Он услышал какое-то движение у себя за спиной, и мужской голос произнес:
— Доброе утро, мистер Аллард.
Майк обернулся.
Джонни Нельсон был его ординарцем в последние месяцы войны, да и теперь присматривал за его домом. Высокий, сутулый, с длинным лицом, он походил на очень грустную лошадь.
— Куда вы вчера исчезли, мистер Аллард? — осведомился Джонни.
— Начали твориться странные вещи. Это очень долгая история.
— Я готов выслушать ее, пока буду делать вам кофе и яичницу, — невозмутимо отозвался Джонни.
— На ланче меня не будет, Джонни, — сказал Майк. — Меня пригласил к себе Тим Карлтон. Хочет с кем-то познакомить. А потом, если ничего существенного не произойдет, я собираюсь в Скотланд-Ярд.
— Вот как? — Лицо Джонни удлинилось еще на пару дюймов.
— Вот так, — грустно усмехнулся Майк.
— Вы решили присоединиться к этой организации? — поинтересовался Джонни, на что Майк покачал головой и задумчиво сказал:
— Скорее, они могут захотеть присоединиться ко мне. Он усмехнулся и добавил: — Но ты не бойся, старина, я не расскажу им о твоем темном прошлом.
— Мне-то что? — фыркнул Джонни. — Рассказывайте на здоровье. Я свои долги оплатил, так что мне легавые не страшны.
Неприятности с законом возникли у Джонни Нельсона сразу после демобилизации. Вернувшись домой, он не застал там своей горячо любимой жены. Люси уехала, оставив на кухонном столе записку, где сообщила, что отыскала свое счастье в лице торговца металлоломом из Ливерпуля. Джонни также узнал, что, пока он в составе Восьмой армии воевал во Франции, Люси крутила роман за романом. Потом она познакомилась с Джо Марстоном, который приехал из Ливерпуля, чтобы как следует кутнуть. Они встретились в ресторанчике неподалеку от Майл-Энд-роуд.
«Он заколачивал хорошие бабки на госзаказе, — как-то объяснил Джонни Майку, — ну, и когда Люси узнала, что я собираюсь домой, то смотала удочки».
Джонни болезненно воспринял измену жены. Он то и дело ввязывался в потасовки в пабах Ист-Энда, потом вломился в чью-то квартиру. Два условных срока и еще полгода за решеткой немного остудили его ярость. После выхода на волю Джонни как-то столкнулся с Майком возле станции подземки «Оксфорд-серкус». Майк пригласил его выпить. На следующее утро новый Джонни Нельсон появился в квартире Майка, чтобы снова служить ему верой и правдой. Он, однако, по-прежнему не питал любви к представителям закона.