Он поехал тогда не домой, к родителям, а к Сашке. Открыл ему Кирилл и долго хохотал, слушая печальный Данилин рассказ.
– Нечего было из кожи лезть, – резюмировал Кирилл, отсмеявшись. – Что ты в передовики рвался? Работал бы как все! Директор твой не дурак, ему конкуренты не нужны, а ты как раз в конкуренты ему и лез. Директор тоже наемный, зачем ему подчиненный, который деньги экономит? Деньги-то не директорские, деньги фирмы. Решат хозяева в ситуации разобраться, директора скинут, а тебя, умника, назначат. Ему это надо?
Лиза тогда Кирилла оборвала, принялась Данилу утешать, а Саша спокойно сказал:
– Убытки ум дают. Прорвемся, Данила. Хочешь, я у больных насчет работы поспрашиваю?
– Нет, – уверенно отказался Данила. – Я хочу свою фирму.
Надеяться надо только на себя.
Специально Данила команду не создавал, просто старался относиться к подчиненным по-человечески, в трудные моменты сочувствовал и поддерживал, разгильдяйства не спускал, за воровство увольнял сразу. Когда в фирме дела шли неважно, сквозь пальцы смотрел на то, что мастера подрабатывают на стороне. Ребятам надо содержать семьи, никуда не денешься. А когда требовалась срочная работа, делался непреклонным.
Он знал, ребята его уважали. Бухгалтерша на прошлый его день рождения, который наспех вечером отмечали в конторе, расчувствовалась, заплакала даже, и повторяла, протягивая к нему рюмку:
– Мне так повезло, что я с тобой работаю, Данила! Так повезло! Чтобы добрый начальник был… Это как в лотерею выиграть!
– За доброго и справедливого! – сказал тогда кто-то, и все подхватили.
Сказано, конечно, было немного в шутку, но и всерьез тоже.
Вообще-то, Данила заработать авторитет у работяг не старался, но слышать это было приятно.
Уля тоже часто говорила – ты у меня очень добрый, Данила. Иногда говорила с восхищением, иногда с легким сожалением. Это когда ему из-за собственной «доброты» приходилось уезжать по служебным делам в неурочное время.
За мастером, отбывшим под Вологду, проверять сметы необходимости не было, за некоторыми другими тоже, а вот остальные документы Данила изучил тщательно. Давно взял за правило не подписывать ни одной бумажки, в которой не был уверен.
Заглянула секретарша, спросила, не принести ли что-нибудь на обед. Данила отказался, накинул куртку, дошел до расположенного в соседнем доме ресторана. Пока ждал заказ, позвонил Лизе, чувствуя некоторую вину перед Улей. К Лизе жена не то чтобы ревновала, но все-таки относилась к его заботе о вдове друга без особого восторга. Впрочем, ему тоже не понравилось бы, если бы Уля взялась опекать какого-нибудь мужика.
– Умерла Варина мама, – сообщила Лиза.
– Ч-черт, – выдохнул Данила. В трубке слышался детский голос, и он спросил: – Ты где сейчас?
– Тут. У Вари.
– Помощь нужна?
– Пока нет.
Он сунул телефон в карман и неожиданно почувствовал, что аппетит пропал начисто.
Люда плакала, сморкалась в бумажный платок, брала новый.
– Я в больницу с работы позвонила. Мне месячный отчет надо делать – я бухгалтером работаю, а тут такая новость…
– Ты еще кого-нибудь из соседей знаешь? – не выдержала Лиза. – Наталья Семеновна с Варей давно здесь жили, они должны быть знакомы с соседями.
– На пятом этаже старушка, но она совсем редко выходит, ей подниматься тяжело. Я даже не знаю, как ее зовут. Наталья Семеновна иногда с ней на лавочке сидела. Половина квартир сдается, а больше я никого не знаю, только в лицо. Рядом со мной соседка врач, уезжает рано, приезжает поздно.
– Давай поднимемся на пятый.
– Зачем?
– Нужно узнать, есть ли у Натальи Семеновны родственники. Им надо позвонить.
Саша бы сейчас сказал Людмиле что-нибудь резкое и быстро все организовал. Он терпеть не мог истерик во всех их проявлениях.
– Родственники есть, – всхлипнула Люда. – Племянник какой-то, двоюродный, что ли. У него семья. Ребенок маленький. Или даже двое… Они в Подмосковье живут.
– Пойдем искать телефон! – поднялась Лиза.
Имя племянника Люда вспомнила не сразу, старую бумажную записную книжку в квартире Вари пришлось просмотреть несколько раз. Дозвонились племяннику тоже не сразу, городской не отвечал, позвонили на мобильный.
Разговаривала с родственником Лиза, неожиданно она оказалась старшей в их маленьком тандеме. Мужчина охнул, задал несколько вопросов, сказал, что приедет часа через два. Лиза объяснила, как их с Людой найти.
Снова поднялись к Люде в квартиру. Потом Варина соседка вспомнила, что сына пора забирать из школы, быстро оделись, помчались к трехэтажному зданию школы. Школа находилась совсем близко, почти в соседнем дворе. Люда позвонила в звонок на заборе, исчезла за оградой, через минуту вернулась с мальчишкой.
– Привет, – поздоровалась Лиза.
– Здрассте, – серьезно ответил мальчик.
– Меня зовут Елизавета Антоновна. Или тетя Лиза. Зови как тебе удобнее.
Он кивнул, поправил лямки рюкзака на плечах.
– Ой. – Люда взяла сына за руку, выпустила, всплеснула руками. – Хлеба совсем нет! Давайте в магазин зайдем.
Идти в магазин мальчишке не хотелось, он печально поджал губы.
– Ты сходи, – предложила Лиза новой подруге. – А мы пойдем домой. Да, Вася?
Мальчик внимательно на нее посмотрел, поддержку оценил, согласно кивнул.
– Да. – Он поправил рюкзак за спиной, вложил ладошку Лизе в руку, она сжала маленькие пальчики.
Пальчики были холодные.
– Замерз?
Он покачал головой – нет, посмотрел вслед убегающей матери, по-взрослому вздохнул.
– Мама сказала, Наталья Семеновна умерла.
– Да, – подтвердила Лиза и предложила: – Давай рюкзак понесу.
– Нет. Я сам. Она умерла от горя?
– Да.
Лиза остановилась, пропуская ехавший по двору черный «Мерседес», придержала Васю за плечо.
Вид у мальчишки был одновременно жалкий и независимый, Лиза не удержалась, быстро и незаметно прижала его к себе. И на какое-то мгновение забыла, что она мертвая без Саши и уже никогда не станет живой.
– А вы с мамой вместе работаете? – Вася опять поправил рюкзачок за спиной, Лиза ему помогла, придержала лямку.
– Нет. Тетя Варя работала у моего мужа. Мой муж врач. Был. Его тоже убили недавно.
– Они все знали какую-то тайну? – Мальчик посмотрел на Лизу, взгляд у него был серьезный. – Они знали тайну, и их поэтому убили? А убийц найдут?
– Насчет тайны не знаю. – Лиза хотела нажать кнопки домофона, но Вася ее опередил, сам набрал нужную комбинацию. – А убийцу найдут. Точно.
А если не найдут, она найдет его сама.
У двери квартиры мальчик снял рюкзак, поставил на пол, порылся, достал ключи, сам отпер дверь. Лиза внесла за ним рюкзак, рюкзак был тяжеловат для такого маленького ребенка.
Он, сопя, разделся, аккуратно повесил одежду, Лиза тоже сняла куртку.
– Люди умирают насовсем? – не глядя на Лизу, задал недетский вопрос ребенок. – Или не насовсем?
– Этого никто не знает. Я вот верю, что… не насовсем.
Ее опекал Федор, ей всячески старались помочь родители, но только рядом с маленьким мальчиком она почувствовала, что продолжает жить.
Прибежала Люда, притащила тяжелую сумку с продуктами. Разогрела вчерашний борщ. Есть Лизе не хотелось, но она поела.
Родственник Натальи Семеновны позвонил в дверь, как и обещал, через два часа. Он оказался огромным мужиком лет сорока, толстым, суровым, все время повторял – черт, черт, черт, но рядом с ним отчего-то становилось спокойно.
Домой Лиза поехала на метро. Медленно дошла до ближайшей станции по вечернему городу, вспоминая, как Вася шепнул ей на прощание: «А вы еще придете?» «Обязательно», – пообещала ему Лиза.
Отперев дверь собственной квартиры, она ничего необычного не заметила. Не раздеваясь, села у портрета, рассказала Саше про нового маленького друга. Потом помолчала, глядя на Сашу. Сняла наконец куртку, поднялась, чтобы повесить ее на вешалку, и замерла. С ноутбуком, который она оставила открытым, уезжая с Федором, было что-то не то.
Страх, тупой, бессознательный, накатил сразу. Странно, она считала, что ей нечего бояться после смерти Саши.
Рядом со стулом на уложенном в прошлом году ламинате виднелись грязные разводы от обуви. Не ее, теперешние, свежие, а подсохшие. Лиза наклонилась, внимательно разглядывая грязь на полу. Следы были мужские, от ботинок с рифленой подошвой. Такие не вытрешь, потопав ногами на коврике в прихожей.
Это не мог быть Федор, Федор переобулся утром, это Лиза помнила. Федор собирался взять Сашины тапочки, но она сунула ему гостевые, ничьи.
Стараясь не паниковать, Лиза включила ноутбук и с облегчением выдохнула. Сашина база данных о больных и их болезнях была открыта на той же таблице, которую она просматривала перед уходом.
Потом достала швабру, протерла пол. И только после этого повесила куртку, переобулась в тапочки, обошла квартиру. Ничего необычного она не заметила, но страх не отпускал. От страха даже тошнило немного, Лиза открыла бутылку минералки, отпила прямо из горлышка. Тошнота прошла, а страх остался.
Две недели в командировке добавили отгулов. Отгулов у Ники и без того хватало, после того как Кирилл ее выгнал, она только и делала, что работала. Работа помогала не свихнуться окончательно.
Сегодня идти на работу не хотелось. Нике ничего не хотелось, она провалялась почти до двенадцати, потом нехотя сварила кофе и так же нехотя его выпила.
Вообще-то, не мешало сходить в магазин, кроме пачки пельменей и почти засохшего сыра в холодильнике ничего не было, но она решительно подошла к платяному шкафу и вытащила стоявшую внизу под верхней одеждой черную дорожную сумку.
Прикасаться к сумке было противно. Кирилл выгнал ее с этой сумкой, и она тащила ее по дороге к родителям. Тащила и рыдала.
Неожиданно Ника почувствовала мучительное сожаление, что Кирилла больше нет, и ему не придется пострадать так, как когда-то страдала она.
Мысль была недостойной, Ника постаралась ее отогнать.