то, впрочем, не мешало совмещать его с регулярным посещением волчьих домов. Тэо почитал всех трёх богов в меру, но не был склонен впадать в религиозный экстаз и старался чтить традиции ровно настолько, насколько это требовалось от простого аструмца.
Оказавшись перед дверьми, украшенными цветочным узором, он ещё несколько минут мялся на пороге. Даже прилипшая к телу одежда и крупная дрожь не могли заставить его собраться с духом и наконец войти. Тэо воровато оглядывался, боясь, что кто-то увидит его в таком месте. Он чувствовал себя глупым мальчишкой, пойманным за мелким хулиганством. Наконец он решился и коснулся кованой ручки. Внутри Тэо встретило приятное тепло и аромат цветочных масел, и он нерешительно проследовал по коридору, туда, откуда доносилась музыка и голоса. На стенах красовались десятки картин непристойного содержания, отчего Тэо стало особенно не по себе. В конце коридора располагался просторный, но уютный зал. В центре на ковре сидели шестеро молодых девушек. Одна из них стучала в барабан, другая немного сбивчиво перебирала струны лиры, третья просто пританцовывала с широкой улыбкой на красных губах, тихо напевая что-то себе под нос. Другие были заняты беседой, озаряя комнату заливистым смехом. Все они были одеты в пышные, ярко расшитые юбки с широкими поясами, заканчивающимися под обнажённой грудью и крепящимися к плечам широкими лентами. Неподалёку от них, на небольшом ложе, обитом на удивление роскошной тканью, сидела женщина постарше. Её одеяние не раскрывало всех секретов изящного тела, но также отличалось яркостью красок и изысканностью кроя. Волчицы сразу обратили внимание на гостя и принялись заинтригованно перешёптываться, а их предводительница с теплотой поприветствовала Тэо:
– Добро пожаловать, почтенный эйра. Да ведут тебя небесные огни, – и улыбнулась. На вид ей было не больше пятидесяти. Несмотря на возраст, она выглядела весьма достойно для своих лет: худоба её даже красила, подчёркивая искусно выточенные природой скулы и ключицы. Волосы, выкрашенные чёрной краской, были собраны в высокую причёску, а взгляд глубоких глаз не потерял своей пронзительности даже спустя годы. – Меня зовут Амана. Позволишь ли ты моим очаровательным цветочкам скрасить твой вечер?
После этих слов танцующая девушка кокетливо рассмеялась, помахав Тэо, и тот растерянно улыбнулся. Вероятно, со стороны это скорее напоминало гримасу, свойственную для сердечного удара, поэтому он поспешил стереть улыбку с лица.
– Это Вия, Дилекта и Луна, – хозяйка одарила девушек на ковре заботливой улыбкой. – Чуть дальше – Полынь, Янтарь и Моэ. Они не так одарены музыкальным талантом… но зато прекрасно танцуют и знают толк в любви.
– Я бы хотел увидеть Охотницу, – как можно более сдержанно ответил Тэо.
– А-а-а, – улыбнулась Амана. – Прекрасный выбор. Она как раз свободна сегодня.
Все эти девушки казались Тэо одинаковыми. Одинаково прекрасными и одинаково чужими. Он вспомнил, с каким упоением его сослуживцы обсуждали, на что способны губы каждой из них, и ему стало ещё противнее, чем прежде. Тэо никогда не участвовал в этих разговорах, уж точно не ожидая однажды оказаться в волчьем доме. Но теперь, когда и он пал настолько низко, отголоски его памяти вынесли на берег это имя. Охотница. Кажется, его сменщик однажды упомянул, что она не только хороша собой, но и может поддержать приятную беседу.
«Боги, Тэо, ты что, собрался вести беседы с волчицей?»
– Любая из моих девочек обойдётся тебе в двести эсов, – деловито продолжила Амана. – Триста, если берёшь на всю ночь. По сто семьдесят, если захочешь двоих сразу…
– Одной будет достаточно, – смутился Тэо. Амане доставляло удовольствие наблюдать, как уверенный в себе молодой мужчина превращается в напуганную добычу в логове волчиц. Под игриво-хищные взгляды девушек Тэо нервно вытащил из кошеля увесистую горсть серебряных монет и опустил их в чашу для подношений. Хозяйка проводила гостя на второй этаж и после короткого ожидания пригласила в комнату в конце коридора.
Стены были украшены обоями карминового цвета, недалеко от входа на ковре стоял низкий столик с изысканно расписанным чайником и тремя пиалами из того же сервиза. Чуть дальше, в самом центре, располагалось широкое ложе на деревянном каркасе. Постель была прикрыта стёганым покрывалом и горой подушек, затянутых во что-то, очень напоминающее шёлк. Тэо в очередной раз удивился богатству убранства. Неужели у волчиц так хорошо идут дела? Он-то уже нафантазировал себе мрачный притон, пожранный запустением и упадком.
Пожелав гостю хорошего времяпрепровождения, Амана удалилась, оставив его наедине с девушкой, сидевшей за столиком, поджав под себя ноги.
– Здравствуй, – слегка улыбнулась она, разливая чай по пиалам.
Теперь Тэо наконец смог её разглядеть и понял, за что её прозвали Охотницей. Короткая стрижка, сухое телосложение и взгляд, который вполне мог бы принадлежать дикому зверю. В ней не было той мягкости и заискивающей улыбки, что он видел на лицах других волчиц. Охотница не пыталась понравиться с первого взгляда, но это не отнимало у неё красоты и особого шарма.
– Присаживайся, не стесняйся, – пригласила она, и Тэо повиновался.
Как только он опустился на подушку, Охотница встала и, обогнув стол, подошла к нему сзади. Тэо дёрнулся, почувствовав её руки на своих плечах.
– Не бойся, я хочу помочь с пальто, – успокоила его девушка. – Ты ведь совсем промок.
Тэо нервно вскочил на ноги, помогая стянуть с себя коричневый сюртук, доходящий до середины бедра. Он чувствовал себя ужасно неловко от подобной учтивости. Снова усадив гостя за стол, волчица вернулась на место и, скрестив ноги, впилась в него пронзительным взглядом серых глаз. Тэо не мог не заметить, как из-за разрезов на коротком платье показались гладкие розовые колени и загорелые бёдра.
– Ты ведь не из тех, кто часто у нас бывает, правда? – улыбнулась она.
– Нет, – покачал головой Тэо. Он не знал, стоит ли упоминать, что это его первый раз, но всё же решил умолчать, чтобы окончательно не ударить в грязь лицом. – Товарищ посоветовал… развеяться.
– Хороший совет. – Охотница отпила чай из пиалы, облизнув пухлые губы.
Беседа была непринуждённой, но с каждой её секундой Тэо чувствовал себя всё более неловко. Ему было бы проще, окажись перед ним грудастая кукла с большими глупыми глазами. Но эта девушка выглядела… настоящей. Такую он мог бы встретить в библиотеке, на рынке или в опере. Его мысли метались, не давая собраться: должен ли он вожделеть её? Вот так, на ровном месте, избегая перехода из реального мира в мир страстей?
Охотница почувствовала его страх и, свернув беседу, вскоре оказалась перед ним. Она опустилась на колени, обхватив бёдра Тэо своими ногами и аккуратно присев на них. Она была горячей, словно сияние ауры в печи, и Тэо почувствовал, как сердце забилось чаще. Охотница слегка подалась вперёд и поцеловала своего гостя. Властно, немного резко, так, как не целует никто. Так не целовались женщины, которых Тэо знал прежде. Так не целовалась его жена. Он неуклюже обхватил девушку за талию, в то время как она извивалась на нём. Её пальцы скользили в его волосах, гладили шею и плечи, её бархатные поцелуи покрывали кожу над воротом рубашки. Эта женщина знала, что делает. Прекрасно знала. Тэо тихо застонал, не понимая, куда себя деть. Разгорячённое тело Охотницы было невероятно близко, словно тысяча солнц пылала для него одного.
Она заправила короткую прядку вьющихся кудрей за ухо и начала было спускаться ниже, расстёгивая его пояс, но Тэо остановил её и отполз назад, переводя дыхание.
– Стой… Не нужно.
– Хорошо, ты тогда скажи, как тебе нравится…
– Нет, я… Прости, пожалуйста. – Тэо спешно подтянул штаны и потянулся к сюртуку, оставленному на спинке стула у печи. – Я пойду. Зря я это… Извини.
Охотница остановила его, взяв за предплечье:
– Твоё пальто ещё не высохло. Можешь подождать здесь, простудишься ведь.
– Не хочу тебя стеснять, – по-мальчишески оправдался Тэо. Он чувствовал себя круглым дураком.
– Всё равно ведь деньги заплатил, – усмехнулась Охотница. – Нам не обязательно делать то, чего ты не хочешь. Можем просто поговорить… И попить чаю.
Тэо окинул взглядом полупустые пиалы, блестящие в отсветах золотого огня. Руки до сих пор тряслись, а мысли путались. Пожалуй, немного успокоиться действительно не помешает. Теперь, когда самое страшное позади.
Они с Охотницей вернулись за стол и некоторое время провели в молчании. Тэо сам не заметил, как волчица ненавязчиво начала беседу ни о чём. Всё же это ремесло не зря называли искусством: девушки знали толк не только в любви, но и в человеческих чувствах. Охотница улавливала каждую его перемену настроения и умело помогала ему постепенно ощутить спокойствие. Через десять минут Тэо начало казаться, что ничего и не происходило – ему нравилось говорить с Охотницей, и это было даже в некотором роде приятнее, чем её прикосновения и поцелуи. К тому же девушка и правда оказалась весьма неглупой: даже светская беседа с ней полнилась интересными поворотами и открытиями. Она немного рассказала о том, как ей живётся с такой работой, как волчицы проводят свой досуг. Охотница не отзывалась о своём деле с теплом, но, казалось, ей интересно было поделиться историями с кем-то извне. Несколько баек о нерадивых клиентах и вовсе развеселили Тэо, и он окончательно расслабился.
– А Совы у тебя когда-нибудь бывали? – поинтересовался он. Ему с трудом удавалось представить гордого воина в золотой маске, делящего ложе с волчицей.
– Бывали, – с хитрым прищуром ответила Охотница. – Не скажу ничего нового, но под одеждой мы все люди. И под маской тоже.
– И что, они совсем ничем от нас не отличаются?
– Ну, вообще отличаются, – она задумчиво отвела взгляд. – Они пахнут совсем иначе. Как воздух после грозы. Как аурная лампа. Такой холодный, непривычный запах… Ну и со стойкостью у них, конечно, беда.
– Гм, – смутился Тэо. – Насколько я знаю, во время подготовки им в кровь вводят чистую ауру. Вероятно, она так влияет на организм. И вызывает слепоту.