– Слушай меня внимательно, – продолжил искатель. – Я знаю, что ты никогда не согласишься с тем, что я сейчас скажу, но от этого зависит твоя дальнейшая жизнь и судьба всего Аструма. Ни одна живая душа, которой ты бы не доверяла как себе самой, не должна узнать о том, что произошло на острове. Как только мы причалим к материку, мы должны отправить туда моих ребят. Даже если кто-то уцелел…
– Нет… Нет… – сбивчиво прошептала Аврора, но он перебил её:
– Впрочем, не думай об этом. Платить цену за хранение тайн – это наша работа, для этого и существует палата искателей. А ты будешь жить дальше и вести Аструм к победе. Но ты должна решить, кому ты доверяешь. Соро, Вис, Север – только те, с кем ты готова разделить свой секрет, должны отправиться с тобой в светлое будущее империи. Я приду во дворец через три дня… Прикажи подать мне лимонный пирог, если не веришь верховной. Абрикосовый – если сомневаешься в главе совета. Яблочный – если считаешь, что генерал не сохранит твою тайну. И земляной чай, если все трое не на твоей стороне. Когда всё будет чисто…
Верро положил ладонь на широкий кожаный ремень кобуры, охватывающей его плечи.
– Ты знаешь, где меня найти. Я не буду сопротивляться.
– Верро, что ты говоришь… – не смогла сдержать слёз Аврора. – Боги, как ты можешь…
– Я давал клятву служить короне, и я буду служить тебе до конца. Но это наша общая ошибка, и доверять мне теперь или нет – решать тебе. Я приму любой твой выбор. Если ты хочешь, чтобы у империи было будущее, тебе придётся всё исправить и забыть о том, что случилось. Люди не простят тебе этого, если всё раскроется. А боги… Да срать я хотел на богов, если честно. Если бы они и правда существовали, они бы не допустили этого.
Аврора заметила, как мутная слезинка блеснула в уголке глаза старшего искателя.
– Твою мать, – зашипел он, обмахивая ладонью повреждённую глазницу, пропитавшую ткань марлевой повязки окровавленной лимфой.
Императрица вытащила шёлковый платок и осторожным движением помогла Верро промокнуть здоровый глаз.
– Ты поняла меня? – спросил он, крепче сжав её руку.
– Да, – сдавленно выдохнула Аврора. В её душе простиралась выжженная пустошь, а обезумевший от ужаса разум отказывался подчиняться. – А что будет с ним?
Салий, всё это время отстранённо сидевший за столом в центре каюты, упорно делал вид, что ничего не слышит.
– Он ведь сказал, что ничего не расскажет…
– Аврора… – Верро горько усмехнулся: – Конечно, не расскажет. Но, пожалуйста, оставь нас. Ненадолго…
Аврора кивнула. Она прекрасно понимала, к чему ведёт старший искатель. Она видела, как его слабая рука всё так же точно, как и прежде, нащупала рукоять пистоля. Выходя из каюты, императрица плотно закрыла за собой дверь и пошатнулась, почувствовав, как волна ударилась о корабельный борт.
Солнце, плавно клонящееся к закату, всё так же нещадно палило белыми лучами, отражающимися от зеркальных вод. Аврора всмотрелась в горизонт: он был тревожен и пуст, как и раньше. Всё происходящее казалось дурным сном. Молодая императрица ещё не представляла, сколько всего ждёт её впереди. Сколько бессонных ночей проведёт она прежде, чем примет свою постыдную тайну и станет жить с ней, как живут пережившие бой со шрамом у самого сердца, видя лица мертвецов, являющихся во сне. Сколько серых мундиров будет скользить вдоль аструмских улиц, заметая следы чужой ошибки. Сколько слов потребуется, чтобы наконец добиться встречи с Охайской Четвёркой и закончить войну. Как сладко будет впервые услышать имя…
Аврора Мортис. Сиятельная. Несущая мир и процветание. Матерь Четырёх Ветров.
Как сильно они будут любить её…
Как сильно она будет себя ненавидеть.
Глава 32Змея в траве
Наши дни
Храмовый Остров. Море Истоков. Эврия. Аструм
Ари дрожала. По щекам катились слёзы. Она не понимала, где находится: воспоминания въелись в память, будто были её собственными. Она отчётливо видела мёртвые тела, груды мёртвых тел. Салии, стражи и эгеры, теперь объединённые смертью, сгрудившись, лежали на холодной земле. Чёрные глаза, как и десятки других, «нормальных», одинаково мёртво смотрели в серое небо.
Их сбрасывали в море. Одного за другим. Как собак. В девственные воды, омывающие священную империю с начала времён. Кровь и скверна вливались в животворящее лоно самой природы. Смерть текла по аструмским венам – на север, на юг, на восток… Смерть стала частью их естества, отравляя всё живое на своём пути. Их общего естества. Страх правил здесь с самого начала. Он заставил салий разрешить проведение и бесчеловечных опытов над пленными охайцами. Он же заставил искателей не сдаваться, надеясь разгадать тайны самой природы, вмешавшись в её естественное течение. Тот же самый страх не дал молодой императрице, желавшей закончить войну любой ценой, остановиться. И этот же страх заставил Совиного воина выстрелить в одного из первых эгеров, измождённого и обезумевшего…
– Ари… – Соль коснулась её плеча, но это не помогло.
– Играя в бога, человеку выиграть не дано, – одержимо шептала кабатчица. – Небо без звёзд…
– Ари!
Соль тряхнула подругу, и та пришла в себя, растерянно озираясь по сторонам. Встретившись взглядом с Соль, она вновь почувствовала, как горечь расползается в её сознании. Отголоски шёпота камней всё ещё звучали в её голове, и в каждом отзвуке слышались лишь боль и отчаяние. Они сотни лет спали здесь, чтобы помнить. Ари колотило от дождя и холода, а её лицо укрывала мрачная тень.
– Ари, мы тебя везде ищем! Что случилось?
– Н-ничего… – Она понемногу приходила в себя. – Я просто… гуляла.
– Странное ты выбрала место, – нахмурилась Соль. – И время.
Соль видела, что с кабатчицей что-то происходит. Но она не решалась спросить, да и не знала – стоит ли? В предпраздничной суете ее голова была забита совсем другими делами, и даже если Ари и захотела бы поговорить о том, что её тревожило, это можно было отложить на время после Луналий.
– Эйра Фебус просил позвать тебя. Он там зашивается без нас!
Ари собиралась что-то ответить, когда от ближайшего дома донёсся настойчивый стук. Стучали в парадную дверь, но грохот был таким, будто всё здание сотрясалось от этих ударов.
– Именем императрицы! Откройте! Немедленно!
Девушки, не сговариваясь, бросились к дому и затаились у окна, бросая робкие взгляды в просвет между задёрнутыми шторами. Поначалу на стук никто не ответил, но затем хозяин нерешительно приблизился к двери и приоткрыл её, отделив себя от незваных гостей тонкой цепочкой замка. Соль узнала его – эйра Тум и его дочь Лука часто бывали в «Ветре и тростнике». Они были одними из тех, кого она успела обучить. И хотя Тум скептически относился к происходящему и постоянно опасался быть замеченным, Лука, напротив, воодушевилась новообретёнными способностями и всячески поддерживала идеи Соль. Хозяин что-то говорил, но отсюда слов было не разобрать.
Неожиданно дверь распахнулась, сорвав замок с крепления, и в дом ворвались двое стражей в золотых масках. За ними проследовала встревоженная салия.
– Вы должны пройти с нами, – скомандовал легионер.
– Никуда мы не пойдём, – вмешалась вбежавшая в комнату Лука. Её длинные волосы рассыпались по плечам, словно языки пламени, а глаза пылали праведным гневом. – Вы не можете просто так врываться в наш дом!
– Вы нарушили порядок принятия лекарств.
– Не волнуйтесь, – попыталась успокоить её салия. – Вам не причинят вреда. Мы всего лишь должны убедиться, что вы здоровы, и помочь вам вернуться к нормальной жизни.
– Да кто вам такое наплёл? Мы принимаем микстуру, – Лука указала на корзину, полную склянок, в углу комнаты, – как и раньше!
– Мы ведь всё равно узнаем, вы же понимаете, – скорбно возразила салия.
– Это всё Фебус Ностер, – неожиданно сказал Тум, отчего лицо его дочери побелело, – и его девочки.
– Папа, нет!
– Они учат людей, как спать, не принимая лечение. В «Ветре и тростнике».
– Простите, он не в себе, – попыталась оправдаться Лука, но её отец сам направился к салиям, вверяя себя в их руки.
– Прости, милая, но я не могу больше врать, – покачал головой неспящий. – Я всего лишь хочу тебя защитить.
– Ты не понимаешь, что творишь! – Лука уронила лицо в ладони, не в силах больше сдерживать слёзы, когда салия бережно обняла её за плечи и подтолкнула к выходу.
Девушки бежали в направлении «Ветра и тростника», не давая себе ни секунды передышки. Такое должно было случиться рано или поздно, и Соль это понимала. Чем большим людям ты доверяешь свою тайну, тем призрачнее надежда сохранить её. Однако неспящая всей душой хотела верить, что её история будет исключением. Что эти люди поймут, как ценно то знание, которое она вверила в их руки, и что от него зависит не только их собственное будущее, но и будущее тысяч таких, как они. Сегодня тайна перестала быть тайной, и теперь возмездие стало лишь вопросом времени. Холодные капли дождя стекали по лицу, и Соль изредка смахивала их потяжелевшим от воды рукавом. Только бы успеть…
Они уже приближались к кабаку, когда заметили, что предпраздничная суета возле «Ветра и тростника» стихла. В воздухе витало напряжение, предчувствие беды. Дверь кабака была небрежно распахнута, но в этом не ощущалось привычного радушия. Изнутри доносился сбивчивый шум, и, ускорив шаг, Соль и Ари влетели внутрь, уткнувшись в белые спины слепых легионеров.
– Позвольте, уважаемые, – лепетал Фебус, которого едва удавалось разглядеть за плотно сомкнутым кольцом Сов. Ситуацию осложняла толпа зевак, сгрудившихся вокруг и не дававших протиснуться ближе. – Это какая-то ошибка…
– Скажите, в чём мы виноваты, – послышался вдруг тонкий голосок Ривер. – Так ведь нельзя!
– Да и праздник у нас, разве вы не знаете? – оправдывался кабатчик. – Мы весь день трудимся, а вы вот так, ни за что ни про что…
– Вы обвиняетесь в саботаже, эйра Фебус. Вы подговорили группу эгеров отказаться от приёма микстуры, и по вашей вине погиб человек. Вы понимаете, чем это вам грозит?