— Боже! А это что такое? У нас же нет огорода!
— Возьми, — сказал муж, протягивая ей шпильки для волос. — А все остальное мне навязали в качестве принудительного ассортимента.
Иван ЗаконовТЕТЯ ВАРЯ ЧТО-ТО ВАРИТ
Ночью свет у тети Вари
Подозрительно горит:
Тетя Варя что-то варит,
Только что́ —
Не говорит.
Из буртов колхозных свеклу
Получив на… трудоночь,
В поварском искусстве свекру
Тетя следует точь-в-точь.
Тетя варит тихо-тихо,
Только слышно:
Кап-кап-кап.
Все боится повариха,
Не раскрыли тайну каб!..
Заиграл мышонок в прятки —
Тетя варит не дыша.
В этот миг
Шмыгнула в пятки,
Точно мышь, ее душа.
Чу! Кричит далече где-то
За деревнею сова.
Тете чудится, что это
Участкового слова!..
Что сварила —
В темный угол!..
У стряпухи нервный шок.
А из печи
Прыгнул уголь —
Вспыхнул с варевом горшок.
«Дом горит!» — кричит Варвара,
Угодив сама в огонь…
Тетка свеклу воровала
И варила самогон.
Давид КугультиновСМЕЯТЬСЯ ЛЕГЧЕ
При мне насмешливый бездельник
Кричал, что деньги — ерунда.
«Я знаю, ты всегда без денег, —
Ответил я ему тогда, —
Чтоб презирать рубли и медь,
Все ж нужно их сперва иметь».
При мне бездарный рифмоплет
Глумился злобно и лукаво
Над поэтическою славой.
Ему сказал я в свой черед:
«Чтоб славою не дорожить,
Все ж нужно славу заслужить».
Перевела с калмыцкого Ю. Нейман.
Микола БилкунМАМА У НАС ОТДЫХАЕТ
— А-а-а! Павел Максимович, заходите, заходите! Давненько у нас не были. Знакомьтесь, это наша мама, она у нас отдыхает: уже на пенсии. Садитесь, садитесь! Сюда! Здесь вам будет удобнее. А бы, мама, чего стоите?!. Организуйте нам чего-нибудь перекусить. Павел Максимович наверняка тоже еще не обедал. Давайте, давайте, быстренько!.. Да-а… Ушла на пенсию старушка. Законно, так сказать, отдыхает. Ну, по дому где что надо поможет. Сюда-туда… Мамаша, что же вы, прости господи, собираетесь, как на охоту? Так… А селедочка где? Ай-я-я-яй! А селедочку и забыли. Ничего, ничего, Павел Максимович, тут до гастронома два квартальчика. Пускай старушка пробежится. Одна нога здесь, другая там. Хе-хе-хе! Она ведь теперь отдыхает, ей полезно пробежаться по свежему воздуху. Да-а… А как вы поживаете? Как на службе дела? Как жена, детки? И жена тоже работает? Так, так… Мамаша, почему вы так долго? Можно подумать, что вы сами селедочку ловили и солили. Хе-хе-хе! Что, лифт испортился? Вечно у вас что-нибудь не слава богу. Ну вот, я так и знал! А минеральная водичка где? Что вы, что вы, Павел Максимович, как можно в такую жару без минеральной водички? Мамаша сейчас почистит селедочку и сбегает за водичкой.
О-о, а это супружница моя с прогулки вернулась и сынок. Саша, дай дяде ручку. Нет, Саша в детский садик не ходит. Зачем? Ведь мамаша у нас теперь отдыхает, она за ним и присматривает.
Нина, садись к столу. Сейчас мама водичку откроет и поведет Сашу гулять. Берите его, мама, берите, чего стали? Ишь, как раскапризничался! Прошу вас, Павел Максимович, прошу. И водичкой запейте. Мамаша еще принесет… О, а сигареты она все-таки забыла! Сейчас крикну ей с балкона. Мамаша! Сигарет купите в киоске. Каких, каких! «Спутник». Вы что, забыли? Подумать только, у человека никаких забот, сидит себе, как у бога за пазухой, на пенсии, отдыхает, а память такая дырявая. Берите, берите, Павел Максимович, закусывайте! Сейчас мамаша сигарет принесет, черный кофе заварит. Она у нас мастак на такие штуки. А вот и сигареты! Ну, мамаша, давайте оформляйте нам черный кофе. Ниночка, положи гостю еще сырку. Мама, где вы там ходите? Посмотрите-ка, почему там Саша плачет. Наверное, кошка поцарапала. Мамаша, да выбросьте кошку на лестницу! Ага, а кофе уже сварили? Наливайте, чего же вы стоите?!
Мамаша, налейте Павлу Максимовичу еще чашечку. Правда, вкусный кофе? Мамаша у нас — специалист. Как вышла на пенсию, как стала отдыхать, так ее кулинарный талант прямо-таки расцвел. Мама, посмотрите: была ли почта? Поглядим, что сегодня по телевизору. Павел Максимович, вы уже прощаетесь? Куда спешите? Ну, не буду задерживать. Привет жене, деткам! Ушел… Да-а… Ну, что у нас там по телевизору? Так, так… Ага, передача «Для вас, женщины». Ниночка, садись поближе. Мамаша, неужели нельзя убрать посуду тихо? Мешаете слушать! Уф-ф! Жара какая! Откройте дверь на балкон, а то задохнуться можно. Мамаша, там, кажется, кошка весь дерматин на дверях обдерет. Что это у нас творится, черт возьми! Придешь с работы усталый, культурно отдохнуть хочется — никаких тебе условий. Вы ведь целый день отдыхаете, а создать нам эти условия не можете! Мамаша, а где мои туфли? Сами под тахту заткнули. Ой, сколько там пыли! Зачем только пылесос покупал?! Ну, так я и знал: двух пуговиц на пижаме не хватает. Когда вы соберетесь их пришить? Уложите Сашу спать, потом пришьете пуговицы. А вообще надо свой отдых как-то планировать. Вы же как-никак весь день дома…
Перевод с украинского.
Юрий МартыновВЕЧЕРНЕЕ ПЛАТЬЕ
Вика высока и стройна. У нее бледно-голубые глаза навыкате, остренький носик, большой рот. Вика считает себя пикантной. Она признает, правда, что уши у нее немного великоваты. Но этот недостаток ее не беспокоит: уши прикрыты модно сделанной прической.
Когда Вике исполнилось семнадцать лет, она серьезно подумала о жизни и составила единственно разумную, с ее точки зрения, программу. Вика решила уйти из школы, окончить курсы стенографии и машинописи, поступить на работу в одно из солидных министерств (в одно из тех, двери которых нельзя открыть иначе, как повиснув всем телом на массивной медной ручке), работать и жить в свое удовольствие: быть модной, ходить на танцы и в кино, нравиться мальчикам и в то же время осмотрительно к ним относиться. С ее внешностью, полагала она, можно найти прекрасного мужа, такого, который сочетал бы в себе обаяние молодости с неограниченными средствами.
После окончания девятого класса Вика объявила о своем решении матери, уже немолодой женщине, страдавшей сердечной болезнью. Мать всполошилась, почувствовала себя плохо, заплакала. Она работала санитаркой в районной поликлинике, и ей хотелось, чтобы дочь стала врачом.
Но у Вики была своя духовная наставница — тетка по отцу, владелица дачи и сада, неудавшаяся художница. Тетя Туся торговала цветами, вязала и шила, сдавала комнаты.
— Не дай бог, — говорила она, — если девочка пойдет по стопам матери, у которой главная забота — работа. Девочка должна жить легко и красиво.
В то самое лето, когда подруги по классу сдавали экзамены на аттестат зрелости, Вика уже восседала за монументальным столом секретаря начальника главка, красила губы модной розовой помадой и купила себе первые туфли на «шпильках».
Вика напряженно следила за веяниями моды и с редкой силой воли шлифовала себя. Она считала, что голос у нее резковат, а свойственная ей манера обрывать собеседника на полуслове вульгарна. Приходилось постоянно следить за собой, а голос упражнять дома.
Вика освоила негромкое контральто, призванное выражать тонкие оттенки чувств. Она научилась слушать своих собеседников с выражением искренней заинтересованности.
Резкую, угловатую походку Вика сменила на плавную поступь. Она муштровала себя до тех пор, пока у нее не стало привычкой, не торопясь, подавать руку, небрежно натягивать перчатку и непринужденно держаться где бы то ни было. Вика уже начинала хандрить оттого, что никто не выражает вслух восхищения результатами ее усилий, но тут она познакомилась с Анатолием, студентом последнего курса юридического факультета. Самоусовершенствование, которому посвятила себя Вика, приобрело более определенный и волнующий смысл.
Как-то вечером Вика и Анатолий отправились на концерт в Зеленый театр. Симфонический оркестр играл что-то скучное. Хотелось есть. В момент, когда мысли Вики остановились на этом довольно пошлом предмете, раздались дружные рукоплескания. Она прищурила глаза и увидела, как на сцену к сверкающему в луче прожектора роялю прошла известная актриса в платье из белоснежной искрящейся ткани.
Вика затаила дыхание. Хороша, ничего не скажешь! Как это она, Вика, до сих пор не подумала о таком вечернем платье?
Викина мысль вдохновенно заработала. Надо, надо шить вечернее платье, и именно белое, парадное, ослепительное. И немедля!
Остаток вечера был поглощен новой мечтой. Правда, это не помешало Вике основательно поужинать с Анатолием в ресторане. После закрытия ресторана Анатолий отвез Вику домой на такси. Чувствуя себя немного хмельной от выпитого за ужином вина и нового грандиозного замысла, Вика весело простилась со своим другом и поднялась к себе. Едва она вошла в комнату, ярко освещенную полной луной, как ее охватила ярость: в комнате резко пахло валерьяновыми каплями.
«Опять старуха пила эту гадость! — со злостью подумала Вика. — Никогда не вспомнит обо мне, знает, что я не переношу запаха валерьянки», — и неприязненно посмотрела в сторону матери, которая спала на диване. Перед диваном на стуле стоял стакан с водой и пузырек с каплями.
«Опять плохо было», — холодно заключила Вика, прошла к окну, распахнула его и села на подоконник.
Перед ее глазами вставало то белоснежное платье певицы, то она сама в таком же платье.