- Краски-то, краски, а! Отчего, как думаешь?
- В воде растворены какие-то минералы или соли, химия вообще-то по твоей части… Борь.
Борис оглянулся и легко поднялся с корточек. Агата сощурилась, пытаясь увидеть, во что вглядываются мужчины. Кажется, или небо стало ниже? Или усилились испарения?
Нет, это по равнине полз туман – очень быстро, наступая не единым фронтом, а клином. Клин был явно нацелен на них.
- Уху? - заинтересованно произнес Борис.
- Возвращайтесь к Центру, - приказал Келдыш, подталкивая Агату.
- А вы?
- И мы. Только не мешайте нам, бегом!
Агата приостановилась, добежав до леса. Мужчины, то и дело оглядываясь, быстро шагали следом. Пальцы разведенных рук Дегтяра непрерывно шевелились, точно сплетали в воздухе невидимый узор. Туман замедлил движение – как будто опасался приблизиться к леску… или к Борису? Он затянул собой всю равнину, стер ее, точно ластиком – не равнина, просто бело-серый лист бумаги, а над ним – темнеющие облака.
И вдруг туман взметнулся до самого неба, точно собрался проглотить и его.
Агату хлестнула команда – прозвучавшая или мысленная: "Давай!" - и Келдыш вскинул руки.
…Багровая вспышка была проглочена туманом, и казалось, переварена им – как и вся долина до того. Но застывшие на месте мужчины вглядывались и вслушивались, пока в тумане что-то не заворчало и не заворочалось. Борис резко обернулся:
- Игорь, твою мать! Ну с-спасибо!..
Келдыш с разворота подхватил Агату под локоть, потащил, приговаривая:
- Ходу, ходу!
Лес то ли был настроен к ним доброжелательно, то ли испугался, что его попросту растопчут, во всяком случае, ни одного корня-подножки по пути не подставил. За спиной рычало и гремело - кажется, туман подавился келдышевским огнем. Когда они уже достигли стены, "отрыжка" догнала и их: горячий воздух толкнул в спины, разметал волосы Агаты и Игоря. Троица обернулась и попятилась к развалинам: над лесом вставала огненная, переливающаяся всеми оттенками красного и желтого, стена. Лесок корчился, сжимался в ужасе и трещал. Келдыш встряхнул за плечи раскрывшую рот Агату, крикнул ей в лицо – чтобы заглушить все нарастающий рев:
- Просыпайтесь! Давайте на раз, два… Три!
Последнее, что она услышала – смех Дегтяра:
- Вот это прогулялись!
Уф.
Успела!
Агата резко села – сердце колотилось так, словно она взбежала на девятый этаж.
- Что ты увидела на этот раз? – спросила нетерпеливо ДМН. – У нас такой всплеск! Ты, наконец-то, воспользовалась магией??
Воспользовались. Только не она. Агата подчеркнуто удивилась:
- А что, во сне это возможно?!
Она пересказала происшедшее, потом еще и еще, каждый раз добросовестно исключая из своей прогулки Келдыша и Дегтяра. Вглядывалась в картинку, зависающую в воздухе, поправляя и добавляя штрихи то там то сям. Голограмма просуществует недолго, но хотя бы основное ученые сумеют уяснить. Осипенко говорит, картинку можно снова воссоздать уже из памяти видевших; правда, неточностей в ней будет еще больше…
- Странно, никогда раньше такого не видела! И в отчетах о Кобуци тоже…
Агата вежливо улыбнулась: как будто что-то в Кобуци не странное!
- А потом все вспыхнуло.
- Как?
- А вот так! – Агата добросовестно изобразила пожар, добавила-убрала красок, полюбовалась – и погасила. – Ну, я пошла?
- Да-да-да. Завтра в это же время!
В то же время, в тот же час… Агата шагнула за порог, нашаривая сотовый. Пора было устраивать "групповуху", как называет их телефонные конференции Борис.
- Ну и что там такое было? – спросила Агата.
Келдыш молчал, а Дегтяр захихикал:
- Спроси Игорька. Пальнул от души!
- Был неправ, виноват. Вспылил! - речитативом выдал Келдыш.
Дегтяр продолжал веселиться:
- Да признавайся, Игорян, чего там! Выпендриться решил перед девушкой! Покрасоваться!
- А что если нет? – опасным голосом поинтересовался Келдыш.
- А если нет, тогда это тебе пора уже брать уроки БОММа! Ну те, про соответствие силы удара реальной опасности. Припоминаешь?
- А ты что, смог оценить "реальную опасность"? Изложи-ка нам.
- Да, что там все-таки было? В тумане?
- Откуда мне знать? Наш Ловец быстрее распознает всяческие агрессивные намерения! Между прочим, рванули-то наверняка газы, которые испускают озерца, подобные тому, до которого мы… хм, прогулялись.
- А что было бы, если б я не успела проснуться?
Тишина.
- Да-а… вопросец, - наконец сказал Борис.
- А вот еще вопрос: если можно умереть, когда постоянно снится Пустыня, то что происходит, если постоянно снится Кобуци?
- Похоже, мы проверим это на собственном опыте, - заметил Келдыш. – Ну, во всяком случае, на мне нет ни ушибов, ни ожогов.
- Может, таких придурков, кому она снится, больше на свете и нет, - проворчал Борис. – Ох, извини, девочка!
- А вашей Анжелике Кобуци не снится? Вам вообще снятся сны?
Пауза.
- Снятся. Но не так, как людям… Я спрошу Анжелку, кстати. Ну все, оперативка окончена? Все свободны, встреча завтра?
- Пока, Борь.
Когда Дегтяр отключился, Келдыш сказал резко:
- Опять начинаете?
- Что?
- Оставьте вы Климову в покое!
- Но я просто…
- Есть вещи поважнее. Вам нужно научиться просыпаться быстро и по собственной команде, а не по сигналу таймера. Все-таки у меня нет желания проверять, насколько травма или даже гибель в Кобуци отразится на вашем спящем здесь теле. Я поищу методику и специалистов и начнем тренироваться.
- Но ведь в ИМФ и так…
- У вас будут дополнительные уроки плюс к тем, чему вас обучает Осипенко. До завтра.
Учиться она, конечно, любит, но что-то не припоминает, чтобы в один месяц ей приходилось изучать столько новых предметов: сновидения-путешествия, общение с животными, боевую магию…
И поцелуи, ехидно подсказала память. Агата вздохнула. К сожалению, чего-чего, а повторения именно этого урока Келдыш явно избегает…
Глава 6Учебный выходной
- Уж лучше бы вы мне помогли с «Историей и обществом», - бурчала Агата, нехотя листая учебник. – Уснуть-то я и сама легко усну – вот прямо сейчас, только начну заучивать параграф…
Келдыш сидел на земле рядом со скамьей, жевал травинку и глядел вдаль. Отозвался также лениво:
- Не путайте, вам нужно научиться не засыпать, а просыпаться по команде.
Было душно, как будто наступила уже середина лета и на город улеглась зрелая, июльская, все обволакивающая плывущим маревом, госпожа Жара. Прохожие жались в тень домов и деревьев, с облегчением ныряли в магазины к кондиционерам; прикрывались кепками, шляпами, солнцезащитными очками или просто ладонью во время вялого марш-броска через раскаленные, залитые светом улицы. Дети беззаботно купались и брызгались в фонтанах. Агата им завидовала: в детстве ей этого не разрешала бабушка (негигиенично, неприлично!), теперь сама себе не позволишь – и правда, неприлично такой взрослой дылде лезть с малышней в фонтан.
Даже Келдыш сегодня приехал… нет, по-прежнему, в черном, но в таком, что девочки (весь интернат по агатиному примеру выбрался с учебниками из душных комнат в парк) очень оживились, а Стефи восторженно взвизгнула, вцепившись в руку Агаты. Да и сама она сказала: «Ух ты!», - про себя, конечно. Впрочем, Келдыш блеснул насмешливым взглядом: наверняка заметил реакцию. А, может, таковой и добивался. Пррровокатор!
Но кто бы мог подумать, что такой ажиотаж может вызвать обычная летняя майка!
Без рукавов.
Открывающая крепкие бицепсы и широкие плечи.
На груди у него по-прежнему болтался Ловцовский медальон. Под жадными взглядами девушек Келдыш небрежно заправил его за майку.
- Поехали?
- Угу.
Агата собрала учебники и конспекты под мышку и пошла вдоль забора вслед за Келдышем, собирая по дороге девичьи взгляды и комментарии. Вскоре у нее уже пылали уши: общий смысл высказываний сводился к тому, что никто не отказался бы от такого куратора. Хорошо, Игорю не слышно: идет по ту сторону ограды, а там шум проезжающих машин и разговоры прохожих…
Агата покосилась. Келдыш смотрел прямо перед собой, но губы его предательски подрагивали: все он прекрасно слышал. И потешался от души.
Кажется, Божевич выписал ей постоянную индульгенцию-пропуск: охранник лишь привычно кивнул Ловцу и выпустил Агату. Только сев в машину, Агата догадалась спросить, куда они едут.
- Куда-нибудь, - неопределенно отозвался куратор.
Это «куда-нибудь» оказался обрывом над рекой неподалеку от города. Река здесь делала крутой поворот, город остался за холмом, а далеко внизу и широко вокруг расстилались зеленые поля и перелески. Сень петляла блестящей коричневой лентой; внизу, под отвесным обрывом, невидимые, проносились машины. Только здесь, в тени, где ветер лениво обвевал ее со всех сторон, Агата слегка очухалась от плавящей мозг и тело городской жары. Уселась на скамью, с любопытством огляделась.
- Красиво. Это ваше любимое место?
Келдыш постоял над самым обрывом, засунув руки в карманы, – Агата едва не ухватила его за… да хотя бы за ремень (и он еще утверждает, что высоты боится!). Словно хозяин обозрел свои владения и заключил:
- Да, неплохо.
Сел он почему-то не на скамью – устроился на траве рядом, привалившись к скамье спиной. Агата ерошила прилипшие к вспотевшей шее волосы: не-ет, ей надо жить только в умеренном климате, в жару она чувствует себя выброшенной на берег медузой. Косилась на Келдыша с завистью: ведь даже ни капельки не вспотел! И вообще, выглядит свежим и очень энергичным, несмотря на расслабленную сейчас позу. Кажется, в отличие от нее, он просто наслаждается жарой, впитывает ее всей кожей, как земля после засухи впитывает каждую каплю долгожданного дождя…
- А Огневики любят такую погоду, да?
Келдыш прижмурился, как кот, и потянулся - Стефка бы сейчас просто завизжала от восторга! Агата, впрочем, тоже откровенно глазела на его напрягшиеся мышцы.