Голос доносится до уха сладкой песней, и я прохожу через толпу «Титана», замечая ее. Да ладно! Да ну, на хрен, ладно!
Она пытается отвоевать свой чемодан у того самого, от чьего имени меня подташнивает уже, и смешно хмурится на его агрессивное желание оказать ей помощь.
– Аленка! – тянутся мои губы в улыбке, и я подлетаю к ней, сразу обнимая так крепко, что боюсь ее задушить.
Она бросает и свой чемодан, и попытки отвоевать его у Максима и обнимает меня в ответ. Правда, расслабляется она только на пару секунд, а потом отталкивает меня аккуратно и отводит в сторону.
Я слышу какие-то недовольства за спиной, но даже не разберу, мои это психуют или нет. Сейчас мне все равно, у меня тут Аленка.
Когда отходим на несколько метров, тянусь к ней за поцелуем, но она снова, как тогда, у дома, отворачивается и дает поцеловать только в щеку.
– Что случилось? – спрашиваю сразу, потому что уже немного бешусь.
– Сереж, подожди, давай поговорим, пожалуйста.
– А давай сначала поцелуемся, а потом поговорим? Я соскучился, Ален. А еще я очень рад тебя видеть!
– Я тоже рада, но…
– Если «но», то не слишком рада. Что случилось уже?
Я психую, конечно. Во-первых, она и слова не сказала, что тоже катит на сборы с командой, хотя я ей о них все уши прожужжал. Хотела скрыть? Надеялась, что мы будем на разных территориях и не встретимся? Почему?
Во-вторых, мне катастрофически хочется ее целовать, а у нее тут какие-то дурацкие «но». Какие могут быть «но», когда мы не надеялись даже увидеться в ближайшее время, а в итоге оказались на одной территории на целых два месяца?
– Я просто хотела сказать, что нам не стоит…
– Что не стоит, Ален? Ты сама сдалась, когда я уезжал. Что изменилось-то за пару дней?
– Я не думала, что мы когда-нибудь еще увидимся, если честно. И я очень рада, что мы встретились, ты не подумай! Но я работаю в команде твоих соперников. Они уже шепчутся и косо смотрят на меня после вашего отъезда, а тут вообще вся команда. Да и тренер явно по головке не погладит за отношения с одним из соперников.
– А ты точно за тренера переживаешь, Ален? Или, может, за Макса своего?
Меня дико бесит тот факт, что вместо того, чтобы целоваться и наслаждаться тем, что мы снова вместе, мы стоим и обсуждаем какую-то хрень.
– Не неси чушь. Тренер, да и вся команда. Уверена, твои тоже не будут рады, когда узнают, что у тебя отношения с тем, кто из команды соперников.
– Но ты не игрок, Алена!
– Но все равно часть команды, знаю многое, вижу, работаю с ними. В конце концов, их здоровье в моих руках.
– Ясно, Ален. Круто.
Я не нахожу нормальных слов для этого, потому что пока очень сильно психую. Мне хочется наорать на нее и сказать, что она несет абсолютную чушь, которая существует только в ее голове, но я просто опускаю руки и ухожу оттуда, направляясь за пацанами на море.
Потому что я понимаю, что это все тупые отмазки. И боится она вообще не этого. А моих драк с Максом, противостояния команд из-за этого, а еще просто меня. Потому что за те три дня мы хоть и были вместе часто и целовались даже, но все равно не успели сблизиться настолько, чтобы ей было сразу комфортно стать моей девушкой без лишних вопросов.
За два года изменился каждый из нас, и пока мы чужие, хоть и влюбленные друг в друга люди. Я уверен, что она тоже влюблена.
Просто придется завоевать ее снова. Теперь уже навсегда, а не на три дня.
Что ж, я готов. Только сначала остужусь в море. Слишком уж во мне бушуют эмоции.
Глава 19
Алена
Все не так. Не так, как должно или даже могло бы быть. Все свернуло совершенно в другую сторону, и мне от этого так грустно, что даже приезд на море, на котором я была последний раз еще совсем мелкой, меня не радует.
Сережа не хочет меня слышать, злится. Нарычал на меня и ушел, как будто я дура какая-то и сама себе все накрутила. А мои опасения, вообще-то, вполне адекватные. Я не хочу быть яблоком раздора между командами и смотреть на драки парней тоже не хочу.
Макс, как назло, слишком активен в общении со мной, выполняет обещание, чтоб его… И вот что мне делать?
И нет, это не выбор между Максом и Сережей. К первому я все еще отношусь как к хорошему другу, ничего не изменилось. Это выбор между обыденной размеренной жизнью и новым поворотом, за которым я понятия не имею, что меня ждет.
Дома все было гораздо понятнее. Он приехал, я поняла, что мое сердце при виде него все еще стучит слишком быстро, и потом он уехал. Я не знала, что будет дальше и увидимся ли мы хоть когда-нибудь в жизни еще раз. Он обещал что-нибудь придумать, приехать, но это было на уровне мечтаний, да и в любом случае это было другим.
Сейчас мы на одной территории. Его команда и… и моя. Они соперники, а я часть команды, как бы он ни пытался это отрицать. И будь он моим парнем уже долгое время, все знали бы, что у меня парень в «Фениксе», и ничего бы не было. Но начинать отношения на этой территории… Я не представляю, каково это.
В любом случае я все еще слишком плохо знаю Сережу, чтобы вот так поставить все на кон с первого взгляда. Он злится на меня, не понимая, что мне тоже сложно. И этим он меня очень расстраивает.
Мне выделили комнату в одном из домиков «Титана», но работать я буду в медпункте, он тут общий на всю территорию, и все приехавшие от команд врачи будут там заниматься бумажной волокитой и проводить процедуры, если потребуется.
Комната совсем небольшая, но в целом уютная. Большая кровать занимает половину комнаты, и я сижу на ней в позе лотоса, рассматривая происходящее за окном.
Окна моей спальни выходят на спортивную площадку и футбольное поле, там бегает малышня из разных команд, пиная друг другу уже где-то раздобытый мяч. В этом возрасте все так просто… Нет никакой неприязни, а стоит только оказаться за пределами льда, как соперник уже становится другом.
В дверь кто-то негромко стучит, и мне в целом не сложно догадаться, кто это может быть.
– Входи, – говорю и усаживаюсь на кровати по-другому, подтягивая ноги под себя.
– Я принес тебе лекарство от грусти. – Максим улыбается и достает из-за спины коробку конфет. – Гормон радости.
– Спасибо. – Сейчас я не собираюсь отказываться. Радости мне и правда не помешало бы. Макс садится рядом, молчит, и я не говорю ничего. Открываю одну из конфет, закидываю в рот и наслаждаюсь вкусом. С цельным орехом, мои любимые. – Вкусно, спасибо.
И мы снова молчим. Макс осторожничает последние пару дней, боится, что вновь оттолкну, если будет перебарщивать. Ну, мне так кажется почему-то. Он просто был так воинственно настроен, фыркал что-то на меня, а потом просто стал улыбаться постоянно, помогать во всем и вот, носить лекарства от грусти.
Таким он всегда был, мне нравилась такая наша дружба, а потом он признался мне в чувствах, и все мигом рухнуло.
И хоть я и хорохорюсь раз за разом, что ничего ему, кроме дружбы, не обещала и что, если его это не устраивает, мы можем вообще все прекратить, все равно чувствую себя неловко. Он всегда был со мной нежным и милым, веселым и классным, а потом оказалось, что он делает это все не потому, что мы так круто дружим, а потому, что я ему нравлюсь.
И вот сейчас. Я снова радуюсь, что наше дружеское общение пришло в норму, а на подкорке сидит то, что он признался мне в любви несколько дней назад и что снова делает это далеко не из дружеских побуждений. Сложно-о-о-о. Хочу домой. Потому что еще ничего не началось, а я уже чувствую, как меня это достало.
– А я говорил тебе, что он козел, – начинает Макс, и я закатываю глаза. Да ну, и двое суток не продержался милым и сговорчивым? Бьет все рекорды.
– Если ты думаешь, что, оскорбляя его, ты топишь мое сердце и забираешь его в свою сторону, то ты ошибаешься. Очень сильно.
Мне почему-то сразу вспоминается, как тогда Сережа сказал, что понимает поступок Максима, хоть и терпеть его не может. Понимает его поступок… А этот сидит оскорблениями разбрасывается.
– Просто ты грустишь из-за него, и меня это расстраивает. А я не хочу, чтобы ты грустила. – Он мягко уходит от разговора о моем сердце и запихивает мне в рот еще одну конфету. – Пошли посмотрим территорию? Прогуляемся заодно.
Я не отказываюсь. Потому что территорию посмотреть нужно и ничего страшного в том, что я посмотрю ее с Максом, нет.
Хотя, честности ради, мне все меньше и меньше хочется уделять ему внимание, потому что каждый раз он расценивает его абсолютно неверно.
На территории очень много людей, мы встречаем еще одну команду, когда выходим из своего домика. Они последние прибывшие, и я понимаю, что скучно тут точно не будет. Просто огромная толпа людей – от самых мелких до совсем взрослых. Это очень похоже на детский лагерь, в котором я, к сожалению или к счастью, никогда не была.
Все бегают туда-сюда, очень много детей разных возрастов играют в разные игры, создавая просто жуть какой сильный шум. Но это совсем не бесит. Наоборот, их веселье заряжает и меня, и отчего-то хочется улыбаться вместе с ними.
Мы почти не разговариваем, пока ходим и смотрим окрестности, перекидываемся буквально парой слов. Макс просто идет рядом и очень часто смотрит на меня, а не вокруг, и мне от этого становится очень неловко. Поэтому я просто иду и делаю вид, что ничего не замечаю. Надеюсь, я выгляжу не слишком глупо.
Мы проходим мимо очередных домиков, когда я слышу знакомый голос. Сразу понимаю, что тут будет жить «Феникс» всем своим многочисленным составом, и самое в этой ситуации «смешное» то, что именно они являются нашими соседями. Вся территория как бы разделена на две части большой прогулочной зоной и столовой. В каждой части по шесть домиков. И на левой стороне как раз «Титан» и «Феникс», как здорово!
Замечаю Савельева, он стоит и что-то объясняет толпе малышни примерно семилетнего возраста и с громким вздохом отпускает их, подозреваю, так и не сумев донести какую-то важную мысль до слишком эмоциональных из-за новой обстановки детей.