— Я понимаю, что ты хочешь помочь Наруто, но ты выбрала самый неудачный вариант. Люди, у которых по вине Лиса погибли близкие и которым нечего терять, не могут простить «обман» хокаге и вполне могут решиться на отчаянные меры. Новость о том, что они годами ненавидели и избивали невинного ребенка, а не воплощение демона, терзает их душу и совесть, и толкает на необдуманные действия. И если волнения будут продолжать нарастать… Хирузен применит силу для их подавления и тогда погибнет очень много невинных.
Девушка на миг замерла, но потом, так ничего и не сказав, пошла дальше.
Какаши устало привалился к стене. Что ему делать дальше, он не представлял…
— Интересно, кто больший предатель? Тот, кто поставил на кон жизни сотен невинных, чтобы помочь одному незнакомому ребенку, или тот, кто этого не сделал для сына своего учителя, о котором поклялся заботиться и защищать… — Мужчина горько рассмеялся.
В большом круглом зале, за длинным столом, сидели десять шиноби в странных белых повязках на головах. Один был одет в одежду казекаге — правителя Суны.
— Докладывайте. — Коротко бросил казекаге.
— Мы получили последние данные из Конохи. Большинство ее жителей и простых шиноби всерьез считают настоящим джинчурики бывшую теневую охотницу Асэми, а не Узумаки Наруто.
— Что говорят наши сенсоры?
— Они абсолютно уверены, что демон запечатан в мальчике, он просто фонтанирует его демонической чакрой.
— Хм… Больше ничего не удалось узнать? Что насчет этой Асэми.
— Разведчики утверждают, что она использует совмещенную стихию ветра и огня.
— Наша Пакура использовала совмещенный ветер и огонь. Значит это тот же геном?
— Нет. По данным разведки, у Асэми совсем иной код генома. Более подробно изучить его не удалось. Для этого нужно добыть свежую пробу крови девушки.
Вдруг со своего места поднялся высокий шиноби с повязкой, закрывающей половину лица.
— Я думаю, что Асэми не обладает улучшенным геномом.
— И почему же? Ты не доверяешь нашей разведке, Баки?
— Я считаю, эта охотница и есть настоящий джинчурики. Именно благодаря этому она и разрушила Скрытое Сияние. В тот момент произошло не пробуждение ее генома, а пробуждение демона, как раз и устроившего бойню.
— Интересное предположение… Я и сам об этом подумывал, тогда все встало бы на свои места… — Казекаге задумчиво побарабанил пальцами по столу. — Смущает только уверенность наших сенсоров в обратном.
— Такой обман легко можно устроить. Достаточно запечатать в мальчике лишь небольшой кусочек демона. Вы ведь сами знаете историю про братьев Кинкаку и Гинкаку. Они излучали энергию Лиса, но сами при этом не были его джинчурики. Остается единственная проблема — это скрыть демоническую чакру в девушке.
— Ты прав, Баки. А насчет сокрытия чакры… Мне известно, что клан Узумаки когда-то пытался создать подобные печати. Сам клан был предан и уничтожен Конохой, но их наработки Хирузен вполне мог захватить и использовать… Но, пожалуй, не будем пока спешить с выводами. Время до начала войны еще есть и нужно собрать как можно больше информации об этой Асэми…
— Я могу связаться с нашим агентом в Скрытой Листве — Мизуки. Можно попробовать провернуть одну операцию, которая очень многое прояснит. Агента мы, скорее всего, потеряем, но данные получить сможем.
— Жду от тебя детальный план операции, Баки. На кону благополучие нашей деревни и мы не имеем право на ошибку.
— Да, казекаге-сама…
Глава 16
Наруто устало прошипел сквозь зубы ругательство. Вот уже почти целый день он бродил по городу в поисках чертового старика-пьянчужки, но того, как назло, нигде не было. А точное место его жительства никто не знал. Вспомнив как постоянно и везде натыкался на него до встречи с Асэми, мальчик снова ругнулся. Однако, лишь на этого любителя кидаться всяким мусором оставалась последняя надежда…
Хотя отношение жителей к мальчику и кардинально изменилось, они по-прежнему отказывались говорить с ним на тему причин их давней ненависти или нынешней заботы. Даже Аяме, Теучи и Асэми отказывались что-либо объяснять. Но на этот раз Наруто собирался докопаться до правды и понять, что за проступок он когда-то совершил, из-за чего его ненавидели, и за что Асэми взяла вину на себя.
Наконец мальчику повезло и в одном из магазинов по продаже алкоголя ему подсказали точный адрес старика. Добравшись до его квартиры, Наруто неуверенно застыл перед обшарпанной дверью, не решаясь постучать. Но потом мальчик вспомнил ненавидящие и полные страха взгляды жителей, обращенные на Асэми и снова обрел прежнюю уверенность. Нельзя позволять девушки страдать вместо него, хотя она и никогда не признается, как ей плохо, но мальчик прекрасно знал, каково это жить, когда все тебя ненавидят. Но сначала необходимо срочно понять, что же происходит…
Стучать пришлось несколько раз и, когда Наруто уже подумал, что дома никого нет, в квартире послышался грохот и ругательства и, спустя несколько минут, дверь наконец открылась.
— А… это ты, пацан. — Прохрипел старик. С тех пор, как мальчик видел его в последний раз, дед совсем сдал и кажется даже еще больше постарел. — Ну заходи, раз пришел, а то мне трудно стоять…
Распахнув дверь настежь, старик прошел вглубь комнаты и тяжело рухнул в пыльное, покосившееся кресло. Наруто прошел вслед за ним.
— Так чего ты хотел, пацан? И где… эта… она не с тобой?
— У Асэми сегодня какие-то тренировки на весь день. А хотел поговорить я насчет отношения ко мне жителей. Мне никто не хочет ничего рассказывать…
— И почему же ты решил, что я расскажу?
— Мне почему-то кажется, что расскажите.
Старик ничего не ответил, только достал и кармана маленький золотой медальон и неподвижно на него уставился… Лишь спустя минут десять, он снова с трудом поднял глаза и проскрипел:
— Это медальон моей внучки, пацан. Я подарил его младшенькой на день рождение, когда ей исполнилось пять лет… Пять лет… А потом… Когда-то я был шиноби. Всего лишь слабый рядовой генин, которому никогда не доверяли чего-то большего, чем охрану монумента или кладбища, но я и не гнался за силой и званиями… Я был счастлив, пацан! У меня было все! Непыльная работа, хороший дом, а не эта халупа, любящая жена, с которой я прожил тридцать лет душа в душу, любимая дочь и трое маленьких внучков… И младшенькой я подарил этот медальон на день рождение… А на следующий день я потерял все! Понимаешь, всё!!! Погибли все!!! Вся моя семья!!! — Старика всего затрясло, но он сумел с собой справиться. — Остался только я один… Я должен был умереть вместе с ними! Я должен был быть вместе с ними… Но меня не было… Чертовы приказы… И я остался жив… Старый идиот… Это случилось двенадцать с половиной лет назад… Сейчас младшенькой было бы уже семнадцать…
— Двенадцать с половиной лет назад… Тогда ведь было нападение Девятихвостого Демона Лиса на деревню?
— Да, пацан, нападение этого треклятого Лиса… Тогда Коноха понесла чудовищные потери, от которых оправляется до сих пор, и погибли многие тысячи людей…
— Но как это связано со мной и с ненавистью всех жителей? Четвертый хокаге ведь победил Лиса ценой свой жизни и спас деревню!
— Победил… А ты еще не понял? Хвостатые демоны бессмертны. Их убивали уже ни один раз, но они всегда возрождаются… И мстят. Единственный способ их остановить, это суметь запереть где-нибудь или точнее в ком-нибудь…
— Стой… Ты же не хочешь сказать… — Наруто даже стало плохо от страшной догадки. Он просто не мог в это поверить. — Да, нет… Это же какой-то бред! Такого просто быть не может!
— Боюсь не бред. По той версии, что объявил нам третий хокаге, снова вставший во главе власти, Четвертый запечатал душу Лиса в новорожденном мальчике. Его звали Наруто. И этого мальчика всегда легко можно было опознать по шести темным полоскам на щеках, похожих на татуировку лисьих усов. Всем жителям даже твои точные приметы подробно описали. Для нашей, так сказать, безопасности.
Наруто невольно погладил свою щеку.
— Но ведь я же не Лис! Даже если он действительно во мне запечатан! И я ведь никогда не разрушал деревню и не убивал твою семью! И я ведь не виноват, что Четвертый запихнул демона именно в меня! Почему тогда все жители так ко мне относились?!
— Как нам сказали, Четвертый просто заменил душу ребенка на душу Лиса, так что тебя считали настоящим демоном, пускай и без сил и памяти и в теле сопляка. Но большинство жителей больше поверило в другую версию, решив, что Хирузен просто очерняет того, кто когда-то занял его место… Четвертый хокаге Минато Намикадзе НИКОГДА не запихнул бы демона в невинного ребенка и уж тем более не вырвал бы из малыша душу! Понимаешь?! Это был добрейший человек, ГЕРОЙ, для которого дети нашей деревни были всем! Он бы скорее умер тысячу раз, чем совершил такой омерзительный и непростительный поступок! — Снова закричал старик, но быстро взял себя в руки. — Жители выяснили, что сказанное Третьим не совсем точно. Минато не запечатывал Лиса в ребенке. Он убил демона, но, отдав свою жизнь шинигами (богу смерти), смог помешать его возрождению. Девятихвостый воскрес не как огромный монстр, а как маленький ребенок, так же лишившись всех своих сил и памяти. Впрочем, на отношение к тебе новая версия никак не повлияла…
— Теперь все становится понятно… И ругательства жителей, вроде «лисеныша», и их оговорки и то, почему родители отгораживали от меня своих детей… Сначала я многое не понимал, считая какими-то заморочками взрослых, но теперь… Вот только почему никто еще давно не открыл мне правду?
— Приказ Хирузена запрещал жителям рассказывать тебе правду. Вроде как это нужно было, чтобы уменьшить вероятность пробуждения воспоминаний Лиса.
— Почему жители меня вообще тогда терпели, если считали ужасным монстром, убившим их близких? Почему не собрались и самого не убили?!
— Ты меня чем слушал, сопляк? Демоны БЕССМЕРТНЫ! Убили бы тебя и через пару недель, дней, а возможно и сразу, на Коноху снова напал бы монстр размером с гору. К тому же наличие у нас демона, причем сильнейшего из всех, заставляло другие страны трижды подумать, прежде чем нападать на страну Огня. Так что нам приходилось мириться с твоим присутствием. Кстати, я слышал в других скрытых деревнях тоже есть запечатанные в людей демоны. Их еще называют этими… как там… джинчурики…