лей… Их мнение было для него важнее, чем отчаянная мольба, боль, горе и обида своего собственного сына…
— Боялся ли я быть похожим на него и принести Наруто больше вреда, чем пользы? Или… сейчас я именно на своего отца и похож? Скольких людей я подвел за свою жизнь? Скольких друзей потерял? Сколько ошибок совершил?
Хатаки рухнул на колени, упершись кулаком в грязную землю и склонив голову.
Вытеснив остальные образы, перед его мысленным взором возникла Асэми. Она словно сияла нестерпимо ярким, неземным и прекрасным светом, заставляя сердце сжиматься от боли и будто опаляя огнем все темное и мерзкое в душе. Теневая охотница… бездушная убийца… чудовище, как называли ее в АНБУ… она без колебаний вступилась за маленького ребенка. Встала на защиту Наруто. Взяла на себя всю невообразимую ненависть, презрение и злобу людей к малышу. Стала Девятихвостой. Заменила мальчику мать, учителя и друга… Пошла ради него против деревни, самого хокаге и даже… своего хозяина Данзо.
— Она… Ради своих друзей… ради Наруто… Асэми пошла бы даже против всего мира. Я видел это в ее глазах… Даже если бы ее объявили самым настоящим злобным чудовищем.
То, что сломало его отца, молоденькая девушка добровольно взвалила на свои хрупкие плечи. Там, где сдался взрослый, сильный и мудрый джонин, считавшийся легендарным «Белым Клыком», который предпочел трусливо убить себя… Там, где сам Какаши даже не пытался прикоснуться к ответственности, малодушно закрывая на все глаза… Асэми стояла подобно нерушимой скале из закаленной стали…
— Она ведь сама еще совсем недавно была ребенком… не видела ничего в своей жизни, кроме войны и смерти… — Какаши вспомнил рассказы Акайо о том, как девушка постоянно путалась в самых простых и естественных для обычных людей вещах и ее приходилось учить заново…
— А я… Сначала по моей вине погибли те, кто был ей семьей… А потом… потом, когда она опять осталась совсем одна в этом мире… вместо помощи и поддержки… или хотя бы совета… я… ВЫСОКОМЕРНО ОБВИНИЛ ее!!! Обвинил во всем! Хотя она лишь изо всех сил пыталась защитить ребенка так, как умела! Девочка со сломанной в Корне психикой и разумом… Даже если она где-то и совершила ошибку в своих действиях… не такому трусливому уроду и ублюдку вроде меня было критиковать ее! Когда именно я должен был из всех сил заботиться о Наруто еще много лет назад, а не трусливо прятать голову в песок оправданий! А вместо этого стал таким же как отец и как те, кто обвинял его в ошибке, доведя до самоубийства!!! Кичился своим патриотизмом и преданностью деревне!!! Гребаный идиот!!!!!!
Какаши медленно поднялся на ноги.
«Верил Хирузену… Оправдывал его действия… Даже ощутил сомнения, когда он выставлял Асэми монстром. Нет, я даже хуже, чем идиот. И сейчас… То, что Асэми дали в ученики одновременно и Саске и Наруто может значить лишь одно. И ее и детей собираются использовать как разменную монету, отвлекающую врага приманку и жертву в надвигающемся шторме… Хирузен больше не собирается сохранять жизнь джинчурике и последнему Учиха. Он заставит Асэми принять весь этот ужасающий удар на себя, в одиночку выйти против всех врагов.»
— Асэми. Даже если ты никогда меня не простишь… Даже если мою вину перед тобой, перед Наруто, перед всеми, кого я подвел, не искупить, теперь я поступлю так как действительно должен и сделаю все, чтобы помочь тебе… В этот раз… ты не будешь нести всю эту непосильную ношу в одиночестве…
— Аматерасу. — Процедил подросток, активирую одну из самых ужасных и мощных способностей мангеке шарингана. Неугасимый черный огонь, способный убить сильнейших шиноби и, в теории, даже могущественных демонов…
Девочку окутало угольно темное марево, жадно готовясь пожрать ее плоть и все, чего коснется…
И…
Глаза Итачи изумленно расширились, когда теневая охотница снова никак не прореагировала на его действия, даже не замедлив свой шаг и не посмотрев на нового противника. Лишь хладнокровно нажала на свой наруч и на ее одежде, на краткое мгновение, вспыхнул узор сложной печати, бесследно поглотившей и запечатавшей не успевшее до конца сформироваться пламя Аматерасу.
«Данзо… Как этот ублюдок смог так хорошо изучить силу шарингана с мангеке и слабые места наших техник?! Нет… Это не Данзо… Значит… Сенжу, с которыми Учиха воевали веками. Второй хокаге Сенжу Тобирама, заодно создавший проект „теневых охотников“».
Подросток сложил печать и из-под земли, прямо через крышу дома, в тень ударил частокол длинных каменных лезвий. В этот раз она все же отреагировала, колесом молниеносно отпрыгнув в сторону и, вместе с тем, гибко изогнулась избегая шипов, бивших на упреждение в зоны возможного уклонения. Хотя мангеке шаринган фиксировал множество ран на теле девочки после битвы с Митсуо и значительное чакроистощение с потерей крови, как и раньше тень не выказывала никаких признаков слабости. Даже дыхание ее вновь стало ровным, словно недавний тяжелейший бой был просто сном.
«Но это лишь внешняя показуха, призванная обмануть врага. Я вижу, насколько замедлилась твоя скорость, тварь, особенно движения левой руки, хотя ты и пытаешься это скрыть».
На мгновение светящийся алым взгляд Итачи встретился с ледяным безжизненным взором тени, и девочка чуть наклонила голову вбок, продолжая молча стоять на месте и разглядывать Учиха.
— Цукуеми! — Подросток активировал вторую способность проклятых глаз, накладывающих на противницу чрезвычайно мощное гендзюцу, вырваться из которого самостоятельно еще никому не удавалось. Единственным недостатком техники являлась необходимость зрительного контакта с врагом.
На этот раз вязь печати вспыхнула на маске теневой охотницы, и атака мангеке в очередной раз не причинила ей совершенно никакого вреда.
— Цель номер 1, которую приказано игнорировать, проявляет настойчивую враждебность. Запрос инструкций. — Тихо сказала девочка, явно активировав связь.
«Игнорировать?! Так поэтому настолько легко удалось пробрался через все кордоны теней?! Значит… я мог не терять время на обходы и маскировку, просто несясь напролом и меня бы не тронули?! Прости старик, что из-за свой глупости я не спас тебя… Я был дураком, не видящим за деревьями леса, хотя во время пробоя барьера мне и дали прямую подсказку!»
— Поняла, Данзо-сама… — Все так же тихо проговорила девочка, равнодушно глядя на падающий на нее, подробно метеору, десятиметровый огненный шар. Подняв руку, тень сложила печать и сжала пальцы. Огромный сгусток пламени, с утробным воем раздирающий воздух, мгновенно погас с сильным хлопком… Чтобы освободить летящую следом звезду громадной шаровой молнии, распавшуюся на десятки более мелких снарядов, устремившихся к противнице.
По-прежнему стоя с вытянутой рукой, девочка лишь поменяла печать, создавая на пути шаровых молний множество потоков воздуха. Они не пытались грубо блокировать удары, лишь обволакивали снаряды и чуть корректировали их траекторию. Через миг все вокруг потонуло в череде взрывов… совершенно не затронувших свою цель, неподвижно стоявшую на одном месте. Но в шею девочки уже молниеносно летело лезвие меча, абсолютно бесшумно возникшего в ее слепой зоне Итачи… С хрустом врезавшись и застряв в укрепленных чакрой ножнах противницы, которые она подняла на уровень лица, даже не повернувшись в сторону Учиха. И теперь уже в шею Итачи летела ее ответная контратака…
— Приступаю к ликвидации…
Каскад белых искр с громким звоном разлетелся вокруг сверкающим звездопадом, когда два клинка, пылающих от вложенной в них энергии, в очередной раз столкнулись друг с другом. И тут же превратились в два смертоносных вихря, рассекающих на части капли дождя и даже сам воздух, словно они являются твердой материей наподобие желе.
Неожиданно на месте сражающихся с ревом вспыхнул быстро расширяющийся шар ослепительно-белой энергии, уничтожающий все вокруг. Из взрыва со скоростью пули вылетело покрытое ранами и слегка дымящееся тело девочки, не подающее признаков жизни… Но почти сразу тень вдруг вздрогнула, открыла глаза и резко с хрипом вздохнула, одновременно крутанувшись в воздухе и вонзив меч в землю, тем самым тормозя свое движение.
Оставляя после себя глубокую борозду разрубленной лезвием земли и проехавшись с десяток метров по мостовой, девочка медленно поднялась с колена.
— Да сдохни ты уже наконец. — Раздался холодный голос выходящего из облака дыма совершенно невредимого Учиха.
«Использует реанимационные печати в одежде для запуска остановившегося сердца…У нее серьезные чакроистощение с ранами, но эта тварь продолжает держаться на ногах. Да еще и сражаться…» — Итачи поднял руку и сжал кулак. Земля под тенью вздыбилась, образую огромную, больше пятнадцати метров, и полную острейших клыков каменную пасть, мгновенно поглотившую девочку. Челюсти тут же сомкнулись, не оставляя ни малейшего шанса жертве успеть выбраться… А затем вся каменная плоть сжалась в шар, раздавив и размолов все, что находилось внутри.
Однако… за доли мгновения до того, как пасть окончательно захлопнулась, через маленькую щель между смыкающимися клыками вылетел кунай с закрепленной печатью из которой вырвался очередной клон. Сложив печать, он тут же совершил пространственный обмен с хозяйкой.
— Ожидаемо. — Итачи уже закончил новую печать. Грохочущие громом и сверкающие разрядами тучи выпустили две большие молнии, устремившиеся к противнице. Не долетая до нее нескольких метров, они неожиданно рассыпались сетью разрядов, используя капли дождя как проводник, и накрывая цель со всех сторон настоящим океаном разрушительной энергии. Печати хранения на одежде девочки засветились, выпуская множество метательного железа, которое оттягивало на себя часть молний, но их было слишком много, а сюрикены с кунаями буквально рассыпались расплавленным металлом… Вскоре все темное небо осветил взрыв, окрасивший его в бело-синий цвет и в землю ударила волна горячего воздуха.
Девочка падала вниз и… шаринган Итачи снова достоверно фиксировал, что ее сердце не билось, а легкие не дышали. Тем не менее, полностью полгаться на это Учиха не собирался и противницу встретили пять несущихся к ней с ревом полутораметровых огненных сфер.