Пожав плечами, Сандра села к кухонному столу.
— Когда вы в последний раз видели мужа?
— Больше недели назад.
— Вас не обеспокоило его долгое отсутствие?
— Да не особенно: он часто пропадал по целым дням. Торговал антиквариатом и часто ездил на север или еще куда-нибудь.
— Вы держите магазин?
— Нет, у него были постоянные клиенты, работал по их заказам — покупал, продавал. Мы зарабатывали на недвижимости, вот вроде этой: покупали, приводили в порядок и продавали. А потом все по новой.
— Значит, дом принадлежит вам?
— Да, но долгов по закладной выше крыши.
— Вы считали, что ваш муж торгует антиквариатом?
— Ну да.
— И часто он вот так уезжал?
— Частенько. В последний раз сказал, что… — Она переплела пальцы. — Знаете, так уж он был устроен: все хотел сорвать куш и разом вытащить нас из ямы. То есть из долгов.
— У вас долги?
— Можно и так сказать. Точнее, мы из них не вылезали — во всяком случае, последние лет десять.
— А раньше?
— Раньше он преуспевал; мы держали магазин на Кингс-роуд, но с ним пришлось расстаться, — вздохнула она. — Мужа арестовали за торговлю наркотиками. Он отсидел срок, вышел и уверял меня, что завязал. Честно пытался выправиться, но это непросто, и он все ждал, что деньги свалятся ему с неба. Когда он торговал наркотиками, он сорил деньгами направо и налево.
— Вы знакомы с Донни Петроццо?
— Нет.
— А со Стэнли Лемуром?
— В первый раз слышу это имя.
— А с Джулией Кендал?
— Нет.
Поколебавшись немного, Анна задала следующий вопрос:
— А с Фрэнком Брендоном?
— Нет. Ни с кем из них я не знакома.
— С Энтони Коллингвудом?
— Нет.
— С Александром Фицпатриком?
Сандра прикрыла глаза:
— Мне известно, кто это. Сама я с ним никогда не встречалась, но Джулиус его когда-то знавал — лет тридцать назад, может, и больше.
— Они были близко знакомы?
— Учились вместе в Оксфорде — в Баллиоле. Кажется, у Фицпатрика была дурная слава. Джулиуса одно время часто приглашали на ужин, чтобы послушать его рассказы о тех временах и о Фицпатрике.
— Они впоследствии поддерживали отношения?
— Вот уж вряд ли!
— Ваш муж не упоминал, что встречался с ним в последнее время?
— Нет. Знаете, давайте сразу начистоту: мой муж был неудачник и профукал свою жизнь. Из очень хорошей и обеспеченной семьи, но растратил все еще до встречи со мной. А потом попался на наркотиках.
— Он и в последнее время их принимал?
Сандра кивнула:
— Пытался бросить, но, стоило ему заработать немного, сразу срывался. Меня это просто в отчаяние приводило, только он и слушать ничего не желал. Он был очень милый, щедрый такой. И при всех своих недостатках — а их у него было немерено — со мной всегда обращался хорошо. — Она опять вздохнула. — Он старше меня, но так никогда и не повзрослел.
— Сочувствую.
— Спасибо, но знаете, пока мы жили вместе, я все время ждала, что с ним что-то случится. Что-то страшное. Так оно и вышло.
Странно, Сандра не особенно горевала, она словно смирилась с неизбежностью. Может, потому, что давно ждала подобного исхода. Анна знала, что среди прочего Джулиус обвинялся в домашнем насилии, но не решалась заговорить об этом. Сандра ее опередила.
— Один раз он меня побил, — сказала она. — Давно. Накачался крэком выше головы, съехал с катушек и давай все вокруг крушить — мы тогда жили в другом доме. Когда набросился на меня, я вызвала полицию, и его забрали. Я и не предполагала, что до этого дойдет. Ну, погонял он меня по дому, большое дело; но у него нашли наркотики, и он схлопотал шесть месяцев. Сидел в Форд-Оупен; да оно и к лучшему вышло — пока сидел, никаких наркотиков. Когда вышел, мы начали новую жизнь. И сначала он был паинькой, но потом опять пошло-поехало. В последнее время, правда, старался без них обходиться, а потом подвернулось это дельце…
— Он говорил, какое именно? — спросила Анна.
Сандра встала и подошла к камину. Его собирались обновить: все было разобрано, рядом на полу лежали кирпичи и плитка. Сандра порылась на запыленной каминной полке, перебирая какие-то письма.
— Если живешь с таким, как Джулиус, много чего приходится терпеть и в конце концов перестаешь ему верить. Знаешь наизусть все обещания: он выправится, будет лечиться, выйдет из тюрьмы, и все наладится… Но это все сотрясание воздуха. Какие уж тут чувства…
— Но вы ведь любили его, — мягко вставила Анна.
— Любила, наверное. Самое ужасное, что сейчас мне даже легче стало. Звучит чудовищно, только так оно и есть. Жили-то мы вместе, но он давно стал импотентом, и мне надоело работать подпоркой.
— Вы что-то ищете? — спросила Анна, глядя, как Сандра роется в бумагах.
— Ну да. Несколько месяцев назад он сказал, что напал на какую-то жилу. Пару дней ездил по провинции, знаете, по разным ярмаркам и распродажам, где еще попадаются старые вещи…
— Искал что-нибудь?
— Не знаю толком. Сказал только, что лед тронулся и скоро он снова сможет арендовать магазин, видел подходящее объявление — ну, вроде как начнет все сначала. Но я столько раз это слышала… — Сандра достала вскрытый конверт и положила остальные бумаги на место. — Тут в основном неоплаченные счета; я не собираюсь платить, пока кое с чем не разберусь. — Она открыла конверт пошире: внутри лежал розовый флаер со списком ярмарок антиквариата. — Такие листочки раздают на лондонских аукционах — на них указано, где продают антиквариат в провинции. Он и раньше покупал там кое-что, но после этой поездки и начались разговоры про жилу. Может, он и ездил туда потом еще раз.
— Разрешите взглянуть?
— Конечно, можете забрать его.
Анна взглянула на листок. Пара адресов была подчеркнута и обведена кружочком. Внимание Анны привлек один из них: торговая ярмарка в Шиптоне-на-Стауре.
— Это ведь недалеко от Оксфорда?
Сандра заглянула через плечо Анны:
— Да. Ярмарка маленькая, целиком помещается в большом деревенском доме. Если повезет, можно найти и кое-что стоящее. Сомневаюсь, чтобы Джулиус наткнулся на что-нибудь особенно ценное, но знаю, что он еще раз ездил в один магазинчик.
— Не на ярмарку?
— Кажется, у хозяина было место на ярмарке — они часто так делают. Туда приезжают в основном одни и те же люди.
— Он останавливался в гостинице?
— Нет, спал в фургоне. На гостиницу денег не было. Может, заходил туда выпить…
— А что стало с фургоном?
Сандра покачала головой:
— Да это была совсем развалюха. Джулиус его раздолбал до основания. Что-то там отвалилось, и он, видно, бросил машину где-нибудь на дороге.
— А какая у него была машина в последний раз?
Сандра надула щеки от усердия, пытаясь припомнить:
— Не знаю. Вроде сказал, что взял у кого-то джип. У кого — понятия не имею.
— Вы видели этот джип?
— Нет.
— Может, это был «мицубиси»?
— Не знаю. Да он мог и соврать. Помню только, что джип надо было у кого-то забрать.
Назад они ехали в молчании. Анна перебирала в уме подробности разговора с Сандрой. Гордон, как обычно, в разговоре почти не участвовал, но через некоторое время хотя бы сообразил, что ярмарка недалеко от фермы Гонор Нолан.
— И я об этом подумала, — искоса взглянув на него, сказала Анна. — Еще одна ниточка, потому что Джулиус Д'Антон был знаком с Александром Фицпатриком.
— А вдруг тот прятался на ферме и Д'Антон увидел его на ярмарке?
— Если он и прятался, вряд ли разгуливал по ярмаркам. Придется тащиться туда, чтобы все проверить, поговорить со всеми торговцами, у которых есть на ярмарке место, особенно с тем, который, по словам Сандры, держит магазинчик. Может, все это местные дела и ни к чему не приведут, но вам придется ими заняться, как только вернемся в отделение.
— Сделаю.
Анна решила съездить в лабораторию и попытаться узнать, что удалось установить насчет «мицубиси». Теперь нужно будет еще выяснить, нет ли в машине волокон с одежды Джулиуса Д'Антона, чтобы как-то связать его с джипом.
Пит внимательно слушал, пока Анна перечисляла, что еще подлежит проверке, потом покачал головой:
— Вы это серьезно? Мы же разобрали всю машину по частям и ничего не обнаружили, кроме пятна крови, — кто-то в ней все тщательно протер.
— А что с картой?
— Есть отпечатки, но недостаточно четкие, чтобы можно было проверить по базе.
— А с запиской?
— То же самое. Похоже, что, как вы и предполагали, цифры каким-то образом указывают дорогу к ферме. Сейчас проверяем образцы почвы, но это дело небыстрое. Потом сверим с образцами почвы с фермы.
Анна вздохнула от нетерпения.
— Вздыхайте на здоровье, детектив Тревис, но вы хоть отдаленно представляете себе, как мы перегружены? Число трупов растет: глазом не успеешь моргнуть — привозят следующий. Парень из Темзы — всю его одежду проверяем по сантиметру; то же самое с одеждой Донни Петроццо, а тут еще тот, которого на горшке пристрелили…
— Стэнли Лемур.
— Он самый — все его барахло тоже надо проверить. Расходы будут сумасшедшие. Мы дополнительно привлекли еще трех ассистентов; в технической лаборатории вообще рвут и мечут и криком кричат — столько вы на них нагрузили.
— Что с токсикологическим отчетом?
— Боже правый! Спросите Филдинга — я не знаю. Мне лишь известно, что он тоже привлек дополнительный штат, но расходы… Знаете, сколько стоит экспертиза образцов почвы?
Анна подумала, что и Каннингам, наверное, здорово превысила бюджет, за что начальство ее по головке не погладит. Может, поэтому она все время дергается?
— А как насчет еще раз поужинать вместе? — спросил Пит.
Анна неожиданно для себя сдалась и улыбнулась:
— Простите. Разумеется, поужинаем.
— Когда?
— Может, завтра?
— Прекрасно. Принести что-нибудь?
— Не нужно. Около восьми?
— Ждите.
Анна записала на листке свой адрес и спросила, все ли он ест.
— Абсолютно. Увидимся завтра вечером.