Любят ребятишки бывать у нее. Усядутся они, бывало, на лавке у стола, возьмут буквари и смотрят на спокойное, строгое лицо Агафьи. А она им говорит:
– Учитесь, ребятки, учитесь, для вас ведь это польза. Ученье – свет, неученье – тьма. Учитесь да родителей слушайтесь, любите их больше всех…
И вдруг на этих словах оборвется тихий голос Агафьи, она торопливо отвернется от ребятишек и долго молча сидит. Потом посмотрит на детей и снова начнет их учить. Когда ребята устанут, Агафья ведет их в садик. Там они поливают, рассаживают цветы. Чуть не со слезами уходят от нее ребятишки.
На селе Агафью все уважали и любили. За то, что она занималась с детьми, бабы приносили ей муку, масло, яйца. Она благодарила их, оставляла себе немного, а остальное раздавала бедным. Но больше всех нуждались в Агафье больные. Она тихо утешала их, молилась вместе с ними. Не было на селе лучшей сиделки, чем Агафья. Тихая, спокойная, она дни и ночи сидела рядом с больными, ласково успокаивала их, никогда не забывала вовремя дать лекарство. Всем становилось легче, когда в дом к больному приходила Агафья. Многих она выходила своей заботой.
Как-то из города в село приехал доктор. Ему очень понравилось, как Агафья ухаживает за больными, и он позвал ее в городскую больницу работать сиделкой, предложил хорошее жалованье. Все расстроились, что она уедет, но Агафья поблагодарила доктора и сказала, что ей не надо никакого жалованья, что она ухаживает за больными по своему желанию и никуда из села не уедет.
Если кто-то из больных умирал, Агафья успевала и обмыть, и одеть покойника, и почитать над ним молитвы, и утешить его близких. Потом она тихо уходила к себе домой, отказываясь от вознаграждения. Пока Агафьи не было дома, ей помогала по хозяйству бедная девушка-сиротка, тихая и скромная. В селе ее не любили, считали дурочкой. Только Агафья приласкала бедняжку и помогала ей, чем могла.
Всю свою жизнь эта добрая женщина посвятила заботе о ближних. Она очень любила свой сельский храм. Тихо становилась Агафья в уголке и с горячей молитвой вставала на колени перед образами. Заканчивалась служба. темнело. Агафья тихо шла домой. Только ее лицо становилось еще красивей после горячей молитвы.
Она родилась в большом приволжском городе и была единственной дочерью состоятельного купца. Радостным было ее детство, девочку очень любили и баловали. Но когда умер отец Агаши, ее мать вскоре снова вышла замуж за молодого купца. Отчиму сразу не понравилась умная, красивая и бойкая Агаша. Завладев всем состоянием матери, он принялся тратить его направо и налево. В два года он промотал все, что мог. Но за эти два года, видя частые слезы матери и утешая ее, Агаша быстро повзрослела, она много пережила и перечувствовала. Отчиму хотелось забрать себе все, что оставил в приданое Агаше ее отец. И тут начались семейные дрязги. Отчим бранился и заставлял жену отдать ему приданое дочери. Агаша умоляла мать пожалеть ее. Тогда отчим нашел для Агаши жениха – своего приятеля. Красавица Агаша наотрез отказала ему.
Вскоре она случайно познакомилась с молодым художником. Скромный и честный молодой человек всей душой полюбил девушку и мечтал жениться на ней. Обо всем узнал отчим. Он измучил мать Агаши, требуя, чтобы девушка согласилась выйти замуж за его приятеля. Бедная женщина, не выдержав натиска мужа, умоляла Агашу согласиться на этот брак. Девушка упорно отказывалась и призналась, что у нее есть жених, которого она любит. В исступлении мать продолжала умолять Агашу выйти замуж, но, встретив упорный отказ, прокляла ее.
Девушка, не взяв ничего с собой, ночью ушла из родительского дома и через неделю обвенчалась со своим женихом. Но с той поры Агаша потеряла душевный покой. Образ матери, проклинающей ее, не давал ей покоя.
Когда ее мать смертельно заболела, Агаша пришла к ней и долго умоляла о прощении, но она отвернулась от дочери. Отчаявшись получить прощение, плачущая девушка выбежала на улицу. И теперь она не может без ужаса вспомнить эту комнату, темную, пропитанную запахом лекарств, бледное, изможденное лицо матери.
Проклятье матери тяжким гнетом легло на жизнь Агафьи. Вскоре умер ее муж, потом погибли оба сына. От красавицы Агаши осталась тень… Вскоре она собрала немного денег и поехала в приволжское село, где жили ее знакомые. Купив небольшой домик, Агафья стала благодетельницей всего села. Но даже такая жизнь не могла успокоить женщину, проклятье матери всюду преследовало ее. Так прошло несколько лет…
Однажды дождливой осенней ночью вспыхнул сильный пожар, его зарево было видно далеко в темноте. Это горела изба Агафьи. Все бросились тушить, но было уже поздно, огонь захватил всю избу вместе с постройками. Агафья стояла в воротах, озаренная пламенем, с иконой в руках. Она была спокойна.
– Бог дал, Бог взял! – сказала она. – Такова воля Божия, это мое искупление! Я была проклята матерью, и это проклятье камнем лежит на мне. Мой муж и дети умерли, дом сгорел… Все это – наказание Божие за проклятье матери. Оно страшнее всего на свете! Я просила Бога послать мне тяжкое горе в искупление. Теперь у меня нет ничего, кроме этой иконы. Всю мою оставшуюся жизнь я буду молиться и благодарить Господа. Почитайте родителей и бойтесь их проклятья! Ох, тяжко мне, православные! Помолитесь и вы, чтобы матушка меня простила! Прощайте!
Агафья тихо отошла от ворот и исчезла в темноте ночи, прежде чем кто-нибудь опомнился. Пожар потух, тихо тлели сырые бревна, сквозь непрерывный туман моросил дождик. Больше Агафью никогда в селе не видели…
Княгиня
Княгиня Наталья Борисовна Долгорукая, до замужества графиня Шереметева, была дочерью известного сподвижника Петра Великого, графа Бориса Петровича Шереметева. Кроме нее, у Бориса Петровича было три сына и четыре дочери. Наталья Борисовна отличалась миловидностью, умом и прекрасными душевными качествами. Она была любимицей матери, которая старалась развить ее природные способности и дать ей хорошее для того времени образование. Благотворное влияние на Наталью Борисовну имела также ее гувернантка, Мария Штауден, привязавшаяся к своей воспитаннице и сохранившая с ней впоследствии самую искреннюю дружбу. Наталье Борисовне едва исполнилось пять лет, когда умер ее отец, а в четырнадцать она лишилась матери. Эта потеря была для нее страшным ударом.
Юная, богатая красавица обращала на себя общее внимание, но она редко выезжала в общество, не интересуясь танцами и пустыми разговорами. К ней многие сватались, но она отказала всем, решившись выйти за того, кого полюбит.
Так она прожила два года. Ей было уже шестнадцать лет, когда она встретила 22–летнего князя Ивана Алексеевича Долгорукого. Красивый и талантливый юноша очень ей понравился, и она согласилась выйти за него замуж. В то время Петр Великий уже умер, и в России царствовал его внук Петр Алексеевич, которому было в то время только пятнадцать лет. Молодой государь, будучи еще великим князем, сблизился с Долгоруким. Князь поддерживал в государе стремление к учебе, старался отвлечь его от беспрестанных праздных забав, от охоты и пиров и часто помогал добрыми советами. И царь так полюбил Долгорукого, что захотел с ним породниться и обручился с его родной сестрой, Екатериной Алексеевной. Таким образом, жених Натальи Борисовны становился первым после царя лицом в государстве, и не мудрено, что она со всех сторон слышала восклицания: «Ах, как она счастлива!»
В декабре в старинном московском доме Шереметевых на Воздвиженке состоялось обручение Натальи Борисовны с князем Иваном Алексеевичем. Пышность обручения была достойна знатности жениха и невесты, на нем присутствовал император с великими княжнами, весь двор, иностранные посланники. За обручением последовал ряд блестящих празднеств в честь обрученных при дворе, у Долгоруких, Шереметевых и их многочисленных родственников.
Но среди этих торжеств неожиданно произошла перемена, роковым образом повлиявшая на судьбу князей Долгоруких и Натальи Борисовны.
В ночь с 18 на 19 января после кратковременной болезни скончался юный император Петр II. Неожиданная смерть государя была страшным ударом для Долгоруких. Они растерялись до такой степени, что в первую минуту, придумывая способы удержать в своих руках власть, составили от имени Петра подложное духовное завещание, которым император завещал после себя русский престол своей обрученной невесте, княжне Екатерине Долгорукой. Но испугавшись столь дерзкого замысла, они поспешили уничтожить этот фальшивый документ.
В день кончины Петра II, вечером, князь Иван Алексеевич приехал к Наталье Борисовне. В этот памятный для них вечер они поклялись друг другу никогда не разлучаться, и Наталья Борисовна свято исполнила клятву, нарушив ее лишь через девять лет против своей воли.
Напрасно родные старались утешить ее, суля других женихов: и знатных, и богатых. Она и слышать не хотела о том, чтобы, дав слово в счастье, отказать жениху тогда, когда он терял все. Постепенно друзья и знакомые стали их избегать, заискивать перед теми, кого прочили в новые любимцы.
Когда закончилась церемония погребения, стали готовиться к коронации. Колокольный звон, новые торжественные процессии… Наталья Борисовна приехала во дворец, князь в последний раз командовал гвардией и отдавал честь новой царице. Когда Наталья Борисовна возвращалась домой, толпа кричала ей: «Прошло наше время, матушка ты наша! Лишились мы своего государя! Что с нами будет?!»
Вслед за Анной Иоанновной в Россию приехал ее любимец, ловкий и честолюбивый курляндец Бирон. Он был человек жестокий и необразованный. Предвидя, каким несчастьем для народа будет его приезд в Россию, Долгорукие просили царицу, чтобы она не пускала его в Россию. Естественно, она их не послушала. Бирон же возненавидел Долгоруких и обещал уничтожить их род.
Приехав в Москву и захватив в свои руки власть, он, простой конюх по происхождению, не мог спокойно видеть верных слуг прежнего государя. В самое короткое время царица возвела его на такую высоту, что все целовали ему руки и чествовали как великого князя. Не зная, к чему бы придраться, чтобы скорее сослать Долгоруких, он призвал к себе их прежних друзей, выспрашивал, не брали ли князья взяток. Но никто не мог сказать про них ничего дурного. Тогда он велел объявить, чтобы всякий, кто чем-нибудь недоволен, подавал государыне жалобы. Пошли доносы, наговоры, и положение Долгоруких с каждым днем становилось все опаснее.