обняв сестренку.
А виноватая шалунья молча поглядывает, точно чувствует, что мама бессильна перед такой трогательной защитой. Обе девочки беспрекословно слушались пятилетнюю сестру. Утром она помогала им умываться и одеваться, придумывала разные игры, рассказывала фантастические сказки и первой прибегала на крик в детской, чтобы разнять ссорившихся или помочь в беде. Если кто-нибудь из прислуги в доме что-то ломал или разбивал, то Леля непременно заступалась за виноватого.
Девочка подрастала и с каждым днем становилась все добрее и добрее. Вскоре и дом, где жила Леля, и сараи на дворе, и оранжерея превратились в приюты для бездомных и больных животных. Частенько Леля приходила к маме с просьбой пустить пожить маленького котенка, купить безногую козочку или белочку с ободранным ухом.
Однажды она пошла встречать с работы отца. Вдруг на дворе в помойной яме Леля услышала чей-то писк. Девочка привела дворников, они разрыли яму и вытащили трех маленьких, еще живых щенят. Леля, взволнованная, притащила их домой.
– Позволь, мамуля, оставить их! Бедные собачки!
Дворняжки поселились на дворе в сарае, и Леля стала о них заботиться.
Хорошо жилось девочке под родительским кровом. У нее было много маленьких друзей, все ее любили, без нее не устраивалась ни одна игра. Летом их папа и мама брали из института гостить к себе сироток, у которых не было близких, и они старались хоть отчасти заменить им родную семью.
В саду у детей стояла большая беседка. Там они играли целое лето. Лелечка больше всего любила такие игры, где она кого-нибудь спасала, помогала, ухаживала, о ком-нибудь заботилась.
В доме было две прислуги: кухарка и няня, а дом у них был большой – двухэтажный. Утром Лелечка вставала рано, заваривала и разливала чай, мыла посуду и помогала няне убирать комнаты. А присмотреть и занять сестренок тоже было нелегко: толстушка Зина часто капризничала и ссорилась с Лидой. И никто не умел ее так скоро уговорить, успокоить, как старшая сестра, и дать ей занятие, которое бы ей нравилось.
Леля очень любила работать и делала все аккуратно: она подшивала кухонные и чайные полотенца, простое белье. До сих пор ее мама хранит, как дорогую память, вышитые еще неопытной маленькой рукой салфетки.
А какая была радость, когда Леля сшила первую кофточку для своей сестрицы!
– Смотри, Зиночек, что я для тебя сшила! – с восторгом говорила она.
– Вот и отлично, Лелечка, теперь ты у нас будешь портнихой! – воскликнула Зина.
В семь лет Леля стала учиться. Девочка каждое слово, казалось, схватывала на лету и ничего не забывала. Через три года она сдавала вступительные экзамены в училище.
Утром Лелечка собиралась на экзамен, и папа с мамой благословили ее иконой Божией Матери. Как горячо она молилась! Не забыть ее маме эти чудесные большие глаза, с такой любовью и верой обращенные к Богу, эти худенькие ручки, сложенные на груди. Маме тогда хотелось плакать, но она сдерживала себя, чтобы не расстроить свою девочку перед экзаменом.
Леля поднималась со своим папой по лестнице, а мама стояла внизу и провожала их нежным взглядом. Экзамен она выдержала блестяще и стала ходить в училище. Подруги сразу полюбили маленькую Лелю.
В 12 часов мама посылала ей горячий завтрак, молока и немного гостинцев. И что же – она узнала, что девочка почти все отдавала своим подругам.
– Леля, как же ты сама целый день голодная? Нельзя, моя девочка, ты можешь заболеть! – говорила ей мама.
– Ах, мамочка, ведь жаль, они так и смотрят, им тоже хочется вкусного… У некоторых девочек нет родных, к ним никто не ходит! – отвечала Леля.
Зиночка и Лида очень скучали без сестры: целый день они ждали ее возвращения.
– Вот она! Наша дорогая идет! – радостно на весь дом закричала Зина, увидев в окно возвращавшуюся сестру.
Девочки выбежали ей навстречу, расстегнули пальто, сняли с головы платок, занесли в комнату ее книги, и Леля стала рассказывать им, что произошло в училище.
Скоро в семье Лели родился братик Витя. В свободное от уроков время Леля своими трудолюбивыми ручками шила малютке приданое: все простыни, пеленки были подшиты ею. Вскоре малыш стал всеобщим любимцем. Сестрам нравились его ручки, ножки, гримасы. После ванны Леля помогала вытирать и одевать брата, приговаривая:
– Что, сибиряк, хорошо вымылся? Любишь водичку? Теперь мамочка покормит тебя, и баиньки!
– Лелечка, вот он у нас вырастет, будем его с тобой учить: на колени на горох ставить, наказывать! – шутила няня.
– Нет, нянечка, уж лучше будем его учить с лаской! – отвечала милая девочка.
Лида и Зина после купания брата мыли в его ванночке своих кукол. У Лели тоже была любимая резиновая куколка, но она перестала с ней играть после того, как поступила в училище. Однажды вечером родители вошли в комнату Лели, она их не заметила. Девочка стояла, наклонившись над стулом и засучив рукава. Она старательно мыла свою куколку в каком-то блюдце. Потом она осторожно отнесла ее на постель: там было приготовлено белье, и начала ее пеленать… Тут родители не выдержали, со смехом подошли к Леле, сели на кровать и стали обнимать свою любимую девочку.
– Папочка, мамуля, только не говорите в училище, что я ее купала! Подруги будут надо мной смеяться! – раскрасневшись, просила девочка.
– Если не хочешь, милая, конечно, не скажем.
Они с улыбкой смотрели на эту сцену: их серьезная Леля была тем же наивным ребенком с пылким воображением. И как же она была мила в этот момент!
Как страшная буря, на бедную семью нагрянула страшная беда. Девочки осиротели – не стало их любимого папы. Случилось это несчастье неожиданно: он пришел со службы, почувствовал себя дурно. Едва успел слабеющей рукой благословить жену и детей, и к утру его не стало.
Леля похудела, побледнела, улыбка больше не озаряла ее милое личико. Только к маленьким сестрам и брату она стала относиться еще нежнее, еще заботливее и не позволяла на них прикрикнуть даже няне.
– Не кричите, няня, на них, ведь у них нет папы! – просила она.
Девочка стала такой печальной, что стала тревожить маму.
– Лелечка! Ну что ты все стоишь, моя милая, у окна. Займись с сестрами, почитай что-нибудь для меня! – говорила ей мама.
– Ах, мамочка! Он больше не придет к нам! – тяжело вздохнув, сказала Леля. – Я вспоминала, как наш папуля, бывало, возвращался домой… И все мне кажется: вот он выйдет из-за угла. И вдруг я поняла, что никогда его больше не увижу… Папочка наш родной!
– Леля! – серьезно сказала ей мама, чтобы успокоить девочку. – Мне без папы еще тяжелее, чем тебе, но я не опускаю рук, забочусь о вас, работаю и берегу своих деток. Милая моя дочка, ты у меня уже большая, подумай! У нас с тобой осталось трое маленьких сирот, и ты должна помочь мне их вырастить, поднять на ноги, выучить…
– Хорошо, мамочка. Только уж очень тяжело без папы. Подумать не могу, что не увижу его…
По ночам Леля просыпалась, встревоженная, раскрасневшаяся, и, прижимаясь к маме, твердила:
– Я видела папу во сне… Будто он сидит у себя в кабинете, а я пришла к нему, и он так обрадовался мне… Ах, мамочка, это было только во сне!
Многие их друзья навещали детей, ласкали и баловали, чем могли, но ничто не могло утешить Лелю.
Подходило Рождество. Леля захотела устроить крошечную елку для маленьких детей.
– Они ведь маленькие и не понимают, какое у нас горе, мамочка. Порадуем их! – говорила она и весь вечер, когда дети легли спать, потихоньку возилась в зале.
В Рождество Леля вдруг заболела. Любящая девочка хотела порадовать маму и сестер и, морщась от боли, скрывая ее от всех, делала подарки родным.
На следующий день она слегла в постель. Все были встревожены болезнью Лели. У нее отнялись руки и ноги. Многие, даже совсем незнакомые, присылали ее маме письма с советами и предложениями помощи. Леля каждый день получала цветы, гостинцы, игрушки, каждый день к ней приезжали знакомые. У постели больной собирались доктора и решали, чем помочь этому чудесному, любимому всеми ребенку.
И как трогательно, кротко и терпеливо переносила Леля свои страдания! Бывало, тихо стонет, а как только к ней войдет мама – замолчит и улыбается. Она видела, что мама очень огорчена: то молится, то плачет, то на коленях умоляет докторов спасти ее ненаглядное дитя.
– Мамуля, не плачь, моя радость! Я скоро поправлюсь, и мы уедем отсюда к бабушке… Мне теперь лучше, моя дорогая! Сядь ко мне… поговорим о папе! Покажи мне его портрет…
Иногда Леля просила маму сыграть на фортепиано.
– Сыграй мне все, что я играла, когда была здорова!
Мама дрожащими руками играла памятные для нее пьесы, а слезы так и капали на клавиши.
Когда Леле становилось совсем плохо, она горячо молилась, просила маму молиться за нее и, по своему желанию, несколько раз исповедовалась и причащалась.
Мама не отходила от своей больной девочки ни на минуту, она стала похожа на тень, и доктора, увидев, что она выбивается из сил, привезли к ним сестру милосердия. Добрая сестрица полюбила Лелю как родную и ухаживала за ней так, как можно ухаживать только за близким, дорогим человеком.
В то время уже наступила весна, и мама попросила разрешения у докторов побаловать свою больную девочку. Лелю закутали и на кровати вынесли в сад. Глаза ее заблестели, щечки покрылись румянцем.
– Боже мой, как хорошо! – говорила она. – Какое небо голубое! Какой воздух свежий… не уноси меня еще, мамуля, дай мне надышаться… Сорви мне веточку, на ней уже есть маленькие почки…
Леля слабела, но по-прежнему заботилась о других.
– Мамочка, ведь завтра Лидушины именины! – напомнила она. – Ты и забыла, милая! Достань из моего столика картинки, шоколад, красненькую бонбоньерку – я ей подарю.
– Ах, Лелечка, действительно, я забыла все на свете, кроме твоей болезни. Я забыла и числа, и дни. Лишь бы тебе, моей дорогой, стало лучше!
Леля стала часто впадать в забытье и бредила. Ей казалось, что они приехали к бабушке. Потом она начинала горько плакать и в тяжелом бреду вспоминать своего дорогого папу. Уже три месяца лежала Лелечка в постели. А время шло и шло…