– Ну, он подозрительно молчал после того вечера, как будто смирился. Я даже успела подумать, что он оставит нас в покое. – Она тяжело вздыхает. Слова даются с трудом, потому что больше нельзя будет закрывать глаза на произошедшее.
– Теперь точно оставит, – каким-то шестым чувством знаю, что больше нас Олег Михайлович не побеспокоит. Разве что раскается спустя несколько лет, но там уже Вике решать, прощать его или нет. Я бы, наверное, отца простил, но общаться больше не стал, потому что настоящая семья от тебя никогда не отвернется, в каком бы дерьме ни оказался.
– Не знаю, – слишком резко дергает плечами и смотрит в сторону дома.
А я как-то сразу и не догадался, что квартиру малышке отец подарил. Только сейчас доходит. И теперь уязвленность Вики особо остро ощущается. Но так удачно все события для меня складываются, что я снова наглею. Да и смысла оттягивать очевидное нет: нас влечет друг к другу, как разные полюсы магнита. И ни к чему сопротивляться.
– Тори, – нахожу руку и переплетаю наши пальцы, пока едем к ее двору, – малышка, а переезжай ко мне, – говорю мягко, но чувствую, как она напрягается. Правда, совсем ненадолго, потому что уже в следующую минуту облегченно выдыхает:
– Спасибо, – находит в себе силы улыбнуться и ладонь мою сильнее сжимает, – только мне нужно вещи взять.
– Конечно. – Паркуюсь недалеко от ее подъезда. Грудь распирает хорошо знакомое чувство. Я долго его так явно не чувствовал, и вот теперь оно оживает. – Что угодно для тебя, Вик. Я люблю тебя, – целую тыльную сторону ее ладони.
Тори наклоняется и целует меня в щеку, быстро так, не давая мне ее сцапать и на колени усадить. Улыбается, но молчит. Довольная такая, как будто я весь мир у ее ног положил, а не в любви признался. Место, может, и не очень подходящее, но момент – вполне. Да и во мне от романтика мало. Я больше по четким и понятным действиям.
– Тогда побудь здесь, пока соберусь, ладно? Я быстро.
– Я тебе в любви признался, а ты бежать? – Тори меня точно с ума сведет такими темпами. Как вообще можно было предположить, что я теперь ее далеко отпущу?
– Не сбегу, – Вика улыбается и касается ладонью моей щеки. Опять улыбается, мы вообще с ней эмоции друг друга зеркалим. Оба счастливые, пока вокруг какой-то пиздец творится. – Мне просто отдышаться надо.
– Десяти минут хватит?
– С головой, – соглашается и выходит, тихонько прикрывая дверь.
Нет, Тори, это я в нас с головой нырнул. И выбираться не хочу.
Глава 20. Говорить
Страшно.
Тихий ужас просачивается в каждую клеточку. Я не знаю, как справиться с адским волнением, но мои руки, кажется, до сих пор дрожат, хотя прошло уже две недели. Егор увез меня к себе и больше не дал сомневаться.
Признался в любви.
Так просто и совершенно в стиле Егора Дымова.
Я тоже поступила вполне в духе Вики Шмелевой – сбежала, кусая губы и краснея.
И так между нами всю неделю тянется невысказанное признание, которое я по глупости берегу до лучшего случая. Только когда он наступит-то? Дым на меня не давит, героически выносит поцелуи после очередных признаний, которых теперь слишком много, и ждет. Ненавязчиво меня в паутину своего быта вплетает, так что я домой на всех парах лечу, забывая об остальном мире.
– Ау, Земля вызывает Вику! – смеется надо мной Оля, размахивая перед лицом рукой.
Мы встретились в любимом кафе, и теперь тянем алкогольные коктейли в два часа дня и обсуждаем все-все новости. Я, правда, больше в облаках витаю, чем говорю, потому что очень сильно жду возвращения Егора. Он уехал в командировку четыре дня назад, и я поначалу думала, что сойду с ума от скуки.
В первый день провела генеральную уборку. Во второй обложилась вкусной едой и смотрела сериалы, а в третий грустила без Дымова под боком так сильно, что опоздала на занятие в языковом центре. Приехала почти к концу и получила замечание. А потом, оценив все «за» и «против», написала заявление, потому что кататься на другой конец города слишком утомительно. Я дольше еду, чем занятие веду. Так что теперь, кроме встречи с подругой, праздную грядущее увольнение – еще одно. Документы обещали подготовить через пару дней, тогда же получу расчет и в кофейне и окончательно ее покину.
Мне до сих пор обидно, что папа так легко отвернулся и решил выбрать именно такой способ давления. И я бы сдалась, если бы Егора не было рядом. Не приняла бы условия, но точно на первое время согласилась, потому что просто не смогла бы одна вынести всего происходящего. Но Дымов оказался в нужном месте в нужное время. И придал сил, которых мне хватило, чтобы отстоять свою гордость.
Егор вообще на меня на удивление хорошо влияет. Я с ним очень уверенной становлюсь. И не боюсь почти ничего. Кажется, когда он рядом стоит и за руку меня держит, я на все способна. Он мой надежный тыл, и я рада, что все сложилось именно так.
– Прости, задумалась, – виновато улыбаюсь.
– Опять о спецназовце своем? Ты совсем плывешь, дамочка, – хихикает Оля.
– Не получается о нем не думать, Оль… Он такой… настоящий, что ли. Мне его очень не хватало, – признаюсь наконец. Наверное, и правда без Дымова все было пресно. А теперь очень живо и ярко. Я даже улыбаюсь чаще.
– По тебе видно, что счастлива. – Подруга сжимает мою руку. – Я очень за тебя рада, Вик. Таких мужиков, как твой Дымов, стоит ждать.
– Наверное, ты права, – киваю, соглашаясь со всем, что она еще скажет. Потому что Егор и правда лучший, к нему хочется тянуться. И о нем хочется заботиться. – Только быстро как-то у нас все. Толком встречаться не начали, а уже живем вместе, – озвучиваю свои опасения. И пусть между нами все идеально, сомнения все равно точат, и я не могу от них избавиться.
– А что, нужно пять лет провстречаться до этого? Считай, у вас в шесть лет бэкграунд был, теперь-то чего гадать. Получится – хорошо, а не получится – мы коктейльную вечеринку дома устроим. Хотя я уверена, что Егор тебя больше не отпустит.
– Давай за то, чтобы все правдой оказалось, – чокаюсь и резко втягиваю ледяной коктейль.
– И чтобы на руках носил, – добавляет Оля, подмигивая.
Мы не замечаем, как пролетает еще два часа, после которых я уже ни в один автобус сесть не в состоянии. Заказываю такси и долго признаюсь подруге в любви, потому что она вообще у меня самая лучшая. Окажись рядом Дымов, наверняка бы и ему призналась, отбросив все тревоги. Но Егора рядом нет, он приедет только поздно вечером, и я, сидя в машине, заказываю доставку продуктов из магазина, чтобы приготовить Дыму ужин, потому что по возвращении дома из готовенького буду только я.
Мысль веселит, и я тихонько хохочу, когда машина останавливается у подъезда. Курьера тоже встречаю на улице и забираю пакет с продуктами. Егор живет на четвертом, и я поднимаюсь пешком по лестнице, игнорируя лифт, который стоит на девятом.
Голова слегка кружится, я подпираю плечом стену у двери, чтобы немного отдышаться. Поворачиваю ключ в замке, хмурюсь. Я вроде закрывала на два оборота. Почему сейчас один? Неужели забыла?
Крадусь в квартиру, как воришка, вижу ботинки в углу возле полки. Улыбка растягивает губы, я не могу ее контролировать. Бросаю пакет в прихожей и, стянув ботинки, спешу в комнату. Застываю в дверях: Егор крепко спит, лежа лицом ко мне, а я, уперевшись в косяк, любуюсь самым красивым на свете мужчиной, который признался мне в любви.
И сейчас я особенно остро эту любовь осязаю. Она сквозь меня проходит и теплом окружает. Потому что я спешила домой, чтобы его порадовать, а он, освободившись раньше, примчался сюда первым. Обнимаю свои плечи и кусаю губы, бесстыдно рассматривая все, что не скрыто под одеялом. Вечность бы так стояла и не сводила глаз с расслабленного Дымова. Он ведь совсем другой во сне. И очень похож на того Егора, которого я знала много лет назад.
Грохот за спиной вынуждает меня подскочить на месте. Дымов не просыпается, только перекатывается с одного бока на другой, и я прикрываю дверь спальни, возвращаясь к неразобранному пакету с продуктами.
Бросаю замаринованное мясо прямо в вакууме в духовку, раскладываю остальное по местам и осматриваюсь. На кухне Егора я уже давно обжилась, мне все хорошо известно и многое нравится. Выставляю таймер на духовке, принимаю душ и, нырнув в пижаму, возвращаюсь наконец в спальню.
Дымов все так же спит, и я рада, что упавшие покупки его не разбудили. Осторожно забираюсь под одеяло и только укладываюсь удобнее, как чувствую прикосновение рук.
– Привет, – сонно бормочет, тянет к себе под бок и крепко обнимает. Утыкается носом в затылок, прижимается к нему губами. – Хорошо, когда ты дома.
Просто и искренне, а у меня сердце начинает лихорадить. Как теперь уснуть, когда он такие вещи мне говорит? Лежу, закрыв глаза, стараюсь ровно дышать, но получается с переменным успехом. Егор горячий, жар тела мне передается, так что по коже иголки бегут, мелкие-мелкие, их много, и каждая в меня крохотную дозу любви запускает.
Мы пережили целых шесть лет порознь, и теперь снова вместе. Рука Дымова ползет выше по моему телу, забирается под майку и скользит к груди. Кусаю губы и легонько ерзаю, на что Егор припечатывает меня к себе сильнее.
– Спи, – шепчу возмущенно, потому что сама моментально завожусь от близости. Я очень соскучилась по Дымову, но хочу, чтобы он был отдохнувшим.
– Вся ночь впереди, – усмехается и носом по уху ведет. – Не могу просто спать, зная, что ты рядом.
И мы медленно сходим с ума, друг друга разжигаем. Дымов мою ногу в колене сгибает и вверх к животу ее поднимает. Ладонь его внизу скользит, пальцы по клитору кружат, надавливая. И мне остается только всхлипывать от удовольствия, потому что Егора очень много везде. Губы на моих лопатках, кожа к коже прижимается, а пальцы уже погружаются внутрь, где все давно уже ждет его.
Мы оба немного ленивые. Я еще от алкоголя не отошла, Егор не до конца проснулся, но в близости нашей чувствуется что-то особенное. Я четко понимаю, что мне ни с кем и никогда так хорошо не будет. Да я и не хочу никого другого. Только Дымова, который плавно в меня членом толкается и, сжав талию, начинает двигаться.