— Где она?
— Сюда.
— Когда началось кровотечение?
— Не знаю. Она истекала кровью, когда я сюда явился.
Он провел ее по узкой длинной прихожей, стены которой были увешаны фотографиями в рамках, повествующими об истории семьи Берри. Некоторые из них пожелтели от времени. Одна из недавних — фотография Хелен в шапочке и мантии на церемонии вручения школьных дипломов.
Кей пропустил Лауру вперед, и та вошла в комнату, где на односпальной кровати лежала Хелен, прижимая к груди плюшевого медведя и тихо всхлипывая.
— Хелен, доктор приехал. — Он подошел к кровати и взял ее за руку. Рука была вялой и холодной. Кей попытался ее согреть между своими ладонями, чтобы она не казалась такой безжизненной.
Он не знал, что хуже: ее теперешний упадок духа или предыдущая истерика. Хелен нашла его по телефону в баре «Под пальмой».
— Это какая-то женщина, — сказал Хэп, передавая ему трубку. — Говорит, ваша сестра посоветовала ей поискать вас здесь. Похоже, она немного взволнована.
Явное преуменьшение. Кей с трудом мог расслышать ее голос сквозь шум в баре, но сразу понял, что она на пределе. Когда он приехал на ферму Берри и вбежал в дом, а потом в спальню Хелен, то увидел на простынях сгустки темной крови. Он немедленно позвонил Лауре Маллори.
— Здравствуй, Хелен. — Лаура склонилась над девушкой и осторожно положила ей на лоб свою ладонь. — Все будет в порядке. Я обо всем позабочусь, не беспокойся.
Лаура была само внимание, но Хелен оставалась безучастной.
— Я потеряла ребенка.
— Ты в этом уверена?
Хелен кивнула и посмотрела в угол комнаты, где Кей бросил в кучу снятые с кровати запачканные простыни.
Лаура обратилась к нему:
— Пожалуйста, выйдите.
Он пожал руку Хелен.
— Держись, дорогая. Если понадоблюсь, я рядом, в гостиной.
Кей, пятясь, вышел из комнаты. Лаура как раз одевала на руку Хелен манжету, чтобы измерить давление. В гостиной он встал у широкого, почти во всю стену, окна. Вдали от городских огней звезды особенно ярко сияли в небе. Он никогда не переставал изумляться их множеству. Именно поэтому Кей любил летать ночью. Только ночью можно оценить бесконечность небесного простора и обрести душевный покой.
Если бы теперь он мог оказаться там, наверху.
Одна из собак вбежала на крыльцо, шумно полакала из миски, легла, положив голову на лапы, и затихла. Раздался печальный крик ночной птицы. Иногда стены старого дома скрипели и словно вздыхали. И все. Кругом царила тишина, редкая в городе.
Что же происходило в спальне? Как долго там пробудет доктор Маллори? Время почти остановилось. Когда наконец отворилась дверь, Кей бросился навстречу Лауре. Не сняв хирургических перчаток, она несла запачканные простыни.
— Ей лучше этого не видеть. Их надо замочить.
Он провел ее на заднюю крытую веранду, к большой раковине для всякого рода грязной работы. Лаура сложила туда простыни и залила их холодной водой.
— А вы неплохо знакомы с домом.
— Отец Хелен лучший охотник в Восточном Техасе. Я много бродил с ним вместе, еще когда был мальчишкой.
— Поэтому вы знаете, как утихомирить собак.
— Да. А тут мы умывались после того, как освежевывали добычу. — Он кивнул в сторону раковины, наполненной порозовевшей от крови водой.
Вид крови прежде никогда не вызывал у него волнения. Кей видел страшные боевые ранения, людей, обгоревших до костей во время пожара на нефтяных скважинах; он видел даже головы казненных мусульманских женщин, обвиненных в супружеской измене. Он думал, что у него стальные нервы; что он застрахован на случай подобных сцен; что ничто не может вывести его из равновесия.
Кей ошибался. Вид этой крови его глубоко тронул. Пересиливая тошноту, он провел рукой по лицу и отвернулся от раковины.
— Это выкидыш, — сказала Лаура, словно читая его мысли.
Он кивнул.
— Где ее родители?
— Они сегодня поехали с младшими детьми в Астрогородок, — ответил он, глядя, как она стягивает с рук перчатки. — Хелен нездоровилось, и она осталась дома. Это к лучшему. Она еще не сказала им о ребенке. Представляете картину, если бы это случилось не дома в постели. Страшно подумать, — добавил он мрачно.
— К тому же чем меньше людей знают об этом, тем лучше? Особенно для вас. Вам повезло, теперь вы избавились от камня на шее.
Ему пришлось собрать всю свою волю, чтобы сдержаться.
Когда вода в раковине дошла до краев, Лаура закрыла кран.
— Я сделала Хелен укол для остановки кровотечения и дала успокоительное, чтобы помочь уснуть. Пусть утром она приходит ко мне, я сделаю выскабливание.
— Хорошо. Ее родные должны вернуться только завтра поздно вечером.
— К тому времени она уже будет дома, и я рекомендую постельный режим на несколько дней. Хелен может сказать им, что у нее болезненная менструация, что, в общем-то, почти соответствует действительности. — После полной значения паузы она добавила: — Я также очень рекомендую в течение нескольких недель воздержаться от половых сношений. Придется вам пока развлекаться на стороне.
Он поймал ее взгляд. Копируя язвительный тон, Кей спросил:
— Есть предложения?
Они все еще смотрели в глаза друг другу, когда собаки снова залились лаем. Хлопнула дверь машины. На крыльце раздался топот.
— Хелен!
Кей обошел Лауру и направился в гостиную. Джимми Бредли в растерянности стоял посередине комнаты, не зная, куда ему кинуться.
— Кей? — воскликнул он. — Что вы тут делаете? Мы с приятелями сегодня ездили в Лонгвью, чтобы немного встряхнуться. Когда я вернулся, брат мне сказал, что вы звонили. Просили передать, чтобы я двигал сюда. Что случилось? Почему никого нет? Где Хелен?
— Она у себя в спальне. — Джимми с удивлением посмотрел на Лауру, которая только что вошла в комнату; затем перевел взгляд на Кея.
— Что здесь происходит?
— Это доктор Маллори.
— Доктор? Для Хелен? — спросил он, все больше волнуясь.
Кей положил руку на широкое плечо молодого человека.
— У нее случился выкидыш, Джимми.
— Вы… — Он громко проглотил слюну, бросил еще один взгляд на Лауру, потом на Кея. — Господи! — Он бросился к дверям, оттуда в коридор и ворвался в спальню Хелен. — Хелен!
— Джимми? Это ты, Джимми! Какое несчастье!
Кей посмотрел на Лауру. Она в изумлении уставилась на него; лицо побледнело, рот удивленно приоткрылся.
— Мне жаль вас разочаровывать, — сухо проговорил он, — но это был не мой ребенок. Хелен обратилась ко мне за помощью, потому что знала, что мне можно доверять.
Он задержался всего на секунду, чтобы Лаура прочувствовала всю глубину его справедливого негодования, затем резко повернулся и направился в спальню Хелен.
Джимми сидел на краю постели, прижимая к себе Хелен, гладил ее по спине и плечам. Оба плакали.
— Почему ты мне не сказала, Хелен? Почему?
— Я боялась, что ты откажешься от стипендии и не станешь учиться. Я не хотела, чтобы мы с ребенком стали для тебя обузой.
— Милая, пока я могу играть в футбол, меня всюду примут с распростертыми объятиями. Колледжу безразлично, есть ли у меня гарем или куча детей. Ты должна была мне сказать. Представляю, сколько ты перестрадала.
— Кей помог. Я знала, как ты его уважаешь. Когда я совсем растерялась, я попросила его совета. Он настаивал, чтобы я сказала тебе, но обещал держать все в секрете.
— Хелен, я решил, что больше не стоит хранить эту тайну, — вступил в разговор Кей. — Джимми имел право знать, поэтому я позвонил ему сегодня.
— Вы правильно сделали, — горячо подхватил Джимми.
Хелен уткнулась в грудь Джимми.
— Я очень без тебя скучала.
— Я тоже. Когда ты со мной поссорилась, я сначала очень разозлился. Потом обиделся. Я не мог понять, почему ты меня разлюбила.
— Я не разлюбила. И никогда не разлюблю. Я боялась помешать тебе учиться.
— Как же ты можешь мне помешать, Хелен. Ты же моя половина. Разве ты этого не знаешь? — Джимми наклонился и нежно поцеловал ее в губы, потом тихо добавил: — Как жаль, что мы не уберегли нашего ребенка.
Хелен опять расплакалась, и Кей понял, что пришло время оставить молодых влюбленных, чтобы они разобрались в своих чувствах и смирились с утратой. Он взял черную сумку Лауры.
— Прибери на задней веранде до возвращения родителей, — велел он Джимми. — А утром отвези Хелен к доктору Маллори. Никто ничего не узнает.
Молодой человек кивнул.
— Спасибо, Кей. Вы настоящий друг.
Кей поцеловал кончики своих пальцев, прикоснулся ими ко лбу Хелен и вышел из комнаты.
Он нашел Лауру в гостиной; та сидела на диване, обхватив себя руками. Она с упреком посмотрела на Кея.
— Вы могли бы мне сказать.
— И лишить вас такого удовольствия? Вспомните, как вы торжествовали, презирая меня.
— Я очень сожалею, что так получилось. Я должна попросить у вас прощения.
Внезапно Кей почувствовал себя страшно усталым и не способным далее выяснять отношения. Всякий раз при встрече они готовы вцепиться друг другу в глотку. Напряжение последних часов давало о себе знать; он чувствовал себя опустошенным, воинственный дух покинул его.
— Забудем об этом, — сказал он.
Лаура поднялась с дивана и взяла свою черную сумку. Она буквально оттянула ей руку своей тяжестью.
— Как вы себя чувствуете? — спросил Кей. — Похоже, вам нездоровится. — Она тоже выглядела не ахти, похоже, устала до предела. — Вы очень бледны.
— Ничего удивительного. Вы подняли меня среди ночи, я неслась сюда как сумасшедшая, даже щеки не подкрасила. — Она направилась к входной двери. — Я могу выбраться отсюда без того, чтобы меня не растерзали проклятые собаки?
Кей вышел из дома вместе с ней. Собаки было заворчали, но подчинились его повелительному голосу. Как только Лаура села в машину, она бессильно уронила голову на руль.
— Вы уверены, что вам не нужна помощь?
— Я просто устала. — Она протянула руку, чтобы закрыть дверь.
Кей проследил, как она тронулась с места. Он продолжал смотреть ей вслед, когда садился в «Линкольн». Лаура ехала медленно и неуверенно, как начинающий водитель.