– Все еще здесь? – спросил он с порога. – Тебе что, идти некуда?
– Боюсь уходить, вдруг еще какой миллионер объявится. Дэйв, я тут планирую, как мы потратим всю эту кучу денег, когда получим ее.
– Ключевое слово здесь – «когда». Или «если». – Феннер вошел; Паула последовала за ним. – Раз уж ты здесь, детка, будь добра, проверь папку, есть ли у нас что-то на Пита Космоса?
Все годы работы газетчиком Феннел копил информацию, касающуюся деятельности городских гангстеров, крупных и мелких. Он собрал огромную библиотеку фактов; эти сведения частенько помогали убедить кого-нибудь поделиться информацией.
Через пять минут Паула вошла в кабинет с пачкой газетных вырезок:
– Не знаю, что именно ты ищешь, Дэйв, но это все, что у нас есть на Космоса.
– Спасибо, милочка, а теперь беги-ка домой. У меня работа. Хочешь, поужинаем сегодня вместе, отпразднуем обретенное богатство?
Лицо Паулы осветило радостное удивление.
– Прекрасно! Надену новое платье! Давай поедем в «Шампанское»! Никогда там не была. Говорят, там сногсшибательно.
– Разве что цены там сногсшибательны. Может, сходим туда, когда загребем еще и тридцать тысяч, но не раньше.
– Тогда в «Астор»? Говорят, это лучшее, что можно добыть в городе за деньги.
– Не глупи, детка. Ведь при этом не говорят, за какие деньги. – Феннер приобнял ее. – Я скажу тебе, куда мы поедем, – в «Космос». Совместим приятное с полезным.
Паула скривилась, как будто лимон съела.
– «Космос»? Эта забегаловка с отвратной едой?
– Иди, иди, у меня работа. Заеду за тобой в полдевятого.
Феннер развернул ее, хлопнул по попке и выпроводил.
Он сел за стол и принялся читать вырезки, которые принесла Паула. Где-то через полчаса он сделал телефонный звонок, убрал вырезки на место, выключил свет в конторе, запер дверь и направился к своей машине. Он заехал домой, принял душ и переоделся в темный костюм, проверил свой пистолет тридцать восьмого калибра и сунул его в наплечную кобуру.
Паула с нетерпением ждала его. Один из жизненных уроков, который она с трудом, но усвоила: нельзя заставлять мужчину ждать. Она была прелестна в черном платье с красной гвоздикой на груди. Вырез платья подчеркивал ее формы.
– Убийственно, – сказала Паула, садясь в машину и демонстрируя при этом затянутые в нейлоновые чулки ноги, – мне вечно приходится самой покупать себе букетик на корсаж. Когда ты решишь купить его для меня, я упаду в обморок.
– Нюхательная соль не понадобится, детка, – ухмыльнулся Феннер. – Никогда об этом даже и не подумаю. Вот уж поистине нет у человека забот серьезнее! – Он выехал на дорогу. – Я нашел кое-что на Пита. Боже, да его толстая рожа побагровеет, как только я с ним заговорю.
Паула посмотрела на него:
– Надеюсь, мы все же поедим. А то так и представляю, как вы с этим толстым итальянцем пялитесь друг на друга, скрипя зубами, а я умираю с голода.
– Сначала поедим, детка, – утешил ее Феннер и потрепал по колену.
Она решительно оттолкнула его руку:
– Это колено – для моего будущего мужа. Если хочешь, можешь получить на это право, но заявки принимаются только в письменном виде.
Феннер рассмеялся. Ему нравилось встречаться с Паулой, с ней всегда было весело.
Когда они приехали, клуб «Космос» был полон, но метрдотель, тощий узкоглазый итальянец, нашел им столик.
Феннер огляделся и сделал вывод, что заведение какое-то совсем захудалое. Он не был в клубе с полгода, и явно тут все изменилось к худшему.
– Какой прелестный маленький морг, – оценила Паула. – Сюда можно пойти, только если ты слишком скуп, чтобы выбрать другое место.
Феннер пропустил колкость мимо ушей. Он изучал меню. Ему хотелось есть. Рядом маячил потрепанного вида официант.
После долгого обсуждения сошлись на дыне со льдом и утке с оливками.
– Хотя бы оливки будут съедобными, – сказала Паула. – Их не сможет испортить даже повар из «Космоса».
Феннер засмеялся:
– Погоди, это еще посмотрим. Наверно, мягкие, как мячики для гольфа.
Но когда еду подали, жаловаться не пришлось. Не то чтобы вкусно, но вполне съедобно.
Между переменой блюд они танцевали. Паула была настроена романтично, но Феннер намеренно наступал ей на ноги. Танец не получился.
Пока она выбирала десерт, Феннер отодвинул стул и встал.
– А теперь – дела, детка. Пойду поболтаю с Питом. А ты вперед – ешь, ешь. Я скоро.
Паула улыбнулась, но глаза ее были сердитыми.
– И ты вперед, Дэйв, милый. Не беспокойся обо мне. Мне есть о чем поговорить с собой. Похоже, тебя я сегодня не дождусь.
– Если бы мы не были в общественном месте, – уязвленно сказал Феннер, – я бы перекинул тебя через колено и отшлепал.
– Превосходная идея! – Паула махнула рукой. – Иди уже, потолкуй с другом. Надеюсь, он плюнет тебе в правый глаз.
Феннер, ухмыляясь, направился в кабинет Пита. Он вошел без стука и ногой закрыл за собой дверь.
Пит считал что-то в конторской книге. Он ошеломленно поднял глаза и, увидев, кто пришел, нахмурился:
– Кто тебе позволил врываться сюда? Что нужно?
– Привет, толстяк. – Феннер подошел и уселся на край стола. – Давненько не виделись.
– Что тебе нужно? – снова спросил Пит, гневно глядя на Феннера.
– Ты в последнее время не видел Гарри Ливайна?
Пит напрягся:
– Нет, и видеть не хочу. А что?
– Я только что говорил с ним, Пит. Так вот, ты в большой беде. – Феннер грустно покачал головой. – Гарри рассказал мне про девочку, которую ты возил в Майами прошлым летом. Она ведь несовершеннолетняя. Пит! Удивляюсь тебе! За такую маленькую шалость можно схлопотать два года.
Пит выглядел так, словно ему иголку в зад воткнули.
– Это ложь! – Он аж побелел. – Не знаю, о чем ты!
Феннер сочувственно улыбнулся:
– Не притворяйся дураком, Пит. Гарри видел тебя с ней. Он не забыл, что ты посадил его на три года за похищение драгоценностей у Клиффорда. Ему не терпится поквитаться.
Лицо Пита покрылось по`том.
– Убью гада! Он не может этого доказать!
– Может. Он знает девушку и говорил с ней. Она готова заявить на тебя.
Пит рухнул в кресло.
– Где она? – сипло спросил он. – Я поговорю с ней. Все улажу. Где она?
– Я знаю, где она. Я знаю, где Гарри. Это обойдется тебе недешево, но что такое, в сущности, деньги? Впрочем, мы можем договориться. Мне нужна информация. Я готов обменять то, что мне нужно, на то, что нужно тебе.
Пит воззрился на него:
– И что же тебе нужно?
– Ничего особенного, Пит, просто информация. Помнишь Анну Борг?
Пит удивился:
– Да, а что?
– Она ведь здесь работала?
– Верно.
– Она никогда не давала понять, что знает, где прячется Райли?
– Ничего она не знала. Готов поклясться.
– Она вообще упоминала Райли?
– Еще как! Все время костерила и проклинала его.
– А как она познакомилась с Шульцем?
Пит замялся:
– Тебе нужна эта информация? И ты скажешь, где найти ту сучку и Гарри?
– Именно. Условие таково.
– Шульц явился сюда через несколько дней после похищения. Интересовался, где можно найти Анну. Сказал, Ма Гриссон хочет говорить с ней. Когда я сказал ему, что федералы держат Анну под колпаком, он велел мне позвать ее сюда. Меня тут не было, пока они говорили, но через пару дней Анна бросила работать на меня. Сказала, что нашла работу получше. Когда Гриссоны выкупили «Парадиз», она ушла туда. Сейчас они с Эдди живут вместе.
– Почему Ма Гриссон ею интересовалась?
Пит пожал плечами:
– Не знаю.
Феннер поднялся, перегнулся через стол и написал на клочке бумаги два адреса.
– Вот. Свяжись с ними. Гарри жаждет засадить тебя за решетку. Тебе дорого обойдется его молчание.
Пит потянулся к телефону, Феннер вернулся в зал ресторана.
Он обнаружил, что Паула оживленно беседует со стройным красавчиком-жиголо, который склонился над ней и с интересом заглядывал в ее декольте.
Феннер толкнул его:
– Эй, придурок, вали отсюда.
Жиголо окинул быстрым взглядом мощные плечи Феннера и его твердый подбородок и торопливо отступил.
– Да не переживай из-за этой обезьяны, – сказала Паула. – Дай ему по челюсти – и все дела.
Но жиголо уже удалился.
– Привет, детка, странно видеть тебя в такой компании. – Феннер улыбнулся ей.
Паула откинулась на спинку стула и тоже улыбнулась:
– Твой друг-итальянец плюнул тебе в глаз?
– Нет, но явно хотел. Пойдем, детка, спать хочу.
Она проявила живой интерес:
– В одиночку?
– Да. – Феннер вывел ее из ресторана. – Завтра хочу быть полон сил. Поеду к Анне Борг, а она, говорят, та еще штучка.
Паула села в машину и расправила юбку.
– Она же стриптизерша, да?
– Да. Не делай ты такое лицо! Если она стриптизерша, это еще не значит, что я ее поклонник.
Шеф полиции Бреннан был прав, когда сообщил Феннеру, что банда Гриссон завладела клубом «Парадиз», но он ошибся, утверждая, что они откупились от владельца, Тони Рокко.
Рокко безжалостно выдавили.
Ма Гриссон, Эдди и Флинн заглянули к Рокко и объяснили, почему для него будет лучше отдать ей клуб и принять ее щедрое предложение – один процент прибыли.
Когда-то Рокко был успешным жокеем. Он был маленький и худой и в присутствии грозной корпулентной Ма терялся. Его доход от клуба, купленного на собственные призовые, был невелик, но он гордился своим детищем. Отдать его означало расстаться с самым дорогим, но ему хватило ума понять, что если он упрется, то долго не проживет, а умирать Рокко пока что не хотелось.
Ма не считала нужным тратить на приобретение клуба деньги, когда можно было получить его задаром. Сейчас у нее было свободно полмиллиона, но намеченный ремонт, меблировка, кухонное оборудование, зеркала и освещение стоили очень дорого. Она сказала Рокко, что один процент прибыли – честное и щедрое предложение, и отмахнулась от его приглушенного протеста, что пять процентов было бы куда лучше.