Он пожал плечами и продолжил пожирать пирог. Расправившись с ним минут через пять, вышвырнул блюдо в темноту.
– Вот так-то лучше. – Слим вытер жирные пальцы о штанину. – Переодевайся. Давай… быстрее!
– Я не хочу.
Он схватил ее сзади за шею и встряхнул.
– Делай, что говорю! – Голос срывался на визг от нахлынувшей ярости. – Переодевайся! – Он вытолкнул ее из машины. – Хочешь, чтобы я сам тебя раздел?
– Нет.
Он отпустил ее.
– Давай быстрее!
При свете фар он смотрел, как она выбирается из костюма Рокко и натягивает на себя платье. Слим подхватил костюм и швырнул на заднее сиденье, потом толкнул мисс Блэндиш обратно в машину. Она подалась вперед, закрыв лицо руками, ее всю трясло. Тело ее жаждало блаженного наркотического оцепенения, которое регулярно обеспечивал ей Док. Смутные картины, присутствовавшие на задворках сознания на протяжении последних месяцев, постепенно прояснялись.
Слим с тревогой покосился на нее – он догадывался, что с ней происходит. Он видел, как в тюрьме наркоманы сходили с ума, не имея возможности получить дозу. Если бы он только мог поговорить с Ма. Она бы подсказала ему, что делать. Тут он встревожился. Что же с Ма? Она спаслась? Или клуб оказался для нее смертельной ловушкой? Всю жизнь он считал ее неуязвимой и в принципе не мог поверить, что с ней может случиться хоть что-нибудь плохое.
Проселок вывел его на дорогу получше, и Слим снова погнал машину. Здесь попадались и другие машины, что не добавляло ему спокойствия: не то чтобы сильное движение, просто время от времени он обгонял то легковушку, то грузовик – и боялся, что его «бьюик» узнают.
Чуть позже он приехал на небольшую автозаправку на перекрестке с очередным проселком. Свернул на проселок. Оглянулся на заправку и увидел, что в освещенном офисе сидит человек и читает газету. Там, наверно, и телефон есть, подумал Слим. Ему нужно было узнать, что с Ма. Кого спросить? Он вспомнил Пита Космоса. Космос всегда приятельствовал с Эдди Шульцем. Может, он что-то знает.
– Пойду позвоню, – сказал он мисс Блэндиш. – Подожди здесь… ясно? Жди меня здесь.
Она так и сидела, подавшись вперед, закрыв лицо руками. Слим чувствовал, как сильно ее трясет. Было понятно, что в таком состоянии она и встать-то не сможет, не то что убежать.
Он вышел из машины, сунул пистолет за пояс брюк и быстро пошел назад к заправке. Вошел в кабинет. Тучный мужчина поднял голову, когда он пинком открыл дверь. На лице его было написано немое изумление. Он встал.
– Мне нужно воспользоваться твоим телефоном, приятель, – сказал Слим. – Ты не против?
В нем было что-то такое, что пугало этого человека.
– Ладно. Бензин вам тоже нужен?
– Нет… только позвонить. – Слим подошел к столу. – Выйди, а?
Мужчина вышел к колонке, то и дело беспокойно поглядывая в окно на Слима и с надеждой – на темную дорогу.
Слим несколько минут искал номер Пита Космоса – он не привык пользоваться телефонным справочником, ругался и потел.
– Это Гриссон, Пит. Давай выкладывай, что там творится.
– Ад кромешный, – сказал Пит, справившись с изумлением. – Эдди взяли. В клубе было настоящее побоище. Воппи, Флинна и Дока застрелили.
У Слима внутри все сжалось, холодный пот капал с лица на руки.
– До этих мне вообще дела нет. Что с Ма?
В трубке стало тихо. Слим слышал, как ансамбль клуба наигрывает свинг и как тяжело дышит Пит.
– Да очнись ты! Что случилось с Ма?
– Она мертва, Слим. Мне очень жаль. Можешь гордиться ею. Она уложила четверых копов, прежде чем с ней расправились. Сражалась, как мужчина!
У Слима во рту собралась горькая слюна, ноги подкашивались. Он выпустил трубку, и та упала на пол.
Ма умерла!
Он просто не мог в это поверить и чувствовал себя беззащитным, потерянным, пойманным в ловушку.
Рев мотора приближающегося мотоцикла заставил его замереть. Он быстро выглянул в окно. Патрульный, замедлив ход, проехал мимо заправки к «бьюику».
Слим рванулся к двери и открыл ее. Патрульный остановился у «бьюика», слез с мотоцикла и заглянул в окно машины.
Слим вытащил пистолет.
Работник заправки, о котором позабыл Слим, увидел пистолет в его руке и предупредил полицейского криком.
Патрульный выпрямился, осмотрелся, схватился за оружие, но у него не было шанса.
Слим поднял сорок пятый и нажал на спусковой крючок. В ночной тишине выстрел прозвучал оглушительно. Патрульный упал и опрокинул свой мотоцикл.
Слим резко обернулся, но работник куда-то пропал. Он помедлил и побежал к «бьюику», перешагнул через труп, залез в машину, но тут мисс Блэндиш открыла боковую дверцу и попыталась выбраться. Слим схватил ее за руку и дернул обратно, потом потянулся через нее и захлопнул дверцу.
– Тихо! – крикнул он голосом, дрожащим от страха и ярости, завел машину и пулей вылетел на проселок, направляясь в сторону леса.
Работник заправки вышел из-за цистерны, подбежал к патрульному, склонился над ним, перевернул, помчался назад в офис и схватил телефонную трубку.
Бреннан и Феннер склонились над крупномасштабной картой, разложенной на столе в штабе полицейского участка, когда подошел офицер полиции.
– Мистер Блэндиш пришел и спрашивает вас, сэр.
Бреннан нетерпеливо отмахнулся.
– Я с ним разберусь, – сказал Феннер, вышел и последовал за офицером в одну из приемных.
Джон Блэндиш стоял у окна, глядя на освещенный ночными огнями город. Когда Феннер вошел, он обернулся.
– Я получил ваше сообщение, – коротко сказал он. – Лицо его было серым и изможденным. – Что происходит?
– Мы почти уверены, что ваша дочь жива. – Феннер тоже подошел к окну. – Ее держали в клубе «Парадиз». Час назад мы устроили там облаву. Есть свидетельства, что ее там удерживали силой.
Лицо Блэндиша стало жестче.
– Какие свидетельства?
– Комнаты, запертая дверь, женская одежда.
– И где же она?
– Гриссон забрал ее из клуба прямо перед началом рейда. Она была одета в мужской костюм. Потом нам сообщили, что Гриссон напал на ферму и взял женское платье. Затем мы ненадолго потеряли след, но примерно знаем, куда он направляется. Он не уйдет. Все дороги перекрыты. Когда рассветет, мы пошлем вертолеты на поиск. Это лишь вопрос времени.
Блэндиш отвернулся, глядя в окно.
– Жива… столько времени спустя, – пробормотал он. – А я ради ее же блага надеялся, что она погибла.
Феннер промолчал. Повисла долгая пауза, потом Блэндиш, не оборачиваясь, спросил:
– Вам есть что еще сказать мне? – Феннер колебался. Блэндиш повернулся к нему, его глаза были мрачными. – Ничего не скрывайте. Знаете еще что-то?
– Они накачивали ее наркотиками. Гриссон жил с ней. Он ненормальный. Когда мы найдем вашу дочь, ей потребуется помощь специалистов, мистер Блэндиш. Я говорил с нашим медиком – он не хочет, чтобы она встречалась с кем-то из прошлого до того, как он сможет осмотреть ее. Я плохо объясняю, возможно, вам лучше поговорить с ним. Он считает, что вам не надо присутствовать, когда мы ее заберем, – будет лучше, если вы подождете дома, а мы привезем ее к вам. Ей понадобится несколько часов, чтобы прийти в себя, оказавшись на свободе, и лучше, если в это время ее будут окружать незнакомые люди. И вот что еще – Гриссон живым не сдастся. Нам придется убить его. Учитывая, что она там, это будет непросто. Вы понимаете…
– Хорошо, хорошо, – нетерпеливо сказал Блэндиш. – Я все понял, буду ждать ее дома. – Он направился к двери, потом помедлил и продолжил: – Я так понимаю, это вы нашли зацепку, которая вывела на этого Гриссона. И о нашей сделке я помню. Когда ее вернут, вы получите деньги. Я буду ждать дома. Информируйте меня, как проходит операция, и сообщите, когда ее найдут.
– Не сомневайтесь, – сказал Феннер.
Блэндиш кивнул и вышел.
Феннер покачал головой, потом чуть подождал, все обдумывая, и вернулся в штаб.
Он рассказал об их разговоре Бреннану, и шеф полиции кивнул:
– Все правильно. Нам только что дали еще одну наводку на этого мерзавца. – Он показал на карту. – Десять минут назад он был здесь вместе с девушкой. Он тяжело ранил патрульного, который заметил девушку и даже заговорил с ней. Они уехали, но мы знаем, в какую сторону. Мы усилили оцепление и запросили помощь у армии. Теперь уже недолго. Я распорядился, чтобы местные радио- и телевещание прервали передачи и оповестили всех о поиске машины.
Феннер присел на край стола. Он удивился, что перспектива получить тридцать тысяч долларов не вызывает у него больше сильных эмоций. Он все думал о той девушке и о том, что ей пришлось испытать в руках Гриссона.
– Та еще будет работенка, когда загоните эту крысу в угол, – сказал он. – Она с ним, и просто пристрелить его не получится.
– Об этом я подумаю ближе к делу, – сказал Бреннан, взяв чашку кофе у полицейского.
– Анна Борг все еще у вас?
Феннер тоже взял кофе с подноса.
– Только до поимки Гриссона, потом я ее отпущу. У нас на нее ничего нет. Банду Гриссон мы точно зачистили. Тьфу! Эта старуха! До скончания дней ее не забуду. Я уж думал, мы никогда с ней не управимся. Словила пять пуль, а все продолжала палить, пока не расстреляла все патроны. Я рад, что Слим не в нее. Готов поспорить: когда его прижмет, он сломается. Очень на это надеюсь.
Феннер сел и положил ноги на стол.
– Я все думаю об этой девушке, – сказал он, нахмурившись. – Она побывала в аду. Вообразите, каково это – столько времени просидеть взаперти с этим дегенератом.
– Да уж. – Бреннан допил кофе. – Но наркотики должны были превратить ее в зомби. Сейчас, думаю, ей намного хуже. Действие наркотика, наверно, заканчивается. После всего этого она навряд ли сохранит здравый рассудок.
– Ее старик тоже так думает, – сказал Феннер. – Было ясно по тому, как он говорил. Ей было бы лучше умереть.
Они продолжили обсуждать ход операции. Время шло. В двадцать минут первого один из полицейских, прослушивавший поток информации по коротковолновому радиоприемнику, вдруг что-то записал в блокноте и передал бумажку Бреннану.