Слим увидел это. Он с трудом поднялся и подхватил пистолет. В безумии ужаса и отчаяния он отбросил засов, распахнул дверь и выбежал наружу. Он стрелял вслепую по приближающейся телеге, стоя в лучах жаркого солнца, лицо было бледным, как у призрака.
Заговорили два автомата. На его грязной белой рубашке выступила кровь. Пистолет выпал у него из руки. Автоматы стихли – так же внезапно, как и начали стрелять.
Бреннан и Феннер смотрели, как он медленно падает. Он взбивал землю худыми ногами, и эти конвульсии рождали ассоциацию с подыхающей змеей. Спина его выгнулась, руки царапали пыль, потом он напрягся – и обмяк.
Через двор двинулись двое с пистолетами в руках.
Феннер уже понял, что Слим мертв. Он секунду постоял у трупа. Желтые глаза невидяще смотрели на него. Тощее белое лицо казалось беззащитным и растерянным. Вялый рот был открыт. Феннер с отвращением отвернулся.
– Это конец, – сказал Бреннан. – Туда ему и дорога.
– Да, – сказал Феннер.
Он глубоко вздохнул и медленно зашагал к амбару.
Мисс Блэндиш спустилась с чердака. Два коротких залпа из автоматов дали ей понять, что Гриссон умер. Теперь с ощущением полной безнадежности она ушла в самую темную часть амбара и села на перевернутую бочку. Снаружи были слышны мужские голоса, и она вздрогнула. Она боялась быстро приближающегося момента, когда ей придется выйти на свет под любопытные взгляды своих спасителей.
Феннер увидел ее не сразу. Он стоял в дверях, оглядываясь, и лишь когда его глаза привыкли к полутьме, он заметил ее. По ее напряженной позе он понял, как ей сейчас плохо. Он зашел в амбар и остановился в нескольких ярдах от нее.
– Здравствуйте, – спокойным, негромким голосом сказал он. – Я Дэйв Феннер. Ваш отец просил меня привезти вас домой, когда вы будете готовы. Торопиться некуда. Теперь вы свободны. Скажите мне, что вам нужно, и я все устрою.
Он увидел, что она чуть расслабилась. Он специально не подходил ближе – она была похожа на загнанное в угол испуганное животное, готовое запаниковать от любого резкого движения.
– Я тут подумал, – продолжил он, – что стоит отвезти вас в тихий отель, где вы сможете отдохнуть, переодеться и потом, если хотите, отправиться домой. Я заказал вам номер в гостинице неподалеку отсюда. Шумихи не будет. Пресса об этом не знает. Вас никто не побеспокоит. Можете пройти через черный ход прямо в номер. Хотите?
Она какое-то время внимательно на него смотрела, потом сказала:
– Да.
– Там, снаружи, доктор. Хороший человек. Он хочет с вами встретиться. Могу я привести его сюда?
Она вдруг напряглась, глаза расширились от ужаса.
– Мне не нужен врач! Зачем мне врач? Никого не хочу видеть!
– Ну хорошо. Не надо ни с кем встречаться, если не хотите. Так едем в гостиницу?
Она снова внимательно посмотрела на него, потом кивнула.
– Я приведу машину, – сказал Феннер. – Оставайтесь здесь и ни о чем не беспокойтесь. Никто вас не увидит и не побеспокоит.
Он повернулся и вышел из амбара. Его ждал Бреннан. Толпа солдат и полицейских с интересом наблюдала за амбаром. Старик Уэйт и двое его сыновей глядели с крыльца дома. Четверо солдат несли тело Гриссона к грузовику.
Подошел офицер медицинской службы. За его спиной маячила медсестра.
– Она не в себе, – сказал Феннер. – Не хочет никого видеть. Врач ей тоже не нужен. В гостиницу поехать согласилась. Хочет, чтобы я ее туда отвез.
Медик пожал плечами.
– Конечно, – сказал он. – Она наверняка в шоке. Лучше дать ей делать то, что она хочет. Я поеду вперед и договорюсь о номере в «Бонэме». Когда она привыкнет к тому, что свободна, я с ней встречусь. Может, возьмете с собой медсестру?
– Я бы с радостью, но не думаю, что она согласится. Она скверно отреагировала, когда я предложил ей познакомиться с вами.
– Ну ладно, тогда я поехал. На всякий случай медсестра будет рядом. Я все устрою к тому времени, когда вы появитесь в гостинице. Важно, чтобы пресса до нее не добралась. Чуть что просочится – и все, их там будет кишмя кишеть.
– Я постараюсь не пустить их к ней, – мрачно сказал Бреннан.
Когда медик заспешил прочь, Феннер сказал:
– Можете убрать всех этих людей с дороги и поставить машину прямо возле амбара?
– Сделаю. А вы идите и приглядите за ней.
Феннер подождал, пока Бреннан разгонит солдат и полицейских, и вернулся в амбар.
Мисс Блэндиш все так же сидела на перевернутой бочке. Когда он приблизился, она подняла глаза.
– Я все устроил, – сказал Феннер, доставая пачку сигарет. – Вам не о чем беспокоиться. – Он предложил ей сигарету, и она не без колебаний взяла одну и наклонилась к его зажигалке. – Ваш отец решил, что будет дожидаться вас дома. – Феннер закурил. – Но если нужно, я его привезу.
Он снова увидел панику в ее глазах.
– Не нужно, – сказала она, не глядя на него. – Я хочу побыть одна.
– Ладно. Когда понадобится, он приедет. – Феннер сел на кучу соломы в нескольких ярдах от нее. – Возможно, вам интересно, кто я такой, – продолжил он, понимая, что ее это совсем не интересует, но зная, что нужно поддерживать максимально естественный разговор. – Я работаю частным детективом. Ваш отец пришел ко мне… – Он говорил непринужденно, глядя на нее, и сначала не видел никакой реакции, но когда рассказал о своей работе в газете, о Пауле и некоторых раскрытых делах, увидел, что она немного успокоилась, а минут через двадцать уже даже слушала. Наконец он решил, что медик наверняка успел все устроить, и сказал: – Ну ладно, хватит уже мне болтать, думаю, нам пора ехать. Не беспокойтесь, снаружи никого нет. Вы готовы?
Он снова увидел, что она запаниковала, но встал, подошел к двери амбара и широко раскрыл ее. Снаружи стоял «олдсмобиль». Вокруг никого не было видно.
– Давайте, идем.
Он открыл дверцу машины и оставил ее открытой, а сам сел за руль и стал ждать. Через несколько минут мисс Блэндиш медленно и осторожно вышла. Феннер не смотрел на нее. Она подошла и села в машину, захлопнув за собой дверцу.
Феннер поехал по неровной тропке к грунтовой дороге. Мисс Блэндиш сидела, глядя перед собой огромными пустыми глазами.
До гостиницы в Пайн-Хилле они ехали больше сорока минут. Феннер, который знал гостиницу, подъехал к черному ходу. Вокруг никого не было. Он остановился и вышел.
– Подождите здесь, я быстро.
Он вошел в холл, где ждал офицер медицинской службы.
– Номер восемьсот шестьдесят, – сказал он, отдавая Феннеру ключ. – На верхнем этаже. Медсестра принесла для нее одежду. Как она?
Феннер пожал плечами:
– Почти не говорит. Нервная, но, кажется, меня не боится. Отойдите пока, док, я отведу ее наверх.
– Может, уговорите ее на осмотр? Важно сделать это как можно скорее.
– Ладно, посмотрим.
Феннер вернулся к машине.
Мисс Блэндиш сидела неподвижно, глядя на свои руки. Она резко подняла голову, когда Феннер подошел.
– Все готово, – сказал он. – Вас никто не побеспокоит.
Она поднялась, и вместе они направились к гостинице и вошли в лифт.
Когда они остановились на верхнем этаже, она вдруг спросила:
– Я слышала стрельбу. Он же мертв, верно?
Феннер ошарашенно подтвердил:
– Да. Не думайте о нем больше. Все позади.
Они оба молчали. Он провел ее по пустому коридору в номер, отпер дверь и отошел. Она вошла в комнату. Медик постарался: в комнате было много цветов, стояла тележка с едой и напитками. Окна были открыты, и солнце чертило узоры на голубом ковре.
Мисс Блэндиш медленно подошла к большой вазе с розами. Она остановилась, касаясь темно-алых бутонов. Феннер закрыл дверь.
– Доктор Хит хотел бы встретиться с вами. Не возражаете?
Она посмотрела на него. Он почувствовал облегчение, не заметив паники в ее взгляде.
– Я пока не хочу никого видеть. Он ничем не сможет помочь мне.
– Знаете, что бы я сделал на вашем месте? – тихо сказал Феннер. – Принял бы душ и переоделся. В шкафу есть одежда. – Он открыл шкаф, достал то, что принесла медсестра, и протянул ей. – Вы примите душ, а я подожду здесь и прослежу, чтобы никто вас не побеспокоил. Ладно?
Она вопросительно посмотрела на него:
– Вы всегда так обращаетесь с людьми?
– Не часто. – Феннер улыбнулся. – Идите.
Она вошла в ванную и заперла дверь.
Покачав головой, Феннер подошел к окну и посмотрел на дорогу. Машины казались игрушечными. Прямо у входа в гостиницу стояли несколько мужчин с фотоаппаратами со вспышками и спорили с тремя полицейскими, охранявшими вход. Значит, информация все же просочилась. Все, теперь жди беды, вскоре городок будет кишеть газетчиками.
Он отвернулся от окна и прошел к двери, выглянул в коридор. У лестницы стояли трое полицейских. Бреннан сказал, что убережет девушку от прессы, – он исполнял обещанное, но Феннер знал, что рано или поздно, когда ее заберут из гостиницы, журналисты набросятся на нее, как стая шакалов.
Четверть часа спустя дверь ванной открылась, и вышла мисс Блэндиш. Она переоделась в принесенное медсестрой платье в цветочек – оно ей было к лицу.
Феннер подумал, что в жизни не видел такой красивой девушки.
– Ну как, теперь вам получше? – спросил он.
Прежде чем он смог остановить ее, она подошла к окну и выглянула, потом резко подалась назад и повернулась к нему. Глаза ее горели.
– Все хорошо, – успокаивающе сказал он. – Не бойтесь, они сюда не пройдут. Присядьте, расслабьтесь. Может, хотите перекусить?
– Нет.
Она села и закрыла руками лицо.
Он смотрел на нее. Неловкая пауза затянулась, но потом она произнесла:
– Я не знаю, что мне делать дальше. – Голос ее был полон отчаяния.
– Не думайте об этом сейчас, – мягко сказал Феннер. – Вот увидите, все образуется. Первые три-четыре дня будет трудно, но потом про вас забудут. Прямо сейчас о том, что с вами произошло, говорят все, а потом даже вы сами об этом забудете. Вы молоды. У вас многое впереди.
Он говорил, просто чтобы что-то говорить, понимая, что молчать нельзя. Он сам не верил во все это – и не мог вполне определенно сказать, поверила ли она ему.