Я встала, вытянувшись в струнку, и сделала безразличный вид, мечтательно глядя в окно. Но краем глаза я искала, кого бы мне сделать сегодня героем в моих глазах. Два парня, что стояли на перроне с рюкзаками, находились тут же, о чём-то оживлённо беседуя. Я прижалась спиной к огромному рюкзаку, рассматривая обстановку.
Контролёрша подошла быстро. Даже чересчур быстро. Я ещё не успела придумать ни одного довода. От безысходности я повернулась к парням, что стояли позади. Один из них, белобрысый, напоминал чем-то нашего Маркина, но в данный момент выбирать не приходилось. Я обратилась ко второму, лицо которого мне показалось более адекватным.
– Помогите, прошу! – быстро зашептала я, напустив для пущей значимости на глаза пару слезинок. – Меня сейчас высадят! Дайте на билет, пожаааалуйста! Ведь это совсем мелочь.
– А ты чего, сбежала? – спросил второй, рассматривая меня.
– Нет… – я запнулась. – Забыла дома кошелёк. К папе еду.
Белобрысый недоверчиво посмотрел на меня, а потом перекинулся со вторым вопросительным взглядом.
– Да ладно, я заплачу, – вдруг отозвался первый. – Не убудет. Докуда едешь, малая?
– До города… Спасибо… – прошептала я в ответ.
Парень достал мелочь и отсыпал проходящей мимо нас контролёрше, что скосилась на нас своими чёрными глазами.
– И далеко едешь? – спросил после этого первый, блондин.
Отчитываться перед незнакомцами не очень-то хотелось, но всё же некая благодарность за то, что меня выручили, взяла верх, поэтому я ответила на его вопрос:
– В Москву…к папе.
– Знаем мы, как вы все к папам ездите. Только потом вдоль трассы почему-то стоите, да клиентов ищите, – проворчал он в ответ.
– Да ладно, посмотри, вроде нормальная девчонка, – вступился первый, что повыше. – Мы тоже в Москву валим. Новую ветку метро строим. Вахта: две недели там, две дома. Так ты с нами?
– Я не с вами, – пояснила я. – Но добраться как-то надо.
– Ладно. Меня Витька зовут, – представился белобрысый. – А это Вадик. У нас правда тоже денег в обрез, но сейчас приедем, чего-нибудь придумаем.
– Карина, – представилась я для приличия, отвернувшись к окну. Передо мной уже вставали картины моего прекрасного будущего, и я вдруг поверила, что мир не без добрых людей.
Я уже представляла себя в новой столичной школе, где меня совсем никто не знает. И то, что больше не увижу мать, и не вернусь в опостылевшую квартиру, в которой каждый уголок напоминает мне о чём-то нехорошем. На мгновение я почувствовала себя самым счастливым человеком на свете.
– Выходим! – прервал мои мечтания Вадик. – Приехали!
– Угу, – пробормотала я, подхватывая свой рюкзак. Вадик помог мне забросить его на плечо, а сам взял свой баул.
Мы вышли на знакомой станции, где я бывала не раз. Но сегодня всё казалось иным, будто навевая запах новой жизни и свободы. Мы сели на выступающий фундамент здания вокзала, отделанный чёрным пыльным мрамором. Виктор достал сигареты.
– Будешь? – предложил он и мне.
– Не-а. Не курю.
– Ну как знаешь. Чего с тобой делать будем? – спросил вдруг он.
– А чего со мной делать?
– Денег надо раздобыть. У нас всё под счёт. Да и выпить в дорогу взять не помешает. Поможешь нам.
– Я? – удивлённо подняла глаза.
– Нет, я! Ты, конечно же, – он наклонился к Вадиму, что-то шепча на ухо, потом они переглянулись меж собой.
– Какой с меня помощник…
– Да тебе ничего делать и не надо будет. Смотри! – он указал на бабку, что продавала рядом пирожки и воду.
Старушка, одетая в тёмный платок, из-под которого выбивались седые волосы, громко зазывала покупателей, рекламируя на все лады свой супер-товар, только выпеченный в печи и приготовленный из свежайших продуктов. Причём делала она это так убедительно, что если бы я ни разу их не пробовала, то возможно и поверила бы в искренность её слов. Её полные красные щёки забавно раздувались при каждом крике, будто воздушные шарики.
– Покупайте пирожки! Не проходите мимо! – орала она не своим голосом. – Не проходите мимо! Пирожки в дорогу! Беляши!
На миг она куда-то исчезла, а потом вынырнула вновь с другой стороны перрона.
– Наш поезд через два часа, время ещё есть, – сообщил только что вернувшийся из здания Вадим.
– Нормально. Проходящий?
– Да, из Краснодара.
– Пойдёт. Так что, хочешь заработать себе на билет? – спросил меня Виктор.
– А как?
– Видишь, бабка деньги в карман сумки прячет?
– Ну и? – не понимая, спросила я.
– Подойдёшь, будешь отвлекать. Сочиняй чего угодно, хочешь про потерянные телефоны, хочешь – дорогу спрашивай. Главное, чтобы она от своей сумки отошла. А дальше мы всё сами.
– Разве так можно? – тихо спросила я, поняв, чего они задумали.
– А разве можно покупателей обманывать? Ты знаешь, что она туда в пирожки кладёт? Их же есть невозможно! По три дня потом греет, о них уже зубы можно сломать. Да ещё и налоги не платит.
Для меня это не являлось весомым аргументом, но остаться без денег вот так, на вокзале, не слишком хотелось. Москва стояла передо мной в душе, как город, где сбываются надежды и мечты.
– Ладно. Попробую, – сама не знаю почему, согласилась я.
– Идём! – ткнул меня в бок пальцем Виктор, оставив Вадима караулить наши вещи. Он шёл немного позади меня, делая вид, что мы не знакомы.
Очередной поезд двинулся, гремя составом, и бабулька успокоилась, поняв, что пока потенциальных покупателей нет. Под грохот и шум колёс отходящего поезда, я подошла к ней, тронув за плечо.
– Извините! – пробормотала я. – Вы не видели здесь собачку?
Конечно же, я несла первое, что приходило в голову, но это подействовало, потому как она повернулась ко мне, рассматривая с ног до головы.
– Какую ещё собачку, девочка?
– Маленькую… Щенка… Белый, с рыжими пятнами. Джек-рассел. Знаете такого?
– Не знаю, – проворчала бабка в ответ.
– Не важно. Ну он такой… маленький, три месяца! Потерялся утром, здесь, недалеко! – я начала отчаянно размахивать руками, показывая размер вымышленного потеряшки.
– Не видела, иди там поищи, да в ларьке спроси. Не отвлекай.
Краем глаза я увидела, что Виктор уже направляется к своему другу, и поняла, что разговор можно заканчивать.
– Ладно, пойду искать там, – протянула я.
Я не успела даже дойти до угла вокзала, куда скрылись мои новые знакомые, как услышала истошный крик позади себя.
– Людечки! Обокрали! Держите их!
Бабулька оказалась не так проста, как казалось. И не такая несчастная и обессиленная. Она мчалась, размахивая баулом и поднимая шум на всю площадку. Прохожие шарахались в стороны, некоторые смотрели мне вслед, не понимая, что происходит. Но на мою беду откуда-то вынырнул наряд полиции, один кинулся наперерез мне, а другой уже вёл, пристегнув наручниками друг к другу, Витьку и Вадика, что громко возмущались при этом.
– Эти? – спросил один полицейский не умолкающую бабку.
– Эти, сынок! Эти! И девка с ними!
– Я не с ними! – возмутилась я.
– Как же! Видала я, как шушукались тут недалеко. Да и приехали они вместе. Это же надо, последние три тыщи достали! Ироды! – кричала она, надрывая голос.
– Ладно, сейчас пойдём в участок, а там и разберёмся, кто чего украл. Идём!
– А как же? – бабка показала на свой баул с пирожками.
– Это с собой. Или заявление писать не будем?
Бабка засомневалась на минуту, что-то бубня себе под нос. Три тысячи для неё конечно же были глобально большой сумой, но и уходить она не желала. Я же увидела, как из кармана Виктора выпали деньги, и так легко полетели, подгоняемые ветерком, по тротуарной плитке.
– А вон те не ваши деньги? – спросил он, указывая на купюры свободной от наручников рукой.
Бабка от волнения даже бросила свою котомку, побежав, как молодуха, за ними.
– Мои! Мои родимые!
– Так что, мы свободны, сержант? – спросил Вадик полицейского, что держал их.
– Пройдём в участок. Проверим вас по базе, – немного засомневавшись, произнёс старший. – Если всё нормально – отпустим. Через сколько ваш поезд?
– Через полтора часа, – ответил Виктор. – Да всё у нас нормально, чисто. Можете проверять.
– А девчонку куда? – спросил тот, что держал меня за руку.
– С собой.
– Мне мои вещи отдайте! Я к папе еду.
– Вот там и разберёмся, кто куда едет. Идём, – он толкнул в спину, и мне пришлось плестись с ними, прихватив по дороге рюкзак.
Здание полиции располагалось неподалёку, через дорогу. Мы поднялись по ступенькам, прошли по коридору, пару раз свернули, а затем нас втолкнули в большую комнату, в углу которой находилась клетка. Я видала такие по телевизору в бесконечных сериалах, но лично попала в такое помещение впервые. В клетке находилась лишь одна лавочка, а в самом кабинете по краю располагались такие откидные деревянные стульчики в ряд, как когда-то стояли в актовом зале нашей школы. В другом же конце кабинета стоял стол, а за ним важно восседал усатый мужчина в форме.
– Иваныч! Принимай! Надо их проверить! – произнёс молодой сержант, что привёл нас.
– Давай туда! – усатый бросил ключи от клетки, и через минуту возмущающихся парней затолкали туда, оставив рюкзаки в углу кабинета.
– Девчонку оставь, не сбежит, – проворчал он, сетуя на недопитый чай. – Чего вытворили?
– Митрофановну обчистить хотели. Что пирожками на вокзале торгует.
– Её обчистишь. Сама кого угодно облапошит, – буркнул он в ответ. – Ладно, оставляй, сейчас глянем, что за фрукты.
– Здравия желаю! – с этими молодой сержант покинул помещение, а усатый уставился на нас с недовольным видом.
Я ёрзала на неудобном стуле, пытаясь пристроить ногу на ногу, но с его высотой это было сложно сделать. А ещё разболелась спина. В данный момент я понимала, что папе всё-таки придётся позвонить, но телефон лежал в рюкзаке в выключенном состоянии.