– Я же могу поехать с вами?
– Конечно, – он махнул рукой, указывая на сиденье.
Я присела, не сводя глаз с окошка, что находилось позади. Потом нашла в своём телефоне номер Дениса. Сомневаться было поздно. Он поднял трубку сразу, будто знал, кто ему звонит.
– Денис… Андреевич…
– Карина? – удивлённо ответил он.
– Денис… в Стаса стреляли…
– Что? – голос в трубке тут же изменился. – Он жив?
– Жив. Пока ещё жив… Я еду с ним в больницу… В вашу сторону, в областную.
– Я лечу туда. Никуда! Никуда оттуда не выходи!
– Куда я пойду…
– И телефон не прячь далеко! Чтобы я мог тебе дозвониться!
Как в бреду я ехала всю дорогу, повторяя одни и те же слова. Шептала, что он должен, просто обязан выжить. Меня не впустили внутрь салона, где с ним оставались медики. Мы добрались до больницы относительно быстро, минут за тридцать, которые показались мне вечностью. Я видела, как его положили на каталку, которая прогрохотала по коридору, и увезли в лифте наверх, в операционную. Я стояла посреди больничного коридора, ничего не понимая, потом отошла к окну. Очнулась от прикосновения к своему плечу. Обернулась.
– Всё хорошо. Карина! Всё хорошо!
Я упала к нему на грудь, и наконец-то разрыдалась. Денис обнял меня, прижав к себе, а другой рукой пригладил мне волосы.
– Спокойно. Без истерики, прошу тебя! Ты их запомнила?
Я кивнула головой без слов, но он всё понял.
– Я никуда не отпущу тебя.
– Что? – я подняла голову и посмотрела ему в глаза. – Поедем фоторобот составлять ещё, может, сейчас? Только смысла нет! Всё куплено!
– Фоторобот тоже, по-любому нужен…
– Я пойду и узнаю, что со Стасом.
– Чёрт… Я сам пойду. Я уже боюсь оставлять тебя хоть на минуту.
– Так не оставляй… – прошептала я, и отвернулась, чтобы не смотреть ему в глаза. Но мне не удалось.
Он замолчал и замер, глядя мне в глаза. Потом тронул мою шею.
– Я очень, очень быстро. Здесь никого нет, и тебе ничего не угрожает. Жди меня!
Опять три минуты бесконечности. В голове мелькали картины всего того, что произошло за последний месяц. Страшно до ужаса. А вдруг он сейчас придёт и скажет, что Стаса больше нет? Вдруг? Я ужаснулась от этой мысли. Скорее бы Денис вернулся! Вот и он. Увидела его в конце коридора, и сердце снова сжалось. Он подошёл.
– Операция закончена. Пулю вытащили, но он ещё под наркозом. Всё будет хорошо, слышишь! Нам надо ехать. Сюда скоро приедут пару человек, чтобы дежурить около него. Всё в порядке, Карина!
– Да? – услышала я свой голос. – Куда поедем?
– Составлять фоторобот. Это недолго.
– Угу, – разочаровано хмыкнула я. Но осознание того, что со Стасом всё в порядке сыграло свою роль. Мне стало легче.
Мы потратили около двух часов в областном управлении полиции, составляя фотороботы тех, кто стрелял в Стаса. Я довольно чётко запомнила их лица, хотя по тем картинкам, что у нас получились, будет сложно их вычислить. Так бы вживую, я, конечно же, узнала бы их. Потом вышли на улицу, остановившись на ступенях управления. Денис по-джентльменски подал мне руку, чтобы я не поскользнулась. Ноги страшно гудели от каблуков, я устала от этого сумасшедшего дня. Про телефон с записью он вспомнил лишь в машине, когда мы отъехали и остановились на неизвестной мне парковке.
– Нужно было бы оставить его у меня в кабинете в сейфе.
– Зачем? Это же не вещдок… сам сказал. Позвони в больницу.
Кажется, в какой-то момент я перешла на «ты», но он не обращал на это внимание, напротив, улыбнулся чуть заметно уголком красиво очерченного рта.
– Сейчас, – он набрал номер, тревожно вслушиваясь в гудки. Трубку подняли, и он быстро и чётко спросил про состояние Стаса. Выдохнул и вдруг улыбнулся вновь. Положил телефон на панель.
– Он пришёл в себя!
– Поедем к нему! – я едва не подскочила на месте.
– Не пустят. Он же только после наркоза. До утра под наблюдением врачей в палате реанимации.
– Тебя впустят!
– Нет! Мы не поедем к нему. Завтра! Мы ничем ему сейчас не поможем.
– Ладно, – согласилась я, не сводя с него глаз. На улице уже совсем стемнело, лишь приглушенный свет фонаря освещал площадку, а снег усиливался, словно белая пелена вокруг нас сгустилась и мы остались одни в этом мире. Из динамиков тихо звучала музыка. Я молчала, все мысли внезапно испарились из головы, стало легко. Тяжёлый день дал небольшую отдушину.
– Ты голодная? – вдруг спросил Денис.
– Нет, – я пожала плечами. После всего того, что произошло, есть как-то не хотелось. Пока не хотелось.
Я потерялась в своих эмоциях, заблудилась в своих мыслях. Не могла свести глаз с Дениса, хотя умом понимала, что этого делать не стоит. Он тоже смотрел на меня, прищурившись. Потом достал сигарету и закурил, приоткрыв окно. О чём были его мысли тогда? Стало даже жарко, и я сбросила куртку, положив её на заднее сиденье. Он тоже расстегнул свою. Отбросила голову назад и закрыла глаза и почувствовала его пальцы на своих губах. Он провёл ими медленно и нежно. Я замерла, боясь даже пошевелиться, чтобы не прервать этот момент. Что он делал! Потом вдруг открыла глаза и увидела его лицо совсем близко, напротив моего.
Наши взгляды встретились вновь. Миг молчания. Не было подходящих слов, чтобы сказать их друг другу в тот миг. Просто пропала та незримая преграда, что стояла между нами. Ещё одно мгновение, и мы двинулись навстречу друг другу, слившись в поцелуе. Он действовал аккуратно, но в то же время настойчиво. Проникал языком в мой рот, захватив его в свой плен, и я вдруг обмякла в его руках, что придерживали меня. Голова кружилась от этих прикосновений. Будто я всю жизнь ждала этот момент, жила лишь ради того, чтобы вот так, после всего пережитого целоваться с Денисом в его машине, когда вокруг валит снег, и мы одни, совсем одни среди всех неприятностей и проблем. Какими сладкими были его губы, несмотря на лёгкий запах табака, оставшийся на них и еле различимый вкус ментола. Он запустил пальцы мне в волосы, и массировал мой затылок. А в то же время покусывал мои губы, словно пробуя их, потом опять проникал языком вглубь, требовательно и властно. Я осторожно дотронулась до его чуть колючей щеки, отдёрнув руку, словно от огня, но тут же продолжила. Потом провела по виску и ощутила под пальцами его короткие волосы. Как давно я мечтала сделать это и боялась своих же мыслей. Сколько ждала того, чтобы понять, что он мне далеко не безразличен.
На какое-то время мы забылись. Не знаю, сколько длилось всё это, но вдруг он отпрянул от меня, отдёрнул руки. Отвернулся в окно, снова нервно закурил. Я не шевелилась, боясь потерять этот вкус и ощущения. Отвернулась в окно, чтобы не встречаться с ним взглядом. Все неприятности, преследовавшие меня, вдруг отошли на второй план, потерялись, растворились в том долгожданном поцелуе. И тот страх исчез, предоставив место чему-то другому, пока непонятному мне. Денис вдруг завёл машину. Я повернулась, чтобы посмотреть, что он делает.
– Куда мы? – тихо спросила я, увидев, что мы тронулись с места.
Он промолчал в ответ, лишь нервно сглотнул. Я не стала больше ни о чём его спрашивать. Какая разница, куда ехать. Главное, что он рядом. Домой я всё равно не собиралась возвращаться сегодня. Мы ехали недолго. Остановились в заснеженном пустынном дворе многоэтажки, где лишь стояли одинокие машины под слоем свежего снега. Он припарковался, вышел, подал мне руку, чтобы помочь выйти из машины, потом достал мою куртку и набросил мне на плечи. Сигнализация тихо пискнула. Лифт. Дверь в квартиру. Всё словно в тумане. Я пришла в себя лишь тогда, когда щёлкнул замок, и я поняла, что нахожусь у него дома.
Я бросила куртку на тумбочку в прихожей, и наконец-то сняла надоевшие за день сапоги. Вошла, рассматривая обстановку. Он прошёл на кухню и молча включил кофеварку, запах тут же распространился по квартире. Стильный ремонт и мебель не из дешёвых. По-мужски обставленная комната с большим экраном на стене, а на большом разложенном диване чёрно-белое покрывало с изображением города. Он жил один. Я поняла это, когда вошла в ванную комнату, чтобы ополоснуть лицо. Здесь не было ни одной женской принадлежности, лишь мужские дезодоранты и кремы для бритья. Потом вытерлась белоснежным махровым полотенцем и вышла. Запах свежесваренного кофе ударил мне в нос. Я не была большим любителем, но этот запах запомнился мне особенно, какой-то другой, дорогой сорт, что приятно отличался от тех, что я пробовала раньше.
Всё это время Денис молчал, да и я не проронила ни слова. Лишь наши глаза периодически встречались. Я не выдержала. Вышла в комнату и замерла, разглядывая картину, выполненную простым карандашом, на стене, на которой было изображение девушки, почему-то напоминающей меня. Рисунок не был выполнен профессионально, но линии, пропорции и тени были соблюдены довольно таки точно. Девушка на рисунке глядела куда-то вдаль с грустным задумчивым выражением лица, а потом линии обрывались, будто переходя в туман.
Я вдруг почувствовала его тяжёлое дыхание у себя на затылке и застыла, боясь даже пошевелиться, старалась не думать о том, что будет дальше и зачем он привёз меня к себе домой. Он развернул меня внезапно, и мы с ним начали целоваться. О чём он думал тогда, когда гладил мои волосы, прижимал к себе, впивался сладко в мои губы, чтобы снова перейти в наступление. Я сдалась, потом поняла, что опускаюсь на диван. Легла, отбросила голову, опустив на пол ноги, согнутые в коленях. Руки невольно легли рядом, и я смотрела на Дениса, словно в том сне.
Он опустился на колени, став на мохнатый ковёр перед диваном, и приник ко мне, целуя и лаская мне шею своими длинными пальцами, которые приводили меня в восторг. Я тяжело дышала, стало вдруг страшно от своей же неопытности, но я робко отвечала ему. Потом обняла за шею, и он упал на диван рядом со мной, перевернув меня к себе лицом.
Не знаю, сколько длились эти сладкие мгновенья, ведь я потеряла счёт времени, пока он неспешно покрывал поцелуями мои губы, шею. Шептал мне что-то в ухо, но не спешил, боясь напугать меня. Этот запах кофе, что всё ещё витал в воздухе его квартиры, и тихая музыка, что раздавалась из приёмника на кухне, помогли мне расслабиться, и я уже была готова к любому повороту событий. Я не боялась его больше, напротив, хотела, чтобы это длилось вечно. Я хотела его. Но не только в физическом плане. Я желала получить его всего, с его мыслями, привычками и особенностями характера. Казалось, что именно этого человека я ждала всю свою жизнь. Даже Дэн на какое то мгновение вылетел из головы. Но всё повернулось иначе. Когда Денис уже аккуратно расстегнул молнию на моих джинсах, и собирался было приняться за пуговицу, не прерывая сладкого поцелуя, он вдруг резко остановился и подскочил с дивана, будто ошпаренный.