— Мать!!! Да твою ж бросскую мать-мать-мать! — бессвязно ругаясь, Анфим подскочил к телеге и ошарашенно уставился на меня, истыканного стрелами.
Я опустился на колено, осторожно осматривая торчащие стрелы. Три штуки я всё же пропустил… Три воткнуты в прутья, три я высыпал из свободной руки, и ещё три перехватил Кутень. Остальные улетели куда-то назад.
Оказалось, всё произошло буквально за секунды. Я думал, меня буквально изрешетили, но ничего, жить можно.
— Какого хрена, бросс⁈ — выругался Анфим, — Что тут прозошло?
Подбежал ещё один маг. Он заметно прихрамывал и держался рукой за плечо, из которого тоже торчала стрела. Его подхватили двое помощников Анфима и тут же потащили куда-то к голове каравана.
На их место буквально через секунду прибежали ещё несколько магов и дружинников. У всех на лицах паника, никто не понимает, где враг, и смотрят друг на друга с подозрением.
— Кто это был⁈ — Анфим пытался успокоиться, но ему это удавалось с трудом.
— Ваши же и были… — скучным голосом ответил я, — Обработать бы меня. Не могу раны прижечь.
— Чего тебе будет, броссу? — отрешённо буркнул тот, и опомнился, — Ты думай, о чём говоришь! Это царская гвардия, тут каждый брат за брата.
Он продолжал кричать, когда я вдруг сунул руку между прутьев, отвешивая ему хорошую оплеуху. В мою сторону метнулись дружинники, замахиваясь копьями.
Упав, Анфим тут же вскочил и явно хотел крикнуть что-то неимоверно грозное, но вырвалось у него другое:
— Отставить!
Он уставился на торчащую из моей груди стрелу и понял, что именно от неё я его и спас. Впрочем, я тоже смотрел на ранение, пытаясь понять по ощущениям, насколько оно серьёзно.
Да уж… Видит Древо, это вообще не в моих правилах — подставлять своё тело, чтобы спасать каких-то царских холуёв. Но, судя по глазам Анфима, сейчас я заработал себе самого крепкого союзника в стенах Моредара.
А ещё я понял, что тот редко принимал участие в настоящих боях. Поэтому пришлось добавить:
— Эй, белобрысый, — буркнул я, — Вы бы щиты подняли и телеги перевернули. Моя бросская задница чует, что эти твои, которые брат за брата, никуда не ушли.
И словно в подтверждение, сверху стали прилетать стрелы. Лучников там было немного, поэтому они старались бить прицельно. Едва рядом упал, захрипев, дружинник, как Анфим заорал:
— Щиты! Роняй телеги! Ждём Яроша!
— Эй! — я схватился за прутья, когда сразу несколько дружинников упёрлись в мою телегу, — Меня-то выпустите!
Вся повозка рухнула, обдав меня трухой с подстилки, и я зашипел от боли, повиснув на прутьях. Заржали лошади, которых оглоблями сшибло на бок.
Послышался треск, вся конструкция, на которой я висел, резко просела, и крыша просто отвалилась. Получилось, что рухнувшая повозка просто выплюнула меня, и я, кувыркнувшись, так и сел на дороге, сжимая в руках толстую деревянную жердь. Кстати, ничего такой посох, прямо по моим размерам.
Атака продолжалась. Почему-то пытавшиеся убежать заговорщики теперь возвращались, явно намереваясь довершить начатое. И что-то мне подсказывало, что к ним прибыло подкрепление.
Из-за сваленной телеги выпал Анфим, у которого в спине торчала стрела. Судя по его ругани, ранение не было смертельным, но маг из боя явно выбыл.
Его попытался поднять подскочивший дружинник, но сам тут же крякнул и клюнул головой вперёд, с гордостью показывая мне оперение, торчащее из затылка.
— Ничего без Малуша не могут, — с ворчанием я отвалил труп, подполз к Анфиму и вытянул к себе, — Ну чего, как тебе царская гвардия? Нормально вас хреначат?
— Да пошёл ты, — рыкнул Анфим, — Где этот Ярош⁈ Что вообще на хрен происходит? Кто в кого стреляет⁈
В явной панике он прислушивался к звукам боя и ругани. Это что, и вправду его первый серьёзный бой?
— Лучевийцы? — поинтересовался я, тоже услышав незнакомую брань.
— Что им тут надо⁈ Принцесса у царя! — Анфим закашлялся, и, к моему неудовольствию, выплюнул кровь. А вот это плохо…
— Ты командовать собираешься? — пробурчал я, а потом тряхнул затихшего Анфима.
Тот отключился, и я, вздохнув, полез из-за укрытия. Тут же перехватил первого попавшегося мага, бегущего мимо. Он сразу закрылся и замахал ладонями:
— Я всего лишь целитель! Я целитель! Не убивайте!
— О, Древо, вот теперь я верю, что ты есть, — я заулыбался и запихнул его в раскуроченную телегу, — Лечи, целитель!
Тот не шелохнулся, причитая и закрывая голову, и пришлось выгнуть ему руку так, что он заорал от боли. Это возымело действие, и бедняга, всё-таки разглядев раненого Анфима, тут же принялся за работу:
— Господин дюжинник, как же так?
— Жить будет? — спросил я, хоть и знал ответ. Просто надо было убедиться, что целитель пришёл в себя.
Получив в ответ утвердительный кивок, я оставил их, выбрался наружу и пошёл вдоль телег, пытаясь оценить обстановку. Кутень тут же промелькнул рядом и понёсся вверх, чтобы показывать мне поле боя.
Плохо, очень плохо. Что-то не везёт мне на караваны… И я явно недооценил здешних Тёмных Жрецов.
Судя по всему, Шан Куо и Кровавый Левон вконец рассорились. И коварный дядя Дайю стал действовать сам, больше не посвящая Левона в свои планы. И это именно отряды Шана Куо, рвущиеся через поле, сейчас пытаются тут всех добить. Кстати, горящая трава попортила им планы, густой дым хоть немного, но скрывал нас от их стрелков.
Вдалеке, насколько хватало глаз, бегущий на помощь Ярош тоже схлестнулся в бою с неожиданной засадой. Да и к нашему обозу через горящее поле пробивались отряд воинов, которые — эх, какая неожиданность — по пути ещё и убивали бегущих от нас заговорщиков.
Ну никому эти пешки оказались не нужны! Вот и соседняя перевёрнутая клетка оказалась заполнена истыканными трупами пленников, которым было не суждено добраться до Моредара.
Перебежав между упавшими телегами, я заметил перед ними двоих воинов. Они просто бестолково переминались на открытой местности, прикрываясь щитами, и таращились на горящую траву, готовясь встретить врага. И торчащие в их щитах стрелы ничему их не научили.
Недолго думая, я втянул их за телеги. Совсем юнцы, даже усы только проклюнулись, и бледные от испуга. Только то, что их было двое, не заставило их бежать.
Они шарахнулись и думали отмахнуться от меня клинками, но получили оплеухи по шлемам.
— Где десятник ваш⁈
— Не… Не знаю!
— Убили его, я видел! — с дрожью бросил второй.
Проклюнувшаяся в их голосе надежда подсказала мне, что им очень хотелось, чтобы кто-то в этом хаосе взял на себя командование.
— Вон там дюжинник Анфим с целителем! — я указал на свою бывшую клетку, — Прикрывать щитами, за телеги не выходить, головой за них отвечаете. Сейчас ещё магов вам пришлю.
— Так точно! — те, заметно просветлев, понеслись выполнять приказ. У них даже в голове не возникло вопроса, а чего этот бросс тут раскомандовался.
Кстати, о магах. Вижу несколько трупов в сторонке, надо бы поискать там и живых.
Глава 25
— Ты кто такой? — прохрипел маг, которого я, подхватив за воротник, втащил за телегу.
— Бросс Малуш! — как на духу выдал я, и тот даже слегка опешил, — Запомнил?
Молодой ещё, а уже третий ранг, то есть, младший маг. Да, моредарские академии свой хлеб зря не едят… Вот только с молодостью не приходит опыт, и такие зелёные бойцы часто теряются в боевой обстановке, если рядом нет «того, кто всё знает».
— Мне конец! — юнец заплакал, что вызвало у меня только усмешку.
Удивительно, но вбитые ещё в имперской армии навыки никуда не делись. Я одним движением оторвал от мантии мага здоровый кусок ткани и, смяв, ткнул раненому в шею.
— На, держи, не отпускай.
— А? Да зачем, ведь я…
— Заткнись, береги силы!
Быстро, не слушая причитаний бедняги, которому шею явно задела стрела с широким наконечником, я потащил его обратно. В другой руке я так и держал толстую жердь, которая теперь больше служила мне опорой.
Там, откуда я вытянул раненого, лежало ещё три трупа магов — им всем не повезло попасть под шквальный огонь лучников.
К счастью, мне сейчас тоже служила кусачая стрела. Тенью она носилась по полю, царапая и взрезая клыками шеи лучников, которые не имели привычки таскать латные или кольчужные воротники.
Цербер посреди белого дня чувствовал себя неважно. Поднимаясь к небу, где лучший обзор, он быстро терял силы, поэтому я направил его пока в стан врага, наводить шороху и создавать видимость нашей храброй обороны. Вот только нырять во Тьму, забирая с собой целые куски противников, он не мог — два-три таких нырка, и ему придётся улететь на отдых.
Вот и приходилось ему шнырять в траве, прячась в дыму, и накидываться на любого, кто слишком рьяно лезет к нашему обозу. Вот только церберу приходилось быть осторожным — любой мощный артефакт, настроенный на магию Тьмы, мог его ранить.
— О-о-ох, — стонал маг, пока я его тащил.
А спасать надо было. Именно сейчас, когда вокруг столько свидетелей, я зарабатывал себе очки перед будущим судом. Помогу этому, вытащу этого, спасу жизнь этим — и в Моредаре у меня будет уже толпа сочувствующих, которые будут шептать «это же бросс Малуш». И это будет много значить для царя, затаённую обиду в собственной дружине он не допустит.
Вот только сам я был серьёзно ранен, да и в горло то и дело забивался едкий дым. Это вызывало приступы кашля, от которого сотрясалось всё тело, и в какой-то момент я подумал, как бы не переоценить свои бросские силы. И так уже полз по пластунски…
Уперевшись лбом в толстую жердь и отдыхая, я всё же спросил у мага:
— Как так вышло, что вас, магов, обычными стрелами накрыли?
— Там сильные чары… кха-кха… были, — просипел тот, — Их стрелы… кха!.. прошили наш «щит», как масло. О-о-ох…
Я только скривился. У меня была похожая версия, и слова этого подвывающего её лишь подтвердили.
Сильных чар на стрелах я наоборот не почуял, ведь Кутень их переловил уже достаточно. Тут была другая, более ужасная правда — кто-то зачаровал стрелы именно на магический «щит» моредарской дружины, и именно на магическую дюжину несчастного Анфима.