— Три, два… — довольный бард, демонстративно подняв руку, загибал пальцы.
На слове один я вогнал своё лицо в столешницу. И тут же услышал, как отлетели стулья, а потом истерический свистящий шёпот барда:
— Сидеть, идиоты! Его псина убьёт вас!
— Точно… про тварь-то мы забыли, — послышался голос Ивана, — И чего делать?
Ох, как же трудно было сдержать улыбку, пока я слушал, как Виол терпеливо объясняет воинам, что же им делать.
«Идите за хозяином, расскажите ему…»
«Но там третья магическая зона, мы не пройдём!»
«Он же прошёл?»
«И то верно…»
Да, именно так и работает зелье. В голове проскакивают только короткие, невероятно прямые мысли, и логика отступает на второй план. И теперь эти воины будут переть напролом через любых тварей с одной только мыслью — добраться до Левона и предупредить, что бросс Малуш через пару дней потеряет свою силу.
Когда отгрохотали сапоги, и в зале воцарилась тишина, я поднял голову. Лицо у меня уже успело слегка занеметь от неудобной позы.
— Бард, а посвящать более детально в свои планы нельзя? — проворчал я, наблюдая, как служанка, суетящаяся за столом, таращится на меня круглыми глазами.
Судя по всему, она тоже была частью плана, только на стороне дружинников. Виол, приподнявшись, обнял девушку, что-то шепнув ей на ухо, и та осела на стул с сонными глазами.
— Я так-то тоже умею красиво лгать, — с лёгкой обидой сказал я.
— Громада, ну, может, каких-нибудь недалёких броссов ты и обманешь, — довольный бард откинулся на спинку стула, сцепив руки за головой.
— Эй, — возмутился я, — Броссов только не трогай!
В этот момент в зал вошёл Анфим. Он тащил целых ворох мешков, тубусов и каких-то бумаг. За ним шли Лука и Агар, и тоже тащили кучу барахла.
— Здесь списки, запретные артефакты, и даже поддельные приказы Нереуса, — глаза Анфима блестели от триумфа, — Мать-перемать, да за всё это Левона можно казнить пять раз!
Я встал из-за стола:
— Отставить пока расследование. Теперь снова надо спешить, ведь твой брат в опасности.
Анфим аж свалил всё под ноги.
— Погоди, ты сам всего час назад говорил мне… Бросс, я же не марионетка какая!
Бард тут же взял бутылку вина со стола, плеснул в чистый бокал и похлопал по стулу рядом:
— Анфим, не кипятись. Ты же знаешь нашего громаду, с его бросской простотой. На, выпей-ка, сейчас всё обмозгуем. Говоришь, поддельные документы?
Глава 15
Дружинники начали действовать очень скоро. Причём никто из них даже не догадался вернуться и посмотреть, что происходит в зале, где мы остались.
Кутень по первому же зову отправился за предателями, чтобы показать мне, как они уходят по секретному лазу. И этот тайный ход оказался спрятан так хорошо, что я ощутил жгучую обиду — Левон Кровавый всё-таки знал заклинания, недоступные мне.
Он очень хорошо скрыл дверь, ведущую в подземелье, за очагами на большой кухне. Запечатано оно было каким-то заковыристым заклинанием из области огненной магии, и даже Кутень передал мне мысль, что сам не увидел её при облёте замка.
Ну, что ж… Недооценивать врага — одна из страшнейших ошибок, и хорошо, что этот щелчок по носу я получил сейчас. Впредь буду внимательнее.
Из приятного — зелье и вправду работало. Да ещё как! Дружинники во главе с Иваном обчищали тайный склад, экипируясь в зачарованные брони и обвешиваясь артефактами, и даже не замечали, как рядом летает Кутень.
Цербер был уже довольно крупным, и мог не бояться многих защитных ловушек. Мощные реагировали на его приближение, а слабые ловушки Кутень играючи ломал зубастой пастью — всё это сопровождалось искрами, щелчками, разрядами молний и дымом.
Дружинники совершенно не обращали на это внимания. Броня и оружие на складе и так искрились от магии, и мало ли что ещё вокруг может сверкать и щёлкать? Главное, ни на секунду не забывать о своей цели.
Иван и его соратники на моих глазах… кхм, то есть, глазах Кутеня… В общем, они превращались в вооружённый до зубов отряд. Расщелину мне в душу! Если эта чёртова дюжина вдруг сейчас надумает напасть на нас, то нам придётся несладко, несмотря на то, что Анфим — старший маг.
Я даже отсюда чувствовал, сколько слоёв защиты стоит на кольчугах, и какие мощные артефакты навешивает на себя Иван. Даже странно, что Левон не опустошил этот склад сам…
Иван и дружинники до последнего не открыли мне его секрет, хотя им всем грозила смертельная опасность. Я подозревал, что в их памяти стоял магический запрет на эти воспоминания, и снимался он, если только хозяину — то есть, Левону — грозила опасность.
И тут меня Тёмный Жрец обошёл, ведь я не учуял и этот запрет в их головах. Да и бард со своей струной Маюна тоже ничего не услышал.
Моё зелье вместе с нашей хитростью явно вскрыли эту магическую лазейку. Дружинники чётко взяли себе в голову, что им срочно нужно сообщить Левону Кровавому обо мне, и о том, что страшный бросс Малуш будет силён ещё всего лишь два дня…
Наконец, вооружившиеся Иван с дружиной вылезли где-то под восточной стеной замка, чтобы начать свой опасный путь в третью магическую зону. Кутень отправился следом, заодно призывая стаю Дымящихся волков.
Я предупредил цербера, чтобы они не приближались к опасному отряду, а лишь наблюдали. В таком состоянии дружина без особого страха бросится на всю стаю, а мне это не было нужно.
Сам я, отсоединившись от сознания цербера, наконец встал из-за стола… Здесь уже были Агар с Лукой, сидел и колючий Бам-бам, по случаю уплетая прямо со стола всё, до чего мог дотянуться.
Бард с Анфимом до сих пор тихо беседовали в углу стола, и от меня не укрылось, что Виол иногда трогал свой бок, словно проверяя что-то в кармане. Наверняка припрятал ещё на кухне небольшую часть моего зелья.
То-то он всё таращил глаза на Анфима, угощая его вином. Бард впервые встречал такое варево, на которое не реагировали никакие защитные артефакты, и которое способно заставлять человека делать то, что ему нужно.
Ну что ж, тёмные зелья у здешних мастеров были такими же простыми, как и местные интриги. Мне даже доставляло некое удовольствие, что я показал этому миру настоящий уровень.
Особых угрызений совести, что Анфима тоже пришлось опоить, я не испытывал — это экономило нам время. Ну, а если что, мы за ним присмотрим.
— Ну, что ж, — начал я, — Дружинники сбежали, и теперь мы…
— Вашу мать, чего мы тогда ждём⁈ Они же убьют Феокрита! — дюжинник, едва не оттолкнув барда, вскочил, — Я не позволю!
Секунда, и он просто выскочил из зала в направлении главного выхода. Агар с Лукой удивлённо проводили Анфима взглядом, а бард ошарашенно смотрел на меня.
— Слёзы мне в печень! — он едва сдерживал улыбку, — Какая целеустремлённость…
— Ну, так тащи его сюда, экспериментатор, — буркнул я, махая рукой остальным двигать за мной в другую сторону, — Идёмте, там осталось много интересных вещей, которые нам сильно помогут.
— Где — там⁈
Это рявкнул Анфим, снова появившийся в зале. Барда, которые только-только-только рванулся вслед за ним, снесло как тараном. Он пролетел, приземлившись на стул, и проехался на нём вдоль стола, сшибая другие стулья. И всё это время Виол восхищённо таращился на Анфима.
— Это поможет нам спасти брата⁈ — дюжинник тут же оказался рядом со мной и едва не схватил меня за грудки.
— Ну да, — кивнул я, на всякий случай взяв топорище в руки, — А ещё нам поможет спокойствие и выдержка, ведь так?
— Мать-перемать! Конечно! Выдержка, спокойствие… Куда идти, Малуш? Что ты медлишь⁈ — Анфим едва не подпрыгивал, — Брат ещё узнает, он ещё поймёт… Выдержка, спокойствие!
Видя эффект, я и сам понял, что надо спешить. Если старшего мага с тренированными чакрами так проняло, то как там штырит дружинников? Как бы они себе дорогу через горы напрямую не прогрызли…
Пока мы двигались к кухне, дюжинника несколько раз приходилось звать за собой — тот выскакивал в любую дверь с криком: «Это здесь⁈» А потом проносился мимо нас с криком: «Выдержка!»
Я до последнего не верил, что Виол посмеет угостить дюжинника тем самым вином, но бард это сделал и теперь смотрел на Анфима, как на голую девицу. Буквально пожирал его глазами, ловя каждое движение и слово — Виол старательно запоминал, как работает зелье.
Бард отлично видел, какой потенциал у зелья. И, чувствую, скоро он будет выпытывать у меня рецепт этого варева.
Мы, как раз миновав открытый за очагом проход, осторожно спускались по винтовой лестнице. Она оказалась невероятно узкой и неудобной, и я выругался — на тёмном дне колодца, по стене которого вились скользкие ступеньки, виднелись блестящие лезвия. Ловушка простая и надёжная. Как тут дружинники-то проскочили⁈
Позади нас Анфим рычал и кричал на Бам-бама, который жался к стене, боясь свалиться.
— Сраный медоёж, твою колючую мать! Убери свою задницу с моего пути!
— Маюновы слёзки, — Виол оглядывался, то и дело похлопывая по карману, — Громада, что это такое⁈
— О чём ты?
— Это зелье невероятно! — прошептал он, — Я не встречал такого. Я встречал сонные… кхм… любовные, храбрящие, устрашающие… Ну, там, зелья для слуха, для зоркости… Но они всегда слышны струной Маюна!
Он похлопал себя по плечу.
— Даже когда мы били упырей, признаюсь, я иногда слышал, что в их крови беснуется тёмный яд. А тут… — Виол почесал затылок, — Будто человек и вправду сам хочет.
— Я же говорил, — буркнул я, — В прошлом мире я был хуже, чем все ваши силы зла, вместе взятые.
— И видит Маюн, самое страшное в том, что ты не лжёшь. И в то же время не верится.
Я усмехнулся.
— Когда я был Тёмным Жрецом, у лишил себя правой руки.
Виол чуть не споткнулся на лестнице, и я прихватил его за шкирку.
— Кхм… благодарю… Лишил себя? Но зачем?
— Чтобы победить силы Света. Другой Тёмный Жрец убил моей рукой светлую Жрицу… — в этот момент я почувствовал ком в горле, вспоминая, кто на самом деле эта Жрица. Через мгновение я взял себя в руки и продолжил, — От светлой защиты погиб тот Тёмный Жрец, а я остался жив. И все лавры отошли мне.