Позади меня скакала и Петра, поднявшая руки и слушающая землю на наличие магических и обычных ловушек. Было бы обидно, если бы вся наша конница погибла в примитивной западне, свалившись в ров с кольями.
Для эксперимента с заклинанием требовалось обрести внутренний покой и настроиться на тонкий магический эфир, даже не смотря на хаос вокруг. Не сразу, но мне это всё же удалось…
Мир наполнился новыми звуками и мерцанием, я остро стал чувствовать магические потоки, буквально кожей ощущая ветер от магов, окружающих меня.
На меня надавило величие Тёмного Жреца, который лично присутствовал в атаке и наблюдал откуда-то с вершины горы. Но ветер от его тёмной сущности следовало отсеять, и вскоре я разглядел, как впереди замаячили кромешными пятнами очертания наложенных на землю тёмных чар, среди которых ещё можно было различить останки попавшихся в ловушки упырей.
— Впереди! — я указал Губителем, — Петра, видишь?
Чародейка земли тут же выставила ладони в ту сторону, куда я указал. Кнез чуть сбавил ход, поравнявшись с ней, и, выслушивая чародейку, начал отдавать приказы.
Конница стала менять строй, чтобы обойти ловушки, а Петра, сняв лук с седла, выстрелила мерцающей ракетой в ловушку. Та сработала, завихрившись облаками Тьмы.
Лошади расступились, выпуская вперёд Витимира Беспалого. Старый Тёмный вырвался вперёд, поравнявшись со мной, и закрыл глаза.
— Я поведу войско, — сказал он мне, видя, что я трачу свою концентрацию на поиск ловушек.
Кивнув, я снова попытался вернуться в состояние покоя. Мир окрасился целой палитрой звуков, кожа ощутила ветра всех стихий… Открыв глаза и чувствуя готовность, я пригнулся и уже хотел наколоть ладонь о зуб Кутеня, как призадумался — а как добавить бросскую кровь и Тьму в заклинание, если для его активации я не использую никаких узоров или речей?
— Попробуй зародить магическое намерение внутри, — послышался совет Беспалого, — Так ты пропустишь его через кровь.
Я кивнул, но на всякий случай всё равно наколол ладонь о клык цербера. Затем сформировал внутри себя заклинание «огненного яйца», на всякий случай небольшого, чтобы не сжечь самого себя… Ощутив жар, я пропустил его через сердце в ладонь, чувствуя, как огонь напитывается бросской сущностью.
В ладони, измазанной слюной Кутеня, этот жар стал нестерпимым, и я вдруг ощутил, что могу его просто выпустить вперёд. Безо всяких узоров, без мысленной поддержки заклинанием, я спокойно выпустил шар вперёд — огненная сфера, располосованная прожилками Тьмы, унеслась вперёд.
Выросла она не сильно, и никуда особо не попала, рассыпавшись где-то среди пней на склоне. Но, самое главное, я ощутил, что практически не потратил сил — маленькое «огненное яйцо», которым я владел уже мастерски, стало снарядом.
Я умел испускать огонь всепожирающей волной, мигом сжигая врагов, а заодно и силы в своём источнике… Но это не выход для настоящего мага.
Так же я умел запускать огненно-тёмный вихрь, напитанный кровью, сила которого росла рядом с цербером. Но силу этого заклинания было очень трудно контролировать, и о сражении бок о бок с союзниками даже не шло речи — такой маг легко бы спалил своё же собственное войско.
Но теперь… Я ощерился счастливой улыбкой, понимая, что этот маленький шажок для огромного бросса означал одно — моё тело само по себе становилось оружием, и теперь у меня был не только Губитель в правой, но и огонь в левой руке… Мой огонь, усиленный бросской кровью, горящей от Тьмы, и мощность которого я мог изменять лишь усилием мысли! А, ну ещё количеством слюны Кутеня.
Ну что, Первый, готов встречать меня в бросских горах⁈
— Ох, ну и тугой же ты, бросс! — крикнул Витимир, резко сбив с меня всю спесь.
Я покосился на него, стараясь, чтобы моё возмущённое лицо не показалось старику гримасой бешенства и ярости.
— У тебя кольцо Хморока, — кричал старик, — И он сам глубоко в твоей душе… Зачем ты используешь цербера?
Поджав губы, я понял, что так-то он прав. Если я пропускаю магию из источника огня через свою кровь, то почему так же не могу пропустить её через свою душу?
Снова выпрямившись и стараясь не упустить изменённое состояние, я сформировал «огненное яйцо» и лишь подумал о том, что надо бы отщепить капельку Тьмы из сущности древнего бога, как из глубин души эта самая щепотка появилась вдруг сама.
В этот раз, когда жар протекал сквозь мою кровь, я почувствовал, как мои вены едва не лопаются от разгорающейся Тьмы, и выстрелил ещё быстрее — до того нестерпимо было.
Огненный шар, который я едва смог бы обхватить, заставил пригнуться Кутеня и шарахнуться Бам-бама. Он завихрился огнём и Тьмой, сорвался с ладони и, освещая скудным сиянием вырубленные склоны, врезался в поваленную осадную башню.
Та разлетелась цветком взрыва, послышались крики воинов, прятавшихся внутри. А я, слегка удивлённо уставившись на свою ладонь, сразу растерял бесценное состояние покоя.
Это… просто… смердящий свет! Да нет же, это самый настоящий прелестный свет!
— Ох, бросс Малуш, — Витимир всё равно был недоволен, и разочарованно отмахнулся.
— Да что не так-то? — вырвалось у меня.
— Это ведь защитное заклинание! Ты должен был создать более совершенную защиту.
Я лишь поджал губы и почесал затылок. Ну, значит, ещё есть, над чем работать…
В это время протрубил боевой рог, и со склонов нам навстречу ринулись войска Шана Куо, наконец оправившиеся от нашей хитрости. Естественно, армия была изрядно потрёпана, но это не мешало им метать в наши стороны магические снаряды и стрелы. Послышались хлопки — со склона стали работать вражеские катапульты и баллисты.
Я же не сводил взгляда с вершины, где за краем чувствовал присутствие Шана Куо и ещё нескольких сильных магов. Колбы со взрывающейся пылью должны быть там…
С нашей стороны в небо тоже взметнулся целый рой колючей и магической смерти. А я, совершенно не думая, выставил ладонь, намереваясь по привычке создать щит, чтобы прикрыть себя и нескольких всадников вокруг… как вдруг та субстанция, что вырвалась из моей руки, просто накрыла всё моё войско. Это просто я непроизвольно снова прогнал своё намерение сквозь Тьму и кровь.
Некоторое время мы ошарашенно бежали в полной тишине, потому что звуки наступающей армии Тёмного Жреца просто исчезли.
— Что это⁈ — крикнул Глеб Каменный.
— Спокойно, кнез! — было ответом от Витимира, — Эту защиту ни одному войску не пробить.
Над нами навис купол, напоминающий плёнку из раскалённой лавы с чёрным рисунком, напоминающим вены… Моя защита не просто нависла куполом, она будто бы дышала и жила собственной жизнью.
Я чувствовал под своим защитным куполом каждого всадника, рывок каждой лошади, даже каждую иголку медоежа… Чувствовал, что могу уплотнить это облако, окружающее нас, и буквально смять всё войско, как делал это когда-то Тёмной Аурой. Или испепелить, ведь сейчас меня окружала особая аура, и она в нужный момент могла обрести все свойства огня.
Что это? Полутёмная Аура?
— Ох, расщелину мне в душу, — только и вырвалось у меня, когда я осознал, что в мой купол уже давно вонзаются вражеские снаряды и просто сгорают, даже не достигая меня.
Огромные горящие камни или стрелы из баллисты, которые представляли собой брёвна с наконечниками — они вонзались и, тут же увязнув, просто вспыхивали кучкой пепла. Некоторые снаряды были напичканы порохом, но эти взрывы, едва раскрывшись, сразу же поглощались аурой.
Некоторое время вся энергия от вражеской атаки просто подпитывала мой купол, и я вспомнил, что это свойство Тёмной Ауры. Чем с большей ненавистью враг атакует Тёмного Жреца, тем сильнее тот становится.
Но, видимо, Хморок в первый раз нарочно отсыпал мне Тьмы с лихвой, решив продемонстрировать ту силу, которую я обрету в будущем. Потому что, едва я отразил атаку армии Шана Куо, как почувствовал, что моя энергия стремительно улетучивается. Ну нет, падать в обморок посреди боя — это удел совсем зелёных послушников…
Моя аура тут же скукожилась до таких размеров, чтобы прикрыть нас с Лукой. А потом мы, резко набирая скорость в гору, сшиблись с бегущей навстречу армией Шана Куо.
Кутень заработал пастью направо и налево, разрывая орущих лучевийцев. Тут же с неба упали и другие церберы, которые стали рвать врагов. Позади зазвенели клинки — кнез со своей конницей тоже накатывал на ряды Шана Куо.
Я же, раскидав первых храбрецов, резко взял левее, чтобы вырваться из стекающего с горы потока врагов.
— Лука, за мной!
У меня не было времени увязать в бою с пехотой, потому что душу уже тронули нотки тревоги. Шан Куо спешил покончить с Камнеломом, и счёт пошёл уже на секунды…
Глава 24
Когда цербер мощными прыжками понёсся по отвесным скалам, врезая в камень свои страшенные клыки и легко поднимая мой вес, я невольно вспомнил, как всего одну ночь назад сражался здесь со шпионским отрядом лучевийцев, и как так же стремился вверх, чтобы остановить магов, собирающихся взорвать Углеяр.
Я бросил взгляд вниз, на руины деревни, заваленной несколькими обвалами. Надеюсь, сейчас у меня получится спасти Камнелом… ммм… более удачно.
Внизу за нами неуклюже спешил Бам-бам — медоёж не был приспособлен так лихо покорять крутые склоны, но Лука, сидя на нём, упорно подбадривал зверя. Остальные церберы могли взлететь наверх раньше нас, но я придерживал их, потому что опасался магии Тёмного Жреца.
Впрочем, для них всё равно нашлась работа — не успел я достичь вершины, как сверху с утёсов стали спрыгивать воины, вооружённые клинками. При этом они легко отталкивались от скалы и будто бы парили, спускаясь к нам.
Скорее всего, это воины с магическим источником воздуха. Наверняка страшные противники, способные совершать чудовищно высокие прыжки и резко менять направление полёта.
Даже сейчас, когда я послал им навстречу сразу два «клинка ветра», пару раз махнув Губителем, они легко ушли в сторону. Впрочем, один попытался отразить мои удары, и первый «клинок ветра» даже испарился, встретившись с лезвием врага, но второй просто его располовинил.