Ной хмуро посмотрел на вцепившуюся в него руку. Давление, несомненно, было реальным, как и ледяной холод пальцев. Высвободившись, Ной отступил на пару шагов.
— Я же сказал, что устал. И мне известно, что никакой я не герой. Какого хрена? Мне неинтересно разбираться с тем, какую часть моей личности ты олицетворяешь.
— Снова заблуждаешься, дружище. Я призрак. Сколько раз тебе повторять? И я не первый, с кем ты общался на этом одиноком шоссе. Не так ли, Ной?
Ной замер и посмотрел привидению прямо в глаза.
— О чем ты?
— О том, что ты давно треплешься с призраками.
Сердце Ноя пустилось в галоп.
— Нет. Ты ошибаешься. Я разговариваю сам с собой. Я всегда так делаю. Потому что я сумасшедший.
Лицо Люка изменилось: глаза превратились в щелки, а уголки рта поднялись неестественно высоко. Ной впервые подумал, что за маской Люка может прятаться что-то вполне реальное. Что-то не из этого мира. Едва он подумал об этом, как лицо Люка опять начало меняться, и Ной вновь различил знакомые черты.
Привидение обратилось Шейном, вплоть до татуировок на руках, которые Ной запомнил с тревожной ночи в Затерянной Адской Миле, и новых рисунков, покрывавших его шею. По большей части это были изображения змей. Существо заговорило голосом Шейна:
— Ты должен повернуть назад. Тебе не нужно идти в Вентуру. Ты не вынесешь того, что тебя там ждет.
Ной испугался. Пистолет потяжелел и заскользил в руке.
— Уходи.
— Возвращайся домой, Ной. Избавь себя от душевной боли.
— Да пошел ты, — сказал Ной. Несмотря на страх, в нем закипел гнев. — Серьезно, проваливай отсюда. Я устал от твоего дерьма. Разве тебе не нужно ползать по пещерам или что ты там тогда сказал?
Тут произошло нечто странное. На лице «Шейна» отразилась глубокая печаль.
— Мне нужно идти, Ной. Времени мало. Прислушайся к моим словам.
Затем он исчез. Испарился, будто его и не было.
Несколько минут Ной таращился на пустое место. Голова шла кругом от тревожных намеков. На секунду ему захотелось снова держать в руках ту бутылку дешевого виски, но почти тут же вернулась решимость, подкрепленная гневом.
Ной вернулся в палатку и забрался в спальный мешок. От волнения казалось, что он не уснет еще несколько часов, но он ошибся: усталость быстро сморила его. Сны Ноя были прерывисты и полны образов, которые он не хотел видеть.
Но в ту ночь Ной в последний раз разговаривал с призраками.
Следующим утром он начал заключительную часть своего путешествия.
ЧАСТЬ ЧЕТВЕРТАЯ. КОНЕЦ ПУТЕШЕСТВИЯ
50.
Давным-давно, накануне апокалипсиса...
Когда лето уступало место осени, в мире происходили странные вещи, и не заметить этого не смог бы и самый невнимательный. Даже Ной, который усиленно игнорировал остальной мир и уже целый год боролся с личными демонами, понял, что произошло что-то серьезное. В последнее время отец не выключал большой телевизор в своем кабинете и постоянно смотрел новости. Звук был поставлен на максимум, так что слышали его все обитатели дома.
К тому времени Ной уже полтора месяца воздерживался от спиртного. Чтобы оставаться трезвым, требовалась такая концентрация силы воли, что ухудшающаяся обстановка в мире какое-то время оставалась лишь бессмысленным фоновым шумом. Иногда, проходя через кабинет, он мельком видел по телевизору репортажи об уличных беспорядках по всему миру. Неизвестная чума набирала обороты, и люди с ума сходили по этому поводу. Правительства некоторых стран пытались подавить панику в зародыше и жестоко наказывали участников беспорядков. Судя по возбужденным голосам дикторов, эффект получался обратный ожидаемому.
Ной смотрел эти репортажи несколько минут, а затем отправлялся по своим делам, полагая, что скоро все стихнет и СМИ, в погоне за сенсацией, раздувают из мухи слона. Ему нельзя было поддаваться тревоге вслед за отцом, если он хотел избежать рецидива. Больше всего Ной боялся, что следующая большая пьянка может стать для него последней. Он то и дело представлял себя на месте Люка Гэррэти.
Также на снижение интереса к мировым новостям повлияло ослабление одержимости Лизой Томас. Его волновало будущее и открывшиеся перед ним возможности. Отсутствие алкоголя очень этому способствовало. Прошел почти год с тех пор, как Ной в последний раз видел Лизу, и иногда он подумывал о том, как здорово было бы вновь с ней воссоединиться, но признавал, что, скорее всего, никогда ее больше не увидит.
Смерть Люка научила его тому, что никаких гарантий нет. Пришло время все забыть и жить дальше: он еще молод, у него полно шансов обрести свое счастье с кем-нибудь еще. Нужно лишь двигаться вперед.
Впервые Ной заподозрил, что надеждам на будущее не суждено сбыться, когда отец приехал домой на новом внедорожнике, нагруженном оборудованием для выживальщиков и провизией. Сзади, в таком же новеньком прицепе, стояли металлические бочки, заполненные бензином, как пояснил отец. Он уже несколько лет готовился к концу света. Их хижина в Туманных горах ломилась от подобного добра, поэтому Ноя встревожило количество свежих припасов. Это было чересчур, и он не постеснялся сказать об этом отцу.
— Через полгода ты будешь думать иначе, — возразил отец, отрываясь от списка припасов. — Мир погибнет, а то, что от него останется, погрузится в хаос. Ты еще поблагодаришь меня за дальновидность и будешь рад тому, что вовремя спрятался и живешь в комфорте.
— Но...
— Никаких но, — сказал отец, закрывая маленький черный блокнот. — Послушай, Ной, мне нужно поехать в горы и все разгрузить. Я буду гнать без остановки и вернусь, как только закончу. На тебе забота о матери и сестре. Здесь ситуация еще не такая плохая, как в крупных городах, но это ненадолго.
Он открыл заднюю дверь внедорожника, достал ружье и коробку с патронами и передал сыну. Тот неохотно взял их.
— Э-э... и что мне с этим делать?
Отец захлопнул дверь багажника.
— Если появится кто-то подозрительный, стреляй в голову. И не трать время на вопросы.
Ной нахмурился:
— Что? Ты же не серьезно.
Мужчина схватил сына за плечи так сильно, что тот поморщился. Отец уже испепелял Ноя суровыми взглядами после алкогольных происшествий, но то, как он теперь смотрел на сына, не шло с ними ни в какое сравнение.
— Сынок, сейчас я очень серьезен. — Выражение отцовского лица немного смягчилось, и Ной прочитал в нем глубокое сострадание и тоску. В некотором смысле это встревожило его больше слов. — Послушай, мир, в котором ты вырос, скоро исчезнет. Возможно, навсегда. Я бы хотел, чтобы все сложилось иначе. Думаю, ты бы справился со всеми своими проблемами и заставил нас гордиться тобой. Я верю в это.
Ной покачал головой:
— Пап, ты меня пугаешь. Говоришь как сумасшедший.
Отец убрал руку с плеча сына и кончиками большого и указательного пальцев потер покрасневшие глаза. И только тогда Ной заметил, какой усталый у него вид.
— Хорошо, тебе и должно быть страшно, — сказал отец, убирая руку от лица. — Я похож на сумасшедшего только потому, что ты в последнее время слишком глубоко погряз в собственных проблемах, чтобы правильно оценить ситуацию. Все серьезно, Ной. Проклятому миру приходит конец. У нас еще осталось немного времени, чтобы подготовиться. Я вернусь завтра, около полудня. Вы должны собрать вещи и быть готовыми к отъезду.
— Что? Куда мы уезжаем?
Отец поморщился, явно теряя терпение.
— В горы, сынок. Господи Иисусе, я рассчитываю, что ты позаботишься о безопасности матери и сестры. Вытащи уже голову из задницы и сосредоточься на том, что я тебе сказал. Заряди ружье и будь готов его использовать. Пока меня не будет, ты защитник семьи. Пожалуйста, не подведи меня.
Ной вздохнул:
— Постараюсь.
Отец кивнул.
— Знаю, что постараешься. И понимаю, что ты не просил этого. Но пришло время делать то, что нужно, независимо от того, насколько это будет тяжело. Раньше тебе никогда не удавалось делать ничего подобного, но теперь придется. Ты готов?
Ной не совсем понимал, к чему именно он должен быть готов, но какая-то скрытая сила, спавшая в нем, вдруг дала о себе знать, и он ответил, крепко сжав приклад ружья:
— Да. Думаю, что готов.
Отец снова похлопал его по плечу.
— Знаю, что ты готов. Этот мир полон глупцов, Ной. Времени осталось мало. Меньше, чем предполагают самые умные из нас. Но я верю в тебя. Ты сильнее, чем думаешь.
На этом отцовские наставления закончились.
Он сел в машину и уехал. Ной следил за ним взглядом, пока тот не исчез из виду, затем сел на крыльцо дома, в котором вырос, и зарядил ружье.
51.
Спустя две недели с небольшим после странного разговора с существом, похожим на призрак Люка Гэррэти, Ной прибыл в Вентуру. Он так и не понял, с кем сидел у костра в ту ночь: с призраком, демоном или оборотнем, принявшим человеческий облик, но странное существо точно не было галлюцинацией.
После той ночи Ной больше не сталкивался с призраками или другими странными существами, если не считать нескольких бродячих мертвецов, но он не мог успокоиться и чувствовал, что ночной гость уже давно его преследовал.
Однако теперь что-то внутри подсказывало ему, что существо оставило его в покое. У Ноя не было никаких доказательств, только слепая вера. Существо прицепилось к нему давным-давно, может еще в Теннесси, и, выполнив свою задачу, важнейшей частью которой стал разговор у костра, оно исчезло. Но Ной, вопреки собственной вере, по-прежнему вздрагивал от каждого постороннего звука по ночам.
Несмотря на тревогу, к цели своего путешествия он не спешил и даже намеренно сбавил ход, оказавшись в Калифорнии. Поначалу Ной каждый день чувствовал, что крепнет, но через три дня после последней выпивки он набрел на заправочную станцию и там, в зловонном туалете, взглянул на себя в зеркало. Он исхудал, глаза запали, кожа приобрела нездоровый желтоватый оттенок: то ли от болезни, то ли от недоедания. Очевидно, времени на восстановление ему нужно было больше, поэтому Ной решил идти медленнее, что в конце концов принесло плоды: добравшись до Вентуры, он выглядел лучше и чувствовал себя уже не так плохо.