— Ну, свадебный пир подходит к концу. Я помогу тебе снять платье.
— Снять… — бессмысленно повторила Ана.
«Ах да. Свадебный прием окончен, предстоит первая брачная ночь».
Ана позволила Паоле отвести ее в спальню с большим камином, в котором пылал огонь, и огромной кроватью с балдахином и множеством бархатных и атласных подушек.
— Как ты узнала, куда идти? — спросила она Паолу, которая уже закрыла дверь и стала расстегивать пуговицы на спине платья Аны.
— Мне сказал один из слуг. Витторио все очень хорошо организовал, правда? Итак, — произнесла Паола, когда расстегнула пуговицы и платье соскользнуло на пол, — вы заключили брак по расчету? — Она обвела рукой комнату с зажженными свечами, кроватью и подушками и усмехнулась.
— Ну, не совсем. — Ана улыбнулась, предвкушая предстоящую ночь.
— Ты его любишь? — тихо спросила Паола.
Ана принялась вынимать шпильки из волос.
— Нет, — сказала она через минуту, — но это не важно.
— Разве?
Ана обернулась:
— Я знаю, ты вышла замуж по любви, но браки не всегда заключаются на небесах. Витторио и я хотим быть счастливы вместе, и, думаю, мы будем счастливы.
— Чуть не забыла, — охнула Паола. — Твой муж оставил это для тебя.
Она указала на белую коробку, перевязанную шелковой лентой цвета слоновой кости.
Открыв коробку, Ана увидела изысканный пеньюар из тончайшего шелка с кружевом и ленточками-завязками на плечах.
— Великолепно, — выдохнула Паола, и Ана кивнула.
Потом посмотрела на этикетку, и у нее оборвалось сердце.
— На три размера больше моего!
— Мужчины совсем не разбираются в таких вещах, — слишком быстро ответила Паола.
Ана кивнула, бросая великолепный пеньюар обратно в коробку.
— Конечно. Не имеет значения.
Она чувствовала ужасную обиду и едва сдерживала слезы. Ей вдруг захотелось побыть одной.
— Я в порядке, Паола. Витторио скоро придет. Можешь идти.
— Ана…
— Все хорошо, — сказала она решительнее, а затем быстро поцеловала подругу в щеку. — Спасибо за все, что ты сделала, и за то, что была моей свидетельницей на свадьбе. Я знаю, все произошло так стремительно…
— Не имеет значения. — Паола крепко обняла Ану. — Ты уверена, что у тебя все хорошо? Я могу остаться ненадолго…
— Нет, я хотела бы побыть одна несколько минут. — Ана улыбнулась и выпрямила спину. Когда она заговорила снова, ее голос звучал уверенно. — Не беспокойся обо мне, Паола. Я справлюсь.
Когда почти через час в дверь спальни тихонько постучали, переполняемая нетерпением Ана испытала почти облегчение. К этому моменту она уже надела толстый махровый халат длиной до лодыжек, найденный в шкафу, и крепко завязала пояс.
— Где ты был? — спросила она.
— Я подумал, ты захочешь побыть одна, — тихо ответил Витторио.
Ана, продолжая молчаливо терпеть обиду и разочарование, судорожно кивнула:
— Да, хорошо. Спасибо.
— Видимо, я что-то сделал не так? — произнес он, входя в спальню.
— Мне просто было интересно, где ты.
Стоя в центре роскошной спальни, Витторио выглядел совершенно непринужденным. Он снял галстук и пиджак и расстегнул две верхние пуговицы белоснежной рубашки. Его волосы были немного взъерошены, на решительном подбородке виднелась щетина. Он выглядел невероятно сексуальным, и вдруг, вопреки всему, Ана задохнулась от желания.
Витторио поднял бутылку, которую принес с собой:
— Мой свадебный подарок для тебя.
— Да? — Ана посмотрела на него. — Виски? — Она попыталась улыбнуться. — Спасибо.
— Ты отдавала ему предпочтение, — мягко ответил Витторио, что не слишком понравилось Ане.
— На самом деле, — произнесла она, — я солгала.
Она наслаждалась его изумлением.
— Я не очень люблю виски. — Ана прошла через комнату и взяла бутылку из рук Витторио. — Я сказала так только потому, что видела, как страстно ты хочешь создать некое подобие деловой атмосферы, делая мне свое предложение.
— Мы могли бы выпить кофе. — Витторио едва заметно улыбнулся.
— Кофе и бильярд? — Ана выгнула брови. — Не думаю, что это хорошее сочетание. Во всяком случае, раз ты принес виски, почему бы нам не выпить по бокалу прямо сейчас?
— Ты ведь сказала, виски тебе не нравится.
Ана злобно улыбнулась:
— Я научилась ценить его вкус.
Витторио медлил. Ана понимала, что он старается оценить ее настроение, чтобы решить, как поступать.
Она подняла бутылку:
— Бокалы есть?
— Уверен, я найду их, — пробормотал Витторио и прошел мимо нее в ванную комнату. Вернувшись с двумя стаканами для воды, он передал их Ане. — Боюсь, льда нет.
— Не важно. Я обнаружила, что мне нравится виски безо льда.
— Как и мне, — прошептал он, стоя к ней вплотную.
Его дыхание щекотало ей ухо, отчего она едва сдержала дрожь. Открыв бутылку, Ана налила им обоим довольно большие порции и протянула Витторио один из стаканов.
— Желаю сто лет здоровья и счастья! — произнес он традиционный свадебный тост.
Ана судорожно кивнула, осушила стакан и едва не задохнулась.
— Все в порядке? — спросил Витторио, ставя стакан на стол.
Ана вызывающе ему улыбнулась:
— Никогда не было так хорошо.
— Ана…
— Кстати, спасибо за пеньюар. Он великолепен.
— Пеньюар? — несколько настороженно повторил Витторио, и Ана криво усмехнулась.
— Вот этот. — Она потянулась к коробке, где лежала шелковая вещица. — Я хотела надеть его сегодня, но он мне великоват. — Она хохотнула. — Я на самом деле не такая жирная, как ты думаешь.
Витторио взял в руки пеньюар и критически его оглядел:
— Красивая вещица, но я ее тебе не присылал. Я отлично усвоил, что ты не любишь, когда тебе покупают одежду.
У Аны отвисла челюсть.
— Ты ее не посылал?
— Нет. Но я догадываюсь, кто это сделал.
— Кто?
— Моя мать. Она специально послала тебе пеньюар на несколько размеров больше, чем надо. Она решила тебя обидеть. И ты обиделась, верно? — Его взгляд стал суровым. — Поверь, я тебя понимаю.
Ана мгновенно забыла о пеньюаре.
— Витторио, что произошло между тобой и твоей матерью? И братом? Почему вы так ужасно относитесь друг к другу?
Витторио помолчал, потом покачал головой:
— Все в прошлом, Ана. Тебе незачем об этом знать.
— Судя по твоему тону, ты не совсем об этом забыл.
— Уже поздно, — прервал он ее. — Тебе нужно выспаться. Увидимся утром.
Ее охватило ужасное разочарование от того, что он уходит. Проявляет ли он тактичность или просто равнодушен к ней?
— Ладно, — прошептала она, запинаясь.
Он протянул руку и большим пальцем коснулся ее щеки. Ана закрыла глаза и чуть качнулась в его сторону.
— Все будет в порядке, ласточка, — пробормотал он. — Я знаю, сейчас нам обоим трудно и неловко, но все наладится.
Ана кивнула. У нее сдавило горло, она не могла говорить. В тот миг, когда она открыла глаза, ее муж уже ушел.
Оказавшись в коридоре, Витторио выругался. Он не сомневался, что его мать будет стремиться испортить его отношения с Аной. Конечно, она найдет способы обидеть свою невестку. И если Констанция останется жить в замке, она будет продолжать отравлять жизнь Ане и лишать ее уверенности в себе.
И все же он понимал, что не может просить мать уйти. Он никогда не просил ее уйти. Он оказался единственным, кто покинул замок много лет назад, кто чувствовал себя незваным гостем в собственном доме.
Витторио подумал о разочаровании, которое увидел в глазах Аны. Она хотела, чтобы он остался и занялся с ней любовью. И он этого хотел, его тело до сих пор было напряжено от вожделения. Но он сбежал от жены, ведя себя, как застенчивая девственница!
И все же Витторио понимал: именно сейчас он должен выждать время и дать Ане возможность успокоиться, прежде чем они станут мужем и женой по-настоящему.
Глава 8
Следующие несколько дней были одними из самых удручающих в жизни Аны. Несмотря на то, что каждый вечер после работы она ехала в замок Кацлевара, у нее не было ощущения, будто она замужняя женщина. Ничего не изменилось. После спокойных завтраков с Витторио она уезжала в офис винодельни и проводила там весь день, а затем возвращалась в замок ужинать.
Витторио замкнулся. Они почти не разговаривали, и маленькие подарки, которыми он осыпал ее до свадьбы, больше ей не посылались. Ана не могла понять, то ли Витторио просто удовлетворен тем, что женился на ней, то ли сожалеет об этом. Что же касается налаживания отношений с родственниками Витторио, в этом Ана потерпела полный провал.
Ана встречалась с Констанцией и Бернардо время от времени, ведь они проживали в замке, хотя казалось, что они избегают и ее, и Витторио. Бернардо питался в ресторанах, Констанция — в своих апартаментах.
После трех дней не вполне обычной семейной жизни Ана не выдержала. Выйдя к завтраку, она увидела, что Витторио читает газету и пьет эспрессо. Он едва взглянул на нее, когда она появилась.
— Создается впечатление, — язвительно сказала Ана, — что мы с тобой женаты три десятилетия, а не три дня.
Она увидела, как напряглись пальцы Витторио. Он опустил газету.
— Что ты имеешь в виду, Ана? — мягко спросил он.
Его голос был настолько нейтральным, что Ана еще сильнее рассердилась. Витторио обращался с ней как с ребенком или щенком, которого следовало выдрессировать.
— Я имею в виду, — ответила она, когда горничная Джулия принесла ей кофе с молоком, — что последние три дня ты меня полностью игнорируешь. Ты сожалеешь о своем решении, Витторио? Но ты ведь знаешь, брак можно аннулировать.
Витторио поджал губы:
— Я не хочу аннулировать этот брак.
— Но ты не хочешь вести себя как супруг.
Витторио сложил газету и бросил ее на стол. Он поднял свою маленькую чашку с эспрессо и сделал глоток, изучая Ану поверх края чашки.
— Я хотел дать тебе время, — тихо сказал он наконец. — Я думал… что не следует спешить с такими делами.