– Ньютон, поставь на всякий случай здесь дроида. Пусть побудет во избежание, ну и вдруг девушке что-то понадобится.
– Будет исполнено, – ответил искин.
Вот теперь все, и можно, даже нужно, заняться отложенными на это время делами.
«Сеть, рассчитай время на изучение баз, необходимых для полнофункциональной эксплуатации всех имплантов».
– Принято. Не изучены только базы «Тактик-6», «Специализированные стили боя – 6», «Выживание-6», «Анализ техники и моторики боя – 6» для полной работоспособности модуля «Полкан-100». Время изучения в фоновом режиме составит четыре часа. Рекомендую провести два часа обучения в медбоксе.
«Да, думаю, так будет правильнее. А потом пойду разбираться с истребителями, после в тренажер и, если останется немного времени, полетаю по окрестностям станции. Вечером нужно поговорить с Леитой. Необычное имя, да и девушка в общем-то не обычная. Ладно, хорошо. Хватит расслабляться. Сколько баз я смогу освоить за два часа?»
– За выделенные под учебу два часа мы сможем изучить все оставшиеся тридцать пять баз, для которых есть материалы, до шестого уровня и две базы седьмого уровня. Оптимально развить до седьмого уровня базы «Инженер» и «Техник».
«Тогда приступим».
– Ньютон, Ника, я возвращаюсь на корабль, займусь учебой. Потом пойду разбирать то, что насобирали по системе, и постараюсь из этого хлама собрать что-то удобоваримое. А дальше уже по обстоятельствам.
– Алексей, ты помнишь о том, что хотел поговорить с нами о судьбе корабля? – спросил 896-й.
– Да, давай после обучения и поговорим, пока я буду занят в мастерской.
– Принято.
– Хорошо, – ответил я, развернулся и заспешил в сторону стоящего «Скуча». Настроение у меня было приподнятое. В голове между тем стучала мысль, которая подспудно билась все это время:
«Я не один. Тут все-таки есть люди. А значит, я их найду».
Через несколько минут я уже устраивался в медбокс, чтобы влить в себя очередную порцию знаний и приобщиться к этому безграничному источнику, что разместился в моей голове.
В освоении баз очень сильно помогли проинсталлированные импланты. Я чувствовал, как втекающая в меня информация делится на потоки и разносится на соответствующие вспомогательные агрегаты, активированные во мне. Я ощущал, как происходит распараллеливание различных операций, как выполняется каталогизация и размещение данных в модулях памяти, как совместно обрабатывают и анализируют информацию вычислитель, «Ноос» и «Малый алхимик», как проводит сравнение ментоструктур поступившего знания и размещение его в соответствии с направленностью обучения «Око». Я почувствовал, как проходит новую ступень эволюции своего развития моя нейросеть.
Когда за Алексеем Скарфом закрылась дверь комнаты, Леита присела на край кровати. Она впервые немного расслабилась с того момента, как пришла в себя. Хоть она и старалась не показывать своего напряжения. Видимо, у нее это получилось. Алексей вел себя с ней вполне спокойно, руку на бластере все время не держал и при каждом движении не хватался за него.
Наконец наступило время обдумать то положение, в котором она оказалась, и задуматься, что же все-таки произошло?
Почему она сейчас находится на обломках этой станции, вполне понятно объяснил человек. Но почему это сделал именно он, было не ясно.
Сверившись с показаниями своей нейросети, которая уже успела синхронизировать время, с показателями корабля, Леита увидела, что провела в стазисе пятьдесят лет. Страха или удивления как таковых она не испытала, морально Леита была готова и к еще более внушительным числам. А пятьдесят лет для них, хоть и являются достаточно большим периодом потерянного времени, но это гораздо лучше, чем смерть, да и одно поколение ее соотечественников не успеет смениться за этот срок. Она еще сможет встретиться и пообщаться со всеми своими друзьями и одноклассниками.
«Да о чем я думаю, ведь я смогу увидеть всех своих родных», – Леита буквально расцвела от этой мысли. В своем воображении она распрощалась с ними еще пятьдесят лет назад, и не была уверена, что сможет увидеть их еще хоть раз. Пятьдесят лет – это не такой уж страшный и невозможный срок, как несколько тысячелетий.
«Я смогу попасть домой и обнять маму и отца, увидеть братьев, поболтать с девочками. Посмотрю, какой выросла моя племянница. Может, у меня их уже несколько?» – от этих мыслей у Леиты так потеплело на душе, что она даже на мгновение забыла, где и с кем находится.
«Но за мной так и не прилетели», – с грустью констатировала она. Ее не нашли, так как не смогли вычислить сектор? Или помешали какие-то другие объективные причины? В то, что о ней могли просто забыть, она не верила, Леита знала своего отца и знала, что он не успокоится, пока не получит каких-то достоверных и надёжных сведений и результатов о ее судьбе.
«Нужно собраться, я должна вернуться домой. И для этого я пойду на все», – подумала она через несколько мгновений испытанной радости от осознания ее возможности вернуться в потерявшую ее семью. Но через несколько минут ее взяли сомнения: «А на все ли я смогу пойти? Нужно договариваться с этим человеком. А если взамен он попросит того, что я просто не смогу ему дать? А другие варианты? Да мне не позволит их рассматривать моя совесть. Он все-таки меня спас. Или позволит? Ведь на весах возможность встречи с моей семьей, с родными и близкими мне аграфами. Но нет. Нужно предложить ему обещание награды за мое возвращение, – решила она. – Но для того, чтобы предположить, как парень отреагирует на ее предложение, надо понять, а что это вообще за человек?»
Леита задала сама себе этот вопрос и задумалась.
А действительно. Как этот молодой парень сумел вскрыть ее корабль, чтобы извлечь ее, если большинство его функций направлено на пресечение любых возможностей для захвата пилота в плен живым, ведь ее судно создано как корабль диверсанта-разведчика. И вообще, кто он такой.
Человек, примерно моего возраста, похоже, есть некие познания в медицине и технике, хотя не должны быть очень уж высокими по уровню, это дорогие базы, и не каждый готов выложить за них кругленькую сумму.
Что еще мне о нем известно, хотя техник должен быть не плохой, мой истребитель умудрился вскрыть, вытащив меня живой и относительно здоровой. Так, пилот как минимум для среднего транспорта, команды я не видела, значит, универсал. Таких готовят в летных академиях, у торговцев и у шахтеров. Не шахтер, для добычи его корабль маловат. Не торговец, по той же причине, маленькое судно. Для ценных грузов нужно много денег, а он не создает впечатление особенно обеспеченного человека. Значит, обучался как минимум несколько лет в академии.
В словах и поведении проскальзывает образование и воспитание. Возможно, военный?
Но нет. На военного не похож, выправка не та. Нет ни привычной уверенности бывалого бойца, ни той особой пластики их жестов, которая нарабатывается многочисленными тренировками. И совсем в нем нет той хищной грации опытного воина или опасного бойца какого-нибудь специального отряда, что часто проскальзывала в движениях ее отца или брата Лекарта. Да и простой плавности движений нормального аграфа в нем нет, даже для человека он несколько косолап и неуклюж. Какой-то ломаный, дерганый и немного забавный шаг. Походкой напоминал их домашнего дфурка[1], когда тот спешит к столу за каким-нибудь лакомством. Такого непоседу ни в какие военные заведения со строгим отбором не примут. Значит, и не наемник, там тоже требования к рекрутам достаточно высокие.
Что же еще?
Неужели. Да, похоже, обычный пилот и техник на небольшом транспорте, скорее всего он мусорщик. Летает по свалкам, местам крушений и боевых действий, копается в обломках и собирает все, что сможет впоследствии реализовать сразу или после небольшого ремонта.
Вероятно, младший сын какого-нибудь некогда обеспеченного семейства, которому в наследство достался неплохой багаж знаний, возможно, была небольшая сумма денег, перешедшая во владение кораблем. В армию по хорошей специальности пойти не смог, для торговца не хватило капитала, в шахтеры, вероятно, просто не захотел, стал мусорщиком.
Для умелого технаря вполне приличное занятие.
«Он, судя по всему не очень богат, если не смог предложить мне ничего кроме стандартного армейского сухого пайка. И комплектов одежды у него нет, есть всего несколько универсальных комбинезонов, хоть и дорогих, но, вероятно, тоже подобранных где-то здесь. – Обдумав полученный психологический портрет молодого человека, Леита решила: – Думаю, предложение с наградой за мою доставку в любой сектор аграфов устроит нас обоих».
Приняв этот вариант своих действий за окончательный, со спокойной душой перекусила оставленными ей армейскими сухими пайками и начала составлять план для предстоящего сегодня вечером разговора с Алексеем. Последнее, о чем она подумала, перед тем как приступить к обдумыванию вариантов грядущих переговоров, что как-то быстро она свыклась с его именем и начала называть им, а не «человек». Это было странным для нее. С молодыми людьми она сходилась очень неохотно и тяжело. Было что-то непонятное во встретившемся на ее пути молодом человеке.
Два часа пролетели в мгновение ока, так много в этот период накатило на меня ощущений.
Результатом, кроме освоения баз знаний, стала еще одна информация.
– Производительность работы нейросети повышена на 6 процентов.
«Я смотрю, с каждой минутой и часом я матерею, мозги у меня крепнут, во что это интересно выльется, предел-то должен быть?»
– Недостаточно информации для проведения анализа.
\\ Предела нет.
«Как чувствовал, чего-то такого от тебя, Магик, я и ожидал».
Хватит лирики, все равно не смогу ответить на этот риторический вопрос, пока сам не подберусь к его решению.
– Ньютон, Ника, я в инженерный комплекс. Осмотрю наше наследие и обдумаю, что из этого мы сможем получить. У вас есть какие-то предложения по усовершенствованию истребителей или другому оборудованию?