Мне кажется, больше всех этому рад мой гимназист. Как-то я обмолвился о предстоящем поединке на клюшках, и он сказал, что более мощной идеи никогда в жизни не встречал. А после этого Иван с большим трудом дотерпел до конца наших занятий, чтобы сразу же после них вытащить невесть откуда странную палку, которой он позже с упоением гонял по льду на Обводном канале всё, что попадалось ему под ногу или руку.
О пользе отчетов
Пока еще было условно не холодно, уроки физкультуры проходили на свежем воздухе. Детвора нарезала круги на пришкольном стареньком стадионе – мимо погнутых турников, брусьев, скамейки для качания пресса и просевшей ямы для прыжков в длину. Бегали, прыгали, с разным успехом цеплялись за перекладину, от которой на ладонях оставались следы ржавчины. Еще иногда гоняли в футбол. А после того как в найденном дневнике обнаружились строчки про хоккей, да к тому же с мячом, у этого вида спорта не было шансов остаться на задворках поселка.
Но Перов по-прежнему хандрил. Похоже, соприкосновение идеалистических представлений о мире с реальной жизнью сильно пошатнуло основы его отношения к миру. Такой контакт ведь тоже надо уметь пережить и не растерять свои мечты и планы. Так и балансировал он на грани реальности и юношеских идеалов.
«Вот же занесло меня сюда!» – все сокрушался Перов и продолжал проводить уроки после того, как мэр отказался его отпускать. Обострять конфликт не хотелось, да и учеников все же так просто не бросишь. Но и мысли о том, чтобы отсюда сбежать, не отпускали. Даже несмотря на дневник, который еще был не дочитан. В конце концов, быть оптимистом непросто. Мечты – это одно, а реальность – это что-то другое.
В золотые посулы про будущий завод Перов никогда особо не верил, в отличие от мэра Мокрого. Своего счастья на годы вперед среди местных сопок не видел. Все-таки был он человеком приезжим, и мало что могло удержать его здесь надолго. Учительство в богом забытом поселке – ведь это не навсегда. И завод сам по себе – еще не панацея от всех бед. Местные не первый раз переживали масштабные планы и их крушение и уже к тому и к другому привыкли. Да и не факт, что хотели они что-то менять.
Но взрослые – ладно, у них своя жизнь. А вот с детьми было сложнее. И Перов как педагог об этом знал. Детей в поселке, конечно, сейчас стало меньше. Но ведь им непременно нужна какая-то цель. Здесь и сейчас. В этом – закон любой жизни. Нельзя без нее, потому что если нет цели, так и не ясно, к чему надо стремиться, куда, за кем и за чем стоит идти. И он понимал, что все это касается и его самого. Вот только что-то не получалось понять, к какой цели стремиться и где его место – здесь, в этом поселке, рядом с детьми, или где-то там, куда все-таки стоит уехать?
Впрочем, своего учителя местные дети любили. Про историю много рассказывал. Про книжки хорошие говорил. И получалось, что это вроде как и не уроки, а так, разговор об интересном. А еще знал, как гантели поднимать, чтобы не сорвать спину. На перекладине подъем-переворот мог закрутить. Бегал неплохо. И физкультура за ним так и осталась – после того как предыдущий учитель уехал, вести занятия в зале и на стадионе мог только он. А вот теперь принес на урок физкультуры странные гнутые клюшки. Не пропадать же инвентарю, раз уж он у них оказался, сказал сам себе учитель.
– Опять они! – воскликнул Пузырь и первым радостно взял клюшку в руки. Следом за ним и другие начали крутить их и эдак и так. Даже если кто-то раньше их, может, и видел, то в руках держал в первый раз. Да и по телевизору-то обычно показывают другие. А тут – короткие, с полукруглым пером.
Вася Елисеев тут же попытался пульнуть ею какую-то ерунду под ногами. У него была дальнозоркость, и он носил очки с толстыми стеклами – оттого смотрел на мир особо большими глазами и плохо видел то, что происходит у него под ногами. Вот и на этот раз он ни по чему не попал, разве что помахал клюшкой над головой. Другие его почин не поддержали: повертев, возвращали клюшки обратно. Дескать, они вроде как поклонники футбола. Лучше будут гонять кожаный мяч.
– Как ими вообще можно играть? – засомневался Егор Родькин. – Или они для тренировок перед хоккеем с шайбой?
– А тогда какой должна быть для них шайба? – прикидывал Михальчук.
Перов всех успокоил:
– Это тот самый русский хоккей. Ну или бенди, если по-английски. Старинная, кстати, игра. Классическая, как говорят, настоящий полярный футбол. Играют мячом, только маленьким и очень твердым.
Что еще можно сказать, он толком не знал, но после паузы все же добавил:
– Ну как? Сыграем?
И посмотрел в сторону Пети:
– Что скажешь, Солнце?
Солнце посмотрел на учителя:
– Так вы уезжаете? Или все-таки будете с нами?
Перов только вздохнул:
– Давай, Солнце, лучше сыграем в хоккей…
– А чем играть будем? – растерянно и без доверия произнес Петя. – Мячи-то у нас для этого хоккея есть? Они же вроде как должны быть в комплекте к клюшкам.
– Должны, Солнце, но мячей нам не дали. И теперь уже вряд ли дадут. Надо будет что-то придумать. Поискать в школе, в поселке. Может быть, где-то что-то найдется. Поищешь, Солнце?
Народ тут же радостно загудел:
– Давай, Солнце, посвети и найди!
– Для пробы погоняем теннисный мяч, – предложил учитель. – Нам пока его за глаза хватит.
– Постойте, а правила кто-нибудь знает? – резонно спросила Синица.
Но мальчишек такие подробности вовсе не волновали, и от переизбытка чувств они уже побежали вокруг площадки с гордо поднятыми клюшками.
– Ура, теперь мы будем играть в хоккей!
Но Вера не унималась:
– А вот еще вопрос: девочкам играть в такой хоккей можно?
Учитель точно не знал, что ответить, но и вариантов у него, в общем, не было. На эти темы он даже не думал. Потому и кивнул в знак согласия:
– А почему нет? Можно… Если есть желание, кто нам может запретить?
Так и начали они гонять мяч этими клюшками на старом хоккейном корте на берегу холодного моря.
И вот тут нежданно-негаданно из областного центра пришла директива – доложить, какие в поселке есть детские спортивные секции. Они там делали какой-то отчет.
Сказать по правде, секций здесь не было никаких. И вообще, для занятий спортом в поселке был разве что старый пришкольный стадион. А ни про какие школы олимпийского резерва речь даже не шла. Но кто же об этом помнит, когда нужно делать отчет?
И как-то так вышло, что Мокрый – между прочим – вписал в эти самые бумаги где-то в самом конце перед «и т. д.» секцию хоккея с мячом. Отродясь ее тут не было, но когда он смотрел из окна своего кабинета на пришкольный корт и бегающих с клюшками детей, то как-то все сложилось само по себе.
И между прочим, он ничего особо даже не преувеличил. Ведь бегают же дети с этими кривульками по стадиону, и на занятия ходит уйма народа. Получается, что вроде как секция есть. А значит, они – то есть местная администрация – дали в поселке старт хорошему нужному делу.
В ответ на такую неожиданную новость область пару недель думала, переваривая информацию. Все же это несколько странно звучало: в далеком поселке – секция по хоккею с мячом. И с неотвратимостью административной машины вскоре прислала очередное письмо:
«В соответствии с планом спортивных мероприятий на текущий учебный год предлагаем заявить команду на первенство области по русскому хоккею (бенди) среди команд соответствующих возрастных групп».
В нем они еще писали про аккредитацию, про анкеты участников и согласие на обработку персональных данных, но, когда мэр показал Перову второе письмо, учитель про данные уже читать не стал, а широко открытыми глазами попытался отыскать взгляд мэра. Но тот взгляд прятал и вообще всем своим видом показывал, что как бы ничего и не случилось – мол, что тут такого?
– Да ты хоть понимаешь, что натворил?! – хриплым голосом выдавил из себя Перов. – Какое первенство?! Какая команда?!!
– А собственно говоря, что тут такого? Вон, клюшки у нас уже есть! И тренировки, можно сказать, идут полным. А ты паникуешь… – но при этом он все время старался двигаться в своем кабинете так, чтобы полированный стол оставался естественной преградой между ним и Перовым. А тот все время пытался ее обойти и выйти, как говорится, на ударную позицию – один на один.
Когда это ему все-таки удалось, он зажал мэра между прямыми телефонами с областью и регалиями поселковой власти. Потом приблизился, взял мэра за грудки, как в дзюдо, и энергично прошипел:
– Или ты сейчас же звонишь в область и говоришь правду, или я дорабатываю последнюю неделю, кладу заявление в твой карман и покупаю билет в одну сторону – из поселка!
Но учитель не учел одного. Поселок-то на краю земли маленький. Новости тут разлетаются быстро. И к моменту схватки на ковре про первенство знал чуть ли не каждый местный мальчишка. Причем называли его чемпионатом. Ну а кто ж не хочет выступить на таком серьезном уровне? И когда юный народ понял, что у них появился чуть ли не главный шанс в жизни, то упускать его уже никто не хотел. И в этот-то самый драматичный момент болевого приема юные любители хоккея с мячом ворвались в кабинет мэра с клюшками наперевес, радостно поднимая их вверх.
– Это ведь правда, что мы едем на чемпионат? – проголосил неунывающий Пузырев.
Мэр энергично закивал головой и, пользуясь ситуацией, ушел из-под нападения педагога.
– Да-да, вот как раз обсуждаем этот вопрос! – подтвердил Мокрый.
Мальчишки радостно загалдели.
– Круто! Супер! Ура!
А тут опять Синица выпорхнула впереди всех:
– А девочек на чемпионат тоже возьмут?
Мэр выпрямился и рассудительно произнес:
– Поработаем с федерацией. Варианты обсудим!
Ну тут уж, сами знаете, если мэр сказал «да», то радостно хватай его и беги, пока не передумал – он или вместо него обстоятельства. Вот и школьники на полных легких закричали «ура!» и вылетели на улицу, откуда спустя несколько секунд по всему поселку прокатилось: «Чемпионат!», «Чемпионат!», «Мы поедем на чемпионат!».