— Это оно? — с детским удивлением спросила Рыжая.
— Оно, — выдохнула Мичи, — княжеское письмо.
— Открывай скорей! — даже Лианг не смог сдержаться. — Ну же!
— Открываю, — слова Ланса не расходились с делом. Из распечатанного конверта он достал письмо, развернул его и стал читать княжеское послание вслух:
— Приятно видеть, что мои новые подданные столь рьяно берутся исполнять мою волю. Отрадно лицезреть ваши старания и желание принести мир и покой на мои земли. Тем не менее, меня огорчает, что там, где нужно смирение, преобладает гордыня, там, где требуется покорность, господствует высокомерие. Даже мои советники не могут понять, чем обоснована столь великая наглость: повторно требовать аудиенции, так и не совершив ничего по-настоящему достойного. Я — князь Густав Второй — и я ценю свое время. Первый и последний раз я сообщаю вам, что сейчас вы не достойны того, чтобы я тратил свое время на общение с вами. Ваша репутация сомнительна, а ваши деяния ничтожны. Исправьтесь. Свершите великое деяние. И тогда я уделю вам немного своего времени. Князь Густав Второй.
— Это что же? — протянула Рыжая удивленно. — К князю мы не пойдем?
— Нет, не пойдем, — письмо выскользнуло из руки Ланса и, кружась, полетело на пол.
— Не пойдем, — повторил Ланс и обессиленно рухнул на скамейку. На него стало страшно смотреть: лицо покрылось красными пятнами, в карих глазах не осталось даже злости, тело обмякло. Стержень, что заставлял Ланса действовать, исчез. Несколько долгих мгновений жрец сидел на скамейке, устремив взгляд в глубины вечности.
Наконец он поднялся, обвел собравшихся взглядом и грустно улыбнулся:
— Видит Богиня, мне этого не хотелось. Завтра мы начнем готовиться к великому деянию.
— К какому? — непонимающе пискнул Йерк.
— Пора устроить охоту на старого матерого волка. Он считает, что близость к князю защитит его. Зря! Мы загоним его! Без этого никак. Либо мы его, либо он — нас: другого выхода нет.
— Архисвященник Кодэ, — едва слышно прошептала Мичи.
— Именно, — мрачно усмехнулся Ланс и, подхватив со стола кружку, взметнул ее вверх: разговоры разговорами, а празднование никто не отменял. — Давайте отметим наш успех!
Глава 11. Не благотворительное общество
Рэм проснулся ни свет ни заря. Несколько мгновений воин пытался понять, кто он и где находится. Воспоминания о завершении прошедшего дня возвращалась медленно, приходилось прикладывать усилия, чтобы из разрозненных элементов мозаики собрать единую картину. Получалось не очень: многих воспоминаний не хватало.
Вот Ланс начинает празднование, поднимая кружку, и сразу за этим мелькает воспоминание о том, как раскрасневшаяся Мэри Сью собиралась отправиться к архисвященнику Кодэ, чтобы набить ему морду. Порыв Рыжей удалось сдержать титаническими усилиями и бутылкой вина, вытащенной из неприкосновенных запасов.
Следом пришло воспоминание о Мичи. Она расплакалась ни с того ни с сего, а когда ее стали утешать, принялась вырываться и кричать, что ей никто не нужен, и со всеми проблемами она разберется самостоятельно. Успокоить ее удалось лишь Лансу.
Еще одна картина: Йерк сотворил мастерскую иллюзию. Неудачники очутились на песчаном острове, залитом солнцем. Прозрачная вода тихо омывала пологий берег, а легкий ветер нес с собой морскую свежесть. Внезапно вода стала подниматься, и Неудачники смогли посмотреть на дно морское и его обитателей. Затем вода ушла; вместо нее возник сосновый лес, принесший запах хвои и щебетанье птиц. Иллюзии сменяли друг друга, неся покой и умиротворение.
Вот Лианг решил показать класс по обращению с ножом и ведь показал. Он положил ладонь на стол и клинок замелькал в воздухе, то и дело ударяя по столу. Несмотря на выпитое, движения следопыта оставались точными и выверенными.
Ближе к полуночи жрецу понадобилась помощь, чтобы перетащить уснувшего Йерка в комнату. Расслабленное тело толстяка оказалось нелегкой ношей, и Рэм с Лансом изрядно замучились, пока дотащили его до постели.
Зато как Рэм оказался в своей кровати, память сообщать отказывалась. Вроде вернулся он за стол, где сидели те Неудачники, что еще сопротивлялись хмельному забытью, а потом… что было потом? Дыра в памяти заполняться не желала.
Рэм поднялся, глянул на посапывающего соседа и вышел в коридор. Если в комнате света, проникающего через щели в ставнях, оказалось достаточно, то тьма коридора преподнесла воину неожиданный сюрприз. Рэм сделал шаг-другой, половица привычно скрипнула, а следующий шаг чуть не закончился падением. Под ногу попался большой мягкий куль, и Рэм полетел вперед. Почти полетел. В самый последний момент воин ухватился рукой за стену и удержался на ногах.
Воспоминаний об этой внезапной помехе в памяти не нашлось. Откуда куль взялся в коридоре? Кто его притащил? Зачем? Несколько мгновений Рэм решал, что делать и как быть, после чего, ухватившись поудобнее, стал подтаскивать куль к освещенному участку. Волочащийся груз не сильно мешал движениям. Гораздо большей проблемой стала густая жидкость, залившая деревянный пол. Возникало ощущение, что кто-то расплескал бочонок дегтя в коридоре. К тому же вокруг чувствовался странный тяжелый запах. От него кружилась голова, а слюна во рту стала отдавать железом.
Когда куль оказался на свету, Рэм с каким-то странным спокойствием посмотрел на него и понял, что за запах будоражил его воображение. Кровь. Пахло кровью. Все руки оказались измазаны ей. А куль оказался мертвым телом. Мужчина. Лет тридцати. В черном одеянии, не стесняющем движений и скрывающем фигуру. Глянешь на такого в темноте — не человек, а бесформенное пятно: глазу не за что зацепиться! Тем не менее кто-то прицепился к этому мужчине и перерезал ему горло. Кто-то очень умелый. Рэм тяжело вздохнул: один такой умелец жил в соседней комнате.
Сонное отупение окончательно ушло, но Рэм продолжал смотреть на мертвое тело. В голове роились вопросы. Кто этот человек? Как он здесь оказался? Что, о Боги, тут происходит? Неужели Лианг убил его? Как теперь с этим мертвецом поступить?
Чем больше Рэм смотрел на тело, тем больше возникало вопросов. Жаль, но ответы почему-то возникать не торопились. Рэм снова вздохнул и отправился будить Ланса. Уж тот-то придумает что-нибудь путное.
Удостоверившись, что Рэм не шутит, Ланс поднял всех. Сонные, похмельные Неудачники сгрудились в коридоре и при свете магического фонаря непонимающе смотрели на мертвое тело. На улице кричали петухи, сообщая о том, что новый светлый, добрый, замечательный день уже на подходе.
— О! — обрадованно произнесла Мэри Сью и нагнулась. — Смотрите, что я нашла!
Получено 9 очков опыта.
— Радость-то какая, — вздохнул Ланс и внимательно посмотрел на следопыта: — Твоя работа?
— Моя, — невозмутимо сообщил Лианг. Сожаления в его прищуренных глазах не наблюдалось. Удивление — да, похмелье — да, легкая обида — да, сожаление — нет.
— Зачем? — поинтересовался Ланс. Не дожидаясь ответа, он присел на корточки, и занялся осмотром вещей погибшего.
— Нечего к нам в дом залезать было! — обида все-таки проступила в голосе следопыта.
Ланс ощупал мертвеца и, выудив из-под бесформенного одеяния набор хитроумно изогнутых штырьков, покачал головой:
— Дела… — жрец покрутил добычу в руках и посмотрел на Мичи. — Знакомая вещица?
— Это отмычки, — мошенница прищурилась, внимательно изучая добытую вещь. — Хорошие отмычки. Мастер делал. Причем, не из наших. Имперская работа.
— Раз хорошие — забирай, — Ланс передал набор отмычек Мичилайн и перевел взгляд на следопыта. — Рассказывай. Все. От начала и до конца.
— А что тут рассказывать? — парень пожал плечами. — Я на кухне один остался и заснул под столом. Вдруг услышал скрип. Просыпаюсь, смотрю — ставня открылась. Этот тип засов аккуратненько подцепил и внутрь залез. По кухне он рыскать не стал, сразу в коридор рванул. Видать, знал, что где лежит. Я за ним. Догнал. Резанул по шее. Разик всего! Он упал и так умиротворяюще захрипел, что меня аж в сон потянуло. Едва дождался пока затихнет!
— Мда… — Ланс вернулся к мертвецу. Жрец внимательно изучил имеющиеся вещи, осмотрел тело, ощупал пальцы и недовольно поморщился:
— Неправильные ныне воры пошли: ни писем от заказчика, ни пугающих татуировок, ни печаток таинственных орденов. Даже денег с собой на дело не взял! И как понять, откуда он такой взялся? И хуже всего, непонятно, что с ним делать…
— Я слышала, что мертвых скармливают свиньям, — задумчиво произнесла Рыжая.
— У нас нет свиней, — осторожно заметил Йерк.
— Так давайте заведем! — восторженно предложила Мэри Сью. — Они милые и совсем нестрашные!
— Еще идеи есть? — Ланс предложение Рыжей старательно проигнорировал.
— Есть! — выпалил Лианг. На желтом лице проступил румянец. — Мы порежем его на мелкие кусочки!..
— Никаких мелких кусочков, — отрезал Ланс. — Еще предложите утопить тело в нечистотах.
— Отличная идея! — обрадовалась Мэри Сью. — В будке! Во дворе!
— Но сперва порежем на мелкие кусочки! — Лианг от Рыжей не отставал.
— А нельзя его как-то страже передать? — спросил Рэм. — Мы ж его не звали. Он проник к нам ночью. Явно какую-то гадость замышлял. Если мы все правильно объясним, то…
— Страже? — задумался Ланс. Судя по всему, подобный вариант жрец даже не рассматривал. Слишком уж неожиданной для него оказалась эта мысль. Додумать ему не дали. В дверь забарабанили, а грозный голос хрипло прокричал:
— Городская стража! Открывайте дверь! Живо!
— Что случилось? — дверь отворил Ланс. Лицо жреца растягивалось в доброжелательной улыбке, словно он только и мечтал о встрече с городскими стражниками ранним утром. Внезапно улыбка увяла. Ланс напрягся, нахмурился. В его взгляде появилось недовольство:
— Так. Так. А вы кто такие?
Перед домой стояли три человека: в центре — массивный мужик с густой черной бородой, разросшейся вширь и в длину, а по бокам — мужики чуть поменьше, без бород, но с такими хитрыми рожами, что пускать их в дом сразу же расхотелось. Ни один из незваных гостей на представителя городской стражи не походил: ни шлема с плюмажем, ни кирасы с городским гербом, ни красной повязки на предплечье. Да и вряд ли городские стражники за ночь сменили прямые мечи и бердыши на кривые кинжалы.