й сиропчик. А дальше все просто и ясно: обливают этим сиропчиком привязанного, а остатком делают дорожку к муравейнику. Некоторым очень нравится смотреть, как человека облепливают муравьи и начинают пробовать на вкус. Хамуд, пока ему башку не снесли, этим славился: всегда на веселье оставался посмотреть.
Рука, коснувшаяся плеча, для Рэма стала полной неожиданностью. Воин вздрогнул, обернулся и облегченно выдохнул. За спиной стоял Кевин и улыбался:
— Заждался?
— Задержали меня, — повинился алхимик, наблюдая за уборкой.
Увидев Кевина, трактирщик растерял всю свою хмурость, заулыбался и приказал убрать кабинку. Остатки чужой трапезы унесли, стол протерли, на скамейках постелили чистые покрывала. Хозяин лично убедился, что гостей все устраивает, уточнил, не желают ли они чего, и, получив отказ, ретировался, задернув за собой шторку.
— Задержали меня, — снова произнес Кевин, когда они остались наедине, и с силой провел ладонью по лбу. — Ты не поверишь, тупо не хватает времени на всё. Я здесь. Я тут. Я там. Еще задания наставника приходится выполнять! Сбор реагентов полностью отдал на откуп другим. Кое-что для скорости приходится просто покупать в алхимических лавках. Вот сейчас встречался с двумя сборщиками. Так они еще троих притащили! Новых! Пока все объяснил!..
Кевин вздохнул и, слегка успокоившись, посмотрел на Рэма:
— Что-то случилось? Мне сообщили, что ты меня искал.
— Искал, — ответил воин и полез в мешок.
Прошлой ночью сгорел дом купца Орнара. Этот пожар поставил жирную точку на планах Ланса. Лидер Неудачников рассчитывал избавиться от Готтарда Кодэ — архисвященника Агнии — с помощью похищенных камней душ, Общества и ненайденных бумаг, указывающих на связь между Готтардом Кодэ и Баронствами. И все бы хорошо, но Общество решило, что лучше с архисвященником договориться, и договорилось, оставив Ланса с его планами побоку. Бумаги, которые, возможно, хранились в доме купца Орнара, оставались последним шансом добраться до Готтарда Кодэ, но… дом сгорел.
По пути домой на Ланса было страшно смотреть. Но утром жрец, как ни в чем не бывало, приготовил завтрак, сходил в Гильдию, вернулся. На его лице играла привычная доброжелательная улыбка, словно не его планы исчезли вместе со сгоревшим домом. Рэм не знал, что и думать. Он порывался поговорить со жрецом во время завтрака, но тот как будто не замечал настойчивых попыток выяснить дальнейшие планы и добродушно отшучивался.
Рэм чувствовал, как внутри вызревает легкое раздражение. Возникало ощущение, что жрец никому не доверял. Неужто он не понимал, что теперь они все в одной лодке и его проблемы стали проблемами всех Неудачников? Другие же вели себя как обычно. Проявляли несвойственную им тактичность? Йерк увлеченно писал. Лианг точил кинжалы. Рыжая отправилась в город. Мичи вычищала пятна крови.
Пришли стражники. Ланс встретился с ними, обсудил какие-то мелочи прошедшей ночи. Со стражниками прибыла похоронная команда, забравшая со двора слегка пованивающие тела людей в черном. Жрец снова ушел и вернулся с плотником.
Стук молотка мешал думать. Раздражение росло. Оно могло бы и выплеснуться, но к дому прибежал мальчишка-оборванец, притащивший послание Кевина. Алхимик назначил встречу в «Солиде». Той самой харчевне-подвальчике, в которой Рэм и Кевин уже разок обсуждали Джейл Брейка, Хайю аль-Курси и ее таинственное наследие.
— Держи, — Рэм выставил на стол восемь флаконов: четыре с кислотой и четыре — пустых. — Возвращаю. Не пригодились.
— Что? — алхимик удивился. Сильно. Очень. Он переводил удивленный взгляд с Рэма на флаконы и обратно. — Зачем?
— Как зачем? — в свою очередь удивился воин. — Тролля мы не встретили. Твои вещи мы не использовали, значит, надо их вернуть.
— Оставили бы себе. Невелика потеря, — Кевин сперва засмеялся, а потом как-то посерьезнел. — Постой. Ты хочешь сказать, что хотел встретиться со мной только из-за этого?
— Ну да, — Рэм пожал плечами. — Я подумал, что это будет лучшим решением.
— Ты даешь, — Кевин улыбнулся и покачал головой. — Из-за такой малости… Послушай, может я все-таки смогу тебе как-то помочь? Так сказать, поблагодарить за беспокойство и честность?
— Ну-у-у, — Рэм задумался. Кевин многое знал. Мог ли он знать что-то про архисвященника Готтарда Кодэ? Вполне. Стоит ли алхимика спрашивать об этом? Рэм не знал. Рэм подумал, подумал и все-таки решился:
— Скажи, — воин начал издалека, — ты слышал о том, что случилось вчера?
— Вчера? — переспросил Кевин и почесал затылок. — Ты про долгожданное открытие магазина, что товарами из Башни торгует? Нет? Тогда о выходке Леони, дочери князя, на приеме у советника Жерарда? Тоже — нет? Ты о турнире в кости? Так победителя все давно и так знали! Никаких сюрпризов. Что? Снова не угадал? Посол из Империи еще не приехал. Новых Детей Небес еще не привели.
Алхимик растеряно развел руками:
— Не знаю, что ты имеешь в виду.
— А о пожаре в Торговом квартале ты ничего не слышал? — произнес Рэм осторожно. Лицо Кевина чуть дрогнуло, и воин понял: слышал и немало. — А слышал о том, что случилось в Представительстве Баронств?
— Кое-что, — ответил Кевин, старательно отводя глаза.
— Скажи, — Рэм говорил медленно, внимательнейшим образом следя за мимикой алхимика, — ты знаешь, как архисвященник Готтард Кодэ относится к нашему лидеру?
— Знаю, — Кевин смотрел в сторону, старательно удерживая невозмутимую маску. Получалось у него не очень: то ли умения не хватало, то ли Рэм при общении с Лансом приноровился неосознанно подмечать некие вроде бы незначительные мелочи. Алхимик волновался. Чувствовалось, что этот разговор ему неприятен. А еще… Рэм чувствовал какую-то странность, но какую — понять не мог, как ни старался.
— Тогда… — начал было Рэм и замолк. Воин понял, что на Кевина можно нажать, можно вырвать у него какую-то информацию, но понял он и другое: алхимик такого не простит. К тому же не обязательно информация окажется по-настоящему полезной, а дружбе с Кевином в этом случае наступит конец. Стоило ли оно того? Не стоило! Рэм не собирался ради возможной выгоды топтать хрупкие ростки доверия. Воин грустно усмехнулся. Мысль, прозвучавшая в голове, казалась слишком пафосной, слишком нерасчетливой, слишком вычурной, но при этом очень точной.
— Знаю, — вдруг произнес Кевин. Он твердо смотрел на Рэма. В холодных голубых глазах разгоралось пламя. — Я знаю, что вашего лидера ненавидит архисвященник Кодэ. Из-за его интриг вам достались задания с поиском демонолога и охотой на волков. Кодэ рассчитывал, что ваша команда сдохнет. Но вы оба раза вывернулись. Заданий с двойным дном могло бы оказаться гораздо больше: Кодэ подговорил чинуш в Торговом квартале выдать вам несколько заданий особой сложности. Однако Ланс почуял подставу и отказался принимать их. Могу добавить, что архисвященник обращался и в Гильдию, пытаясь сделать так, чтобы вашей группе досталось какое-нибудь задание безумной сложности. Насколько мне известно, Гильдия ему отказала.
— Этого я не знал, — растерялся Рэм. Новость ошарашивала. Выходило, что Ланс всё это время отбивался от нападок Готтарда Кодэ. Причем, с переменным результатом. И откуда алхимик так много знал об этом?
— Также я знаю, — продолжал Кевин, — что он поспособствовал тому, чтобы информация о Джейле Брейке до сих пор не дошла до князя. Готтард Кодэ действует из личных побуждений, позабыв обо всем. Он перестал заботиться об Истрии и думает только о себе. Я не знаю одного: с чего такая нелюбовь.
— И что нам делать?
— Этого я тоже не знаю, — Кевин скривился, будто для него незнание являлось отдаленным подобием зубной боли. Страшно болит, а без чужой помощи с ней и не справишься.
— А ты можешь нам чем-нибудь помочь? — в тщетной надежде спросил Рэм. — Пока Готтард Кодэ остается архисвященником, спокойной жизни нам не будет.
— Помочь? — рука алхимика с силой сжала узкий подбородок. Глаза чуть потускнели. Кевин ушел в себя. Рэм иногда захаживал в лавки и видел, как торговцы быстро совершают разнообразные арифметические действия на хитрых досках с костяшками, называемых абаками. В умелых руках костяшки летали из одного конца доски в другой, и продавец выдавал ответ, почти не думая. Вот и Кевин показался Рэму огромной доской-абаком, в которой множество мыслей-костяшек мечутся с невероятной скоростью с одного конца доски на другой. Алхимик высчитывал, стоит помогать, не стоит, а если стоит, то как.
Наконец Кевин отпустил покрасневший подбородок и задумчиво сказал:
— Я ничем не могу вам помочь, — алхимик врал. Рэм видел это по выражению глаз, по мимике, по движению рук, по едва уловимому дрожанию голоса. Алхимик врал. Его можно было поймать на лжи. Зачем? Незачем. Кевин не хотел связываться с мстительным архисвященником. Винить его за это не стоило.
— Жаль, — произнес Рэм. — Очень жаль.
— Мне тоже, — Кевин выбрался из-за стола и направился к выходу из кабинки. У занавески он замер и пристально глянул на Рэма. — Помнишь Гроса Шибко?
— Помню, — сказать, что воин удивился, значит не сказать ничего. Грос жил неподалеку от Неудачников. Когда-то его удалось вылечить от редкой болезни пусть и не самым цивилизованным способом. Лечение началось с удара цепом по ногам, продолжилось лестницей по спине, а завершилось настойками алхимика. Непонятно было другое: с чего Кевин вообще вспомнил про него?
— Думаю, — алхимик криво улыбнулся, — вскоре Гросу может потребоваться ваша помощь. Не отказывайте ему.
Кевин откинул шторку и, выбравшись в общий зал, неторопливо двинулся к лестнице. Рэм дождался, пока алхимик уйдет из подвальчика, и стал собираться.
Неудачники поджидали Рэма у ворот. Собранные, серьезные, готовые к новым свершениям. Исключением являлась Рыжая: весь ее вид выражал крайнее нежелание новых свершений.
— У нас новое задание, — деловито сообщил Ланс. — Только тебя и ждем.
— Рэм, — голос Мэри Сью выдавал испытываемое отвращение, — ты представляешь? Мы снова крыс идем бить! И почему я не могу отказаться? Может, я лучше дома останусь? А? А-а-а?