Второй бросок копья и снова мимо. Копьё воткнулось в землю рядом с тварью и та, злобно ухмыльнувшись, ухватилась за него обеими руками и выдернула из земли. Остановившись, я хмыкнул, не только быстра, но ещё и сильна, вот только глуповата оказалась. Я пожелал, чтобы копьё вернулось обратно, а эта тварь, уцепившись за него никак не хотела отпускать. Так, я её и поймал. Подтащив при помощи копья её к себе поближе, я запечатал её в каменный куб. Оставив на поверхности только безумно злющую морду.
— Что? Не нравится, — вырвав копьё их её лап, с улыбкой сказал я и чуть не поплатился за это.
Ладони твари оказались перед ней, вот она и попыталась приголубить меня воздушным кулаком. Обрушив его прямиком мне на голову. В последний момент я заподозрил неладное и успел отпрыгнуть в сторону. Земля в том месте ушла на полметра вниз.
Я присвистнул, обходя тварь сзади.
— И что же ты такое? — спросил я, поморщившись от вони.
От твари смердело не хуже, чем от Ермакова в последней стадии гниения. Судя по всему, про душ она никогда не слышала.
— У-пью тебя! — тварь пыталась найти меня глазами, но я стоял позади, чтобы она не этого сделать, — П-перережу-у гло-о-о-точку-у, — злорадно выдавила она из себя
От последних слов мне стало как-то не по себе. Что за ужасное создание. Хорошо, что я решил не испытывать судьбу. Она говорила это с такой уверенностью, мне и за свою жизнь стало страшно.
От греха подальше, я создал ледяной меч и отрубил твари кисти, которые выглядывали из каменной тюрьмы. Ну его к чёртовой матери. Только я собрался отрубить ей голову, как она начала мелькать у меня на «радаре». Что за чертовщина?
Я смотрел на тварь, которая пыталась исчезнуть из куба в прямом смысле этого слова. Неужели она обладала возможностями невидимки? Тогда бы это объяснило, как она исчезала всё это время из поля зрения моего «радара».
Решение об уничтожении твари я решил ненадолго отложить. У меня чуть скупая мужская слеза не вырвалась из глаз, когда я понял, что она обладала врождённым невероятным даром, который я не смогу никогда украсть. Ну почему жизнь настолько несправедлива ко мне? У меня аж сердце защемило от подобной несправедливости. И что теперь делать? Уничтожить её и забыть? А что, если она очень ценная? Мешочек с концентратом в ней имелся, но был слишком маленьким. Тварь в целом выглядела достаточно болезненно. Это чувствовалось по цвету кожи, выпавшей местами шерсти и многочисленным порезам и царапинам, которые сами по себе долго заживали. Слабая естественная регенерация и отсутствие эликсиров, сразу же сделал вывод я.
А что, если мне с ней попробовать поговорить? В голову пришла абсолютно идиотская идея. Что, если я эту гадину смогу приручить и поставить себе на службу? Да, меня пугала её кровожадность и злоба, но, с другой стороны, я сам не лучше. Бегаю по лесам и убиваю всё, что движется, а чем она тогда хуже? К тому же я давно хотел проверить работу дара не на животных, а на подобных существах.
Остатки разума покинули мою голову, и я активировал дар «управления животными» и потянулся крохотной струйкой энергии к твари. Зря я это всё затеял. В ту же секунду, как наши сознания прикоснулись друг к другу, я словил мощную психологическую атаку, которая чуть меня с ума не свела. Животный страх ворвался в мою голову и начала раздирать все мысли в клочья. Впервые в жизни мне было так страшно. И единственное, что уберегло меня от безумия, стал вопрос, который всё время кружился у меня в голове и не менялся почему? Почему я боюсь?
Уловив его, я задумался. С чего бы мне вообще бояться? Я перебил в этом мире сотни тварей и людей, которые были ещё хуже тварей, так почему мне так страшно? А может, это и не мой страх вовсе? Ах ты мелкая зараза! Я обрушился праведным гневом на слюнявку, это же не мой страх, она до жути меня боится. Ну, конечно же, впервые в жизни она не понимает, что происходит.
Вернее, он, я сам себя поправил. Тварь, дрожащая от моих прикосновений к её разуму, оказалась мальчиком, вернее, что-то вроде молодого юноши, чуть постарше Дмитрия. Как только я всё это осознал, мне стало намного проще и легче. Страх полностью улетучился из моего сознания, видимо, я сломал какую-то ментальную защиту разума этого зверёныша, и она попросту исчезла.
Врываться в разум зверёныша дальше я, откровенно говоря, побоялся, припомнив случай с Дымкой и её охотой. Слишком уж неподходящее место и время для подобных экспериментов.
— Как тебя зовут? — спросил я.
Пока ограничусь обычным разговором, а там видно будет. На ответ я не надеялся, его собственно и не последовало. Зверёк демонстративно отвернулся от меня, предварительно показав язык. Ну всё понятно, гордость в жопе заиграла.
— Так не доставайся же ты тогда никому, — холодным тоном сказал я, оборвав контакт со зверёнышем.
Он тут же пришёл в себя и начал дёргаться и грызть камень. Один из зубов обломался, и он от боли завыл ещё сильнее. Подобные трели посреди ночи были мне ни к чему, так что я решил наш разговор оставить на потом. Вырастив парализующий шип, я всадил его в сорванца. Нет, убивать его пока не буду. Сначала покажу охотникам, может, они его опознают. Того гляди и в Красноярске ему найдётся применение. Наверняка какой-нибудь чудак учёный или алхимик заинтересуется. Свойства у зверька всё-таки необычные.
Как только он заснул, я отправил его в ту же яму, которую он сам себе и организовал. Не думаю, что он сможет выбраться без своих лап. Они просто так у него не отрастут, это точно. Я на всякий случай прижёг их, чтобы остановить кровь. Заберу на обратном пути, когда буду возвращаться с переговоров. Конечно, если они вообще состоятся.
Оставшуюся ночь я бессовестно проспал. За день так набегался, что и не заметил, как глаза слиплись. Хорошо, что Сайна сообразила проделать в саркофаге брешь, когда проснулась. Чертовка поняла, что рядом меня нет и попыталась вместе с Упрямым сбежать, но предательский запах конского навоза выдал их с потрохами. Точно, а ведь я совсем забыл про сей момент.
От саркофага прилично несло навозом, и мой чуткий нос не смог подобного вынести. Да и ржание Упрямого, который выбрался на свободу и стал разминаться, тихому уходу со стоянки не способствовал.
— Далеко ли вы собрали? — я появился перед ними неожиданно.
— Подлец! — Сайна попыталась пнуть меня в грудь, но «защитный покров» предотвратил всякого рода посягательства на мою тушку.
Я её прекрасно понимал, но обратно всё уже не воротишь. Конь демонстративно отвернулся от меня и ждал, когда его новая хозяйка успокоится. Я искренне порадовался подобной перемене. Главное — он пришёл в себя и уже начал упрямиться как ни в чём не бывало. Чего она там ему интересно наобещала? Загон молоденьких кобылок? Или сытую жизнь до конца его дней? Впрочем, а что ещё нужно молодому жеребцу в полном рассвете сил.
— Достаточно, — холодно произнёс я, — Скоро ты окажешься на свободе, и мы больше никогда не увидимся.
— Очень на это надеюсь, — она тоже отвернулась и надула губки.
Вернувшись обратно, я посмотрел на Алтана, который так и не пришёл в себя. Дышал он ровно, так что точно не притворялся. Поморщившись от запаха, я закинул его на плечо, и мы пошли на обозначенную генералом метку.
Форпост оказался совсем крошечным. Полуразвалившиеся стены и обрушившаяся внутрь башня. Да им же не пользовались десятилетия. На кой чёрт нужно было тащить нас именно сюда?
— Сидите здесь, — приказал я, оставив их около куска угловой стены.
Алтан, который уже пришёл в себя, сразу же выдал свои намерения. Как только я сказал, что собираюсь прогуляться, он посмотрел на Сайну. По всей видимости, она должна была его развязать. Вздохнув, мне пришлось лишить её защиты и сковать руки в каменном кубе. И когда они уже угомонятся?
Звук вибрирующего артефакта связи отвлёк меня. Неужели переговоры уже начались?
— Слушаю, — сказал я, активировав артефакт связи.
— Дмитрий, это я, — на том конце послышался голос генерала, — Ты уже на месте?
— И как вы узнали? — я хмыкнул.
— Давай, мальчик, шевелись, нужно откопать артефакт, монголы требуют доказательств, — возбуждённым голосом сообщил мне он, — Мы почти у цели.
Вот это я понимаю! Оказывается, что переговоры-то давно идут, а тут фигнёй страдаю. Оказалось, что появился я здесь не просто так. Артефакт, позволяющий передавать картинку, был спрятан в военном ящике под развалившейся стеной. Вот хитрые жулики, скорее всего, у них подобных нычек по всем диким землям полно. Разведчикам же нужно как-то докладываться.
Откопав ящик, я притащил его к пленникам. Как пользоваться подобным прибором, я ещё не знал, но тут инициативу перехватил Денис, который стал рассказывать мне, что делать. Нам потребовалось около пяти минут, чтобы эта бандура запустилась, напоследок, он передал привет от Киры и Петра. Это самые лучшие слова, которые я только мог слышать этим утром. Значит, у ребят всё получилось, и они добрались до стены без проблем. Что же, пора и мне отыграть свою роль.
— Привет, — сказал я, как только голограммы всех, кто участвовал в переговорах, появились передо мной.
— Дмитрий Иванович, — Туров тут же взял слово, — Лидеры родов Нирун и Чонос хотят услышать голоса пленников. Вы в состоянии удовлетворить их просьбу.
— Легко, — ответил я, — С кого начнём?
— Давайте начнём с девушки, — сказал Туров заметно повеселевшим голосом.
Верить голограмме паршивого качества, я не собирался. Всё, что сейчас происходило, отрицательно сказывалось на его плане. Я подтащил ящик поближе к Сайне.
— Давай, красавица, твой отец, или кто он там тебе, хочет услышать твой голос, — улыбнувшись, я указал на артефакт связи.
— Со мной всё в порядке, — сухо ответила девушка.
— Сайна, где ты находишься? — тут же выпалил на монгольском представитель Чонос,
— Развалины у дороги! — прокричала она.
Повезло, что я ожидал подобной подставы с их стороны и уже успел нажать на кнопку отключения звука.