— Скучно… — с ленцой протянул он, опускаясь на резной стул у низкого столика, на котором дожидался его тонкий стакан с мутноватой белёсой жидкостью.
Капалдрак — тварь, которую обнаружили всего полвека назад — стала настоящей находкой для белых кромов. Никто толком и не знал, откуда она взялась. Всё началось с одного провала в земле — огромной трещины, что образовалась возле старого поселения. Тогда никто не ожидал, что за тонким слоем льда скрываются пещеры, уходящие вглубь на неведомую глубину. Там и нашли этих существ — агрессивных, живучих, покрытых ледяным панцирем и явно не из этого мира.
С тех пор многое изменилось. Никто не мог точно сказать, насколько глубоки или протяжённы эти подземные туннели — да и какая разница, если сами капалдраки теперь регулярно выползали на поверхность? Словно по расписанию, они появлялись у входа, раз за разом пытаясь напасть на поселение. Но каждый раз, внюхавшись, разочарованно уходили обратно, решив, что перед ними не живые организмы, а просто ледяные статуи.
Белморн пригубил содержимое стакана, закатив глаза от удовольствия. Жидкость — густая, немного вязкая, с лёгким металлическим привкусом — пробежала по горлу, наполняя тело силой. Белая кровь капалдрака давно стала основным источником энергии и могущества для белых кромов. Кто бы мог подумать, что из крови этих мерзких тварей можно получить нечто подобное?
Открытие свойств капалдрачьей крови стало для Белморна билетом к власти. Он первым разгадал, как переработать её так, чтобы сохранялись все свойства. И именно поэтому все вожди ближайших поселений — обычно упрямые и недоверчивые — один за другим встали в очередь, умоляя о поставках. Оно и понятно: кровь не замерзала даже в самые лютые морозы, а значит — её можно было хранить, пить, использовать для подпитки без спешки. Больше не надо было срочно охотиться или бояться, что запасы испортятся. И голод отступил.
Вскоре, благодаря Капалдракам был заложен первый ледяной блок, который и стал началом строительства Великого поселения белых кромов — Вайтхольма.
— Вла-а-а-дыка! — раздался испуганный голос слуги.
Белморн медленно открыл глаза, лениво повернув голову. На пороге стоял один из младших, совсем ещё юный, дрожащий от страха и холода. Он вытянул руку и дрожащим пальцем указал в сторону долины, за пределами замка.
— Там! — голос его сорвался на визг, — Там идёт бой! Наших бьют!
— Наших? — Белморн приподнял бровь, искренне удивившись, — Кто именно?
— Мы не знаем точно… Но среди них — айсварны… и жёлтые кромы! — слуга моргнул, будто сам не верил в услышанное, — И… Зимозу отрубили ноги!
Казалось бы, в такой момент Белморн должен был вспыхнуть гневом. Или хотя бы нахмуриться. Но вместо этого он лишь усмехнулся, слегка откинувшись назад.
— Зимоз? — пробормотал он, глядя в сторону горизонта. — Неужели наконец-то проиграл? Этого момента я ждал слишком долго…
Он встал, неторопливо, с достоинством, как человек, не спешащий никуда, но уже принявший решение. Сделав шаг к краю балкона, он расправил плечи.
— Где ты говоришь идёт бой? — уточнил он.
Дождавшись, когда слуга дрожащей рукой повторно укажет направление, он взмыл в воздух — легко, грациозно, как будто не весил вовсе ничего.
— Владыка! Куда же вы⁈ — в панике выкрикнул слуга, бросившись вперёд. — А как же гвардия⁈
— Не переживай, — произнёс голос за его спиной.
Слуга вздрогнул. Из ниоткуда рядом появился абсолютно прозрачный кром — настолько бледный и гладкий, что различить его на фоне белоснежных стен, было почти невозможно. Лишь едва уловимое искажение воздуха выдавало его присутствие. Он стоял спокойно, уверенно, с лёгкой полуулыбкой на лице.
— Мы позаботимся о нём… — тихо добавил он, и голос его прозвучал так, словно сама смерть коснулась слуги и тот снова вздрогнул…
Срезав Непобедимому Зимозу ноги, я едва сдержал торжествующий крик. Всё прошло практически идеально! И главное — среди наших пострадал только Трейл, наш неугомонный отморозок. Который теперь расплачивался за это переломанной мордой. А ведь мог бы и без ног остаться.
Справедливость восторжествовала — и я, было, позволил себе улыбнуться. Но стоило мне опустить взгляд вниз, как вся радость в одно мгновение испарилась. Улыбка слетела с лица, будто её и не было. Прямо подо мной разворачивался настоящий хаос.
Белые кромы, потеряв своего командира, сорвались с места и бросились в атаку. Они ринулись вперёд, забыв о построениях, сломя голову, как разъярённые звери. Но тут же получили жёсткий ответ. Оказалось, что лезть на ощетинившегося шипами ежа — не самая разумная идея. Особенно если этот ёж вооружён, озлоблен и хорошо организован.
Первым рванулся один из кромов. Вытащив клинок, он с криком «За родину!» бросился в сторону наших вождей. Но до цели так и не добежал — пика айсварна с оглушительным треском вонзилась ему прямо в грудь. Сила удара была такой, что тело буквально разлетелось на части, как хрупкая ледяная статуэтка.
После этого началось настоящее месиво. Словно кто-то дал сигнал — обе стороны одновременно вступили в бой. Началась магическая свалка. Одна армия закидывала другую заклинаниями, никто не щадил никого. Арктидий, поднял посох так высоко, как только мог, и из его вершины с грохотом вырвались ледяные осколки. Они летели, как стрелы, сверкая в воздухе идеальными заточенными гранями, с оглушительной скоростью и точностью.
Фриз оказался более приземлённым. Он создал огромный ледяной шар — почти в рост человека, плотный, тяжёлый. А затем, как по команде, в бой вступил Тарк — тот самый, которому я совсем недавно собственноручно отсёк руку. Оказалось, не зря пощадил. Он ухватил шар обеими руками и с воинским рыком метнул его в гущу врагов. Шар прошёл по толпе, как таран, сбив с ног сразу нескольких белых кромов. Те разлетелись, как кегли под ударом гиганта.
Обе армии начали быстро отходить назад. Им нужно было освободить пространство, избавиться от гнёта чистой энергии. Давление стало невыносимым. Те, кто соображал быстрее, начали возводить ледяные стены, чтобы прикрыть своих и дать хоть немного времени на передышку. С нашей стороны в дело вступили более двадцати жёлтых кромов — опытные маги, работавшие, как слаженная команда. Лёд поднимался вверх быстро, слоями, образуя прочные барьеры.
Казалось бы, всё под контролем, но противник по-прежнему окружал нас плотным кольцом со всех сторон, а значит — стены нужны были со всех направлений. Пространства не хватало, и всё происходящее напоминало то ли штурм крепости, то ли оборону ледяного улья, в котором каждый пытался выжить.
Белых кромов было вдвое больше, и всё шло к тому, чтобы они пошли в ближний бой и раздавили нас массой. Но, как я раньше и сказал, дураков рисковать собственной жизнью, среди них не оказалось. Похоже одного примера оказалось достаточно, чтобы держаться от нас на расстоянии.
Наши, впрочем, тоже не рвались в лобовую. Тактика защиты оказалась куда надёжнее. Магия с обеих сторон рвала воздух, а ледяные стены трещали и разлетались на сотни кусков. Но едва один барьер разрушался — на его месте тут же вырастал новый. Это был уже не бой. Это была ледяная осада, в которой каждая секунда могла стать решающей.
— Огонь! — проревел Харл, перекрывая гул боя, приказывая лучникам атаковать врага.
Пусть их было всего пятеро, но сейчас и это казалось подарком. В условиях хаоса, любой точный выстрел мог склонить чашу весов в нашу сторону.
Ледяные стрелы засверкали в воздухе, устремившись к кольцу противника. Увы, дистанция была просчитана неточно — стрелы не долетели каких-то пару метров и бессильно вонзились в лёд, вызвав лишь раздражённый смех среди кромов.
— Ещё раз! Быстрее! — выкрикнул Харл, явно не намеренный сдаваться.
Он подошёл к ближайшему стрелку и ловко поправил положение рук, затем показал на примере, как следует натягивать магическую тетиву — до упора.
Остальные тут же подстроились. Второй залп был уже совсем иного качества. Стрелы с визгом рассекли воздух и вонзились в ряды белых кромов. Один воин захрипел и, схватившись за бок, рухнул на колено. Второй, менее удачливый, получил стрелу прямиком в глазницу — она пробила шлем, как нож промёрзшее масло. Кром дернулся, потерял равновесие и глухо упал замертво.
Я хмыкнул, глядя на ползущего по снегу Зимоза. Он явно пытался добраться до своих, оставляя за собой кривой след. Лучше бы отдал свой шлем тому бойцу — больше пользы было бы. Хотя, кому он теперь нужен…
Не удержавшись, я прицелился и выстрелил энергетической пулей ему прямиком в задницу. Однако пуля неожиданно срикошетила, ударившись о землю, и разлетелась искрами. Я застыл, удивлённо нахмурившись. С каких это пор у него зад стал таким прочным? Неужели он специально укреплял там броню? Может, уже имелся опыт?
Тем временем, Трейл начал подавать признаки жизни. Хрипя и матерясь, он с усилием поднялся, опираясь на свою шипастую дубину. Лицо было в крови, один глаз почти вывалился, но он всё ещё был с нами.
— Что ты творишь, олух? — рявкнул я, заметив, как один из улучшенных Альфа, оценив его состояние, решил, что перед ним лёгкая добыча. И поспешил добить.
Белая глупышка…
Я сорвался с места и буквально обрушился на крома с неба. Секунда — и энергетическая сеть, сверкнув над головой, разрезала врага на десятки аккуратных ледяных кубиков. Его броня даже не успела треснуть — распалась вместе с телом, будто так и было задумано. Остался лишь пар и дымящаяся обугленная кромка на снегу.
Моя задача была проста — посеять в рядах противника ужас. Заставить их дрожать при одном взгляде и кажется, у меня начало получаться…
Я перехватил сеть, сжав её в руке, и, развернувшись, запустил её в следующую группу кромов. Она полетела, вращаясь, и вновь нашла себе жертву — на этот раз двоих. Разрезанные на части, они рухнули без единого вскрика.
Шутки кончились, когда на высоте около сотни метров над нашими позициями внезапно замерцала светлая тень. И буквально через секунду в небе возникла огромная ледяная плита — массивная, будто срезанная от горного утёса. Она медленно вращалась, накапливая эн