Хорхес с горя что-то заказал ему и оглянулся. Пилар шла по дорожке в сторону моря. Дойдя до берега, она сняла свои туфельки, закинула их с сумочкой на плечо и побрела по воде на юг, в сторону Маракайбо.
Логинов с Теофило и Эрнандесом неспешно поднялись со скамейки и направились по песку параллельным курсом. Пилар шла медленно, периодически останавливаясь, чтобы смахнуть с ноги прилипшую ракушку. Таким образом она приблизилась к южной оконечности пляжа. Народа становилось все меньше, а разворачиваться Пилар явно не собиралась.
– Так, – замедлил шаг Виктор. – Давайте разбегаться, сеньоры, а то она наш табун срисует…
94Колумбия,полуостров Гуахира, Каррисаль
Сжав в правой руке топор для рубки мяса, Мейер метнул левую к двери спальни дома колумбийской резидентуры ЦРУ в Каррисале. Джек понимал, что шансов выстоять против накачанного красавца Пабло у него маловато, но он не мог допустить, чтобы тот убил Анхель и тем самым поставил крест на задуманной Джеком операции по устранению Чавеса.
В этот момент Джек вдруг услышал:
– Не убивай меня, пожалуйста! Делай, что хочешь, только не убивай, умоляю…
Голос принадлежал Анхель. Однако это был не ее голос. Голос был пронизан мольбой и покорностью. Анхель говорить таким голосом просто не могла. Это поразило Джека как гром среди ясного неба. И он так и замер, уже положив левую руку на дверь спальни.
– Ладно! Если будешь себя хорошо вести! – тряхнул Анхель за волосы Пабло.
– Я буду! – почти всхлипнула та. – Буду!..
– Обещаешь?
– Да!
– Ладно, сучка! Сейчас посмотрим, что у тебя под юбкой!
С этими словами Пабло отнял нож от шеи Анхель и отпустил ее волосы. Подавшись назад, он небрежно задрал пышную юбку и оттянул указательным пальцем тонкую полоску, уходящую вниз от резинки трусиков.
– А-а!.. – простонала Анхель.
В этом голосе было столько вожделения, что Джек вдруг разом все понял.
– Заткнись, сучка! – грубо произнес Пабло.
Метнув руку с ножом к тонкой полоске ткани, он перерезал ее. Короткая часть полоски метнулась к пояснице Анхель, длинная скользнула вниз. Анхель сладострастно изогнулась.
– Черт!.. – едва слышно выдохнул Джек, подавшись назад.
Развернувшись, он на цыпочках двинулся к кухне-студии. Вслед ему несся грубый голос Пабло и повизгивания Анхель. Мейера эти голоса не заводили. Он в ужасе представлял, что было бы, если бы он успел рвануть на себя дверь и влетел в спальню с кухонным топором в самый разгар сексуальной ролевой игры.
– Кошмар! – невольно покачал головой Джек, оглядываясь через плечо.
Это относилось не к Анхель, это относилось к собственной глупости Мейера. С Анхель все было в порядке. То, чем она занималась сейчас с Пабло, носило всего-навсего компенсаторный характер. Анхель родилась женщиной, а в генотипе женщины заложена покорность самцу. В реальной же жизни Анхель этих самых самцов заставляла ползать перед собой. В результате чего возникал конфликт, который мог привести к разрушительным для психики явлениям.
То, что происходило сейчас в спальне, было самым простым выходом из положения. Джек Мейер это сам проходил. Хотя и не получал такого большого удовольствия от процесса. Но он все-таки был самцом…
95Венесуэла, пляж Плайас-Куягуа
Пилар, не ускоряя шаг и не оглядываясь, приблизилась к мангровой роще, примыкавшей к пляжу с юга. Виктор и Теофило к этому времени уже отдалились от Гильермо. Тот присел на песке с бутылкой в руке. Теофило с Виктором вдвоем отошли в глубь пляжа. Пилар отсюда они толком не видели, однако сотрудники «наружки», у которых были приборы ночного видения, доложили, что она обувается на берегу.
Это означало, что Пилар собирается нырнуть в мангровые заросли.
– Они спрашивают, что делать наблюдателям? – посмотрел на Виктора Теофило.
– Пусть кто-то один продолжает идти за ней! – быстро сказал Логинов. – Остальные пусть рассредоточатся вокруг рощи! Передал?..
– Да!
– Тогда пошли!
Виктор свернул и параллельно берегу направился к роще. Теофило шел рядом. Мангровые деревья и кусты росли не слишком густо, однако они имели воздушные корни, опутывавшие каждый ствол сетчатым коконом. Выглядело все очень похоже на лес из черно-белой сказки про Бабу-ягу.
Приблизившись к крайним кустам, Логинов повернул голову и попытался рассмотреть на берегу Пилар, но не смог. Переведя взгляд на рощу, он не заметил ничего подозрительного и негромко сказал:
– Спроси, где она!
Теофило связался с «наружкой».
– Как раз заходит в рощу! – быстро перевел он ответ.
– Тогда пошли! – решительно сказал Виктор.
Он хотел быстро углубиться в рощу, однако почти сразу же споткнулся и едва не упал. Воздушные корни, разглядеть которые в темноте было невозможно, покрывали землю проволокой-путанкой. Передвигаться по роще было можно, только высоко задирая ноги. Теофило, знавший это, опередил Виктора, и они начали по дуге приближаться к берегу…
96Колумбия, полуостров Гуахира, Каррисаль
– Да! Да! Только не убивай! – доносилось из спальни.
Джек, осторожно выбросивший окурки из пепельницы, так же осторожно проскользнул к лестнице и начал бесшумно взбираться наверх. Анхель, которой предстояло стать главной фигурой в игре Мейера, получала психологическую разрядку, что должно было привести ее в нужную форму.
Это было очень хорошо. Просто великолепно. Джек ведь был, условно говоря, всего лишь композитором, который нацарапывал на нотной бумаге два-три десятка нот. Для того, чтобы эти ноты превратились в песню и зазвучали, нужен был талантливый исполнитель, владеющий даром аранжировки и импровизации. Но и этого было мало. Этот исполнитель должен был находиться в форме. И как раз приведением Анхель в оптимальную форму и занимался в доме колумбийской резидентуры ЦРУ в Каррисале красавчик Пабло. Правда, эта бесценная услуга могла обернуться для Пабло смертью от несчастного случая, но это были всего лишь издержки работы спецслужб, а к ним Мейер давно относился философски.
Поднявшись на второй этаж, он нырнул в спальню, осторожно прикрыл за собой дверь, взял бутылку с виски и вышел на балкон. Над аккуратным двориком переливалось в лунном свете Карибское море. Слышался шорох прибоя, звук и цикад и далекое уханье какой-то птицы.
Джек вдохнул полной грудью свежайшего морского воздуха, плеснул в стакан виски и растянулся в плетеном кресле. Несмотря на все, что с ним случилось, Мейер испытывал эмоциональный подъем. И был полон решимости написать прямо сейчас два десятка нот, которые должны были стать основой партитуры операции «Сальто анхель»…
97Венесуэла, пляж Плайас-Куягуа
Теофило Балтазар, имевший опыт передвижения по мангровым зарослям, оторвался от Логинова метров на пять. Тот до сегодняшнего дня в манграх не был и имел о них чисто теоретические познания. Во время службы в «Альфе» Виктор прослушал курс, посвященный действиям в тропиках. С тех пор он смутно помнил, что мангры – это дерево-кустарниковые сообщества, покрывающие морские побережья в приливных зонах. По-русски, просто плавни, только тропические.
Ночью, в темноте, мангровая роща производила гнетущее впечатление. Казалось, что это и впрямь страшный сказочный лес, в котором ожившие ветки то и дело норовят обвить ногу и уронить тебя на землю.
Не успел Виктор кое-как приспособиться и даже почти нагнал Теофило, как по рации прошло сообщение. Кубинец остановился, повернулся и шепотом перевел Виктору:
– Наблюдатель потерял ее из вида! Спрашивает, что делать!
Логинов провел по взмокшему от напряжения лбу рукой и сказал, глядя через плечо кубинца:
– Пусть продолжает двигаться вдоль берега! Если увидит ее, пусть сразу сообщит! – Кубинец шепотом передал команду по-испански. Виктор, выждав, тихо проговорил: – Если она свернула в нашу сторону, нужно ее не пропустить! Расходимся!
Теофило кивнул. Как более опытный ходок в мангровых зарослях он двинулся вдоль берега в глубь рощи. Логинов продолжил приближаться к воде чуть наискосок. Периодически он останавливался и прислушивался. В переплетениях воздушных корней, веток и листьев кипела жизнь. Там что-то приглушенно шуршало, пищало и передвигалось. За этими звуками шагов Виктор так и не расслышал. Зато вдруг увидел вспыхнувший метрах в десяти слева неяркий свет…
98Колумбия,полуостров Гуахира, Каррисаль
Мейер проснулся и тут же улыбнулся – еще до того, как открыл глаза. Улыбнулся Джек тому, что где-то совсем близко за окном весело щебетали птицы. На их щебет накладывался едва уловимый шум прибоя. Мейер сладко потянулся и, резко сев, открыл глаза. По привычке он попытался нащупать на тумбочке телефон, но наткнулся рукой только на свои водонепроницаемые часы. Это была единственная вещь, не потерявшаяся и не пришедшая в негодность в результате вчерашнего перелета из Пуэрто-Нариньо.
Мейер посмотрел на циферблат и невольно присвистнул. Время было уже половина второго дня по местному времени. Для Джека, несколько лет подряд не ходившего в отпуск и привыкшего пять, а то и шесть раз в неделю вставать спозаранку, чтобы успеть вовремя добраться до комплекса ЦРУ под Лэнгли, это было абсолютным рекордом лентяйства.
Он быстро вскочил с кровати, натянул шорты и прошлепал босыми ногами к двери спальни. Оказавшись на лестнице, с ходу позвал:
– Анхель! Анхель, ты почему меня не разбудила?
Ответа Джек не услышал. Спускаясь, он позвал еще раз:
– Анхель, ты где? Ау!
Анхель не отозвалась и на этот раз. Тут Джеку пришло в голову, что она может отсыпаться после вчерашних ночных утех с Пабло. Немного поколебавшись, Джек все же нырнул в ведущий к спальне первого этажа коридор и прошел к двери, в которую он вчера едва не ворвался. На этот раз она была открыта пошире – сантиметров на двадцать.