В соборе кипела работа – три молоденькие послушницы, которых прислали из Цитадели орков вскоре после разгрома Ордена Видящих, дабы местная Хозяйка обучала их своему ремеслу, трудились не покладая рук. Они вместе с несколькими девушками украшали собор, где используя гирлянды цветов, а где и заклинания. Тут и там звенели юные голоса, слышался смех.
Одна из послушниц как раз сейчас, морща лоб, что-то внимательно читала, шевеля губами.
– Как продвигается дело? – обратилась к ней волшебница.
– Вот здесь и здесь мне немного непонятно, – призналась послушница, указывая на испещренный рунами пергамент. – Почерк неразборчив…
– Дай-ка посмотрю!
Фейлинор, любопытствуя, бросил взгляд через плечо и с некоторым удивлением узнал в написанном руку родной сестры. Сомнений не было – только Фейнирель делала такие завитушки на заглавных буквах.
И, когда произнес он эти слова, тьма внезапно пала на мир. Налетел огненный вихрь, поглотивший весь Алинор. Прошелся он по улицам города, не оставив никого живого, лишь черные тени на серых камнях немыми свидетелями застыли, напоминая, что и тут кипела когда-то жизнь. А потом, когда истаял огненный вихрь, пожрав плоть всех, кто жил в городе, разверзлась земля и поглотила мертвые камни. Упали они в бездну и остались лежать там до скончания века.
– Что это такое?
– Ну, – целительница смущенно стиснула двумя руками посох, – ваша сестра, великолепный лорд Фейлинор, зачастую записывает по моей рекомендации свои сны. Во сне ей часто видятся всяческие кошмары – о смерти, гибели мира и прочее… Я стараюсь объяснять ей, что все это – лишь плоды ее воображения. И что она над своим воображением имеет полную власть. Когда она записывает свой очередной кошмарный сон, я заставляю ее сочинить продолжение или переписать его так, чтобы все закончилось хорошо.
– Вот это, – молодой Наместник ткнул пальцем в исписанный пергамент, – по-вашему, счастливый конец?
– Это как раз ее сон. Но я попросила переписать его так, чтобы появилась полная его противоположность. Да вот же он, на оборотной стороне! Извольте взглянуть!
– Не хочу. Лучше скажите, какое отношение видения моей сестры имеют к мистерии?
– Самое прямое. Ибо за основу мы взяли как раз ее сочинение и…
Видящая не договорила.
Часовня внезапно содрогнулась до основания. Послышался треск, с потолка посыпалась каменная крошка. Невесть откуда взявшийся порыв ветра задул свечи на алтаре, и помещение погрузилось во мрак. Девушки хором завизжали и бросились бежать, когда в окнах внезапно полыхнуло алое зарево.
– Что происходит? – воскликнул лорд Фейлинор.
Видящая взмахнула рукой, пытаясь сотворить огонек, но пол качнулся у нее под ногами, и она упала прямо в руки Наместнику.
– О Покровители…
Стены заходили ходуном. Опять послышался треск откуда-то сверху, но его перекрыл странный гулкий голос, произнесший несколько непонятных фраз.
– Бежим!
Лорд Фейлинор сорвался с места, волоча за собой Видящую. Волшебница еле переставляла ноги, тяжело опираясь на его локоть. Вместе с ними спешили и девушки – послушницы и их помощницы. С разбегу они налетели на дверь. Та оказалась плотно закрыта.
Дотронувшись до ручки, Наместник отдернул кисть:
– Горячая!
– Погодите, милорд…
С усилием выпрямившись, Видящая взмахнула посохом, шепотом начитывая заклинание. Ярко-синяя молния сорвалась с его кончика и ударила в дверь. Та содрогнулась до основания. Хрустнул ломающийся камень. Волшебницу «повело», но она решительно отвергла помощь и взмахнула посохом вторично.
Дверь смело с петель. Вырванная вместе с косяком, она упала на ведущую к часовне дорожку. Толкаясь и вопя во все горло, девушки первыми бросились врассыпную. У Фейлинора хватило самообладания пропустить вперед себя волшебницу.
Едва они переступили порог, все прекратилось как по волшебству. Даже свечи возле алтаря вспыхнули как ни в чем не бывало. Но паленым все-таки пахло – их пламя подожгло пергамент, на котором был записан кошмарный сон леди Фейнирель. Сон, который внезапно чуть было не стал реальностью.
– Давайте остановимся здесь!
Подойдя к краю обрыва, Фрозинтар окинул взглядом открывающийся вид. Уже вечерело, солнце наполовину скрылось за вершинами гор, и внизу, в ущелье, давно сгустился полумрак. Где-то чуть ниже по склону виднелись огоньки – пару часов назад они прошли недалеко от небольшой фермы.
– А почему именно здесь? – Асатор подошел и встал рядом.
– Мне здесь нравится.
– А пещерный морл? Его пещеру мы будем искать завтра?
– Почему «искать»? Мы ее практически уже нашли.
– Где?
Все бросились к драуру.
– Вон там. – Фрозинтар указал куда-то вверх. Дальше тропа резко сужалась и карабкалась наверх, забирая так круто, что нечего было и думать провести по ней лошадей. Из-за камней было плохо видно, но острые глаза эльфов различали там что-то вроде небольшой площадки. Словно единственный глаз огромного чудовища, темнел провал пещеры.
– А это точно пещера, где живут морлы?
– Это пещера, где они могут жить. А во-он там мы устроим ловушку, – снизошел до объяснения бывший наемник, указывая на приступку чуть выше по склону. Забраться туда и тем более спуститься оттуда без посторонней помощи было практически невозможно.
Рыцарь пожал плечами, предпочитая во всем соглашаться с драуром. Тем более что в горах с некоторых пор их проводником был именно он, выбирая, куда идти.
– Привал? Отлично! – Карадор снял дорожный мешок с седла своего коня и в обнимку с ним плюхнулся на камни. – И давайте уже поедим!
– Что? – хором воскликнули остальные. – И ты еще хочешь есть?
– А вы – нет? – вопросом на вопрос ответил неугомонный эльф, развязывая узел. – Вторые сутки лазить по горам! Кто как, а я здорово проголодался после этой прогулки. Так, Льор, живо за хворостом! Тара, а мы с тобой…
– Никакого огня, – распорядился Фрозинтар, подходя ближе. – Пламя может спугнуть морла.
– Это чего? – ресницы Карадора замелькали часто-часто. – Сухомяткой давиться?
– Вода во флягах есть. Вина немного – тоже. Перебьешься!
– Точно, – с энтузиазмом кивнул неугомонный эльф. – Как будто мы пережили катастрофу, отрезаны ото всего мира и должны терпеть всякие лишения, перебиваясь с хлеба на воду? Здорово! Тогда – чур! – я делю припасы. И мне нужна тетива лука или струна от лютни.
– Это еще зачем? – удивилась Тара.
– А как же еще по-другому поделить на равные части сало?
– Сало? Откуда оно?
– В селении дали, – бесхитростно пожал плечами эльф.
– А что мне тогда делать? – хлопнул глазами Льор. Юноша привык, что на привалах большая часть хлопот по устройству лагеря ложится на его плечи и сейчас не знал, чем себя занять.
– А ты, – подошел Фрозинтар, – пойдешь со мной.
– Что, понравилось, как он целуется? – захихикал Карадор.
Тара и Асатор с тревогой переглянулись и поспешили отодвинуться подальше, заметив, как опасно засверкали глаза драура. Несчастный Льор вовсе втянул голову в плечи и зажмурился, ожидая минимум подзатыльника, но вместо затрещины на него обрушились холодные слова:
– Будешь играть роль приманки.
– Что? – Такого не ожидал даже много повидавший Асатор.
– Ничего, – пожал плечами Фрозинтар. – Это известно: если какая-нибудь тварь распробовала вкус человеческого – или эльфийского, неважно! – мяса, она перестает ловить четвероногую дичь и переключается на двуногую. Пещерный морл наверняка сегодня ночью тоже вылетит на охоту – детеныши растут, им требуется все больше пищи. Мы забрались довольно далеко от деревни. Хищник на пути туда непременно заинтересуется беззащитной жертвой и попытается напасть. Ты будешь ждать его на скале. А мы – в засаде. Пещерные морлы отлично видят в темноте, так что он не промахнется.
Льор шарахнулся прочь, но твердые пальцы драура сомкнулись на его локте.
– Нет! Я не хочу!
– А что ты предлагаешь? – Фрозинтар, как пушинку, забросил отчаянно брыкающегося эльфа на плечо. – Использовать девушку? Так вот, морлы – не драконы. На девственниц не кидаются!
Не обращая внимания на протесты Льора, драур с легкостью, прыгая с камня на камень, взобрался наверх.
Асатор только покачал головой. Он, конечно, доверял Фрозинтару, но рыцаря все равно терзали сомнения. Подобно большинству своих сородичей, он боялся высоты и мог себе представить, как должно быть страшно юноше одному, над обрывом, на каменном уступе, на ночном ветру и холоде ждать, когда из темноты на него с небес упадет хищник. Он встрепенулся, когда пару минут спустя драур присоединился к остальным.
– Как вы могли его там оставить? – воскликнул рыцарь.
– Как мог, так и оставил, – пожал плечами Фрозинтар.
– Юноша может свалиться с обрыва!
– Там достаточно места.
– А если он попытается спуститься к нам?
– Не попытается, – усмехнулся драур. – Вернее, не сможет.
– Вы его… – Воображение нарисовало Асатору крепко связанного Льора, брошенного на камни совершенно беспомощным.
– Нет, – угадал сомнения собеседника бывший наемник. – Но без вот этого ему будет трудно передвигаться. – Он поднял руку, демонстрируя пояс от штанов, и рыцарь понимающе кивнул. В самом деле, спуститься по крутому склону в темноте, обеими руками поддерживая сползающие штаны, почти невозможно.
Приехавший в деревню знаменитый Искатель Рей Обжора был порядком удивлен, когда его приняли за самозванца. Староста популярно объяснил заезжему «гастролеру», что настоящий Рей уже вчера отправился в горы, и конкурентам тут делать нечего. Впрочем, тут же добавил он, если Искателю хочется, он может отправиться по его следам и на месте выяснить, кто настоящий, а кто самозванец. Вилланам было по большому счету все равно – деньги они собрали и отдали. А кто в результате прищучит морла, тот или этот наемник, не так уж важно. Пусть они сами в своей гильдии между собой разбираются. Небось в одну казну налоги платят!