— Я точно знаю, кто она для тебя, ажера, вот почему тебе нужно остановиться и выслушать меня, — твердо сказал Арк, выдерживая взгляд Драккала.
Шерсть Драккала встала дыбом, когда новая волна жара распространилась по нему, концентрируясь на лице.
— Остановка не поможет мне найти ее.
— Но это поможет тебе удержать ее, — сказал Арк. Весомость выражения его лица в сочетании с искренностью тона прорвались сквозь нетерпение и раздражение Драккала. Не часто Аркантус был таким серьезным.
— Что ты имеешь в виду?
Аркантус положил руку Драккалу на плечо и слегка сжал его.
— Терране отличаются от нас с тобой, Драккал, и я имею в виду не только внешность. Что бы ты ни чувствовал к ней, какой бы инстинкт ни подталкивал тебя, она не испытывает к тебе того же. У них все работает по-другому.
— Сэм любит тебя, Аркантус.
— Ну, а кто не любит? — Арк ответил ухмылкой, прежде чем поднять палец и опустить брови. — Не отвечай на этот вопрос. Эта терранка вполне может осознать, что она твоя пара, и ответить тебе взаимностью, но это не произойдет мгновенно. Тебе нужно завоевать ее, а не покорить. Ты знаешь… добиться ее.
— Я освободил ее из плена и позволил ей снять с меня одежду. Разве это не должно быть достаточным доказательством моих намерений?
— Согласно твоему рассказу, ты купил ее, а затем она ограбила тебя под дулом пистолета.
— Одно и то же.
Аркантус облизал губы, вздохнул и закрыл глаза, пощипывая переносицу.
— Тебе действительно нужно попытаться рассмотреть это с ее точки зрения.
Драккал сделал глубокий вдох, изо всех сил пытаясь сдержать вновь нарастающий гнев.
— У меня точно не было возможности спросить ее о ее точке зрения, Арк.
— Я долго фантазировал о возможности сказать тебе это, Драккал — не будь глупым.
То, что слова, которые он так часто говорил Арку, были брошены ему в ответ, должно было разозлить Драккала. Он был осторожным, бдительным членом их группы, всегда принимал во внимание общую картину и долгосрочную перспективу, но он не был ни раздражен, ни рассержен, ни расстроен. Хотя Драккал не мог этого контролировать, он уже несколько недель осознавал, что принимать решения, пока его мысли были заняты терранкой, было опрометчиво.
Я даже не знаю ее имени, но у нее есть такая власть надо мной.
— Как она тебя ограбила, как ускользнула от тебя, как намеренно выбирала запутанные пути домой, даже как поглядывала на результат… Всё это говорит об опыте, — сказал Аркантус, усаживаясь обратно на стул и просовывая свой длинный мощный хвост в отверстие у основания спинки. — Преступница, сотрудница правоохранительных органов или военная. Возможно, что-то среднее.
Драккал почти не согласился, почти назвал такой вывод преувеличенным, но его мысли вернулись к тому моменту, когда она забрала его бластер в ремонтном туннеле. Ее рука была твердой — смертельно твердой — и она выстрелила, попав ему между ног с такой скоростью и точностью, с которыми мало кто мог справиться без опыта.
Аркантус откинулся назад и сцепил руки на животе.
— Она оценила тебя как угрозу, Драккал, и можешь ли ты винить ее?
— Я всего лишь пытался помочь ей.
Одна бровь Арка приподнялась.
Следующие слова, слетевшие с губ Драккала, были неожиданностью даже для него самого.
— Это нечестно, седхи. Саманта говорит, что ты похож на демона, злого, порочного духа из старых земных историй, но она все равно находит тебя привлекательным. Я выгляжу как кот — милый, теплый и ласковый. Знакомый.
Глаза Аркантуса расширились, и медленная усмешка растянулась на его губах.
— Во-первых, нет. Ты не выглядишь милым и теплым. Ты излучаешь полную противоположность приветливости в каждый момент своего бодрствования.
— Что это должно означать?
— Разве это было недостаточно ясно? Ты выглядишь сердитым и неприятным, Драк. Это твое естественное состояние.
— Краас Кавал, Аркантус, я буду…
— Во-вторых, старый друг, ты гарантировал, что никогда не опустишься до сравнения себя с милым, ласковым котом.
Драккал на несколько секунд стиснул челюсти, тяжело дыша.
— Не понимаю, как это должно быть полезно.
— Потому что ты все еще не слушаешь. Позволь мне показать тебе, — Аркантус развернул стул к столу и нажал на кнопки управления.
Записи проносились в обратном порядке, быстро повторяя путь терранки, пока она не вышла из толпы на улице Оркус, не более чем через минуту или две после того, как швырнула листовки в лицо Драккалу. Трансляция прервалась, когда терранка оглянулась через плечо. Когда Аркантус поменял угол обзора, чтобы посмотреть в том же направлении, что и она, Драккала пронзила острая боль потери и тоски.
Арк установил точку обзора на внешнем краю основного скопления пешеходов и промотал запись на значительно меньшей скорости.
Драккал прищурился, когда из толпы вырвалась громоздкая фигура, отбросив в сторону нескольких испуганных прохожих, по крайней мере трое из которых упали на землю. Аркантус снова поставил запись на паузу и увеличил изображение лица фигуры.
Эти черты были одновременно чужими и знакомыми, Драккал смотрел на свое собственное лицо. Но в его глазах горел хищный огонек, клыки были оскалены в рычании, а грива почти стояла дыбом. В выражении его лица было мало признаков осознанной мысли. Это рычание, эти раздувающиеся ноздри и горячие, голодные глаза идеально подошли бы кровожадному дикому животному.
— Черт возьми, — раздраженно сказал Драккал.
— Ммм, — Аркантус скривился, копируя выражение лица друга. — Это то, что она видела. Можешь понять, почему она сбежала, опасаясь за свою жизнь?
Большая часть бесцельного гнева, переполнявшего Драккала, исчезла. Как он не понял этого раньше? Как ему удалось заставить свою пару думать, что он представляет самую большую угрозу для ее безопасности, когда он должен был быть ее самым яростным защитником?
— Итак… что мне делать? — спросил Драккал.
Аркантус поднял руку ладонью вверх и пожал плечами.
— Ты когда-нибудь просто пытался быть… спокойным?
— Обычно я здесь самый спокойный и собранный, Аркантус.
— Тебе нужно заслужить ее доверие. Покажи ей, что ты не угроза, дай ей почувствовать, что она все контролирует.
— Она боец. Если я проявлю слабость, она возьмет на себя инициативу и нападет.
— Я предполагаю, что у нее был спрятан бластер, который она украла у тебя, но она даже не потянулась за ним.
Хвост Драккала беспокойно завилял, а уши дернулись, прежде чем снова прижаться. Он запустил пальцы в гриву и покачал головой.
— Слишком много свидетелей. Она не тупая.
— Нет, она не тупая. Используй это. Дай ей понять, чем ты можешь быть полезен.
— Она не подпускает меня достаточно близко, чтобы сделать это.
— Давай, Драккал. Ты котенок или лев?
Драккал впился взглядом в Арка.
Аркантус махнул рукой.
— Если тебе нужно, чтобы я пошел с тобой и держал тебя за руку…
— Нет, — отрезал Драккал. — Я разберусь.
— Завтра. Дай ей — и себе — немного времени, чтобы успокоиться.
Инстинктивной реакцией Драккала было бы зарычать и опровергнуть это предположение, но он сдержался. Его нынешнее душевное состояние было нетипичным, и чем больше он уступал ему, тем сильнее оно становилось.
— Рад видеть, что ты наконец принял свою материнскую сторону, Арк.
Аркантус ухмыльнулся.
— Думаю, то, что ты ведешь себя как чрезмерно чувствительный котенок, пробуждает это во мне.
Драккал медленно, размеренно вздохнул и кивнул. Внутри него все еще бушевала буря, но впервые за несколько недель он мог слышать собственные мысли сквозь шум дождя, ветра и грома.
— Чего бы это ни стоило, спасибо, седхи. Ты заноза в моей заднице, но, по крайней мере, иногда ты полезен.
— Я просто благодарен, что на этот раз ты не пришел домой голым.
— Я тоже. Я бы не хотел подрывать твою самооценку, заставляя тебя чувствовать себя совершенно неполноценным.
Аркантус усмехнулся.
— Я рад, что ты наконец-то в хорошем настроении. А теперь иди помой рот от шерсти или что-нибудь в этом роде. Мне нужно работать.
— Укуси меня, седхи, — сказал Драккал, поворачиваясь и направляясь к двери.
— Только после того, как ты примешь душ, котеночек.
Улыбаясь, Драккал вышел в коридор. Эта улыбка исчезла, когда он направился в свою комнату. Мысли о терранке заполнили его разум, разжигая тоску и похоть. Его пах болел от потребности, которая слишком долго оставалась неудовлетворенной, создавая глубокий дискомфорт внизу живота. Независимо от того, как он контролировал свое дыхание и походку, эта боль не утихала.
К тому времени, как он добрался до своей комнаты, он снова был возбужден. Ему нужно было облегчение. Ему нужна была его земляночка.
Он совершал ошибки в отношениях с ней, но это еще не конец. Он не сдавался — и не сдастся. На этот раз он все сделает правильно, он построит что-то долговечное, он построит что-то настоящее.
Он зашел в ванную и разделся. Его член, который ничто не могло сдержать, частично вышел из ножен. Яйца были тяжелыми, чувствительными и казались чрезмерно полными. Стараясь не обращать внимания на дискомфорт, он подошел к панели управления на стене и включил воду.
Все, что ему было нужно, — это принять душ, чтобы прочистить голову, а затем он мог переключить свое внимание на важную работу — выяснить, как завоевать доверие терранки.
Драккал глубоко вдохнул, втягивая пар, который уже валил из душевой кабины. Жар заставил его подумать о тепле, исходившем от тела терранки, когда он выводил ее из зоопарка Фолтхэма. Теперь он почти чувствовал ее запах, на этот раз у них не было достаточно прямого контакта, чтобы ее аромат впитался в его мех, но он был настолько отчетлив в его памяти, что казался почти реальным.
Он заставил себя перешагнуть через небольшой выступ и пересечь силовое поле, чтобы войти в просторную душевую кабинку. Он никогда так остро не ощущал легкое покалывание, которое вызывал невидимый барьер на его коже. Драк расположился в центре кабинки, прямо под струей горячей воды, и позволил миру исчезнуть из сознания, когда нежный звук воды и ее ласка окутали его. Осталась только его земляночка.