— Почему она скована и покрыта синяками? — спросил Драккал.
— Потому что она — одно из самых опасных существ в моей коллекции. Нострус может лично подтвердить этот факт.
Нострус, все еще стоявший позади Драккала, издал горькое утвердительное фырканье. В воображении Драккала разыгралась короткая сцена, когда волтурианец наносит удар по терранке и оставляет один из этих синяков. Драккал едва удержался от желания повернуться и ударить Ноструса кулаком в лицо.
— Мы не должны позволить ее скромной внешности ввести нас в заблуждение, — сказал Мурген. — Она отправила нескольких сотрудников моей службы безопасности в лазарет с различными травмами. Разумеется, ничего опасного для жизни. Но когда она снова будет готова к размножению… Что ж, у меня есть доступ к сильнодействующим успокоительным и исключительным средствам ограничения. Если, конечно, она не разбудила в тебе что-то более первобытное. Я понимаю, что даже представители более развитых видов иногда хотят просто размножаться, как животные. Я не буду судить, это не значит, что у вас есть репутация, которую нужно защищать.
Стиснув зубы, Драккал оторвал взгляд от терранки и перевел его на Мургена. Он снова напомнил себе, что все, что ему нужно сделать, — это проявить немного самоконтроля, заключить сделку и уйти. Не имело значения, какие чувства вызывало у него это место, не имело значения, будил ли вид всех этих людей в клетках старые, горькие воспоминания, не имело значения, какая связь, как он думал, у него могла быть с терранкой.
Заключай сделку и уходи.
Уши Драккала прижались к голове, и он спросил сквозь зубы:
— У тебя есть кредиты на этот чип или нет?
Мурген нахмурился, его брови низко опустились.
— Не на такую реакцию я рассчитывал. Полагаю, я пойму, если ты слишком некультурен или необразован, чтобы оценить…
— Тогда дай мне взглянуть поближе, — рявкнул Драккал. — Открой камеру и дай мне увидеть ее лицом к лицу.
Дурган отшатнулся, как будто его ударили физически, и ботинок Ноструса тяжело опустился, как будто тот приготовился к атаке.
— Я поделился с тобой всем этим, а ты разговариваешь со мной в таком тоне? — спросил Мурген.
Драккал не мог сказать, насколько обида дургана была искренней, но ему было все равно.
Драккал зарычал.
— Ты хочешь, чтобы я вернулся позже, чтобы трахнуть ее, мне нужно увидеть ее вблизи. Мне нужно почувствовать ее запах, прикоснуться к ней. Мне нужно посмотреть, пробудит ли она во мне эти животные инстинкты.
Одна мысль о близости с ней, о прикосновении к ней разогревала кровь Драккала. Его член зашевелился, угрожая выйти из ножен.
Краас кавал, я уже чувствую эти побуждения. Что со мной не так?
— Ажера, пора уходить, — сказал Нострус.
Мурген резко покачал головой.
— Нет, Нострус. Пока нет. Ажера… Почему я должен подпускать тебя близко к моей драгоценной собственности? Ты только что продемонстрировал, что едва контролируешь себя. Я не потерплю неуважения в своем собственном доме.
Драккал медленно шагнул вперед, выдохнув через ноздри. Он был удивлен, что из ноздрей не повалил дым, учитывая жар огня, бушующий внутри него.
— Тогда перестань неуважительно относиться к моему времени. Позволь мне встретиться с ней лицом к лицу или заплати мне за это удостоверение личности, чтобы я мог уйти. Простой выбор.
— Возможно, такое отношение работает с другими типами, с которыми ты ведешь дела, но я не поддамся запугиванию, ажера.
— Ты из тех, с кем я обычно веду дела. Преступник, — ответил Драккал. — У тебя лучшая охрана в бизнесе, которая смотрит мне в спину. Ты боишься, что я причиню вред твоему питомцу? Возможно, ты несерьезно относишься к ее разведению.
Мурген прищурился и несколько секунд смотрел на Драккала, поглаживая пальцами отвисшую челюсть. Драккал сосредоточился на дургане: будет сигнал, возможно, незаметный, который предшествует неизбежной атаке Ноструса, но Драккал будет готов к ней…
— Я был прав насчет тебя, ажера, — наконец сказал Мурген. — Когда я посмотрел на тебя в кабинете, я подумал, что ты — лучший кандидат для скрещивания с моими питомцами. Ты большой, сильный и смелый. Прямой. Мужчина, который знает, чего хочет, и не боится протянуть руку и взять это. Ты немного напоминаешь мне меня самого. На этот раз я забуду твою грубость, — он поднял руки и активировал голоком на правом запястье. — Ты идеальный самец для скрещивания с моей терранкой. Исключительный экземпляр. Конечно, нам придется доработать детали позже, но пока — да. Ты можешь увидеть ее вблизи. Я знаю, тебе понравится то, что ты увидишь.
Нострус выступил вперед, его брови сошлись на переносице.
— Мастер Фолтхэм, я думаю, будет лучше завершить вашу сделку и выпроводить этого ажеру из помещения.
— Неужели ты не обратил внимания, Нострус? Этот ажера — превосходный образец. Именно к нему мне понадобится доступ в будущем. Да ведь он кажется из тех, кто может даже выбраться из бедности и когда-нибудь стать кем-то респектабельным, — Мурген повернулся, чтобы взглянуть через плечо на Драккала. — Возможно, он даже из тех, к услугам кого я прибегаю в других деликатных начинаниях. Возможно, однажды вы двое станете коллегами.
Нострус не пытался скрыть презрительную усмешку.
Драккал еще крепче сжал кулаки, и когти его правой руки впились в грубую плоть ладони. Он перевел взгляд на терранку. Она оставалась сгорбленной на том же месте, поза, казалось, не изменилась, ее красота почему-то стала еще ярче, чем несколько мгновений назад.
Это только еще больше разожгло желание и ярость Драккала. Его желание к ней уже переросло в нечто неоспоримое и подавляющее. Его ярость была подобна обезумевшему зверю, рычащему существу, которому противостоит Нострус, которого Мурген откормил до огромных размеров, и теперь он угрожал вырваться из клетки при виде этой пойманной в ловушку, страдающей терранки.
Пальцы Мургена двигались с удивительной ловкостью по элементам управления на голокоме. Тихий свист привлек внимание Драккала влево. Участок стены — вероятно, одна из бесчисленных скрытых дверей в этом месте — открылся между этим смотровым окном и соседним. Драккал отступил назад, чтобы лучше видеть происходящее. За дверью оказался длинный коридор с тускло-серыми стенами и полами. Две двери располагались друг напротив друга в нескольких метрах от входа, соответствуя камерам по обе стороны.
Мурген прочистил горло и прошел через проем.
— Сюда, ажера. Действительно, редкое удовольствие, особенно для таких, как ты. Да ведь эта терранка…
Когда потайная дверь была открыта, аромат сандринкера стал еще сильнее.
Драккал пропустил слова Мургена мимо ушей, снова переключив свое внимание на терранку. Она выглядела такой маленькой и хрупкой, такой… сломленной, что ему захотелось заключить ее в объятия и дать почувствовать себя в безопасности. Но в ней было нечто большее. Драккал ощущал это так же, как легкий поток воздуха, создаваемый системой вентиляции, касавшийся его шерсти, или ароматы, витающие в воздухе, даже если он не мог определить их.
О чем думаешь, Драккал? Не будь глупцом. Посмотри и убирайся отсюда.
Он последовал за Мургеном в коридор. Нострус встал на место позади Драккала, ощетинившись от ощутимого волнения. Мурген остановился перед правой дверью.
Повернув голову в сторону Драккала, Мурген улыбнулся. Это выражение создало морщины вокруг его выступающих клыков и напрягло челюсти. Драккал изо всех сил старался не задумываться о высокомерии, снисходительности и энтузиазме, читавшихся в чертах лица дургана.
Мурген был воплощением того, что Драккал и Аркантус считали лицом, которое так и просит, чтобы его ударили.
Внутренняя дверь скользнула вверх, когда Мурген снова коснулся экрана управления голокомом. Улыбка Мургена стала шире, и он шагнул в открытую камеру.
Я собираюсь войти в клетку с тем, кто говорит, что хочет, чтобы я размножался с его питомцем. Думаю, сегодня я принимаю только замечательныерешения.
По спине Драккала пробежал жар. Его шерсть встала дыбом, уши прижались, а хвост замотался из стороны в сторону. Все его инстинкты предостерегали от этого, говорили ему, что это глупо, что это уловка, западня. Все инстинкты, кроме одного — того, который требовал, чтобы он подошел к терранке прямо сейчас. Он не понимал этого влечения или его происхождения, но оно было более настойчивым, чем все остальные чувства.
Не будь глупцом, напомнил он себе.
Он последовал за Мургеном в камеру.
Прежде чем Драккал осознал что-либо еще, аромат сандринкера, пропитавший воздух в камере, завладел его чувствами, настолько сильный, что Драк ощутил, как он распространяется по всему телу, оставляя за собой восхитительное покалывание. Экзотические ноты этого аромата остались неопознанными, но он, несомненно, был теплым, сладким, женственным и манящим.
Несомненно, это была она.
Драккал перевел взгляд на терранку, которая оставалась съежившейся в углу, ее потрясающие голубые глаза были прикованы к мужчинам, вошедшим в камеру. Вызов и напряженность в ее взгляде противоречили кроткой, уязвимой позе.
Ее глаза встретились с глазами Драккала, и покалывание внутри него усилилось. У нее были глаза бойца со свирепым, несломленным духом.
У нее были глаза… пары Драккала.
Казалось невозможным, что он мог знать это с такой уверенностью, но теперь, когда мысль расцвела, она была неоспорима. Эта терранка должна была принадлежать Драккалу.
Мурген остановился в паре метров от терранки.
— Сейчас она послушна, но, уверяю тебя, она довольно… энергична, когда это важно.
Нострус протиснулся мимо Драккала и встал рядом с Мургеном.
— Ну же, Нострус, — проворчал Мурген, — она связана. Она не может причинить мне никакого вреда.
— Мой долг — предвидеть потенциальные риски, мастер. И ничто в этом, — он свирепо посмотрел на Драккала,