— Не раньше, чем я смогу позаботиться и о тебе. Ожидание будет того стоить.
Шей улыбнулась и погладила его челюсть. Это так и было бы.
— В любом случае, почему ты не сказал Арку? — спросила Шей.
Он испустил долгий, медленный вздох.
— Я не знаю. Часть меня думала, что он мог бы попытаться найти ее, если бы знал. Арк не терпит предательства, даже когда он не является прямой жертвой, и когда он цепляется за что-то, его бывает трудно отвлечь от этого. У нас были другие дела, для которых требовалось его внимание. И другая часть меня чувствовала, что я должен был сказать, что она мертва, потому что это был единственный способ освободиться от всего этого хаоса.
— Но теперь она здесь. И она знает, что ты здесь. Тебе следует рассказать Арку, Драккал. Ты не можешь держать такой пиздец в секрете.
— Да. И я должен был бы уже понять, что прошлое имеет привычку пытаться укусить тебя за задницу, если ты игнорируешь его, — он еще немного склонил голову набок, переводя взгляд на Лию, и нежно провел подушечкой пальца по ее маленькой спине. — Ване нельзя доверять. После того, что она тебе наговорила, о тебе… Она — потенциальная угроза. Нужно убедиться, что все в курсе, чтобы все были начеку. Шансы снова встретиться с ней невелики, но я не буду рисковать. Не сейчас, когда мне есть что терять.
После нескольких секунд молчания Драккал наклонился к Шей и снова поцеловал ее в лоб.
— Я собираюсь поговорить с ним прямо сейчас. Тебе что-нибудь нужно?
Шей обхватила руками спящего ребенка.
— Нет, со мной все в порядке.
— Хорошо, — он отстранился от нее, сел на краю кровати и потянулся, вставая. Его мех был взъерошен и торчал, но он все еще был чертовски сексуален, особенно в этих штанах, обтягивающих его подтянутую задницу. Он направился к двери.
— Отдохни еще немного. Я скоро вернусь.
— Помни, не виляй хвостом, — сказала Шей с ухмылкой.
Драккал фыркнул и рассмеялся.
— Если ты этого не видишь, это не считается.
Шей игриво усмехнулась.
— Вот тебе и доверие.
— Я буду думать о тебе, пока буду это делать, кирайя, — сказал он, подходя к двери.
— Держу пари, тебе бы не понравилось, если бы я сказала то же самое о Таргене.
Игривость исчезла с его лица.
— Это другое.
— Но он мой друг.
— Ты хочешь сказать, что у тебя броманс с Таргеном? — спросил он, приподняв бровь.
— В некотором смысле. Мне просто не хватает этой штуковины, болтающейся у меня между ног.
— Поторопись и выздоравливай, кирайя, и я заполню эту пустоту на столько, на сколько ты захочешь.
Шей ухмыльнулась.
— Мне нравится, когда ты говоришь непристойности.
Еще раз усмехнувшись, он открыл дверь и вышел в коридор, оставив Шей наедине с Лией.
Улыбка Шей не угасла.
— Слышишь, тело? Тебе лучше поторопиться.
Она снова повернулась лицом к Лие и наклонилась, чтобы прижаться губами к головке дочери. Она глубоко вдохнула, вдыхая сладкий аромат своего ребенка, и закрыла глаза. Усталость подступала к краям ее сознания. За последние несколько месяцев было больше истощения, беспокойства, дискомфорта и боли, чем Шей могла представить. Драккал сделал так, что переносить это стало намного легче, но он не мог избавиться от этого, не мог оградить ее от всего. И она знала, что это еще не все.
— Но ты того стоишь, — прошептала она. — И он тоже.
Драккал почувствовал себя легче, когда шел по тихим коридорам в поисках Аркантуса. Он никогда не делился своим прошлым ни с кем, кроме Арка, да и то лишь частично, включая ложь о Ване. Рассказать Шей историю — полную, правдивую историю — было все равно что сбросить с плеч непосильное бремя, о котором он даже не подозревал.
Другие описывали его как осторожного и трудно-читаемого, и он никогда не возражал. Его эмоции всегда были именно такими — его. То же самое касалось и его прошлого. Ему всегда казалось, что делиться тем и другим — только несправедливо обременить окружающих. Он никогда не хотел, чтобы они беспокоились о его проблемах.
Но пока Шей — его красивая, свирепая, сильная Шей — говорила о своих сожалениях на тренировочной площадке внизу несколько недель назад, Драккал понял, что делиться такими вещами с партнером — это не значит обременять кого-то другого, не значит проявлять слабость. Это сила, превосходящая все, что он знал раньше. Это мужество, которого он долгое время не мог набраться. Драккал всегда был рядом с Арком и остальной командой, но он никогда не позволял им быть рядом с ним.
Врек'ош, я становлюсь сентиментальным.
Впрочем, все было в порядке вещей. Появление его настоящей пары и новорожденного детеныша изменило взгляды Драккала к лучшему. Он хотел поделиться с ней всем, и он мог видеть, что позволение себе иногда опираться на нее только укрепит их обоих — и их брачные узы.
Он завернул за угол и вошел в коридор, ведущий в мастерскую Аркантуса. Он не собирался уклоняться от того, что намеревался сделать сейчас. Маленькая искорка тревоги и неуверенности в животе Драккала ничего не значила. Он исправит ту единственную ложь, которую сказал Арку много лет назад, и тогда каждый сможет жить дальше, осознавая возможную угрозу, исходящую от Вани.
Они могли вернуть себе нормальную жизнь — правда, Драккал еще не знал, что значит нормальная жизнь после рождения детеныша.
Драккал нажал на кнопку входа рядом с дверью в мастерскую и вошел в тот момент, когда дверь открылась.
Аркантус и Саманта полулежали вместе на одном из диванов, ее тело прижималось к его в томных объятиях. Сэм наблюдала за голографическим пламенем в огненной чаше, которое постоянно меняло цвет, в то время как Арк возился с ее волосами, заплетая три пряди в тонкую косу.
Саманта переключила свое внимание и тепло улыбнулась Драккалу.
— Добрый вечер, Драк.
Седхи взглянул на Драккала центральным глазом, в то время как его пальцы продолжали свою работу.
— Что, ты даже звонком больше не пользуешься?
— Хочешь уединения, запри дверь, — ответил Драккал. Он подошел к незанятому дивану и плюхнулся на него. Его глаза болели, а веки были тяжелыми, несмотря на то, что он поспал несколько часов и мало занимался физически за последний день, он был измотан. Он не мог даже представить, что чувствовала Шей, а сам не жаловался — его усталость была результатом чего-то более удивительного и прекрасного, чем он мог выразить.
— Ты все это время ныл, потому что я запирал ее, а теперь говоришь обратное?
Драккал раздраженно вздохнул и откинул голову назад на спинку сиденья.
— Разберись с этим, седхи. У меня сейчас нет времени быть твоей матерью.
— Как поживает малышка Лия? — спросила Саманта.
Широкая улыбка растянулась на губах Драккала.
— Прекрасно. Прямо сейчас спит с Шей.
Краас кавал… Я отец.
Эта мысль приходила ему в голову несколько раз с тех пор, как родилась Лия, и каждый раз казалась такой же сюрреалистичной, как и предыдущий. Несколько месяцев назад идея о том, что у Драккала будет детеныш, была бы абсурдной, но лишь немногим более абсурдной, чем идея о том, что он найдет свою пару.
Возможно, реальность ситуации со временем уляжется, но он не думал, что его благоговение утихнет в ближайшее время.
— С Шей все в порядке? — спросила Сэм.
— Да, — ответил Драккал. — Она измотана, но я думаю, все, чего она действительно хотела, это смотреть на Лию. Не могу ее винить. Обезболивающие, которые дал ей Урганд, по крайней мере, помогают ей чувствовать себя комфортно.
Драккал услышал теплую улыбку в голосе Сэм, когда она сказала:
— Хорошо.
В комнате воцарилась тишина, это была комфортная, располагающая к общению тишина, но с течением секунд она все больше напоминала Драккалу, как сильно он скучает по своей паре и детенышу. Наконец, он поднял голову и посмотрел на своих друзей.
Глаза Саманты были устремлены на Драккала, яркие от мерцающего, отраженного света камина. Радость на ее лице была не похожа ни на что, что Драккал видел там раньше — и Сэм казалась счастливой почти все время. Аркантус закончил с ее волосами и уставился на ее лицо. Хотя выражение его лица было более утонченным, чем у нее, оно сияло любовью, обожанием и чем-то… большим.
Драккал понял выражение лица Арка — точно так же Драккал смотрел на Шей. Он улыбнулся про себя и позволил течь еще нескольким секундам. Было приятно видеть своего старейшего, самого дорогого друга, своего брата, таким довольным в течение последнего года. Приступы темноты и депрессии, к которым седхи был склонен долгое время, отсутствовали все это время. Аркантус изменился не только из-за Саманты, но он, безусловно, стал лучшей версией самого себя.
Это заставило Драккала еще больше захотеть вернуться к Шей и Лии.
— Извините, что прерываю, — сказал Драккал, — но мне нужно одолжить Арка на несколько минут. Нужно кое о чем с ним поговорить.
— Без проблем, Драк. Только не обижай его слишком сильно, ладно? — взяв свой планшет с дивана рядом с собой, она прижала его к боку, высвободилась из объятий Аркантуса и, вставая, похлопала седхи по бедру. — Я собираюсь принять душ. Не задерживайся… потому что я буду ждать.
Аркантус ухмыльнулся и провел хвостом по ее ноге.
— Я мог бы кончить прямо сейчас. Уверен, Драккал понял бы.
Щеки Сэм вспыхнули, и она улыбнулась.
— Да, я бы понял, — сказал Драккал со смешком. — Но не помешает немного подождать, седхи. Почувствуй предвкушение.
— Я оставлю вас, ребята, наедине, — сказала Сэм. Она поспешила к двери и вышла в коридор.
Аркантус смотрел ей вслед, и даже когда дверь закрылась и ее больше не было видно, его взгляд задержался на том месте, где она была. Выражение его лица было почти задумчивым, и Драккал не мог вспомнить, видел ли он когда-нибудь Арка таким за все годы, что они знали друг друга.
— Ты в порядке? — спросил Драккал.
Тихо рассмеявшись, Аркантус покачал головой, не отрывая взгляда от закрытой двери.