Ольга Ивановна подала Марату тапочки, чего не делала никогда, немножко позудела:
— Ну, наконец-то, мог бы и раньше.
— Лифт медленно ехал.
— Вот я тебя! — шутя пригрозила Ольга Ивановна и честно призналась: — Я всю Москву обзвонила. Ни за какие деньги такой формы не купишь, в Китае надо заказывать.
— Я могу рассчитывать на пирожки? — напомнил Марат, лукаво искря глазами.
— Ох и хитрец, все помнишь. Да я уже в духовку поставила. Лену учила, учила, так она, вместо того, чтобы пироги печь, маньяков ловит.
Валеев вслед за Ольгой Ивановной прошел в комнату. Женщина неожиданно обернулась, в ее глазах читалась тревога:
— Как дела у Лены? Там не опасно?
— Не волнуйтесь, этот маньяк только на мужчин нападает.
— А-а, теперь понятно, почему ее послали, — беспокойство в глазах бабушки поугасло. — Мужики в штаны наложили, а моя дочь должна маньяка ловить.
— Там большая группа, — заверил Марат.
— А чего ж так долго ловят? Может, не за тем гоняются?
— Лена разберется.
— Вот, что я тебе скажу, а ты ей передай, меня-то она не слушает. Небось, вы оба считаете, что бабушка уже того, крыша в пути. Со мной можно только о пирожках, да о болезнях болтать. Так?
— Ну что вы…
— А я побольше вашего прожила, и извилины у меня не только в морщинах, но и здесь, — женщина постучала пальцем себя по голове.
— Что передать-то, Ольга Ивановна? — ласково прервал тещу Марат.
— А я еще не сказала?.. Вечно ты перебиваешь! Слушай. Если режут мужика — ищи обиженную женщину.
— Так не одного зарезали, нескольких.
— Значит, сильно ее обидели. Плохих мужчин — отсюда и до горизонта. Начала и не может остановиться, бедняжка.
— Вы думаете, что маньяк — это женщина?
Ольга Ивановна потянула носом, ее лицо вытянулось от ужаса. С криком «Подгорают!» она бросилась на кухню. Оттуда загремел противень, послышались чертыханья, запах горелого теста стал острее.
Марат переключил внимание на Настю и заметил озадаченное выражение на ее лице. Девочка по нескольку раз перекладывала пакеты с формой.
«Обнаружила недостачу, сейчас начнется», — понял он и радостным голосом выдал заготовленную фразу, призванную спасти ситуацию:
— Представляешь, Настя, тебя считают знаменитой спортсменкой. Твое имя на футболках уже становится модным. — Валеев прочертил в воздухе воображаемый плакат и прочел по слогам: — Pe-te-li-na. Круто!
Он застыл с глупой улыбкой, достойной голливудской звезды перед фотографами на красной дорожке. Настя пошуровала рукой в опустевшей сумке и хмуро уставилась на него:
— А где моя серая форма?
Улыбка на лице оперативника схлопнулась.
— Понимаешь, — начал он, — это слава.
Валеев вспомнил, как тряс водителя из Молдовы. Он встретил его тепленьким, только с рейса. Продавщицы Алина честно выполнила обещание, все еще надеясь угостить капитана борщом. Но хитроватый парень сначала прикинулся дурачком, а потом предложил себя в компаньоны. Он признался, что продал комплект серой формы.
Валеев не находил слов от возмущения:
— Как ты мог? Это же личная вещь, как паспорт, с фамилией.
— С фамилией дороже, — согласился водитель. — Петелина знаменитая спортсменка, да?
— Кому как, по мне самая лучшая. Но ты не должен был толкать чужие вещи.
— Начальник, я все понял, — смирился водитель, — отдам половину выручки.
— Да мне твои деньги…
— Согласен, мало. А давай остальное продадим? — предложил молдаванин и стал нашептывать: — У меня знакомая баба на рынке торгует. У нас там в Молдове декоммунизация, красного цвета опасаются, да еще с гербом, а тут на ура пойдет. По рукам, да?
Валеев чуть не вмазал ушлому шоферу. Но разве кулаками потерю вернешь? В Настиной форме уже красуется бойкая девица за тысячу километров отсюда и объясняет подругам: Petelina — олимпийская чемпионка.
— Понимаешь, Настя… — Раз лесть про знаменитую спортсменку не помогла, Валеев подбирал другие слова, — серую форму уже не вернуть, к сожалению. Но красный цвет лучше. Примерь, тебе он очень идет. Попробуй обойтись без запасной формы. Я думаю, можно постирать лишний раз. Ведь так, Ольга Ивановна?
Валеев искал поддержки в лице бабушки. Та вернулась с кухни с горячими пирожками на блюде и стала предлагать внучке:
— Настя, гладкие — с вишней, как ты любишь, а те, что с гребешком — с капустой, чтобы не толстеть. Бери, пока тепленькие.
Валеев звучно облизнулся.
— А тебе, зятек, там на кухне подгоревшие.
— Любимые! — Валеев скорчил глупую рожицу, желая приободрить девочку.
Однако Настя даже не улыбнулась.
— А если нам выпадут желтые камни? — хмуро спросила она.
Марат и Ольга Ивановна переглянулись. Оба недоуменно уставились на девочку.
— Желтые? — переспросил Валеев.
Настя всплеснула руками, словно объясняла азбучную истину:
— Камни в керлинге желтые или красные. Если команда играет желтыми камнями, она обязаны выступать в светлой форме. Если красными, то в темной. Поэтому у нас два комплекта — серая и красная. Красная форма всегда считается темной. Понятно?
Марат и Ольга Ивановна с трудом переваривали услышанное, оба пребывали в легком шоке.
— Красная считается темной, — промямлил озадаченный Валеев.
Настя, едва сдерживая себя, пыталась им окончательно растолковать:
— Это международный турнир. Мы — команда. Желтыми камнями, я должна играть в светло-серой форме, как все девочки, иначе меня не выпустят на лед. Теперь дошло?
Валеев кивнул. Он повторил, чтобы просто не молчать:
— Красными камнями вы будете играть в красной форме, а желтыми…
— В той, которую ты потерял! — выкрикнула девочка тем вызывающим тоном, каким раздраженные подростки с легкостью добиваются своего — ответного раздражения.
— Да ведь не я потерял эту… — Марат осекся, натолкнувшись на взгляд Ольги Ивановны.
Та сунула ему тарелку с пирожками и обняла заплакавшую внучку. Женщина сверлила взглядом «почти зятя» с привычным осуждением: я так и знала, ты ни на что не способен, — удивляясь своей минутной снисходительности.
25
— Елена Павловна!
Тревожный звонок на мобильный застал Петелину в областном УВД. До позднего вечера она приводила в порядок документы, с которыми так не хотел возиться Кулик, ссылаясь на поврежденную руку.
Ей звонил Головастик:
— Ваша инструкция по приему лекарств, где вы ее взяли?
— Я же сказала, мне дал ее Холодов.
— А у него она откуда?
— Миша, в чем дело?
— Объясняю. Фотографии Высоцкого, фигурирующие в деле Живореза, и данная инструкция напечатаны на одном и том же принтере.
Елена вспомнила, как Холодов вытаскивал инструкцию из принтера в своем кабинете. Эта информация давала убедительные основания для его ареста.
— Уверен? — переспросила она.
— Трижды проверял, — заверил эксперт.
— Скинь мне заключение.
— Ловите.
— Спасибо, Миша, — поблагодарила следователь, увидев сообщение, пришедшее по электронной почте.
Следователь распечатала документ, убедилась в его корректности и поспешила в кабинет Кулика.
Полковник изучил выводы криминалиста, но отреагировал сдержано:
— Еще одна косвенная улика.
— Прямая! — возмутилась Петелина. — Живорез — это Холодов!
— Может быть, может быть, — пробормотал Кулик и задумался.
— Надо его брать, — торопила Елена.
— Ты же там была. Принтер находится в рабочем кабинете, к технике могли иметь доступ другие сотрудники.
— Вот пусть Холодов и объяснит появление фотографий, а мы проверим.
— Будем действовать аккуратно, — решил полковник. — Рабочий день закончился, надо обыскать кабинет Холодова в его отсутствие. Займись сама этим вопросом, езжай в поликлинику прямо сейчас.
— Официальный обыск? — уточнила Елена.
Кулик мотнул головой:
— Пусть это будут оперативные действия в рамках расследования сбыта наркотических препаратов. Возьми ключи от нескольких кабинетов, чтобы не спугнуть Холодова. Найдешь новые улики — будем брать. Я на связи.
Петелина вызвала по телефону Варвару Тимофееву. Та должна была получить образец ДНК Холодова, настроена была очень решительно: от удара по носу до провокационного поцелуя. Странно, что до сих пор она не похвасталась успехом.
Варвара примчалась спустя десять минут. Петелина ждала ее на парковке.
— Как прошла встреча с Холодовым? Что в итоге: нежность или грубость? — поинтересовалась она, сев в машину.
— Разочарование. Холодова не было в поликлинике, закончил прием раньше.
— И ты не сообщила, — возмутилась Елена.
— Я действовала. Навела справки: он ездит на белом минивэне китайского производства, узнала номера. Помоталась по городу, посетила те места, где он мог быть, но нигде его не нашла. Потом смоталась в деревню, где он живет. Минивэна там тоже не увидела, а в дом заглядывать не стала, чтобы жена не переполошилась и не стуканула ему.
— Объявим в розыск — найдется.
— Появились новые улики? — заинтересовалась Варвара.
— Вполне убедительные на мой взгляд. Но Кулик требует большего. Поэтому сейчас мы с тобой едем в поликлинику. Погнали. — Петлина решительно махнула рукой.
Осмотр кабинета Холодова следователь начала с рабочего стола врача. Папки, лежащие под рукой, она не тронула. Хоть и бытует мнение, что прятать лучше всего на виду, но не в рабочем кабинете, где бывают медсестры, посетители, уборщица. Она выдвинула ящики, перебрала бумаги, блокноты, мелкие предметы — ничего интересного. Нижний широкий ящик оказался заперт. Дернула — не поддается.
По личному опыту Елена знала, ключ от стола может храниться в двух местах: в кармане владельца или там, куда можно дотянуться рукой. Она осмотрелась. На расстоянии вытянутой руки находился стакан для карандашей. Запустила туда палец — и нащупала ключ!
Запертый ящик оказался тяжелым, выдвинулся со скрипом. Он был завален бутылками элитного алкоголя и коробками конфет. Вот куда врач складывает подарки посетителей. Интересно, это накопилось за месяц или неделю?