– У меня друг детства в гильдии. Тащит на рынке, что плохо лежит, но так, по мелочи. За свою добычу мелочь просит. Вариант!
Я задумался! Вариант, конечно, вот только деньги тратить свои неохота. Когда ещё мне чего перепадёт.
– Узнай, что есть. – решил я. – Писать умеешь?
Тил потупился.
– Немного, но вот, Ник, даже считать умеет.
– Тогда, так. Сначала к гному, если там пока тишина, тогда к дружку. Составите список, чего есть. – объяснял я Нику. – Напротив каждой позиции цену укажешь, которую просит твой дружок. Список принесёте мне. Я гляну. Что заинтересует, напротив неё я свою цену укажу. Если продавца устроит, покупаем. Понял?
Ник кивнул
– Тогда я быстро одеваюсь и идём на завтрак. В столовой аккуратней. Кланяться мне тоже не стоит. Обращайтесь как с младшим братом, – и быстро добавил, – но не настолько младшим, кем помыкать можно! – уточнил я.
Я точно постепенно становлюсь местной достопримечательностью. Даже старшекурсники на меня обращают внимание, прожигая взорами. Сегодня мы в числе первых. И впечатления от увиденного у меня весьма неприятные.
Дети всегда стараются брать пример со своих родителей и просто старших. Но не всегда эти примеры хорошие! Вот и в моём случае, дети переняли себе в основу самые извращённые формы общения между начальником и подчинённым. То есть полное игнорирование, даже обслуга воспринимается ими как пустое место, исключение составляют только преподаватели и немногочисленные ветераны из состава охраны школы. К остальным полный игнор, словно пустое место около них, а не разумные.
Взрослые понимают, как и с кем можно разговаривать, а с кем стоит и на равных общаться, несмотря на свою родословность, а вот детям этого пока не понять.
На раздаче очередь, сплошь ученики из состава благородных. По годам учёбы они не сильно отличаются, во всяком случае, я разницы пока не увидел. А вот среди тех кто учится определить, кто из них дворяне, а кто простолюдины очень просто. Одни уже едят, а другие только с завистью наблюдают за ними. Столов в зале достаточно и все почти пусты. И очередь довольно реденькая к раздаче, но, вишь ты, бывшие крестьяне боятся подойти к раздаче пока в очереди есть хоть один благородный.
Мои ребята тоже видно, что смущены, но стараются передо мной и учениками этого не показать. Спокойно, учтиво пробрались к раздаче и встали в конец очереди.
Молчат и как-то напряжены уж сильно, видно часто и им достаётся от малолетних лордов.
– Я не понял! Что за дела? Господа, вы видели, тут целая троица выстроилась впереди нас, этих свиномордых. – раздалось у меня из-за спины.
Как накаркал. Дебилоиды какие-то подошли вслед за нами, но видно уверены, что к раздаче подойдут намного раньше нас. Мне в принципе пофиг, лишь бы меня не трога…
Звонкий подзатыльник и меня бросает на стоящего впереди Ника.
Громкий издевательский смех сзади!
Ни хрена себе, заявочка! Ща я этот смех прерву нахрен – разъярился не на шутку.
На инстинктах, я резко отталкиваюсь от широкой спины бугая выставленными вперёд обеими руками. Приседаю и с разворота наношу удар, используя полученную инерцию, переводя её в вертушку. Выставленной правой ногой сбиваю стоящего сзади благородного ударом по ногам.
Есть.
Болезненный вскрик. Явно что-то ломается, но не моя нога точно. Глухой удар тела об пол. Распахнутый в крике рот юного господина, в глазах непонимание и боль, зарождающаяся паника. Вот только кричать очень неудобно, когда у твоего горла острый нож приставлен, и даже из пореза уже кровь сочится.
Меня колотит, то ли от возбуждения, то ли от возмущения. Или от всего сразу. Не, я точно не ожидал такого!
И тут, бледными трясущимися губами бедняга произносит: – Это не я. – шепчет он и глазами показывает вправо, на стоящего рядом паренька чуть выше меня по росту, примерно на полголовы, не больше. Широкого в кости, с надменным, но сейчас очень удивлённым лицом.
Так и не выпуская из рук «Счастливчика», даже не могу вспомнить, когда я его успел вытащить из сапога, ведь, именно, ею я и наносил удар. Я поднялся, оставив лежать у себя в ногах жертву обстоятельств, и, даже сделал шаг в сторону виновника торжества. И тут…
– А ну, все успокоились! – образовавшуюся кучку ребят вокруг нас раздвинули дюжие охранники во главе с Губом.
Не говоря мне ни слова, орк грубо схватил провокатора за ухо и на весь обеденный зал заорал: – Я тебя предупреждал, что сожру тебя, негодник? Тебе же не раз говорили, почему нельзя в столовой шутки шутить.
В ответ только завывания бедного пацана, что обеими руками повис на клешне орка, спасая от отрывания своё многострадальное ухо. Вот и пример, когда воинам плевать, кто перед тобой, крестьянин или герцог. И я, не я, если Губ ему ухо не оторвёт.
Но не оторвал.
И снова просторный кабинет директора школы. Давно тут не был. Только вчера.
Разборки полётов в столовой. Поесть, как и ожидалось, мне не дали. В кабинете директор, магистр и ещё два каких-то мага, которые прибежали в столовую на крики орка и ученика. Гном с орком, я и главный виновник торжества без группы поддержки, в группе которых он и устроил это непотребство.
– Таким образом, могу утверждать, что наш новый архивариус действовал исходя из обстановки, а его атака невиновного виконта Лерональде не, что иное, как досадное недоразумение.
– Недоразумение едва не стоившее ребёнку жизни! И вы называете это недоразумением? – ярился магистр, вот только было видно, что на самом деле, он не держит зла на меня, его бесит совсем другое. Зачинщик этих беспорядков – его близкий родственник, на проделки которого уже давно жалуются как преподаватели, так и представители обслуживания и администрации. Но магистр каждый раз разруливал ситуацию, а сегодня проделка этого шалопая кое-кому едва не стоила жизни.
Я развёл руки в стороны и объяснил, хотя меня и никто не заставлял этого делать.
– Простите, ваше магичество, но в нашем глухом углу принято на удар отвечать ударом. Мне некогда было разбираться кто прав, а кто нет. Удар был нанесён предательски и подло сзади. Я, что, по вашему мнению, должен был учтиво уточнить, кто соизволил быть столь любезным, что так нагло и надеясь на безнаказанность нанес удар мне в спину? Даже противнику, ничего не ожидающему, считается, порядочными рыцарями наносить удар без предупреждения сзади недопустимым. Простите, конечно, но столовая у вас в школе это не лес в трущобах гиблых земель, где каждый момент ожидаешь удара. Если это так, то, что же, буду знать и готовиться к ответному разящему удару, вот только уже не ногой, а сразу мечом или кинжалом.
Все смотрят на меня как на ненормального. Только вот мне уже пофиг. Я так успел намечтаться, как спокойно буду учиться в этой школе, а тут, пожалуйста, второй день только начался, а уже ставится вопрос о мом отчислении.
Но, похоже я несколько поторопился, так как никто меня отчислять и не собирался. Напротив, все волком смотрели на благородного отпрыска семьи магистра.
– Значит, так! – сказал, как припечатал маг. – Как старший родственник, имеющий на это право, данное мне твоими родителями, проведу-ка я небольшую экзекуцию с целью вдолбить тебе правила поведения в школе через зад.
Я поклонился немного магистру, привлекая его внимание к себе.
– Несомненно, это прекрасное решение ваша милость! Я могу со своей стороны, как пострадавший от действий этого молодчика, одолжить вам на время экзекуции… – с этими словами, нагнувшись, вытащил из-за голенища сапога кнут. – Три удара, не больше, и требуемые знания навсегда осядут в голове этого молодого господина.
И протянул кнут магу.
– Да-а-а? – магистр вопросительно глянул мне в глаза, принимая от меня вещицу. – Интересно. Вы юноша столь умны в своём возрасте, что возникает уверенность, будто с помощью этого инструмента вам часто преподавали уроки.
– Не скажу, что часто, но один раз я на хорошо, даже, наверное, на отлично усвоил урок. И уж точно никогда не забуду сделанные во время обучения, таким образом, выводы.
– Очень интересно. Я, пожалуй, воспользуюсь вашим предложением, и преподнесу своему племяннику небольшой урок. Говорите три удара всего?
Я скептически оглядел напрягшуюся фигуру паренька.
– Это я, наверное, погорячился. Тут явно и двух за глаза будет.
Магистр усмешкой дал понять, что понял мой тонкий намёк.
– Хорошо, Губ занесёт тебе предмет воспитания вечером, а пока, – и, обращаясь к виновнику веселья, проговорил, – ну, что же пойдём, поучимся. Не доходит через голову, дойдёт через задницу.
До обеда день оказался почти потерян. Но зато удалось с гномом переговорить.
Камней для строительства перегородок у него на складе имелся небольшой запас. Доски он заказал, и завтра их должны будут привезти. Решили, что после обеда мои помощники займутся перевозкой камней со склада, а также сухой спецсмеси, вроде нашего цемента, для их связки в стене между собой, полный запас которой он собирался передавать мне.
Я подумал и отказываться не стал. А зачем? Не использую, так верну на склад. Запас карман не тянет! Лучше, пускай, останется, чем чего-то не хватит!
Всё, разборки закончились, работы распределены! Спасибо парням, дождались меня на крыльце моего нового дома, даже голодному мне не поленились пирожков из ближайшей таверны принести. Спасибо искреннее им сказал, и попросил, чтобы вначале по кухонной утвари отработали, и немного вина, что покислее, принесли хотя бы бутылочку.
– Малой, ты, конечно, нормально себя ведёшь, но за спиртное точно вылетишь отсюда. – возразил на мою просьбу Ник.
Я удивился.
– А как же тогда жильё обмывать? На сухую?
– Нет, что ты! Тут же почти официально. Губ подсуетится, я уверен. Да и ты, априори, не в числе пьющих. Так что всё законно, а тут для тебя вино.
– Да не для меня, а маринад я собираюсь для мяса сделать. Завтрак пирожком не обманешь.
– Пятью, вообще-то! – вставил свои пять копеек Тил.