И взгляд такой, обречённый что ли.
– Ага. – согласился я с ним. – Но не дрейфь, мы же не проболтаемся. Но теперь точно беречься надо будет.
– А как он воспримет защитные плетения? – задал он вопрос, который волновал и меня.
Я пожал плечами.
– Наверное, в нашем случае, этим надо было заниматься в первую очередь, – сказал я, – а не атакующими плетениями баловаться.
– Ну, лечебное тоже пришлось очень кстати. – не согласился со мной барон. – А вот с защитными не знаю. Смысл? От ментальных атак он нас всё равно не прикроет, а применять по нам магию или из арбалетов никто не станет и так стрелять. Так что…
Тут уже я не согласился с доводами барона.
– Не уверен. Нам ещё пылить по этой дороге боги знают сколько. И что может за время этого путешествия с нами произойти, тоже никто и предположить не может. И ещё одно. Меня очень начинают донимать насекомые. Ты как хочешь, а я сейчас попробую навесить на себя защитный экран.
– И какой? – поинтересовался Шварц.
– Да, разработка одного шибанутого на всю голову канна. Но очень он умный был и сообразительный, а также любил очень экспериментировать. – вспомнил я канна. Мага, от которого я спас в тот раз Бобика, и кто поделился со мной в первую очередь своими знаниями. – Единственное, я не знаю какое у него по уровню заклинание!
Барон присел со мной рядом.
– Если хорошо держит стрелы и болты, то минимум второго. – сказал он. – А если и магию удерживает довольно долго, то и третьего-четвёртого. Хочешь рискнуть?
Я прислушался к себе. А чего такого. Вроде и сил много и маны полный колодец, который к тому же ещё и подрос немного. Глупо отказываться, а ещё глупее рисковать, но эти насекомые…
И тут рядом прожужжавший комар решил все мои сомнения в пользу применения защитного плетения от этих бестий.
– Давай, пошли к реке. – сказал я. – И захвати жареного мяса.
– Так нет же ничего. – развел руки в стороны Шварц.
Я скривился.
Если я сейчас не решусь, то потом меня сомнения и вовсе замучают, и я эту попытку точно похерю окончательно. Но ждать пока пожарится мясо…
– Значит, хватай сырое! Я там уже приготовил несколько порций для моего шашлыка. Всунешь мне и сырое. – и видя изумление на лице барона добавил: – Да не волнуйся ты так. Мне не привыкать, и не такое приходилось есть. – вспомнил я сырые речные мидии.
– Тогда, давай раздевайся и в воду лезь. – предложил и скомандовал барон.
– Зачем? – не понял я.
– Если будет ситуация с поднятием температуры тела, то эту проблему мы сразу и снизим до минимума. Вода холодная пока, если и вовсе не ледяная. Если, наоборот, мёрзнуть будешь, то я тебя на песок вытащу. Так мы хоть к одному возможному развитию событий подготовимся.
Ох! Ё моё!
А с другой стороны, потом по себе исцелением пройдусь. Научился ведь сам себя лечить, хоть и получается не так эффективно, как это происходит при лечении других. Но лезть в холодную воду? Ой-ёёё!
И вот я голый, пальчиком правой ноги пробую воду. Кошмар какой! Ну и холодная же она.
– Не жмись. Мне мой учитель говорил, что многие заклинания, особенно заточенные на защиту, при частом применении в бою значительно повышают температуру тела мага. Почему, думаешь, у всех серьёзных магов практически никогда не увидишь лат и кожаных доспехов? Вот именно поэтому! Из-за частого сильного перегрева тела. Защита и так сохранит тело мага в неприкосновенности, если он, конечно, настоящий сильный маг, а доспехи ему в этом не помогут. Это рыцари да паладины в железо закованы, а архимагу это точно не нужно. У него охрана есть, да и подобраться к нему во время боя очень сложно, а потому… и говорю тебе… лезь!
Нет, сидеть в реке по шею в воде в конце апреля это ещё то удовольствие. Но бравый барон и сам залез в воду, хотя ему тоже штаны снять пришлось. И ведь не стесняется светить своим голым задом. А вот покрикивать ему на меня совесть не запрещает абсолютно.
– Соберись, девка! Давай! А то смотрю вода все мозги тебе заморозила.
Ну, что же, пора. А то точно окочурюсь в ледяной воде реки и толку не будет от моих экспериментов.
Перед глазами возник знакомый рисунок защитного заклинания. У меня никогда не было надобности использовать его вот так, но сейчас, когда со мной нет защитного кулона прошедшего со мной все мои приключения…
Быстро создаём структуру руны и активация.
Ох! От жара от тела вокруг меня буквально закипела ледяная вода, и в то же мгновение барон сунул меня с головой под воду.
Я едва не захлебнулся от неожиданности.
Нет, не так.
Пар, исходящий от меня, мешал мне дышать, а вода и не думала успокаиваться. Вот за остатки волос меня приподняли над водой, а через мгновение опять опустили туда же.
Моё купание продолжалось в общей сложности минут десять, не меньше, но самое удивительное, что я был полностью в сознании и при этом отлично соображал, даже успел парой слов перекинуться с бароном пока был не под водой.
Артефакт использовал тело мага как обыкновенный радиатор, и ему было совершенно всё равно, что с ним происходит. Артефакт о носителе совершенно не заботился. Он был бездушен. А Древние видно были ребята крепкие, если такие метаморфозы на их здоровье никакого воздействия не осуществляли.
А барон-то, похоже, на моём примере потом диссертацию писать собрался, не упоминая меня и моего имени в своих мемуарах или манускриптах. А то, что сейчас пишутся диссертации и докторские работы в университетах, я точно не знал, но то, что пишут что-то, в этом я уверен.
Спустя час я отлёживался на тёпленьком песке. Распаренное тело с удовольствием подставлялось под обдувание прохладного ветерка.
– Ну, ты меня и испугал, однако. – не закрывался рот у болтливого, или просто любящего почесать язык барона. То-то его наши девки караванские обожают, в особенности его байки. – Когда твоя рожа внезапно стала алой, даже не знаю с чем сравнить, и пар попёр от всего тела, я едва руку об тебя не обжёг.
– Поэтому и за волосы мне вцепился? – уточнил я.
– А что оставалось делать? Представляешь, как я испугался. Одно, когда рассказывает учитель, как маги в процессе боя просто сгорали заживо, особенно неопытные, и совсем другое, увидеть это воочию. Представляю, чтобы было, не заставь я тебя влезть в реку. Руками я бы тебя до воды точно не дотянул! Смысл-то хоть был от нашего с тобой рискованного эксперимента? – спросил он.
– А ты к себе прислушайся. – ответил я.
Барон на пару мгновений замолчал, а потом спросил:
– И чё? Я ничего не чувствую. Даже мошкара донимать переста… – он выпучил на меня глаза. – Так ты его запустил уже и теперь мы, наконец-то, перестанем чесаться?
Я согласно моргнул. Ой, как хорошо. Тело постепенно остывало.
– Эх! Постираться бы. – сказал мечтательно Шварц. – Надоели эти грязные тряпки. И мыло есть.
– Если завтра дойдём до города, то может получится пробежаться на базар и прикупить чего-нибудь. – через силу ответил я.
– Это вряд ли. – не согласился со мной Шварц. – На детей готовую одежду и обувь на продажу никогда не шьют, а заказывать нам смысла нет. Просто дождаться не успеем. Единственно, кого-нибудь просто раздеть.
– Гоп-стоп, что ли?
– А это ещё, что за зверь такой? – спросил Шварц.
– Так у меня на родине бандитское нападение с целью грабежа называют. А уж грабёж разный бывает, и последствия у него разные. Могут просто по карманам пройтись и мелочь забрать, а могут и непредвиденных природой дырок в организме наделать дополнительно ножичком. Как-то так.
Барон скривился.
– Х-м. Ну, если кого спровоцировать только, а потом раздеть… – так неопределённо произнёс барон, но вот ход мыслей мне его очень нравился. – Ладно, там определимся. Не получится по нормальному приодеться, пойдём на твой гоп-стоп. А теперь давай одевайся, а то смущаешь тут меня своим голым видом. Куда?
– Да я искупнусь немного, ещё жар внутри чувствую, и от песка отмоюсь. Кстати, жаль мыло с собой не взяли.
– Что есть, то есть! А пока, давай, ты мыться, а я дров в костёр подкину и пойду посмотрю, может наши уже подошли.
Наш караван прибыл к месту ночёвки только под вечер.
Светило уже заканчивало свой пробег по небосклону, как на дороге, откуда мы и ждали прибытия каравана, показались первые телеги.
Ворох сушняка ушёл быстро. Но меняли мы его строго на продукты и деньги. Многие вначале решили сами пройтись в лес по дрова, но уже наступили сумерки и бизнес у нас тронулся с мёртвой точки. Я занимался Светкой и, вообще, я, управляя лошадкой, которая пятилась задом, отбуксировал с её помощью телегу к нашему месту пикника. Вначале охрана попыталась возмутиться, но Поп их успокоил, что возьмёт охрану телеги и груза на себя, и что ему будет помогать и Ушер.
– Вас не скоро хватились, – рассказывал Поп, уничтожая второй приготовленный мной шашлык, – но когда поняли, что вы куда-то слиняли, там такой шум начался. Хозяин и на меня кричал. Я хоть и испугался очень, но всё время твердил, что вы только что тут были, и просто опять в лес убежали. Он так раз двадцать подходил, и каждый раз я говорил, что вы опять где-то бегаете. Ох, и злой он был! А как вас с хворостом увидел, так сразу успокоился. Теперь в караване все голову ломают, кому это он там обещал вас в целости и сохранности до баронства доставить.
Наёмник больше молчал. Со знанием дела осмотрел наш бивак, оценил приготовленный ужин, попробовал мяса кусочек. Осмотрел шкуру и тут же предложил ему её продать.
– Пока не продаётся, дядь Ушер, – ответил я, – но только лишь потому, что мы цену на неё не знаем. Вы лучше узнайте кому можно «струю» это животного продать. Возьметесь?
Наёмник тут же согласился и через мгновение умчался в сторону расположения каравана.
– Поп, а у тебя случайно парочки толстых иголок нет? – спросил я.
– Иголок? – переспросил наш начальник. – Где-то были, но нет, наверное. У моей зазнобы есть. Что, сходить?
– Да. Вон, остатки мяса возьми. Угостишь, может и простит она тебя за нас и у вас всё сложится. За Светкой я и сам поухаживаю, дров на ночь хватит. Остатки вроде барон уже заканчивает продавать да обмениваться. Каши вон принёс немного. Как чечевица.